— Ночлег и какой-никакой завтрак — больше нам ничего не надо. Мясо, боюсь, протухло — ты бы выкинул его, пока весь дом не провонял.
Брион выбросил мясо и предложил Руаду воды.
— Вина и пива у нас нет, — сокрушенно пояснил он.
— Это ничего.
— Вы правда люди или только вид такой приняли?
— Правда — а что в нас такого диковинного?
— Да так. Я молился, и вы пришли, вот я и подумал… может, вы боги?
— Разве я создал бы себя таким уродом, будь я богом? — усмехнулся Руад.
Он улегся рядом с Гвидионом на полу у огня, одолеваемый горестными мыслями.
Гвидион очистил Амту от рака, но Руаду это только напомнило о злокачественной язве, разъедающей сердце Габалы. И он, будучи Оружейником, помог этой язве разрастись. Несмотря на всю свою мудрость, а может быть, как раз из-за нее, он пал жертвой божества всех безумцев — гордыни.
Весть, которую прислал ему новый король Ахак, только что одержавший победу в Фоморианской войне, весть о мире, лежащем за волшебными вратами, показалась Оллатаиру ответом на его молитву. Всю свою жизнь Оллатаир мечтал о великом подвиге. Сначала ради того, чтобы завоевать уважение своего отца Галибала, потом — чтобы стать самым прославленным Оружейником за всю долгую историю Ордена.
Он очень ясно помнил ту ночь, когда королевский гонец привез ему письмо. В письме говорилось, что к королю явился гость и сказал, что он пришел из земли под названием Вир и что земля эта одержима великим злом. Жители ее просят помощи у легендарных рыцарей Габалы, а взамен обещают искоренить в королевстве все болезни и подарить Габале мир и процветание.
Поначалу Оллатаир отнесся к этому с недоверием, но король прислал ему серебряное зеркало, наделенное могучей, неведомой ранее Оллатаиру силой. С помощью этого зеркала он мог увидеть любую часть королевства. Более того — он мог проникнуть за таинственный занавес между Габалой и Виром. Там он увидел, как и сказал королевский гость, великие чудеса: город с белыми башнями, населенный ангелоподобными существами, и окружающий его непроходимый лес, где обитали страшные чудовища. Город был райской жемчужиной, помещенной среди ужасов ада.
Зеркало позволило Оллатаиру вступить в разговор с Павлусом, одним из старейшин Вира. Павлус умолял Оружейника послать рыцарей в его мир, на том же настаивал и Ахак.
Мог ли честолюбивый Оллатаир упустить такой случай? Ему предоставлялась возможность превзойти своего отца и занять прочное место в истории. Он позвал к себе Самильданаха, и магистр рыцарей расспрашивал его до рассвета. Если город Вир окружен злом, как он мог уцелеть? Возможно ли победить воющих когтистых демонов? Как рыцари вернутся назад, если Оллатаира не будет с ними?
Оллатаир обещал, что все будет хорошо. Он сделает им еще более прочные доспехи, даст им мечи, которые никогда не тупятся, он вновь откроет ворота между мирами в назначенный срок. А связь они будут держать через волшебное зеркало.
Самильданаха прельстили его обещания и дары, которые сулил стране Вир. Магистру хотелось стать рыцарем, который положит конец болезням и бедствиям.
Шесть лет назад, в канун середины лета, Оллатаир открыл заветные врата, и рыцари во главе с Самильданахом прошли через них — но назад не вернулись.
Оллатаир в ту ночь поспешил обратно в цитадель и взял зеркало, но не увидел в нем ничего, кроме своего отражения. Он прибег к помощи Цветов, усиливая Черный — луной, Синий — солнцем, Красный — собственной кровью, но зеркало утратило свою волшебную силу.
Оллатаира охватил страх. Он много раз пытался послать свой дух на ту сторону врат, но за ними как будто выросла невидимая и непроницаемая стена. Он обратился к королю, но посланник из Вира уже вернулся в свой мир. Все магические искусства, которыми владел Оллатаир, оказывались бессильными.
Единственной его надеждой оставался Самильданах, величайший из воинов и лучший из людей, потом королей и самый совершенный из всех известных Оллатаиру рыцарей. Какие бы опасности ни таились по ту сторону врат, Оруженосец верил, что Самильданах их преодолеет.
Дни тянулись удручающе медленно. Наконец условленный срок настал, и Оллатаир открыл врата. За ними во мраке собрались какие-то чудища, но чары Оружейника прогнали их прочь. Рыцари так и не появились.
Ночь за ночью Оружейник открывал врата, пока вся его сила не иссякла, а затем отправился в Фурболг. Король принял его как старого друга. Так продолжалось несколько недель. Потом король попросил сделать ему волшебное оружие, и Оллатаир отказался. По закону он, как Оружейник рыцарей Габалы, не подчинялся Ахаку.
Король приказал схватить Оллатаира и объявил его отказ изменой. Пять дней Оружейника пытали. Ему выжгли глаз и терзали его раскаленными щипцами. Затем он притворился мертвым, и его бросили в мелкий ров за стенками города.
Он бежал, но прошел почти год, прежде чем его телесные силы и чародейские способности восстановились. Он назвался Руадом Ро-фессой и перебрался на север и три года изыскивал способы пробраться в мир за воротами.
В конце концов он пришел к неизбежному заключению, что рыцари — его рыцари — погибли.
Самильданах, Эдрин, Патеус, Мананнан, Берсис, Кантарей, Жоанин, Кериста и Бодарх — все они мертвы, и вина жжет сердце Руада Ро-фессы, как пылающий уголь.
Сейчас, лежа на твердом полу, он мучился сильнее обыкновенного. Ахак превратил свое королевство в царство ужаса и собрал вокруг себя других рыцарей, страшных воинов, наделенных магической силой. Теперь мир, как никогда, нуждается в тех, настоящих рыцарях.
Через некоторое время Руад уснул, но в его снах царили огонь и кровь, и рыцари в красных доспехах преследовали его с ножами в руках. Он проснулся, весь в поту, еще до рассвета. Гвидион спал, хозяйская семья тоже. Руад добавил в очаг дров, перемешал угли и раздул огонь. Брион, пробудившись, поцеловал спящую жену, и она открыла глаза.
— Это правда. Я здорова, — прошептала она и села. — У меня ничего не болит.
— А мне спросонья померещилось, что это был только сон, — сказал Брион, взяв ее лицо в ладони. Руад усмехнулся и поднялся с пола.
— Доброе утро, хозяева. Надеюсь, вам хорошо спалось.
— Да. — Брион вылез из-под одеяла. — Я обещал вам завтрак, и вы его получите — яичницу и ветчину, а пиво я возьму у Далика.
Снаружи послышалось металлическое рычание, и Руад бросился к двери. Вокруг собак собралась кучка народу, и кто-то попытался отколупнуть золотую чешуйку. Увидев Руада, селяне попятились. Брион поспешно объяснил им, что его гости — волшебники.
Через час эта новость дошла до соседних селений, и у дома собрались болящие с чириями, порезами и распухшими суставами.
Руад разбудил Гвидиона:
— Вставай и подкрепляйся, дружище. Боюсь, тебя ждет хлопотливый день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82