И хотя де Шальяк не отводил взгляда от пажа Лайонела, Алехандро прекрасно понял, кому предназначается последнее замечание.
– В самом деле, милорд, французы такие… любезные! – воскликнул Чосер.
Де Шальяк рассмеялся.
– Дофин поручил мне заботиться о здоровье принца Лайонела, пока он гость в нашей стране. По-видимому, я не слишком преуспел в этом, о чем искренне сожалею. О! – трагически воскликнул он. – Позор! Не можем же мы отослать доброго принца к любящему отцу, допустив, чтобы по нашему недосмотру его жизненная сила истощилась? Нет, нет! Это необходимо исправить.
– Если вам известно лекарство от подагры, уважаемый лекарь, – сказал паж, – умоляю, пошлите его моему господину.
– Лекарство? Ах, ну да. Жаль, но такого не существует. Однако можно принять некоторые меры предосторожности. В самое ближайшее время я посещу вашего принца и напомню их ему. Впрочем, он безрассудно пренебрегает моими советами ради собственных удовольствий. Передайте ему, что, хотя я люблю его, он ужасно непослушный пациент, и я им недоволен. И конечно, мои пожелания скорейшего выздоровления.
Юноша кивнул и ответил:
– Я так и сделаю, милорд, и немедленно.
И он с поклоном повернулся к выходу.
Де Шальяк, однако, остановил его, взяв за руку.
– За столом для него приготовлено место, и теперь оно будет пустовать. Бог не простит мне, если я это допущу. Вы кажетесь любезным молодым человеком. Оставайтесь здесь, займите место вашего сеньора.
Чосер явно занервничал, услышав это предложение.
– Но он ожидает моего возвращения!
– Значит, он будет разочарован – как и я тем, что его нет за моим столом, – ответил де Шальяк. – По-моему, справедливая компенсация.
– Я не гожусь для того, чтобы занять место принца, милорд, в этом нет никаких сомнений. И что с охранниками, доставившими меня сюда? Им приказано сопроводить меня обратно.
Однако де Шальяк был неумолим. Обхватив юного пажа за плечи, он сказал:
– Их как следует покормят, пока они будут ждать, я лично позабочусь об этом. Как, вы сказали, вас зовут? Я запамятовал.
– Джеффри, сэр.
– А фамилия у вас есть, юный Джеффри?
– Да, сэр. Чосер.
– А-а, слышал, слышал. Ваш принц очень высоко отзывался о вас, юный Чосер! Он говорит, у вас богатое воображение и слушать ваши рассказы – одно удовольствие. По-английски, разумеется.
И, будто не в силах справиться с собой, де Шальяк бросил хитрый, саркастический взгляд в сторону Алехандро.
– Вы говорите по-английски, сэр? – взволнованно спросил его паж.
Алехандро быстро взглянул на де Шальяка, который, казалось, получал удовольствие от того, что поставил его в неловкое положение. Однако француз не предпринял попытки сменить тему, и Алехандро ответил:
– Немного.
– Тогда я вдвойне рад нашему знакомству. – Чосер пожал Алехандро руку и перешел на английский. – Мне тут и поговорить не с кем.
Ответ вырвался у Алехандро против воли.
– Я сам страдаю от этого.
– Где вы выучили язык?
Молодой человек с каждой минутой нравился Алехандро все больше и больше, и тем не менее он заколебался.
– Я много путешествовал и не раз сталкивался с англичанами, – ответил он в конце концов. – Слушая их речь, я как-то незаметно освоил язык. Это мой дар, в каком-то смысле нежеланный.
– Такое впечатление, будто всякий имеет мнение о нашем языке. Скажите, – попросил Джеффри, – что вы о нем думаете?
Это был опасный поворот, но, может, любопытный юный Чосер вынесет больше из отказа Алехандро ответить, чем из того удивительного факта, что он вообще знает английский язык? Приходилось рискнуть.
– Я нахожу его трудным. И запутанным. Он не похож на другие языки, которые я учил. Мне часто бывает нелегко найти нужные слова, чтобы выразить то, что я хочу сказать.
– Придет время, и его будут больше ценить, – заявил Чосер.
Алехандро не смог сдержать улыбки.
«Жаль, что этот парнишка не еврей, – мелькнула мысль. – Остается надеяться, что со временем английские правители оценят его».
– Если нужда заставит, – с улыбкой заключил юный Чосер.
Когда все собравшиеся уселись за огромным дубовым столом, выяснилось, что еще два места пустуют; де Шальяк полностью игнорировал это обстоятельство, целиком посвятив себя остальным гостям. Алехандро был доволен, что его посадили рядом с юным пажом, но немного огорчен тем, что по другую руку от него расположился чересчур надоедливый Николас Фламель.
Однако вскоре он и думать забыл о своих соседях, потому что в обеденный зал вошла давешняя смуглая молодая женщина в сопровождении музыкантов. В ее полных чувственности плавных движениях проглядывало что-то восточное. Какое-то время она просто покачивалась под бой барабанов, однако с каждым последующим шагом одно бедро чуть больше выдавалось вперед, а другое назад – дразнящие движения, которые оказывали завораживающее воздействие на гостей де Шальяка.
И потом, к удивлению Алехандро, она поставила обнаженную ногу на одно из пустых деревянных кресел и легко взобралась на стол, позвякивая золотыми и серебряными кольцами на щиколотках. Прямо перед лицом лекаря оказались широкие шаровары танцовщицы из тончайшей, почти прозрачной ткани.
«Точно вуаль девственницы», – подумал Алехандро, понимая всю неуместность этого сравнения.
– Однажды я видела, как женщина танцевала для короля Эдуарда румынский танец, – когда-то рассказывала ему Адель. – Она была увешана золотыми и серебряными украшениями, цепочками и брелоками, которые звенели при каждом движении, а пышные груди поддерживались лишь кружками золотистой ткани, от которых отходили тончайшие шнурки, завязанные за спиной. – Описывая все это, Адель рукой рисовала в воздухе округлые формы, и Алехандро почувствовал, как сердце заколотилось чаще. – И тем не менее, – Адель захихикала, точно девчонка, – танцовщица прикрывала лицо, словно какая-нибудь застенчивая служанка! Все видели, как от этого зрелища под туникой восстало мужское достоинство короля.
– И королева не возражала? – спросил тогда он.
– Королева все это и устроила. – Адель залилась краской. – Это был ее подарок мужу на юбилей. В королевских семьях леди часто видят такие экзотические зрелища. Все вокруг, желая угодить, наперебой стараются показать что-нибудь новое, возбуждающее.
«Гораздо чаще, чем евреи Арагона», – подумал он тогда.
Чосер негромко хлопнул в ладони и сказал:
– Я видел при дворе, как женщина танцевала такой танец. Румынский, по-моему.
У Алехандро возникло ощущение, будто молодой человек прочел его мысли.
И, словно подчиняясь неведомому зову, танцовщица внезапно оказалась перед ними, слегка согнув колени, так что самые соблазнительные, едва прикрытые части ее тела были на расстоянии менее вытянутой руки перед их лицами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147