Лыков нервно дернул плечом и, широко расставив ноги, уставился в окно - ухоженный сад, бегущий по камушкам ручеек, гнущиеся под тяжестью плодов ветви, уютный гамак в тенечке, кажущаяся неправдоподобно яркой в этом зное трава на лужайке, чисто подметенные дорожки, выложенные каменными плитками. Но где же Котенев?!
В комнатах две смятые, неубранные постели, незнакомец явно готовил машину к поездке, укладывая в багажник сумки, на полу одной из комнат стоит закрытый чемодан… Куда же скрылся Котенев, черт бы его побрал? Неужели все зря - риск, нападение на квартиры, перестрелка с милицией, убийство Анашкина, пытки Ставич, гонка за Котеневым сюда?..
Проведя рукой по небритой щеке, Аркадий поймал себя на мысли, что он может не выдержать новой гонки за сокровищами, как по чьей-то дьявольской воле постоянно ускользающими от него вместе с Котеневым. Силы уже на пределе. Но надо собраться, подавить в себе нервную дрожь, спокойно проанализировать ситуацию: подумаем, где теперь искать Котенева.
И тут Аркадий понял, что не в силах заставить себя успокоиться, не в силах избавиться от дрожи, от непроходящей тошноты - хочется с разбегу удариться об стену головой и завыть от отчаяния! Котенев опять ушел!
Сзади раздался грохот. Лыков обернулся - Жедь выпил еще один стакан воды и запустил им в стену.
- Перестань, - брезгливо поморщился Аркадий.
- Пожгу все тут, - плюнув на роскошный ковер, мрачно пообещал Витек. - Оболью бензином и подожгу.
«Правда, подожжет», - отстранению подумал Лыков, отворачиваясь к окну и бездумно скользя взглядом по пышной зелени.
И тут сердце его радостно дрогнуло и забилось быстрее - на дорожке, ведущей к дому, показалась знакомая фигура с полотенцем через плечо. Неужели?
- К двери!.. - свистящим шепотом приказал он Жедю. - Скорее! Он идет сюда!..
- Там что-то происходит, - опустив бинокль, смуглый парень обернулся к напарнику, сидевшему в глубине комнаты.
Напарник поднялся, подошел к окну, и, взяв бинокль, поглядел на особняк, стоявший на другой стороне улицы. Наблюдать мешала пышная зелень и другие дома, но сильная оптика приблизила веранду и мелькавшие за опущенными занавесками тени.
- Двое, - не опуская бинокля, отмстил напарник.
- Да, но Котенев ушел купаться, - возразил первый наблюдатель, и еще не возвращался. Откуда появился второй?
Напарник опустил бинокль и потер кончиками пальцев усталые веки - солнце било в глаза, вызывая слезы. Действительно, откуда на веранде появился еще один человек?
- Может, старуха? - помолчав, предположил он.
- Она сегодня еще не приходила. Я с дома глаз не спускал, - заверил первый наблюдатель.
Напарник отдал ему бинокль и, отойдя от окна, взял лежавшую на столе рацию. Нажав на клавишу переговорного устройства, поднес микрофон ближе к губам:
- Гора! Гора! Я - Долина! Гора, ответьте!
Но рация молчала.
- Батареи сели? - предположил первый наблюдатель.
- Возможно, - нервно щелкая тумблером переключателя, откликнулся напарник. - Техника называется… Старье, списывать пора, а новой нет. Гора! Гора!
- Мы только теряем время, - подошел к нему первый наблюдатель. - Рация молчит, телефона здесь нет. Придется сбегать позвонить. Иди, я продолжу наблюдение. Скажешь, что вдруг появились новые люди, а хозяин утром вывел из гаража машину. Пусть примут меры.
- Хоп! - откладывая рацию, согласился напарник и вышел.
Первый наблюдатель вернулся к окну и, взяв бинокль, вглядывался в неясно мелькающие на веранде тени…
Утром Александриди зашел в комнату к Михаилу Павловичу:
- Пора, - без стеснения позевывая и прикрывая рот ладошкой, сообщил грек, - поднимайтесь, перекусим и поедем.
Котенев бросил взгляд на часы, висевшие на стене, - пять утра, хочется поспать. Но за окнами уже вовсю светило яркое солнце, обещая знойный день.
- Поднимайтесь, поднимайтесь… - Лука снова зевнул.
Михаил Павлович встал, накинул легкий халат, вышел на веранду. На столике был приготовлен завтрак: сок и бутерброды.
Вяло пожевав бутерброд с копченой колбасой и запив его соком, Котенев поглядел за окно - Лука вывел из гаража автомобиль и заботливо протирал стекла мягкой ветошью. Куда же они сегодня отправятся?
Вернувшись в комнату, Михаил Павлович устало присел на край кровати. Голова болела, руки и ноги как ватные, а надо куда-то ехать, собирать вещи, отвечать на вопросы Луки. Послать бы его к чертям и снова завалиться спать, но ведь не даст покоя, он вообще назойлив. Придется пока уступить, не стоит связываться. Тем более есть и его вина в том, что приходится уезжать из этого прелестного уголка.
Сунув руку под матрас, Котенев вытащил кобуру с браунингом - по его просьбе один знакомый сделал ее, взял за образец картинку в зарубежном полицейском журнале. Кобура пристегивалась к ноге, и оружие можно было легко достать, если чуть поднять брючину. Вздохнув - как ему все надоело, - Михаил Павлович пристегнул к левой ноге кобуру и надел легкие спортивные брюки. Проверив, в порядке ли оружие, вложил его в кобуру и попрыгал, проверяя, хорошо ли держится. Взял полотенце и спустился в сад.
Куда это вы? - оторвался от своего занятия Лука.
- Сбегаю на озеро, - подавляя вновь возникшее раздражение, как можно безразличнее ответил Михаил Павлович. - Не проснусь никак. Ополоснусь холодной водичкой - и сразу обратно.
- Не задерживайтесь, - буркнул грек, скрываясь в гараже.
Выйдя за калитку, Котенев задумался - сбегать на почту и позвонить Татьяне? А что он ей скажет? Сообщит, что переезжает по не известному пока адресу, что жив, здоров и скучает? Стоит ли? Может быть, лучше позвонить потом, с нового места?
Побродив немного вокруг озера, берега которого в этот ранний час были пустынны, он решил вернуться - не стоит злить Луку и заставлять его лишний раз волноваться. Еще вместе жить, и он здесь единственный знакомый человек, не говоря уже о том, что только через него осуществляется связь с Куровым.
Возвращался Котенев в мерзком настроении. Купаться не стал - не захотелось отстегивать кобуру. Еще только подойдя к калитке, он стал глазами искать Александриди. Наверное, уже все собрал, уложил, приготовил машину и сидит на веранде в кресле, сердито барабаня пальцами по. подлокотникам в нетерпеливом ожидании. Он огляделся: ворота гаража закрыты, машина стоит чисто вытертая, и рядом с ней грека нет.
Поднимаясь по ступенькам веранды, Михаил Павлович представил себе недовольное лицо Александриди и приготовился извиниться. Шагнув за порог он, с улыбкой, начал:
- Извините, кажется немного задержался… - И тут ему в бок ткнулось что-то твердое.
- Ничего, главное, что ты пришел! - услышал Котенев.
Рядом, уперев ему в бок ствол нагана, стоял лысоватый бандит, растянув в довольной ухмылке щербатый рот, а в кресле, вместо Александриди, сидел другой бандит, командовавший в тот памятный вечер обыском в квартире Михаила Павловича.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83