Она была так наивна. Она старалась отгонять неприятные мысли о том, как это низко – заставлять девушку, которой он клянется в любви, предпринимать какие-то действия для того, чтобы разорвать его прежнюю помолвку с ее кузиной и ближайшей подругой. Саманта обожала его, однако все же отказалась выполнить его просьбу. Тогда он проделал это другим способом: сфабриковал компрометирующее письмо якобы от Габриэля к Дженни и публично зачитал его в полной светской публики бальной зале. Для Дженни это был страшный удар, а Габриэль счел своим долгом немедленно жениться на ней, хотя в ту пору ни она, ни он и не помышляли соединять свои судьбы.
Даже после этого ужасного события она, наивная девочка – правда, она не знала, что письмо написал сам Лайонел, – даже тогда она верила, что Лайонел пошел на этот скандал, чтобы завоевать ее, Саманту. Она улучила момент, чтобы встретиться с ним в коридоре, а он рассмеялся ей в лицо и скачал, что она не правильно восприняла его поцелуй, что с его стороны это было проявление галантности и ничего больше. Он даже имел наглость окинуть ее снисходительным и насмешливым взглядом!
Это был последний раз, когда она видела его, и вот сегодня… Его отец раскрыл тогда правду и заставил его публично опровергнуть ложь, так что репутация Дженни была восстановлена. А затем отец выгнал его из Англии.
Саманта с того дня возненавидела Лайонела Керзи. Возненавидела за чудовищный поступок, который он совершил по отношению к Дженни, за то, что он погубил ее, Саманты, первый светский сезон, за то, что надсмеялся над искренним и чистым чувством наивной девочки. За то, что так жестоко унизил ее. И вообще ненавидела Лайонела Керзи, потому что считала его воплощением зла.
И в то же время Саманта знала, что лишь узкая полоска отделяет ненависть от любви. Шесть лет она ненавидела его и все это время мучилась страхом – а не любит ли она его до сих пор? Шесть лет она горячо надеялась, что ее чувство к нему никогда не подвергнется испытанию, что он никогда не вернется в Англию и она никогда больше не встретится с ним. Шесть лет она не верила в любовь, хотя видела достойных джентльменов вокруг себя и понимала, что может обрести счастье. Дженни и Габриэль любили друг друга и были счастливы. Розали и Альберт любили друг друга и были счастливы. Однако для Саманты любовь представлялась чем-то, чего надо бояться, чего надо избегать всеми возможными способами.
И вот сегодня она снова его увидела – блистательного и прекрасного, как ангел, хотя она и знала, что он сущий дьявол. И все-таки сердце у нее замерло едва ее взгляд коснулся его. Наверное, она еще не раз встретит его. Это более чем возможно. И судя по тому, как он смотрел на нее – не отвел в смущении глаза, напротив, так и впился в нее взглядом, – вполне возможно, что он не станет избегать и прямой встречи. И он может заговорить с ней.
Саманта была ужасно напугана. Ее пугало исходящее от него зло. Пугало, что, быть может, он все еще обладает какой-то властью над ней.
В голове мелькнула мысль: а не уехать ли ей в Челкотт? Габриэль сказал, что они всегда будут рады ей и она может приезжать, как только захочет. Быть может, подумала она… быть может, мистер Уэйд все еще будет в Хаймуре. Но она не поедет в Челкотт, не стоит этого делать. Он снова в Англии, и рано или поздно она столкнется с ним. Надо смотреть фактам в лицо. И лучше, если это случится раньше, чем позже. Может, все будет не так страшно, как она предполагает. Может быть, если она встретится с ним лицом к лицу, она обнаружит, что на самом деле он просто джентльмен, к которому она не испытывает симпатии. Может быть, если она останется, то наконец освободится от затаившегося в ней страха.
Но в глубине души она знала, что это тщетная надежда.
* * *
Да, стоило приехать в Лондон, убеждал себя маркиз. Жаль, конечно, что он покинул Хаймур как раз в то время года, которым наслаждался больше всего. Он любил наблюдать вспашку полей на его фермах. Любил трудиться бок о бок со своими работниками. Они уже перестали подозрительно коситься на него: как так, аристократ, да еще калека, – и пачкает руки в земле? Они сочли его большим чудаком и приняли в свою артель.
К тому же он любил самолично наблюдать за весенними работами в парке – летом парк должен предстать во всей красе. В этом году он предполагал ввести кое-какие новшества, работы заняли бы все лето.
Очевидно, что-то придется перенести на следующий год.
Давно уже настало время провести месяц-другой в Лондоне, побывать в парламенте – как-никак, а он член палаты лордов. Приятно будет увидеть лица, которые он не видел уже несколько Лет, – по большей части, а может, исключительно мужские лица, – возобновить давние знакомства. Он даже два или три раза заглянул в Уайтс-клуб, хотя никогда не считал себя его завсегдатаем. Приятно будет насладиться концертами и спектаклями. И конечно же, потренироваться у Джексона, отточить свое боевое искусство, хотя и трудно будет договориться с этим знаменитым тренером по борьбе об индивидуальных занятиях, поскольку учеников у него предостаточно. И снова заняться фехтованием. Лет десять назад он пробовал – из чистого упрямства, из-за того, что отец как-то заметил, что в этом виде спорта ему никогда не достигнуть успеха. Балансирование на одной ноге – очень важный элемент для фехтования, не менее важный, чем владение шпагой. От рождения он был правшой и не слишком преуспел во владении левой рукой. Наверное, это было странное зрелище.
Но он был упорен и, случалось, одерживал победу над менее тренированными фехтовальщиками. Конечно, у мастеров он не выигрывал никогда, хотя однажды чрезвычайно удивил одного из сильных фехтовальщиков безупречным ударом. Однако и сильным противникам в схватке с ним победа давалась нелегко.
Это доставляло ему удовольствие. Преодоление своей физической немощи каждый раз он воспринимал как свой триумф.
Нет, его приезд в Лондон – это не просто пустая трата времени. Он еще не нанес визит Саманте, хотя каждый день его пребывания в Лондоне в первую неделю начинался с раздумий: не поехать ли к ней сегодня? Почему бы, собственно, не послать ей свою визитную карточку и не нанести визит вежливости? Он даже заказал визитные карточки, на которых не значился его титул. Но визит каждый день откладывал.
Однажды он случайно увидел Саманту на Бонд-стрит. Она шла под руку с очень высоким, худощавым и сверхмодно одетым щеголем. Оба казались очень веселыми. Маркиз Кэрью нырнул в дверь обувной лавки. Сердце его готово было выскочить из груди, а в голове уже мелькали страшные мысли о том, как он расправится с высоким джентльменом.
Саманта его не заметила.
Чувствуя себя полным болваном, маркиз отправился домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61