Поверхность зеркала помутнела и покрылась рябью, но ничего внятного на ней не появилось.
Или я что-то не так делаю, или главный эльф не желает со мной разговаривать. И если так, то я догадываюсь почему.
Я докурил сигарету до конца, бросил ее в пепельницу и сразу же закурил следующую.
- Эдвина! - крикнул я, и зеркало лопнуло, осыпав меня осколками. Я хлопнул в ладоши, и Альберт с парой слуг убрал опустевшую раму и поставил передо мной новый экземпляр. Надпись на раме гласила, что он был сработан гномами и является первым образцом новой партии небьющихся и тем самым не представляющих угрозу плохого знака зеркал. Проверим.
- Эдвина! - потребовал я, и по уголкам зеркала побежали маленькие трещины. Вот вам хваленое гномье качество. Если и в битве они не лучше, то одной проблемой меньше.
Рябь вдруг исчезла, и изображение стало ясным. Показывало зеркало не совсем библиотеку и совсем не меня.
Главный эльф с весьма недовольным видом стоял посреди своего любимого леса и смотрел мне в глаза.
- Здравствуй, Эдвин, - сказал я.
- Здравствуй, Кевин, - сказал он, узнав меня и в новом облике. - Я вижу, что ты очень настойчив в своем желании поговорить со мной.
- Ты лишь чуть менее настойчив в своем нежелании со мной разговаривать.
- Я не вижу темы для обсуждения.
- А я вижу, - сказал я. - Давай поговорим о хваленом эльфийском нейтралитете. И о равновесии, о всеобщем, так сказать, балансе.
- Вряд ли мы сможем сказать друг другу что-то новое.
- Давай попробуем, - предложил я.
Он лишь пожал плечами. За его спиной стояли трое эльфов в боевом облачении. Их лица были суровы и исполнены подозрительности. Телохранители Владыки, не иначе.
Даже на своей территории Эдвин нуждается в охране. Даже дома он не чувствует себя в безопасности. Прямо как я.
- Пробуй, - сказал он.
- Мне кажется, что ты со мной не до конца искренен.
Он снова пожал плечами.
- Более того, мне кажется, что ты сознательно лгал мне.
- Помимо всего прочего, мы с тобой политики, Кевин. Политики лгут.
- Я слышал одну историю… - сказал я. - Не факты, не утверждения, а всего лишь домыслы о том, что зачарованных клинков было не семь. Что, после того как ты выковал Первому Императору Браслет Власти, а потом сотворил Семь мечей и передал их Хранителям, заботясь, несомненно, о столь любимом тобой равновесии, ты сделал еще один, Восьмой клинок, о котором никому ничего не сказал.
- Ты прав, - сказал он. - Это всего лишь домыслы.
- Так Восьмого меча не было? - Домыслы были рассказаны мне маркизом Моро во время одного из последних сеансов связи. Он не говорил, что это факты, но даже к домыслам, исходившим из уст этого человека, стоило прислушаться.
- Даже если я сейчас скажу «нет», ты все равно мне не поверишь.
- Это правда, - сказал я. - Тогда давай обсудим более реальные проблемы. Полчаса назад со стены моего замка наблюдатели видели эльфийские штандарты, развевающиеся над частью атакующей меня армии. Как присутствие эльфийских вооруженных сил соотносится с вечным нейтралитетом, которого придерживается ваш народ и о котором ты меня дважды заверял?
- Времена изменились. Ты - последний Лорд, это последняя война с силами Тьмы, и я просто не могу не принять в ней участия. Отношения эльфов и смертных и без того достаточно сложны, в данный момент я просто не могу позволить себе осложнить их еще сильнее. Если мы не выступим на стороне людей сейчас, то завтра их гнев будет обращен против нас.
- Так он будет обращен на вас послезавтра.
- Значит, я выиграл для моего народа еще один день.
- А цену придется уплатить мне?
- Кто-то всегда страдает, Кевин.
- Я вижу эту ситуацию совсем не так.
- Любопытно, - сказал Эдвин. - И как же ты ее видишь?
- Еще во времена Восьмого Лорда, а может быть, и раньше, ты понял, что рано или поздно, но тебе придется принять чью-то сторону. Нельзя все время играть на два фронта и не поплатиться за это. Люди помнят, кто помогал изготовить Браслет Власти, Империя помнит, кому она обязана появлением Семи мечей. Восьмого Лорда убили. Его смерть была неожиданной, и даже ты не предвидел, что она случится так скоро. Девятый Лорд был слишком молод и слаб, чтобы использовать его в качестве основной фигуры, и ты решил разыграть с его участием обычный гамбит. Ты сделал все, чтобы он занял свое место во главе Империи, и ты сделал все, чтобы смертные поверили, что Девятый Лорд хуже и опаснее всех его предшественников. И ты вовсе не собираешься убивать Бортиса после победы надо мной. Первыми, против кого он обратит свой меч, будут короли, а человеческие междоусобицы тебе на руку, ибо они отвлекают внимание людей от твоего народа. Ты раздувал пламя войны и сеял ветер. Готов ли ты пожать бурю?
- Что ты хочешь сказать?
- Что ты занял свою сторону еще до того, как связался со мной в моем мире, и все силы положил на то, чтобы угробить меня с большой помпой во имя процветания дружбы между людьми и эльфами.
- Даже если так, в чем ты хочешь меня обвинить? В лояльности перед собственным народом?
- В глупости, - сказал я. - Семь мечей не принадлежат теперь твоему народу, более того, несколько штук, я не скажу тебе, сколько, ведь ты это знаешь и сам, уже у меня и будут расплавлены в жерле вулкана сегодня ночью. Восьмого меча нет, а даже если он и есть, я сильно сомневаюсь, что он у тебя. Ты ведь с самого начала отстранился от всего этого процесса. Еще я хочу сказать, что ты сложил все яйца в одну корзину, Эдвин, и единственное, что отделяет тебя от моего гнева, это армия, стоящая у стен моего замка.
- Я думаю, что этого достаточно, Кевин, - мягко сказал он. За его мягкостью пряталась сталь. Эдвин показал свое истинное лицо и обнажил клыки.
- Может быть, и достаточно, - сказал я. - А может быть, и нет.
- Ты обманываешь меня или себя, Кевин? Оглянись вокруг, у тебя нет ни единого шанса.
- Ты говорил мне о равновесии, Эдвин, но у моих стен стоит стопятидесятитысячная армия. Здесь и не пахнет равновесием.
- Верно.
- Меня больше, - сказал я.
Он изумленно и чуть иронично задрал бровь. У меня так никогда не получалось. У меня ведь не было тысячи лет, чтобы попрактиковаться.
- Я думал, что тебя обучали арифметике.
- Обучали, - заверил я. - А тебя?
- Меня некому было обучать, - сказал он.
- Ты умный парень, если сам всему научился, - сказал я. - Тебе известно такое понятие, как неизвестная переменная? Фактор икс?
- Ты бредишь?
- Я кое-что нашел, Эдвин, - сказал я. - Я нашел Корону.
Это известие его задело сильнее, чем он попытался показать. Его лицо на мгновение перекосилось, а правый глаз стал подергиваться. Значит, и у великих мира сего есть нервы.
- Ты блефуешь, - сказал он. Но голос выдавал его с головой. Он не верил, что это просто блеф.
- Ага, блефую, - сказал я, достал Корону из-под кресла и положил ее на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Или я что-то не так делаю, или главный эльф не желает со мной разговаривать. И если так, то я догадываюсь почему.
Я докурил сигарету до конца, бросил ее в пепельницу и сразу же закурил следующую.
- Эдвина! - крикнул я, и зеркало лопнуло, осыпав меня осколками. Я хлопнул в ладоши, и Альберт с парой слуг убрал опустевшую раму и поставил передо мной новый экземпляр. Надпись на раме гласила, что он был сработан гномами и является первым образцом новой партии небьющихся и тем самым не представляющих угрозу плохого знака зеркал. Проверим.
- Эдвина! - потребовал я, и по уголкам зеркала побежали маленькие трещины. Вот вам хваленое гномье качество. Если и в битве они не лучше, то одной проблемой меньше.
Рябь вдруг исчезла, и изображение стало ясным. Показывало зеркало не совсем библиотеку и совсем не меня.
Главный эльф с весьма недовольным видом стоял посреди своего любимого леса и смотрел мне в глаза.
- Здравствуй, Эдвин, - сказал я.
- Здравствуй, Кевин, - сказал он, узнав меня и в новом облике. - Я вижу, что ты очень настойчив в своем желании поговорить со мной.
- Ты лишь чуть менее настойчив в своем нежелании со мной разговаривать.
- Я не вижу темы для обсуждения.
- А я вижу, - сказал я. - Давай поговорим о хваленом эльфийском нейтралитете. И о равновесии, о всеобщем, так сказать, балансе.
- Вряд ли мы сможем сказать друг другу что-то новое.
- Давай попробуем, - предложил я.
Он лишь пожал плечами. За его спиной стояли трое эльфов в боевом облачении. Их лица были суровы и исполнены подозрительности. Телохранители Владыки, не иначе.
Даже на своей территории Эдвин нуждается в охране. Даже дома он не чувствует себя в безопасности. Прямо как я.
- Пробуй, - сказал он.
- Мне кажется, что ты со мной не до конца искренен.
Он снова пожал плечами.
- Более того, мне кажется, что ты сознательно лгал мне.
- Помимо всего прочего, мы с тобой политики, Кевин. Политики лгут.
- Я слышал одну историю… - сказал я. - Не факты, не утверждения, а всего лишь домыслы о том, что зачарованных клинков было не семь. Что, после того как ты выковал Первому Императору Браслет Власти, а потом сотворил Семь мечей и передал их Хранителям, заботясь, несомненно, о столь любимом тобой равновесии, ты сделал еще один, Восьмой клинок, о котором никому ничего не сказал.
- Ты прав, - сказал он. - Это всего лишь домыслы.
- Так Восьмого меча не было? - Домыслы были рассказаны мне маркизом Моро во время одного из последних сеансов связи. Он не говорил, что это факты, но даже к домыслам, исходившим из уст этого человека, стоило прислушаться.
- Даже если я сейчас скажу «нет», ты все равно мне не поверишь.
- Это правда, - сказал я. - Тогда давай обсудим более реальные проблемы. Полчаса назад со стены моего замка наблюдатели видели эльфийские штандарты, развевающиеся над частью атакующей меня армии. Как присутствие эльфийских вооруженных сил соотносится с вечным нейтралитетом, которого придерживается ваш народ и о котором ты меня дважды заверял?
- Времена изменились. Ты - последний Лорд, это последняя война с силами Тьмы, и я просто не могу не принять в ней участия. Отношения эльфов и смертных и без того достаточно сложны, в данный момент я просто не могу позволить себе осложнить их еще сильнее. Если мы не выступим на стороне людей сейчас, то завтра их гнев будет обращен против нас.
- Так он будет обращен на вас послезавтра.
- Значит, я выиграл для моего народа еще один день.
- А цену придется уплатить мне?
- Кто-то всегда страдает, Кевин.
- Я вижу эту ситуацию совсем не так.
- Любопытно, - сказал Эдвин. - И как же ты ее видишь?
- Еще во времена Восьмого Лорда, а может быть, и раньше, ты понял, что рано или поздно, но тебе придется принять чью-то сторону. Нельзя все время играть на два фронта и не поплатиться за это. Люди помнят, кто помогал изготовить Браслет Власти, Империя помнит, кому она обязана появлением Семи мечей. Восьмого Лорда убили. Его смерть была неожиданной, и даже ты не предвидел, что она случится так скоро. Девятый Лорд был слишком молод и слаб, чтобы использовать его в качестве основной фигуры, и ты решил разыграть с его участием обычный гамбит. Ты сделал все, чтобы он занял свое место во главе Империи, и ты сделал все, чтобы смертные поверили, что Девятый Лорд хуже и опаснее всех его предшественников. И ты вовсе не собираешься убивать Бортиса после победы надо мной. Первыми, против кого он обратит свой меч, будут короли, а человеческие междоусобицы тебе на руку, ибо они отвлекают внимание людей от твоего народа. Ты раздувал пламя войны и сеял ветер. Готов ли ты пожать бурю?
- Что ты хочешь сказать?
- Что ты занял свою сторону еще до того, как связался со мной в моем мире, и все силы положил на то, чтобы угробить меня с большой помпой во имя процветания дружбы между людьми и эльфами.
- Даже если так, в чем ты хочешь меня обвинить? В лояльности перед собственным народом?
- В глупости, - сказал я. - Семь мечей не принадлежат теперь твоему народу, более того, несколько штук, я не скажу тебе, сколько, ведь ты это знаешь и сам, уже у меня и будут расплавлены в жерле вулкана сегодня ночью. Восьмого меча нет, а даже если он и есть, я сильно сомневаюсь, что он у тебя. Ты ведь с самого начала отстранился от всего этого процесса. Еще я хочу сказать, что ты сложил все яйца в одну корзину, Эдвин, и единственное, что отделяет тебя от моего гнева, это армия, стоящая у стен моего замка.
- Я думаю, что этого достаточно, Кевин, - мягко сказал он. За его мягкостью пряталась сталь. Эдвин показал свое истинное лицо и обнажил клыки.
- Может быть, и достаточно, - сказал я. - А может быть, и нет.
- Ты обманываешь меня или себя, Кевин? Оглянись вокруг, у тебя нет ни единого шанса.
- Ты говорил мне о равновесии, Эдвин, но у моих стен стоит стопятидесятитысячная армия. Здесь и не пахнет равновесием.
- Верно.
- Меня больше, - сказал я.
Он изумленно и чуть иронично задрал бровь. У меня так никогда не получалось. У меня ведь не было тысячи лет, чтобы попрактиковаться.
- Я думал, что тебя обучали арифметике.
- Обучали, - заверил я. - А тебя?
- Меня некому было обучать, - сказал он.
- Ты умный парень, если сам всему научился, - сказал я. - Тебе известно такое понятие, как неизвестная переменная? Фактор икс?
- Ты бредишь?
- Я кое-что нашел, Эдвин, - сказал я. - Я нашел Корону.
Это известие его задело сильнее, чем он попытался показать. Его лицо на мгновение перекосилось, а правый глаз стал подергиваться. Значит, и у великих мира сего есть нервы.
- Ты блефуешь, - сказал он. Но голос выдавал его с головой. Он не верил, что это просто блеф.
- Ага, блефую, - сказал я, достал Корону из-под кресла и положил ее на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90