Когда в 1348 году он впервые попал в Тауэр, немногим первым английским словам его обучил человек, плохо говоривший по-французски; в результате попытка Алехандро применить свои познания в английском языке в обеденном зале Тауэра выглядела по меньшей мере смехотворно.
Другое дело сейчас.
Златокудрая дева в замке старинном томится,
Плачет, бьется о прутья решетки, как птица.
Впервые в Англии он обратился к прохожему.
– Добрый сэр, не скажете ли, какое сегодня число?
Человек ответил, ничуть не насторожившись и даже не особо удивившись вопросу.
– Двадцать восьмое апреля, если не ошибаюсь.
Алехандро поблагодарил его, сбросил с себя колдовские чары Тауэра и повел коня дальше.
* * *
День клонился к вечеру, и усталость все сильнее одолевала его. Двадцать восьмое апреля. Можно позволить себе ночь отдыха, в котором он так сильно нуждался. Ему попалась маленькая таверна, из открытой двери тянуло аппетитными запахами. Алехандро привязал коня к столбу и вошел.
Хозяин, невысокий худощавый человек с копной седых волос, приветствовал посетителя взмахом руки. Алехандро снял шляпу и спросил по-английски:
– Есть у вас комната для усталого путника? Всего на одну ночь.
Хозяин кивнул и кликнул дочь. Она тут же появилась из кухни, вытирая руки о грязный коричневый фартук, который, как подумалось Алехандро, когда-то был белым.
Может, она стирает его в Темзе?
– Подготовь переднюю комнату, – сказал хозяин.
Девушка, такая же тощенькая, как ее отец, торопливо присела в реверансе и побежала выполнять приказание.
– Выпить желаете?
– Да. И овсяной каши, если можно.
– Есть прекрасная баранья нога, только вчера зажарили.
– Годится, – сказал Алехандро.
Он сидел, ожидая, пока принесут еду, и думая, как приятно будет снять сапоги, когда он окажется у себя в комнате. Ноги распухли, болели и явно нуждались в благотворном воздействии воздуха.
Вдалеке послышался топот приближающихся всадников. Хозяин выскочил из кухни и бросился к окну. Большой отряд солдат мчался мимо; грохот копыт оглушал, весь дом трясся. В шкафу зазвенели бокалы; хозяин прижал к дверцам ладони в надежде успокоить тряску. В конце концов отряд проскакал, и звяканье стихло.
Хозяин вытер пот со лба и отвернулся от окна.
– Ничего не разбилось на этот раз, слава богу, – нервно сказал он.
Алехандро представилась естественная возможность прояснить для себя то, что его беспокоило.
– Похоже, королевские солдаты повсюду. Я очень долго путешествовал. Пожалуйста, скажите: что, вот-вот начнется война?
– Никакой войны, – ответил хозяин, – но даже хуже – свадьба! Принцесса Изабелла выходит замуж, храни Господь ее жениха! В канун первого мая в Виндзоре будет маскарад, и, готовясь к нему, весь мир перевернули с ног на голову. – Он снова подошел к окну и выглянул наружу; быстрые, резкие движения выдавали его беспокойство. – По-моему, это уже чересчур.
Он снова ушел на кухню и вернулся с кувшином и тарелкой. Алехандро, чувствуя себя спокойно в первый раз со времени отъезда из Парижа, поел и выпил. Заплатил хозяину за ночлег и за постой коня, после чего хозяйская дочка повела его вверх по лестнице в маленькую комнату с окном на улицу. В углу стояла пустая кадка.
– Я хочу помыться, – сказал Алехандро и дал девушке еще одну монету.
Она с любопытством посмотрела на него, но сунула монету в карман, присела и побежала вниз греть воду.
Алехандро подтащил к окну маленькое кресло, сел и, дожидаясь, пока принесут воду, смотрел вниз, на улицу. В Лондоне, как и в Париже, кипела бурная жизнь – по-прежнему полно народу, хотя всего несколько лет назад чума унесла половину обитателей города. Алехандро видел множество детей; природа творила свои чудеса, заполняя пустоту, оставшуюся после ужасного бедствия.
Торговцы спешили по своим делам с корзинами и сумками; женщина тянула за руку маленького мальчика, по дороге браня его; проскакал одиночный солдат, держа вверх копье.
Вернулась девушка с первым ведром воды. Глядя на поднимающийся над кадкой пар, Алехандро думал, как замечательно будет погрузиться в теплую воду. Когда он снова повернулся к окну, что-то далеко на западе привлекло его внимание: ярко-красное пятно на фоне коричневого и серого. Вглядевшись более пристально, он увидел, что это женщина в красной шали; по тому, как она подскакивала, стало ясно, что она на осле, не на лошади. Алехандро встал и высунулся из окна, чтобы разглядеть ее получше, но она уже скрылась. Он плотно зажмурился, быстро открыл глаза и снова поглядел вдаль, но никаких признаков женщины не обнаружилось.
Глава 18
Джейни услышала плач. Знакомый плач.
– Ох, господи… Алекс?
Она выскочила из-за дерева и бросилась туда, где он рухнул на тропу. Упала на колени, обхватила его руками.
– Алекс, ох, боже мой, что случилось? Где твой отец?
– Папа… упал, – сумел выговорить он.
– И где он?
– Ниже, с остальными.
– Тогда почему… как…
– Джеймс тоже ранен. Лейни осталась с ними.
Джейни мгновенно почувствовала приступ гнева: эта женщина отправила маленького мальчика одного блуждать в темноте. Словно прочтя ее мысли, Алекс сказал:
– Она меня не пускала. Я убежал от нее.
– Насколько сильно… в смысле, он не…
– Папа жив, – еле слышно ответил Алекс, – но сильно повредил ногу.
– Он был в сознании, когда ты убежал?
– Нет.
Бессознательное состояние в результате падения; эта новость буквально подкосила ее.
– А с Джеймсом что?
Алекс с трудом оперся на локоть.
– У него разрезана рука. Блок с ячейками упал на него острым краем, и он потерял много крови.
Поддерживая сына, Джейни помогла ему встать на ноги.
– Можешь идти?
Он сделал несколько шагов и снова чуть не упал. Джейни встала перед ним, наклонилась и закинула его руки себе за плечи.
– Хватайся. Я отнесу тебя.
Алекс так и сделал. Пока она несла его к дому, он привалился к ее спине и крепко уснул.
* * *
Лейни продолжала идти до тех пор, пока позволяли свет и накапливающаяся усталость. Потом она нашла относительно ровное место, насыпала на него опавших листьев для мягкости и расстелила одеяло – палатки были сложены под Томом; по крайней мере, будет относительно сухо.
– Давай, ковбой, – сказала она, помогая Джеймсу слезть с лошади. – Вряд ли тебе здесь так уж удобно.
Для такой довольно миниатюрной женщины, как она, это был тест на силу, но она сумела уложить Джеймса на одеяло, не причинив вреда ни ему, ни себе. Все время, пока это продолжалось, он стонал, а потом, устроившись на одеяле, кивнул в сторону Тома.
– Как он?
– Не знаю. Мне хотелось сначала устроить тебя. Думаю, ничего хорошего. Он почти все время без сознания.
Она подошла к волокуше и опустилась рядом с ней на колени. На лицо Тома налипли кусочки листьев и грязь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Другое дело сейчас.
Златокудрая дева в замке старинном томится,
Плачет, бьется о прутья решетки, как птица.
Впервые в Англии он обратился к прохожему.
– Добрый сэр, не скажете ли, какое сегодня число?
Человек ответил, ничуть не насторожившись и даже не особо удивившись вопросу.
– Двадцать восьмое апреля, если не ошибаюсь.
Алехандро поблагодарил его, сбросил с себя колдовские чары Тауэра и повел коня дальше.
* * *
День клонился к вечеру, и усталость все сильнее одолевала его. Двадцать восьмое апреля. Можно позволить себе ночь отдыха, в котором он так сильно нуждался. Ему попалась маленькая таверна, из открытой двери тянуло аппетитными запахами. Алехандро привязал коня к столбу и вошел.
Хозяин, невысокий худощавый человек с копной седых волос, приветствовал посетителя взмахом руки. Алехандро снял шляпу и спросил по-английски:
– Есть у вас комната для усталого путника? Всего на одну ночь.
Хозяин кивнул и кликнул дочь. Она тут же появилась из кухни, вытирая руки о грязный коричневый фартук, который, как подумалось Алехандро, когда-то был белым.
Может, она стирает его в Темзе?
– Подготовь переднюю комнату, – сказал хозяин.
Девушка, такая же тощенькая, как ее отец, торопливо присела в реверансе и побежала выполнять приказание.
– Выпить желаете?
– Да. И овсяной каши, если можно.
– Есть прекрасная баранья нога, только вчера зажарили.
– Годится, – сказал Алехандро.
Он сидел, ожидая, пока принесут еду, и думая, как приятно будет снять сапоги, когда он окажется у себя в комнате. Ноги распухли, болели и явно нуждались в благотворном воздействии воздуха.
Вдалеке послышался топот приближающихся всадников. Хозяин выскочил из кухни и бросился к окну. Большой отряд солдат мчался мимо; грохот копыт оглушал, весь дом трясся. В шкафу зазвенели бокалы; хозяин прижал к дверцам ладони в надежде успокоить тряску. В конце концов отряд проскакал, и звяканье стихло.
Хозяин вытер пот со лба и отвернулся от окна.
– Ничего не разбилось на этот раз, слава богу, – нервно сказал он.
Алехандро представилась естественная возможность прояснить для себя то, что его беспокоило.
– Похоже, королевские солдаты повсюду. Я очень долго путешествовал. Пожалуйста, скажите: что, вот-вот начнется война?
– Никакой войны, – ответил хозяин, – но даже хуже – свадьба! Принцесса Изабелла выходит замуж, храни Господь ее жениха! В канун первого мая в Виндзоре будет маскарад, и, готовясь к нему, весь мир перевернули с ног на голову. – Он снова подошел к окну и выглянул наружу; быстрые, резкие движения выдавали его беспокойство. – По-моему, это уже чересчур.
Он снова ушел на кухню и вернулся с кувшином и тарелкой. Алехандро, чувствуя себя спокойно в первый раз со времени отъезда из Парижа, поел и выпил. Заплатил хозяину за ночлег и за постой коня, после чего хозяйская дочка повела его вверх по лестнице в маленькую комнату с окном на улицу. В углу стояла пустая кадка.
– Я хочу помыться, – сказал Алехандро и дал девушке еще одну монету.
Она с любопытством посмотрела на него, но сунула монету в карман, присела и побежала вниз греть воду.
Алехандро подтащил к окну маленькое кресло, сел и, дожидаясь, пока принесут воду, смотрел вниз, на улицу. В Лондоне, как и в Париже, кипела бурная жизнь – по-прежнему полно народу, хотя всего несколько лет назад чума унесла половину обитателей города. Алехандро видел множество детей; природа творила свои чудеса, заполняя пустоту, оставшуюся после ужасного бедствия.
Торговцы спешили по своим делам с корзинами и сумками; женщина тянула за руку маленького мальчика, по дороге браня его; проскакал одиночный солдат, держа вверх копье.
Вернулась девушка с первым ведром воды. Глядя на поднимающийся над кадкой пар, Алехандро думал, как замечательно будет погрузиться в теплую воду. Когда он снова повернулся к окну, что-то далеко на западе привлекло его внимание: ярко-красное пятно на фоне коричневого и серого. Вглядевшись более пристально, он увидел, что это женщина в красной шали; по тому, как она подскакивала, стало ясно, что она на осле, не на лошади. Алехандро встал и высунулся из окна, чтобы разглядеть ее получше, но она уже скрылась. Он плотно зажмурился, быстро открыл глаза и снова поглядел вдаль, но никаких признаков женщины не обнаружилось.
Глава 18
Джейни услышала плач. Знакомый плач.
– Ох, господи… Алекс?
Она выскочила из-за дерева и бросилась туда, где он рухнул на тропу. Упала на колени, обхватила его руками.
– Алекс, ох, боже мой, что случилось? Где твой отец?
– Папа… упал, – сумел выговорить он.
– И где он?
– Ниже, с остальными.
– Тогда почему… как…
– Джеймс тоже ранен. Лейни осталась с ними.
Джейни мгновенно почувствовала приступ гнева: эта женщина отправила маленького мальчика одного блуждать в темноте. Словно прочтя ее мысли, Алекс сказал:
– Она меня не пускала. Я убежал от нее.
– Насколько сильно… в смысле, он не…
– Папа жив, – еле слышно ответил Алекс, – но сильно повредил ногу.
– Он был в сознании, когда ты убежал?
– Нет.
Бессознательное состояние в результате падения; эта новость буквально подкосила ее.
– А с Джеймсом что?
Алекс с трудом оперся на локоть.
– У него разрезана рука. Блок с ячейками упал на него острым краем, и он потерял много крови.
Поддерживая сына, Джейни помогла ему встать на ноги.
– Можешь идти?
Он сделал несколько шагов и снова чуть не упал. Джейни встала перед ним, наклонилась и закинула его руки себе за плечи.
– Хватайся. Я отнесу тебя.
Алекс так и сделал. Пока она несла его к дому, он привалился к ее спине и крепко уснул.
* * *
Лейни продолжала идти до тех пор, пока позволяли свет и накапливающаяся усталость. Потом она нашла относительно ровное место, насыпала на него опавших листьев для мягкости и расстелила одеяло – палатки были сложены под Томом; по крайней мере, будет относительно сухо.
– Давай, ковбой, – сказала она, помогая Джеймсу слезть с лошади. – Вряд ли тебе здесь так уж удобно.
Для такой довольно миниатюрной женщины, как она, это был тест на силу, но она сумела уложить Джеймса на одеяло, не причинив вреда ни ему, ни себе. Все время, пока это продолжалось, он стонал, а потом, устроившись на одеяле, кивнул в сторону Тома.
– Как он?
– Не знаю. Мне хотелось сначала устроить тебя. Думаю, ничего хорошего. Он почти все время без сознания.
Она подошла к волокуше и опустилась рядом с ней на колени. На лицо Тома налипли кусочки листьев и грязь;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131