Теперь Томкин проклинал эту меру предосторожности.
Тело Тома наклонилось в сторону, и раздались мощные удары в перегородку. Николас выждал, оттолкнулся и изо всех сил ударил обеими ногами — перегородка разлетелась, и он оказался на переднем сидении.
* * *
Сайго по узкому карнизу, с которого сбросил труп, перешел на другую сторону здания.
Он оставался там достаточно долго, чтобы убедиться, что его хитрость сработала. Затем начал осторожно спускаться. Только Николас смог бы заметить его в темноте — если бы он был в это время на улице.
Прижимаясь к стене, Сайго молча выругался; ему вдруг стало страшно. Николас — ниндзя! У него закружилась голова, и он взял в рот еще один коричневый кубик. Чтобы наркотик подействовал быстрее, Сайго его разжевал.
Вскоре ночь ярко осветилась, и его мышцы налились силой; он купался в энергии. В левом ухе послышались голоса, и Сайго поправил указательным пальцем крошечный приемник. Он услышал, как Томкин назвал Третью авеню, и немедленно двинулся к южной стене, где платформа выходила прямо на улицу. Когда лимузин поравнялся с ним, Сайго прыгнул на крышу так тихо, что никто в салоне этого не заметил.
Прижимаясь к крыше машины, он достал свой меч и ударил им в лобовое стекло; лимузин содрогнулся как большой зверь, и у Сайго вырвался торжествующий крик.
Кроукер уже собирался сворачивать, когда заметил тень у лимузина Томкина, а потом услышал какой-то звук. Он не понял, что произошло, но тем не менее нажал на тормозам резко вывернул руль.
Заскрипели покрышки, и лейтенант с трудом выровнял машину; со всех сторон раздались гудки. Кроукер тихо выругался и устремился вслед за лимузином.
Сайго знал, что в первые секунды у него будет явное преимущество; он уклонился от ног Николаса, развернулся и тут же начал движение левым локтем.
Николас успел отразить удар и одновременно перешел в нападение. Он перехватил руку Сайго, в которой тот держал нож, и теперь полированная сталь стала продолжением их обоих, чем-то самым важным, без чего их жизни не имели никакого смысла.
Мышцы вздувались на их напрягшихся спинах; с обоих градом катился пот. Сайго заскрипел зубами. Словно солнце и луна, две стороны одного целого, вступили в поединок. Была ли это та самая сила, которая заставила Каина и Авеля поднять друг на друга руки?
Для них теперь наступил час безумия, потому что они были ниндзя и принадлежали крю , ставшим заклятыми врагами еще с тех пор, когда звезды на небе светили по-иному, когда лета были жарче, а зимы холоднее, когда очертания материков только начинали вырисовываться. Такова была природа бесконечного времени, в которое они оба добровольно погрузились в юности.
Николас попытался высвободиться, но Сайго этого ожидал и тут же нанес удар тремя пальцами. Николас был застигнут врасплох, но яростным усилием сумел отбиться. Все это время они натыкались на тело Тома, и его медленно густеющая кровь заливала их лица и руки.
Их вены вздулись, кожа была липкой от пота; их тяжелое дыхание смешалось в единый хрип; их взгляды скрестились. У них уже не было слов, и они выражали свою ненависть яростным шипением, как, вероятно, это делали первые люди на Земле.
Наконец, Николас сумел отвести от себя кинжал, но в то же мгновение Сайго подтянул правое колено и одновременно начал движение правой рукой. Какое из этих движений было обманным? Или оба?
На миг хватка Николаса на левой руке противника ослабла, и нож метнулся к его лицу; Николасу удалось блокировать рукоять краем запястья.
Их сердца были наполнены разрушением; их души, очищаясь от многолетней вражды, выплескивали наружу потоки ненависти.
После очередного удара Николаса Сайго выскочил наружу через дыру в лобовом стекле; Николас последовал за ним, спрыгнув на тротуар с капота лимузина.
Сайго стоял напротив него с мечом в руках, готовый к поединку.
Краем глаза Николас увидел притормозивший автомобиль. Из него вышел Кроукер. Не поворачивая головы, Николас крикнул:
— Оставь нас одних! Присмотри за Томкином — он на заднем сидении.
И Николас двинулся на Сайго.
Если человек становится ниндзя, он начинает видеть не только глазами. Харагэй позволяет видеть всем телом. Когда Николас приближался к Сайго, его глаза видели левую руку противника на рукояти меча, но его тело уже ответило на другую опасность — он вовремя подставил свой меч, чтобы отразить сякэн , выпущенный почти небрежно. Лезвие прожужжало, как сердитая пчела, и покатилось по ступенькам рядом с Сайго, там где искусственный водопад обрушивался на прямоугольные блоки, изображавшие скалы.
Их мечи скрестились и зазвенели; такой мощный удар могли выдержать только клинки, выкованные искусной рукой японского мастера.
Сайго выглядел обезумевшим. Его зрачки расширились настолько, что глаза стали совершенно черными, и Кроукер пошатнулся от этого взгляда как от удара.
Сайго нападал с чудовищным напором; Николасу показалось, что он попал в какой-то ураган, который закрутил его, угрожая окончательно лишить воли. И он дрогнул.
Глядя, как медленно шевелятся губы Сайго, Николас подумал о том, насколько сильно действие наркотика и как это можно использовать. Вдруг его руки стали неимоверно тяжелыми, веки задрожали, и он увидел звериный оскал на лице Сайго.
Николас пошатнулся, отступил назад и почувствовал, что у него по ногам бежит вода. Он стоял под водопадом: но как он мог там оказаться?
Николас ощутил резкую боль в руке, и увидел полоску крови на мече Сайго; он понял, что с ним происходит. Кобудэра, Магическая техника, неизвестная даже большинству ниндзя. Но только не Сайго.
Николас снова отступил перед яростной атакой, и теперь они оба были в воде. Магия окутывала его, окрашивая ночь в малиновый цвет. Он не чувствовал ног и едва сохранял равновесие; его пальцы онемели, и он с трудом удерживал катана ; он с трудом дышал.
Все это время Сайго безжалостно наступал, нанося удар за ударом и ухмыляясь. Николас поскользнулся и чуть не упал. Немедленно последовал еще один удар. Брызнула кровь — его кровь. “Напрасно Фукасиги трудился со мной всю ночь”, — подумал Николас.
Стоя под холодными струями, он сделал глубокий вдох и вдруг почувствовал, как сквозь окутывающий его туман пробился тонкий луч кристальной ясности. Он представил себе Мусаси, стоящего в своем саду больше трехсот лет назад. “Что такое прочность камня?”, — спросили его. В ответ Мусаси подозвал ученика и приказал ему убить себя ударом ножа в живот. Когда ученик уже замахнулся, учитель остановил его руку со словами:
“Вот что такое прочность камня”.
И тогда Николас нашел в себе то, о чем даже не подозревал. Он напряг все свои силы и извлек это наружу. Теперь, как писал Мусаси, десять тысяч врагов не могли причинить ему вреда — ни катана Сайго, ни его магия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Тело Тома наклонилось в сторону, и раздались мощные удары в перегородку. Николас выждал, оттолкнулся и изо всех сил ударил обеими ногами — перегородка разлетелась, и он оказался на переднем сидении.
* * *
Сайго по узкому карнизу, с которого сбросил труп, перешел на другую сторону здания.
Он оставался там достаточно долго, чтобы убедиться, что его хитрость сработала. Затем начал осторожно спускаться. Только Николас смог бы заметить его в темноте — если бы он был в это время на улице.
Прижимаясь к стене, Сайго молча выругался; ему вдруг стало страшно. Николас — ниндзя! У него закружилась голова, и он взял в рот еще один коричневый кубик. Чтобы наркотик подействовал быстрее, Сайго его разжевал.
Вскоре ночь ярко осветилась, и его мышцы налились силой; он купался в энергии. В левом ухе послышались голоса, и Сайго поправил указательным пальцем крошечный приемник. Он услышал, как Томкин назвал Третью авеню, и немедленно двинулся к южной стене, где платформа выходила прямо на улицу. Когда лимузин поравнялся с ним, Сайго прыгнул на крышу так тихо, что никто в салоне этого не заметил.
Прижимаясь к крыше машины, он достал свой меч и ударил им в лобовое стекло; лимузин содрогнулся как большой зверь, и у Сайго вырвался торжествующий крик.
Кроукер уже собирался сворачивать, когда заметил тень у лимузина Томкина, а потом услышал какой-то звук. Он не понял, что произошло, но тем не менее нажал на тормозам резко вывернул руль.
Заскрипели покрышки, и лейтенант с трудом выровнял машину; со всех сторон раздались гудки. Кроукер тихо выругался и устремился вслед за лимузином.
Сайго знал, что в первые секунды у него будет явное преимущество; он уклонился от ног Николаса, развернулся и тут же начал движение левым локтем.
Николас успел отразить удар и одновременно перешел в нападение. Он перехватил руку Сайго, в которой тот держал нож, и теперь полированная сталь стала продолжением их обоих, чем-то самым важным, без чего их жизни не имели никакого смысла.
Мышцы вздувались на их напрягшихся спинах; с обоих градом катился пот. Сайго заскрипел зубами. Словно солнце и луна, две стороны одного целого, вступили в поединок. Была ли это та самая сила, которая заставила Каина и Авеля поднять друг на друга руки?
Для них теперь наступил час безумия, потому что они были ниндзя и принадлежали крю , ставшим заклятыми врагами еще с тех пор, когда звезды на небе светили по-иному, когда лета были жарче, а зимы холоднее, когда очертания материков только начинали вырисовываться. Такова была природа бесконечного времени, в которое они оба добровольно погрузились в юности.
Николас попытался высвободиться, но Сайго этого ожидал и тут же нанес удар тремя пальцами. Николас был застигнут врасплох, но яростным усилием сумел отбиться. Все это время они натыкались на тело Тома, и его медленно густеющая кровь заливала их лица и руки.
Их вены вздулись, кожа была липкой от пота; их тяжелое дыхание смешалось в единый хрип; их взгляды скрестились. У них уже не было слов, и они выражали свою ненависть яростным шипением, как, вероятно, это делали первые люди на Земле.
Наконец, Николас сумел отвести от себя кинжал, но в то же мгновение Сайго подтянул правое колено и одновременно начал движение правой рукой. Какое из этих движений было обманным? Или оба?
На миг хватка Николаса на левой руке противника ослабла, и нож метнулся к его лицу; Николасу удалось блокировать рукоять краем запястья.
Их сердца были наполнены разрушением; их души, очищаясь от многолетней вражды, выплескивали наружу потоки ненависти.
После очередного удара Николаса Сайго выскочил наружу через дыру в лобовом стекле; Николас последовал за ним, спрыгнув на тротуар с капота лимузина.
Сайго стоял напротив него с мечом в руках, готовый к поединку.
Краем глаза Николас увидел притормозивший автомобиль. Из него вышел Кроукер. Не поворачивая головы, Николас крикнул:
— Оставь нас одних! Присмотри за Томкином — он на заднем сидении.
И Николас двинулся на Сайго.
Если человек становится ниндзя, он начинает видеть не только глазами. Харагэй позволяет видеть всем телом. Когда Николас приближался к Сайго, его глаза видели левую руку противника на рукояти меча, но его тело уже ответило на другую опасность — он вовремя подставил свой меч, чтобы отразить сякэн , выпущенный почти небрежно. Лезвие прожужжало, как сердитая пчела, и покатилось по ступенькам рядом с Сайго, там где искусственный водопад обрушивался на прямоугольные блоки, изображавшие скалы.
Их мечи скрестились и зазвенели; такой мощный удар могли выдержать только клинки, выкованные искусной рукой японского мастера.
Сайго выглядел обезумевшим. Его зрачки расширились настолько, что глаза стали совершенно черными, и Кроукер пошатнулся от этого взгляда как от удара.
Сайго нападал с чудовищным напором; Николасу показалось, что он попал в какой-то ураган, который закрутил его, угрожая окончательно лишить воли. И он дрогнул.
Глядя, как медленно шевелятся губы Сайго, Николас подумал о том, насколько сильно действие наркотика и как это можно использовать. Вдруг его руки стали неимоверно тяжелыми, веки задрожали, и он увидел звериный оскал на лице Сайго.
Николас пошатнулся, отступил назад и почувствовал, что у него по ногам бежит вода. Он стоял под водопадом: но как он мог там оказаться?
Николас ощутил резкую боль в руке, и увидел полоску крови на мече Сайго; он понял, что с ним происходит. Кобудэра, Магическая техника, неизвестная даже большинству ниндзя. Но только не Сайго.
Николас снова отступил перед яростной атакой, и теперь они оба были в воде. Магия окутывала его, окрашивая ночь в малиновый цвет. Он не чувствовал ног и едва сохранял равновесие; его пальцы онемели, и он с трудом удерживал катана ; он с трудом дышал.
Все это время Сайго безжалостно наступал, нанося удар за ударом и ухмыляясь. Николас поскользнулся и чуть не упал. Немедленно последовал еще один удар. Брызнула кровь — его кровь. “Напрасно Фукасиги трудился со мной всю ночь”, — подумал Николас.
Стоя под холодными струями, он сделал глубокий вдох и вдруг почувствовал, как сквозь окутывающий его туман пробился тонкий луч кристальной ясности. Он представил себе Мусаси, стоящего в своем саду больше трехсот лет назад. “Что такое прочность камня?”, — спросили его. В ответ Мусаси подозвал ученика и приказал ему убить себя ударом ножа в живот. Когда ученик уже замахнулся, учитель остановил его руку со словами:
“Вот что такое прочность камня”.
И тогда Николас нашел в себе то, о чем даже не подозревал. Он напряг все свои силы и извлек это наружу. Теперь, как писал Мусаси, десять тысяч врагов не могли причинить ему вреда — ни катана Сайго, ни его магия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128