Я вечно путаюсь в этом сленге.
– Вы занимаетесь согласованиями экономических показателей? – уточнил Кеттерман. – Это вы хотите сказать?
– Нет, не это, – терпеливо объяснила я. – Я экономка. Застилаю кровати. Готовлю еду. Веду домашнее хозяйство.
Секунд шестьдесят никто не шевелился. Эх, надо было камеру с собой захватить. Эти лица…
– Вы действительно… экономка? – переспросил потрясенный Эллдридж.
– Угу. – Я демонстративно посмотрела на часы. – Я довольна и счастлива, чего и вам желаю. Вообще-то мне пора возвращаться. – Я повернулась к Кеттерману. – Отдельное спасибо, что выслушали меня. Вы единственный согласились.
– Вы отказываетесь от нашего предложения? – недоверчиво проговорил Оливер Суон.
– Да, я отказываюсь от вашего предложения. – Я пожала плечами. – Извините. Всего хорошего.
Я вышла из зала на негнущихся ногах. В душе бушевали эмоции. Я отказалась! Отказалась от статуса партнера «Картер Спинк».
Страшно даже представить, что скажет по этому поводу моя мама.
Вспомнив о маме, я истерически захихикала.
Лифта ждать не хотелось – буря чувств не давала стоять на месте. Я вышла на лестницу и, цокая каблуками, устремилась по ступенькам вниз.
– Саманта! – окликнул меня сверху Гай.
Ну что еще? С какой стати он за мной увязался?
– Я ухожу! – крикнула я. – Оставь меня в покое!
– Но ты не можешь уйти!
Я слышала, как он бежит по лестнице, и потому сама запрыгала сразу через две ступеньки, держась за поручни, чтобы случайно не потерять равновесие. Я уже все сказала, добавить мне нечего.
А он упорный. Догоняет…
– Саманта, это безумие!
– Нет, не безумие!
– Я не позволю тебе спустить карьеру в унитаз! – возмутился он. – Из-за глупой прихоти!..
Я остановилась, обернулась, чуть не упала.
– И вовсе не из-за прихоти! – с негодованием воскликнула я.
– Я понимаю, ты злишься на нас. – Гай спустился ко мне, тяжело дыша. – Тебе наверняка доставило удовольствие отказаться. И ты наверняка нарочно всех шокировала, выдав себя за экономку….
– Я сказала чистую правду! А от предложения отказалась не ради того, чтобы отыграться. Я отказалась потому, что не хочу здесь работать.
– Саманта, ты же мечтала о партнерстве! – Гай схватил меня за руку. – Вспомни, сколько лет ты угробила, чтобы этого добиться! И что теперь? Такими предложениями не бросаются. Это дар богов!
– А что, если он мне больше не нужен?
– Прошло всего несколько недель! Разве это срок, чтобы все так переменилось?
– Да, вполне.
Гай потряс головой.
– Так ты в самом деле работаешь экономкой? Серьезно?
– Серьезно, – подтвердила я с вызовом. – Тебя что-то смущает?
– Ради всего святого… – он сдержался. – Послушай, Саманта, давай поднимемся наверх. Все спокойно обсудим. Там как раз подошел отдел человеческих ресурсов. Ты потеряла работу… с тобой дурно обошлись… не удивительно, что ты утратила ориентиры. Они предлагают посоветоваться.
– Да не собираюсь я с ними советоваться! – Я развернулась на каблуках и устремилась вниз. – Что, если я не желаю больше быть юристом, значит, я рехнулась?
Я достигла подножия лестницы и выскочила в фойе. Гай мчался за мной по пятам. Хилари Грант, начальница отдела по связям с общественностью, сидела на одном из кожаных диванов, беседуя с незнакомой мне женщиной в красном костюме. Наше появление изрядно их удивило.
– Саманта, нельзя так поступать! – крикнул мне в спину Гай. – Ты – один из самых талантливых юристов, которых я знаю! Я не допущу, чтобы ты отказалась от партнерства ради того, чтобы… возиться с чужим бельем!
– А если мне это нравится? – Я остановилась, повернулась к нему. – Гай, я наконец-то узнала, что такое настоящая жизнь! Я не хочу работать по выходным, не хочу все время находиться в цейтноте. Не хочу!
Он меня не слушал. Не желал понимать.
– То есть ты готова пожертвовать партнерством «Картер Спинк», чтобы и дальше чистить чужие туалеты? – Его лицо побагровело от злости.
– Да! – выкрикнула я. – Да, готова!
– Кто это? – с интересом спросила женщина в красном костюме.
– Саманта, ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни! – возопил Гай, когда я добралась до дверей. – Если ты сейчас уйдешь…
Я не стала дожидаться окончания фразы. Выскользнула из дверей. Спустилась по ступеням. И ушла.
Быть может, я и вправду совершила величайшую ошибку в своей жизни. Сидя в поезде, который нес меня обратно в Глостершир, и потягивая вино для успокоения нервов, я продолжала размышлять над словами Гая.
Еще совсем недавно меня при этой мысли с головой накрыла бы волна паники. Но не теперь. Хотелось не биться в истерике лбом о стекло, а смеяться, смеяться, смеяться. Бедный Гай и не догадывается…
Из всего, что произошло со мной в последнее время, я твердо усвоила одно: не существует такой штуки, как величайшая ошибка в жизни. Невозможно разрушить жизнь. Потому что, как выяснилось, жизнь – материя весьма упругая.
Приехав в Лоуэр-Эбери, я прямиком со станции направилась в паб. Натаниель стоял за стойкой, в рубашке, которой я у него не видела, и разговаривал с Эамонном. Несколько секунд я наблюдала за ним от двери. Эти сильные руки, эта посадка головы, эта морщинка на лбу, когда он хмурится… Сразу понятно, что он не согласен со словами Эамонна. Но – ждет, пока тот выскажется, не перебивает собеседника.
Может, я зря на себя клевещу? Может, я таки обладаю способностями к телепатии?
Словно уловив мои мысли, Натаниель повернулся. Его лицо мгновенно просветлело. Он улыбнулся, однако в этой улыбке чувствовалось напряжение. Последние дни, похоже, дались ему нелегко. Неужели он решил, что я не вернусь?
Оттуда, где играли в дартс, донесся гул одобрения. Один из игроков обернулся и заметил меня.
– Саманта! – крикнул он. – Наконец-то! Без тебя нам каюк!
– Иду, иду! – отозвалась я через плечо, подходя к стойке. – Привет. – Это уже Натаниелю. – Шикарная рубашка.
– Привет, – сказал он совершенно обыденным тоном. – Удачно съездила?
– Вполне. – Я кивнула.
Натаниель поднял перекладину, пропуская меня за стойку, вгляделся в мое лицо.
– Ну… все кончено?
– Ага. – Я обвила его руками, прижалась крепко-крепко. – Все кончено.
В тот момент я действительно так думала.
23
До обеда все было спокойно.
С утра я приготовила завтрак для Триш и Эдди. Потом надела подаренный Айрис фартук, достала разделочную доску и принялась выжимать сок из апельсинов. Для благотворительной акции Триш я собиралась приготовить горький шоколад и апельсиновый мусс. Вниз положим апельсиновые дольки в глазури, а каждую тарелку украсим серебряным ангелочком из каталога рождественских подарков. Эта идея пришла в голову Триш. Еще она придумала повесить ангелочков под потолком.
– Как дела? – Триш впорхнула в кухню, встревожено завертела головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
– Вы занимаетесь согласованиями экономических показателей? – уточнил Кеттерман. – Это вы хотите сказать?
– Нет, не это, – терпеливо объяснила я. – Я экономка. Застилаю кровати. Готовлю еду. Веду домашнее хозяйство.
Секунд шестьдесят никто не шевелился. Эх, надо было камеру с собой захватить. Эти лица…
– Вы действительно… экономка? – переспросил потрясенный Эллдридж.
– Угу. – Я демонстративно посмотрела на часы. – Я довольна и счастлива, чего и вам желаю. Вообще-то мне пора возвращаться. – Я повернулась к Кеттерману. – Отдельное спасибо, что выслушали меня. Вы единственный согласились.
– Вы отказываетесь от нашего предложения? – недоверчиво проговорил Оливер Суон.
– Да, я отказываюсь от вашего предложения. – Я пожала плечами. – Извините. Всего хорошего.
Я вышла из зала на негнущихся ногах. В душе бушевали эмоции. Я отказалась! Отказалась от статуса партнера «Картер Спинк».
Страшно даже представить, что скажет по этому поводу моя мама.
Вспомнив о маме, я истерически захихикала.
Лифта ждать не хотелось – буря чувств не давала стоять на месте. Я вышла на лестницу и, цокая каблуками, устремилась по ступенькам вниз.
– Саманта! – окликнул меня сверху Гай.
Ну что еще? С какой стати он за мной увязался?
– Я ухожу! – крикнула я. – Оставь меня в покое!
– Но ты не можешь уйти!
Я слышала, как он бежит по лестнице, и потому сама запрыгала сразу через две ступеньки, держась за поручни, чтобы случайно не потерять равновесие. Я уже все сказала, добавить мне нечего.
А он упорный. Догоняет…
– Саманта, это безумие!
– Нет, не безумие!
– Я не позволю тебе спустить карьеру в унитаз! – возмутился он. – Из-за глупой прихоти!..
Я остановилась, обернулась, чуть не упала.
– И вовсе не из-за прихоти! – с негодованием воскликнула я.
– Я понимаю, ты злишься на нас. – Гай спустился ко мне, тяжело дыша. – Тебе наверняка доставило удовольствие отказаться. И ты наверняка нарочно всех шокировала, выдав себя за экономку….
– Я сказала чистую правду! А от предложения отказалась не ради того, чтобы отыграться. Я отказалась потому, что не хочу здесь работать.
– Саманта, ты же мечтала о партнерстве! – Гай схватил меня за руку. – Вспомни, сколько лет ты угробила, чтобы этого добиться! И что теперь? Такими предложениями не бросаются. Это дар богов!
– А что, если он мне больше не нужен?
– Прошло всего несколько недель! Разве это срок, чтобы все так переменилось?
– Да, вполне.
Гай потряс головой.
– Так ты в самом деле работаешь экономкой? Серьезно?
– Серьезно, – подтвердила я с вызовом. – Тебя что-то смущает?
– Ради всего святого… – он сдержался. – Послушай, Саманта, давай поднимемся наверх. Все спокойно обсудим. Там как раз подошел отдел человеческих ресурсов. Ты потеряла работу… с тобой дурно обошлись… не удивительно, что ты утратила ориентиры. Они предлагают посоветоваться.
– Да не собираюсь я с ними советоваться! – Я развернулась на каблуках и устремилась вниз. – Что, если я не желаю больше быть юристом, значит, я рехнулась?
Я достигла подножия лестницы и выскочила в фойе. Гай мчался за мной по пятам. Хилари Грант, начальница отдела по связям с общественностью, сидела на одном из кожаных диванов, беседуя с незнакомой мне женщиной в красном костюме. Наше появление изрядно их удивило.
– Саманта, нельзя так поступать! – крикнул мне в спину Гай. – Ты – один из самых талантливых юристов, которых я знаю! Я не допущу, чтобы ты отказалась от партнерства ради того, чтобы… возиться с чужим бельем!
– А если мне это нравится? – Я остановилась, повернулась к нему. – Гай, я наконец-то узнала, что такое настоящая жизнь! Я не хочу работать по выходным, не хочу все время находиться в цейтноте. Не хочу!
Он меня не слушал. Не желал понимать.
– То есть ты готова пожертвовать партнерством «Картер Спинк», чтобы и дальше чистить чужие туалеты? – Его лицо побагровело от злости.
– Да! – выкрикнула я. – Да, готова!
– Кто это? – с интересом спросила женщина в красном костюме.
– Саманта, ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни! – возопил Гай, когда я добралась до дверей. – Если ты сейчас уйдешь…
Я не стала дожидаться окончания фразы. Выскользнула из дверей. Спустилась по ступеням. И ушла.
Быть может, я и вправду совершила величайшую ошибку в своей жизни. Сидя в поезде, который нес меня обратно в Глостершир, и потягивая вино для успокоения нервов, я продолжала размышлять над словами Гая.
Еще совсем недавно меня при этой мысли с головой накрыла бы волна паники. Но не теперь. Хотелось не биться в истерике лбом о стекло, а смеяться, смеяться, смеяться. Бедный Гай и не догадывается…
Из всего, что произошло со мной в последнее время, я твердо усвоила одно: не существует такой штуки, как величайшая ошибка в жизни. Невозможно разрушить жизнь. Потому что, как выяснилось, жизнь – материя весьма упругая.
Приехав в Лоуэр-Эбери, я прямиком со станции направилась в паб. Натаниель стоял за стойкой, в рубашке, которой я у него не видела, и разговаривал с Эамонном. Несколько секунд я наблюдала за ним от двери. Эти сильные руки, эта посадка головы, эта морщинка на лбу, когда он хмурится… Сразу понятно, что он не согласен со словами Эамонна. Но – ждет, пока тот выскажется, не перебивает собеседника.
Может, я зря на себя клевещу? Может, я таки обладаю способностями к телепатии?
Словно уловив мои мысли, Натаниель повернулся. Его лицо мгновенно просветлело. Он улыбнулся, однако в этой улыбке чувствовалось напряжение. Последние дни, похоже, дались ему нелегко. Неужели он решил, что я не вернусь?
Оттуда, где играли в дартс, донесся гул одобрения. Один из игроков обернулся и заметил меня.
– Саманта! – крикнул он. – Наконец-то! Без тебя нам каюк!
– Иду, иду! – отозвалась я через плечо, подходя к стойке. – Привет. – Это уже Натаниелю. – Шикарная рубашка.
– Привет, – сказал он совершенно обыденным тоном. – Удачно съездила?
– Вполне. – Я кивнула.
Натаниель поднял перекладину, пропуская меня за стойку, вгляделся в мое лицо.
– Ну… все кончено?
– Ага. – Я обвила его руками, прижалась крепко-крепко. – Все кончено.
В тот момент я действительно так думала.
23
До обеда все было спокойно.
С утра я приготовила завтрак для Триш и Эдди. Потом надела подаренный Айрис фартук, достала разделочную доску и принялась выжимать сок из апельсинов. Для благотворительной акции Триш я собиралась приготовить горький шоколад и апельсиновый мусс. Вниз положим апельсиновые дольки в глазури, а каждую тарелку украсим серебряным ангелочком из каталога рождественских подарков. Эта идея пришла в голову Триш. Еще она придумала повесить ангелочков под потолком.
– Как дела? – Триш впорхнула в кухню, встревожено завертела головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88