Иден вдруг почувствовала теплую струйку, стекающую по тыльной стороне руки, и поняла, что плачет.
Она пришла в ужас, вдохнула поглубже и вслух выругалась в адрес графа словами, которыми ругаются местные жители и которые одинаково грязны на всех языках, но нарушила тишину комнаты не более чем легкий ветерок.
- Он говорит неправду, в зенане совсем не так! Совсем не так…
- Бага Лал, ты - недостойное создание! Где, черт побери, мой дорожный набор? Я просил тебя сложить его сегодня утром, а сейчас ничего не могу найти!
- Сейчас поищу, Хазрат-саиб, - невозмутимо пробормотал носильщик и низко поклонился, прежде чем удалиться.
- Wah! - воскликнул другой носильщик, посланный графом по делу подобным же образом. - Саиб сегодня не в духе! Чем вызван его гнев?
- Придержи язык! - сухо оборвал его Бага Лал. - Я уже много лет служу саибу и говорю тебе: лучше поторопись, когда он так говорит. А, вот и дорожный набор, слава Богу! Положи его в сумку, Махал Дал, да побыстрее!
Хотя дневная жара давно уже спала, раскаленные камни во дворе, где готовилась к отъезду британская делегация, источали жар, а равнины, простиравшиеся за воротами дворца, казалось, колеблются в жарком мареве. Несколько зевак собрались посмотреть, как отбывают англичане. Для обитателей дворца они уже не представляли интереса. Никому не хотелось стоять в духоте, чтобы просто увидеть, как скрываются в пыли горстка всадников и несколько повозок.
Раджа Маяра попрощался с гостями много раньше, щедро одарив их, а священники окропили розовой водой, чтобы благословить путешествие. Эдгар Ламбертон, остававшийся во дворце, произнес длинную и, как и ожидалось, скучную речь, после которой Хью в течение нескольких минут наедине переговорил с Лала Даялом в зеленой прохладе тронного зала.
- Бага Лал, тебе не передавали что-нибудь из зенаны? - обратился граф к слуге, который привязывал багаж к седлу.
Граф задал вопрос на хиндустани, и Бага Лал отвечал на том же языке:
- Нет, хозяин. Я сказал, что мисс-саиб может уйти с нами, путь открыт, но ответа не получил.
- Что ж, я не разочарован, - сухо заметил граф.
- Вы готовы, ваше сиятельство? Пора трогаться. Господи! Как я счастлив, что мы наконец-то уезжаем отсюда! - воскликнул капитан Молсон, обращаясь к графу. Его радостное настроение усиливало сознание, что он с честью выполнил порученное дело и что всего две недели пути отделяют его от любимого Равалпинди. - Значит, все готово? Прекрасно!
- Законченный болван, - заметил Бага Лал, когда капитан отъехал, негромко напевая «Боже, храни Королеву». - Вот уж с кем я расстанусь без сожаления.
- Да и с этим чертовым местом тоже, - брезгливо проговорил Хью. - Залезай, друг мой. Нет причин задерживаться здесь дольше.
По сигналу капитана Молсона небольшая группа всадников и повозок тронулась в путь, заскрипели колеса, загремели по каменистой дороге повозки с багажом. Путникам предстоял девятидневный переход по безжизненной, иссушенной земле в безжалостном пекле, но членов эскорта это не волновало. Они смеялись и острили, переезжая по мосту через глубокий ров, окружающий дворец. Один только Хью Гордон обернулся и посмотрел на взмывающие ввысь белоснежные стены дворца Малраджа. Сквозь прищуренные веки он быстро и внимательно пробежал взглядом по узорчатым решеткам балконов, но, очевидно, не увидел того, что искал. Пожав плечами, через мгновение отвернулся. Отряд неторопливо двигался от дворца в направлении города.
Если обитатели королевского дворца не проявили ни малейшего интереса к отъезду иноземной делегации, то жители Питора, наоборот, выказали живейшее любопытство, и обочины на коротком отрезке дороги от окраины до центра города были усеяны зеваками. Настроение у людей было праздничное. Они приветствовали всадников и тяжело нагруженные повозки радостными возгласами, махали небольшими бумажными флажками.
Капитан Молсон с подобающим достоинством склонил голову в знак признательности. Отряд прошел уже самую плотную часть толпы, когда у одной из повозок внезапно отвалилось колесо и откатилось в канаву. Содержимое повозки оказалось на дороге.
Сразу же повозку облепило множество детей, их куча напоминала муравейник - младшие старались пролезть под ногами у старших и с победным криком спешили удрать с добычей. Капитан поначалу решил, Что они помогают собрать рассыпавшиеся вещи, но, сообразив, в чем дело, перестал любезно улыбаться и направил свою лошадь прямо в середину кучи:
- Чертово отродье! Сейчас же верните все! Перкинс, Холидей, поймайте этих черномазых немедленно!
Граф тоже остановился и наблюдал за происходящим. Он явно забавлялся, глядя на красные и мокрые от пота лица капитана и капралов, которые гонялись за ребятишками, стараясь вернуть хоть что-нибудь из растащенного багажа. Тем временем остальная часть отряда старалась поставить колесо на место.
- Лично я даже рад, что этим ребятишкам что-то досталось, - вполголоса сказал Харри Диз, остановившийся рядом с графом Роксбери. - Они очень бедны, а у нас багажа намного больше, чем нужно для нашего перехода.
- Совершенно с вами согласен, - отозвался Хью с улыбкой, - но, думаю, надо заняться Молсоном, пока беднягу не хватил апоплексический удар.
- Это просто безобразие! - кричал капитан, когда они верхом пробились к нему через толпу любопытных горожан, которые громко сокрушались поведением детей, но не особенно спешили разогнать их. - Необходимо немедленно вернуться во дворец и сообщить об этом происшествии!
- Вы хотите, чтобы раджа арестовал горстку детей? - невозмутимо спросил Хью.
Лицо капитана из темно-красного стало фиолетовым.
- Это оскорбление британской кавалерии, и оно не должно остаться безнаказанным! Я не допущу, чтобы… Перкинс, вам удалось схватить одного? Молодчина!
Хью обернулся и увидел, как офицер пытается удержать сопротивляющегося худенького подростка-индуса, который во все горло кричал о своей невиновности. Предметом спора оказался туго набитый холщовый мешок, который они поочередно вырывали друг у друга.
- Поймал его на месте преступления, сэр! - задыхаясь, доложил молодой Перкинс, держа вырывающегося мальчишку. - Говорит, что хотел вернуть нам мешок, но я не верю ни единому его слову. Думаю, он за всю жизнь и слова правды не сказал.
- Это ты лжец и дурак! - отозвался парнишка сердито. - Тысяча проклятий на дом твоей матери! - Он был высокий и худой, из-под чалмы виднелись одни глаза. - Саиб, скажите ему, что я не крал этот мешок! - обратился он к графу. На мгновение их глаза встретились, и Хью с большим трудом сдержал удивление: ошибиться было невозможно - эти пронзительно синие глаза могли принадлежать только одному человеку…
- Отпустите его, Перкинс, - спокойно произнес граф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Она пришла в ужас, вдохнула поглубже и вслух выругалась в адрес графа словами, которыми ругаются местные жители и которые одинаково грязны на всех языках, но нарушила тишину комнаты не более чем легкий ветерок.
- Он говорит неправду, в зенане совсем не так! Совсем не так…
- Бага Лал, ты - недостойное создание! Где, черт побери, мой дорожный набор? Я просил тебя сложить его сегодня утром, а сейчас ничего не могу найти!
- Сейчас поищу, Хазрат-саиб, - невозмутимо пробормотал носильщик и низко поклонился, прежде чем удалиться.
- Wah! - воскликнул другой носильщик, посланный графом по делу подобным же образом. - Саиб сегодня не в духе! Чем вызван его гнев?
- Придержи язык! - сухо оборвал его Бага Лал. - Я уже много лет служу саибу и говорю тебе: лучше поторопись, когда он так говорит. А, вот и дорожный набор, слава Богу! Положи его в сумку, Махал Дал, да побыстрее!
Хотя дневная жара давно уже спала, раскаленные камни во дворе, где готовилась к отъезду британская делегация, источали жар, а равнины, простиравшиеся за воротами дворца, казалось, колеблются в жарком мареве. Несколько зевак собрались посмотреть, как отбывают англичане. Для обитателей дворца они уже не представляли интереса. Никому не хотелось стоять в духоте, чтобы просто увидеть, как скрываются в пыли горстка всадников и несколько повозок.
Раджа Маяра попрощался с гостями много раньше, щедро одарив их, а священники окропили розовой водой, чтобы благословить путешествие. Эдгар Ламбертон, остававшийся во дворце, произнес длинную и, как и ожидалось, скучную речь, после которой Хью в течение нескольких минут наедине переговорил с Лала Даялом в зеленой прохладе тронного зала.
- Бага Лал, тебе не передавали что-нибудь из зенаны? - обратился граф к слуге, который привязывал багаж к седлу.
Граф задал вопрос на хиндустани, и Бага Лал отвечал на том же языке:
- Нет, хозяин. Я сказал, что мисс-саиб может уйти с нами, путь открыт, но ответа не получил.
- Что ж, я не разочарован, - сухо заметил граф.
- Вы готовы, ваше сиятельство? Пора трогаться. Господи! Как я счастлив, что мы наконец-то уезжаем отсюда! - воскликнул капитан Молсон, обращаясь к графу. Его радостное настроение усиливало сознание, что он с честью выполнил порученное дело и что всего две недели пути отделяют его от любимого Равалпинди. - Значит, все готово? Прекрасно!
- Законченный болван, - заметил Бага Лал, когда капитан отъехал, негромко напевая «Боже, храни Королеву». - Вот уж с кем я расстанусь без сожаления.
- Да и с этим чертовым местом тоже, - брезгливо проговорил Хью. - Залезай, друг мой. Нет причин задерживаться здесь дольше.
По сигналу капитана Молсона небольшая группа всадников и повозок тронулась в путь, заскрипели колеса, загремели по каменистой дороге повозки с багажом. Путникам предстоял девятидневный переход по безжизненной, иссушенной земле в безжалостном пекле, но членов эскорта это не волновало. Они смеялись и острили, переезжая по мосту через глубокий ров, окружающий дворец. Один только Хью Гордон обернулся и посмотрел на взмывающие ввысь белоснежные стены дворца Малраджа. Сквозь прищуренные веки он быстро и внимательно пробежал взглядом по узорчатым решеткам балконов, но, очевидно, не увидел того, что искал. Пожав плечами, через мгновение отвернулся. Отряд неторопливо двигался от дворца в направлении города.
Если обитатели королевского дворца не проявили ни малейшего интереса к отъезду иноземной делегации, то жители Питора, наоборот, выказали живейшее любопытство, и обочины на коротком отрезке дороги от окраины до центра города были усеяны зеваками. Настроение у людей было праздничное. Они приветствовали всадников и тяжело нагруженные повозки радостными возгласами, махали небольшими бумажными флажками.
Капитан Молсон с подобающим достоинством склонил голову в знак признательности. Отряд прошел уже самую плотную часть толпы, когда у одной из повозок внезапно отвалилось колесо и откатилось в канаву. Содержимое повозки оказалось на дороге.
Сразу же повозку облепило множество детей, их куча напоминала муравейник - младшие старались пролезть под ногами у старших и с победным криком спешили удрать с добычей. Капитан поначалу решил, Что они помогают собрать рассыпавшиеся вещи, но, сообразив, в чем дело, перестал любезно улыбаться и направил свою лошадь прямо в середину кучи:
- Чертово отродье! Сейчас же верните все! Перкинс, Холидей, поймайте этих черномазых немедленно!
Граф тоже остановился и наблюдал за происходящим. Он явно забавлялся, глядя на красные и мокрые от пота лица капитана и капралов, которые гонялись за ребятишками, стараясь вернуть хоть что-нибудь из растащенного багажа. Тем временем остальная часть отряда старалась поставить колесо на место.
- Лично я даже рад, что этим ребятишкам что-то досталось, - вполголоса сказал Харри Диз, остановившийся рядом с графом Роксбери. - Они очень бедны, а у нас багажа намного больше, чем нужно для нашего перехода.
- Совершенно с вами согласен, - отозвался Хью с улыбкой, - но, думаю, надо заняться Молсоном, пока беднягу не хватил апоплексический удар.
- Это просто безобразие! - кричал капитан, когда они верхом пробились к нему через толпу любопытных горожан, которые громко сокрушались поведением детей, но не особенно спешили разогнать их. - Необходимо немедленно вернуться во дворец и сообщить об этом происшествии!
- Вы хотите, чтобы раджа арестовал горстку детей? - невозмутимо спросил Хью.
Лицо капитана из темно-красного стало фиолетовым.
- Это оскорбление британской кавалерии, и оно не должно остаться безнаказанным! Я не допущу, чтобы… Перкинс, вам удалось схватить одного? Молодчина!
Хью обернулся и увидел, как офицер пытается удержать сопротивляющегося худенького подростка-индуса, который во все горло кричал о своей невиновности. Предметом спора оказался туго набитый холщовый мешок, который они поочередно вырывали друг у друга.
- Поймал его на месте преступления, сэр! - задыхаясь, доложил молодой Перкинс, держа вырывающегося мальчишку. - Говорит, что хотел вернуть нам мешок, но я не верю ни единому его слову. Думаю, он за всю жизнь и слова правды не сказал.
- Это ты лжец и дурак! - отозвался парнишка сердито. - Тысяча проклятий на дом твоей матери! - Он был высокий и худой, из-под чалмы виднелись одни глаза. - Саиб, скажите ему, что я не крал этот мешок! - обратился он к графу. На мгновение их глаза встретились, и Хью с большим трудом сдержал удивление: ошибиться было невозможно - эти пронзительно синие глаза могли принадлежать только одному человеку…
- Отпустите его, Перкинс, - спокойно произнес граф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114