– Наверняка. Там же аэропорт. Но все равно закажи разговор заранее.
– О'кей! Счастливого полета!
– Пока, Мак.
Она положила трубку. Настроение было неплохим. Конечно, нельзя знать сейчас, клюнет ли Дэнни на удочку, но все-таки уже есть какой-то план.
Часы показывали двадцать минут пятого, время садиться в самолет. Нэнси вышла из комнаты и оказалась в холле, где Мервин Лавси разговаривал по другому телефону. Он кивнул ей, прося задержаться. Через окно она видела, что начинается посадка. Мервин заканчивал разговор.
– Сейчас не время, я больше не могу говорить. В общем, заплатите этим скотам столько, сколько они просят, но, главное, продолжайте дело.
Нэнси удивилась. Она вспомнила, что у него на фабрике какие-то неприятности, связанные с финансами. Судя по всему, он идет на уступки. Странно, на него это не похоже.
На другом конце провода тоже, очевидно, изумились его неожиданному решению, потому что через секунду он прорычал в трубку:
– Да, черт побери, именно так, как я сказал, мне надоела вся эта свара с инструментальщиками. До свидания. – Он резко повесил трубку. – О, хорошо, что я вас встретил, а то уже начал отчаиваться.
– Ну, как ваши дела, все хорошо? Удалось вернуть жену?
– Нет. Но я сам виноват, не мог все толком объяснить.
– Плохо. И где она сейчас?
Он выглянул в окно.
– Вон там, посмотрите, в рыжей куртке.
Нэнси увидела красивую блондинку лет тридцати.
– Мервин, она же прекрасна! – вырвалось у нее. Нэнси была искренне удивлена. Она представляла его жену более простой, не такой изящной и тонкой, грубее. – Понимаю, почему вам так не хочется терять ее. – Женщина держала под руку какого-то мужчину в синем блейзере, очевидно, своего спутника. Ему было далеко до Мервина – низенький, кое-где проглядывает лысина, но взгляд уверенный, веселый, счастливый. Она сразу же поняла, что Мервин потерпел фиаско, ему предпочли другого. Ей стало жалко его. – Мервин, я вам сочувствую.
– Ну нет, я так просто не сдамся, лечу в Нью-Йорк. – Нэнси улыбнулась. Сейчас она узнавала настоящего Мервина. – Ясно, за такой женщиной действительно можно помчаться через океан. – Да, но есть одна загвоздка, так что, в принципе, вам решать. Самолет-то ведь забит до отказа...
– Знаю, но почему и что мне решать, объясните?
– Потому что у вас единственный свободный билет. Вы купили купе для новобрачных, а там два места. Умоляю, продайте мне одно из них.
Она засмеялась.
– Мервин, что вы такое говорите? Я не могу спать в одной комнате с мужчиной. Я вдова, почтенная женщина, а не какая-то там девчонка с улицы.
– Нет, вы должны, я ведь тоже оказал вам услугу.
– Я вам должна что угодно, кроме своей репутации.
– Перестаньте. Вы что-то не больно задумывались о репутации, когда сели ко мне в кабину, так торопились лететь через Ирландское море.
– В кабину, Мервин, именно в кабину, а здесь нужно будет спать в одном маленьком тесном помещении. – Ей искренне хотелось помочь ему, но это уж слишком, ведь она почтенная леди. Что скажут окружающие? – Ради бога, извините, но я не могу, в моем возрасте, оказаться замешанной в публичном скандале.
– Послушайте, я специально узнавал насчет этого чертового купе. Оно ненамного отличается от остальных в самолете. Там две койки. И если мы приоткроем на ночь дверь, то, в сущности, ничем не будем отличаться от остальных пассажиров, которые тоже ночуют в общих отсеках.
– А что скажут люди?
– Что вы так уж волнуетесь? У вас нет мужа, который посчитал бы это безнравственным, родители уже умерли. Кого интересует, что вы делаете и как поступаете?
«Нет, я больше не могу выносить его грубостей, – подумала Нэнси. – Вот уж, действительно, если упрется, то не сдвинешь с места, просто танк».
– У меня двое сыновей, каждому уже за двадцать.
– Уверен, они бы расхохотались, узнав, из чего вы делаете проблему.
«Да, скорее всего, так», – подумала она.
– Может быть. Но я знаю нрав нашего общества: как только слухи дойдут до Бостона – а в том, что они дойдут, я нисколько не сомневаюсь, – меня просто сожрут.
– Вспомните. Вспомните, какой несчастной вы были, когда заявились ко мне на летное поле. Что я тогда сделал? Правильно, помог. Теперь ваша очередь, я прошу вас об одолжении, понимаете?
– Понимаю.
– Я в беде. Разве это не ясно? У меня последний шанс спасти семью. Вы, только вы, можете мне помочь. Вам это почти ничего не стоит. Подумайте, Нэнси. Репутация? К черту репутацию, это вопрос жизни в смерти.
Она задумалась. Действительно, какой уж там скандал, когда ей сорок. Да и репутацию ее уже ничем не подмочишь. Если бостонские матроны подумают, что она «не растерялась», «весело погуляла в Европе», пусть, какое это имеет значение. Все равно будут завидовать. А о репутации лучше заботиться девственницам.
Она взглянула на его упрямое лицо. Ему плохо, это точно. Надо ему помочь. Ведь в конечном счете, если бы не он, она бы не успела никуда добраться.
– Вы поможете мне, Нэнси? – спросил он тихим, усталым голосом.
Нэнси Линеан перевела дыхание.
– Какого черта вы медлите, пойдемте скорее, – ответила она в его же манере.
Глава 13
Последнее, что заметил Гарри Маркс на исчезающей за окном европейской земле, был белый маяк, гордо стоящий на северном берегу в устье реки Шеннон. Внизу океанские волны лизали скалы. Через несколько минут земля исчезла из глаз. Кругом только бескрайние равнины моря.
«Когда я приеду в Америку, то буду уже богатым», – подумал он.
От близкого присутствия «Делийского комплекта» его лихорадило, он чувствовал себя сексуальным маньяком, учуявшим запах обнаженного женского тела. Сокровища рядом, осталось только протянуть руку. Пальцы ныли, сжимаясь и разжимаясь от возбуждения.
Если удачно продать драгоценности, можно выручить кругленькую сумму. Он сможет купить квартиру, машину или домик за городом с теннисным кортом. А может, стоит вложить денежки в дело и жить на проценты? Подумать только, у него будет свой счет в банке.
Но он забыл о малом – нужно найти «камешки», только и всего.
Леди Оксенфорд не надела своих драгоценностей, поэтому они могут быть только в двух местах: либо в личных вещах непосредственно в купе, либо в багажном отделении в грузовом отсеке. «Я бы на ее месте хранил их поближе, – подумал Гарри. – Например, в сумочке, потому что опасно бросать такие ценности». Но сама она могла думать и по-другому.
И все же, сначала надо проверить ее сумку. Он уже видел ее под сиденьем – дорогая натуральная кожа с медной отделкой на уголках. Как туда залезть? Может быть, ночью, когда все уснут?
Ничего, он так или иначе найдет способ. Конечно, опасно, его могут схватить, но риск – благородное дело, до сих пор ему всегда удавалось выкручиваться, даже в самых немыслимых ситуациях. Вот и вчера – его взяли тепленького, с чужими запонками в кармане, и что?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131