- Так рано? - удивился Котенев.
- Еще ночью, - доверительно улыбнулся хозяин. - Он занятой человек, а вы крепко спали, и нам не хотелось нарушать ваш отдых.
- Почудили вы тут, - снимая с шампура мясо, усмехнулся Полозов, - пошумели, постреляли…
- Это не мы, - наливая сок, заметил Михаил Павлович.
Виктор Иванович метнул на него быстрый взгляд из-под нависших бровей: ершится, бравирует, а у самого, небось, на душе кошки скребут? Вспомнилось, как закаменел лицом Куров, узнав о случившемся здесь, - он начинает новое, большое дело, которое может серьезно осложниться из-за досадного происшествия.
- Луке и Саттару дашь долю, - процедил тогда Куров, не поднимая потемневших глаз на своего друга и советника, - какую заслужили. Если Саттар говорит, что ценности при Мишке, то слетай сам, проследи. И не медли, Виктор!…
И нот он здесь, сидит за низким столиком в компании улыбчивого Саттара и Мишки Котенева, а Александриди лежит замурованный в бетон - его доля уже взвешена и отмерена: слишком многое знал хитроумный Лука.
- Не будем ворошить то, что прошло, - примирительно сказал Полозов, вытирая губы салфеткой. - Разве когда-нибудь предприимчивый, свободный, яркий человек, непохожий на других, не подвергался у нас гонениям? Да во все времена! И кто только его не гонял, особенно, если у такого человека водятся деньги. Чиновничьей посредственности и завистливым обывателям такого вынести просто невозможно. Они начинают буквально задыхаться от «неприличия» его поведения и пытаются засунуть делового человека в прокрустово ложе собственных мерок. А он, к их огорчению, не вмещается. Не вписывается в обстановку! По прошествии времени мы ломаем головы над вопросом: почему яркая личность всегда имеет трагическую судьбу? Лицемеры. Сейчас надо хорошо думать, как избежать трагедии. Согласны?
- Наверное, - пожал плечами Котенев. - В моем положении остается уповать на вашу помощь.
- Сергей Владимирович не зря просил меня лично приехать, не надеясь только на Алсксандриди, - веско сказал Полозов.
- Как поживает уважаемый Сергей Владимирович? - заулыбался Саттар, вставляя в мундштук сигарету.
- Он сейчас занят созданием совместного предприятия, - отвалился на подушки консультант. - Здесь трудно становится реализовывать деньги, надо думать о контактах с Западом.
«Вот так, - мысленно усмехнулся Котенев, - они уже думают о контактах с Западом!»
- Да, - заметив на губах Михаила Павловича тень улыбки, и не поняв ее истинного значения, - подтвердил Виктор Иванович.
- Системе становится тесно в рамках страны.
- Какой системе? - переспросил Котенев.
- Системе «теневого» перераспределения благ, - засмеялся Полозов. - Ведь все мы привыкли делить людей на «своих» и «чужих». Помните, как в детстве, когда враждуешь с ребятами из соседнего двора или микрорайона? Каждый мальчишка проходит через это. Там тоже «свои» и «чужие». Человек вообще очень быстро усваивает такие понятия и принимает условия круговой поруки. И вот теперь, когда мальчики и девочки подросли, обосновались в сфере торговли и материального производства, в сельском хозяйстве и научных учреждениях, вступили в творческие союзы и добились признания в искусстве, они тянутся к системе! Но войти в нее сможет только тот, от кого реально зависит нечто!
- Прекрасно, и что же дальше?
- А дальше действует известный принцип: от каждого по способностям, каждому по труду, - осклабился Виктор Иванович.
Глядя на него, подобострастно заулыбался Саттар. - Один способен достать, устроить, пробить и, в зависимости от того, как и что он делает, ему перепадает от системы, способной удовлетворить практически любые потребности: все пробить, достать, устроить, кого угодно и куда угодно. Система уже создала свое право и неукоснительно блюдет его, регламентируя даже контакты и родственные связи: дочь заместителя министра выходит замуж только за сына заместителя министра, сын министра женится па дочери другого. После смерти начальственная элита тоже не смешивается с простолюдинами, а отправляется на свой, начальственный, погост, как это предписано системой - великой и всемогущей, никого не отпускающей от себя! Если оступился или предал систему и входящих в нее, то против тебя пустят в ход все возможные средства - информационные, правовые, физического воздействия - и сомнут, уничтожат. Свое элитарное общество, своя мораль, своя среда общения и обитания. Ей, системе, тесно, поскольку в нее входит множество богатых и супербогатых людей. Деньги, друзья мои, деньги! Они хотят делать новые деньги и выходить с ними на мировой рынок, получая свободно конвертируемую валюту… Э, да что это вы зеваете, Михаил Павлович? Не выспались или неинтересно? Простите, увлекся.
- Я сделаю кофе, - докурив, поднялся Саттар. - Вы будете?
- Приноси, посмотрим, - небрежно отмахнулся Полозов и повернулся опять к Котеневу: - Хотите уехать?
- Конечно.
- Решим, как лучше это сделать. Здесь тоже страшные дела творились, - погрустнел Виктор Иванович, - сколько людей пропало, сколько светлых умов. Хорошо, что остались такие, как наш хозяин.
- Да, - опять зевнул Михаил Павлович.
Саттар принес поднос с кофейником и чашками, разлил по ним ароматный кофе. Котенев взял чашку, пригубил - по телу сразу пошла теплая волна, ко потом она подобралась к сердцу, которое вдруг стало биться редко и неровно, отказываясь гнать кровь по жилам, распространилась до головы, сделав ее пустой и странно легкой, а веки совсем тяжелыми.
- М-м-м, - с трудом открывая глаза, промычал Михаил Павлович.
- Что ты ему дал? - прикурив, спросил Полозов у Саттара.
- Клофелин, - буркнул тот. - Слушай, лошадиную дозу выпил, а никак не свалится.
Привстав, хозяин дома подполз по ковру на четвереньках ближе к гостю, заглянул ему в глаза.
Михаилу Павловичу показалось, что зрачки Саттара невообразимо расширяются и становятся похожими на темные тоннели, куда его влечет неведомая сила, которой нет возможности сопротивляться. И он, повинуясь, сделал шаг в один из тоннелей… Сразу стало легко и свободно, как будто с плеч упала неимоверная тяжесть, живительный свежий воздух проник в легкие. И где-то там, далеко, псе уменьшаясь в размерах, оставались у входа в тоннель Виктор Иванович и хозяин дома. Но тут Саттар - маленький, уже почти неразличимый из-за разделявшего их расстояния - взмахнул рукой и набросил на него темное покрывало. И сразу стало нечем дышать…
- Все, - закрывая веки Котенева, отполз назад Саттар. - Можно убирать?
- Он что?.. Э-э… - испуганно выпучил глаза Полозов.
- Без сознания, - усмехнулся хозяин.
Он хлопнул в ладоши, и в комнату вошли прислужники, подняли бесчувственного Котенева и потащили к выходу. Глухо стукнул какой-то предмет, упав на застланный коврами пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83