Она боялась выпустить из руки толстый канат, укрепленный в стене вместо перил.
Они миновали узкую арку и оказались в зале кафе. Стены, выкрашенные глубоко черной краской, несколько колонн, мигающие световые трубы, стойка бара посередине зала и маленькие столики по периметру, отделенные друг от друга невысокими деревянными ширмочками.
Метрдотель, знавший Сереброва в лицо, тут же предложил ему столик, но сделал это так, что женщина могла и не понять, часто ли Серебров наведывается в кафе. Метрдотель усадил гостей и подумал про себя: «Еще не случалось, чтобы он пришел сюда с одной и той же женщиной дважды».
– Вы голодны?
– Нет, – быстро ответила Станислава, тщательно следившая за своей фигурой.
– Тогда, как я понимаю, вы предпочли бы минералку.
– Даже без газа, – улыбнулась Станислава.
– А мне кофе и ананасовый сок.
Столик был таким маленьким, что не коснуться друг друга коленями было невозможно. Мужчина и женщина весело посмотрели в глаза друг другу.
– Близость уже началась, – Серебров коснулся губ женщины указательным пальцем, затем приложил его к своим губам. – Теперь я могу тешить себя мыслью, что поцеловал вас еще раз, – от Сереброва исходила такая уверенность, что Станислава даже перестала бояться. До этого нервная дрожь била ее.
– Нас видят.
– Ну и пусть, – Сергей властно взял руку Станиславы. Их пальцы переплелись. Женщина увела сцепленные руки под стол.
– Так будет лучше.
– Безопаснее, но не лучше.
Принесли кофе, воду, сок.
Вновь заиграла музыка. На небольшом возвышении разместился квартет – виолончель, скрипка, флейта и ударные. Станислава, благодаря своей профессии знавшая толк в музыке, никак не могла понять, что же именно исполняют. Она и не заметила, как ладонь Сереброва уже лежала на ее колене.
– Я хочу сказать, что это мне не нравится, – сообщила женщина.
– И соврете. Я же вижу ваши глаза.
– Уберите руку.
– И не подумаю.
– Почему?
– Я всегда исполняю желания женщины.
– Я хочу, чтобы вы убрали руку.
– Вы это сказали, но вы этого не желаете.
Станислава через силу улыбнулась:
– Вы правы.
– Я чувствую вас.
– Может, вы еще и мысли читать умеете? – кокетливо склонила голову женщина.
– Вам хочется откровенности, что ж… – Серебров ощущал, что женское колено под его ладонью становится теплее и скоро сделается горячим. – Вы не из тех женщин, кто просто дразнит мужчин, вам нравится и вы умеете заниматься любовью.
– Звучит несколько пошловато.
– Вы довольно часто задумываетесь, любите ли вы своего мужа.
– И это правда.
– Вам кажется, что вы не умеете любить, вернее, разучились, поскольку настоящая любовь осталась в прошлом.
– В недалеком прошлом. Я еще молода.
– Возраст – это не годы, не морщины, которых у вас нет, это эмоции и впечатления. Случается пустая жизнь, как сельская дорога, ведущая через поле, а бывает насыщенная, как городская улица, где на сто метров приходится жизненного материала на целый роман. Поэтому я бы не сказал, что мы с вами молоды по количеству изведанных эмоций. Не будем обманывать друг друга.
– Мне иногда кажется, что я уже прожила не одну жизнь, – вздохнула Станислава, отпивая маленький глоток минералки.
– Вы умудряетесь жить в нескольких измерениях одновременно. Быть желанной для сотен мужчин – мечта каждой женщины. Но, когда она реализовывается, возникает много неудобств.
– Если бы вы знали, как тяжело избавляться от навязчивых типов!
– Вроде меня?
– Нет, вы милы, хотя я никогда не позволяю обходиться с собой так, как обходитесь вы.
– Почему?
– Даже сама не знаю.
Это кафе Серебров открыл для себя в Москве два года тому назад. Идеальное место, словно построенное по его специальному заказу. Плюс первый – нет окон, значит, меньше риска быть случайно замеченным ревнивым мужем или соперником. Во-вторых, полная изолированность от внешнего мира. Попадая сюда, человек забывал, что наверху продолжает существовать огромный город, забывал о том, день над головой или ночь.
Серебров помнил, как в первый раз, когда он попал сюда, его воля оказалась подавленной черным цветом стен, непривычной музыкой, мягким мельтешением разноцветных огоньков. Интерьер наверняка проектировал какой-нибудь сумасшедший дизайнер, поставивший себе цель простыми средствами заставлять людей почувствовать свою незащищенность перед внешней силой. Так действуют на людей огромные соборы, где кажешься себе песчинкой на берегу моря, и только священник, уже привыкший к храму, знающий все его закоулки, чувствует себя в нем как дома.
Серебров уже умел не обращать внимания на странности в оформлении подземного зала. Лишь иногда у него возникала легкая раздвоенность, вроде того, будто все, что происходило внизу, могло происходить и во сне.
– Вам не кажется, что мы сейчас спим?
– В смысле – занимаемся любовью, – рассмеялась женщина, – или в смысле – видим сны?
– Мы с вами видим один и тот же эротический сон, – Серебров сказал это и подумал: дай почувствовать ей, что она имеет над тобой власть.
Его пальцы на колене женщины сжались, но тут же он расслабил их, как бы боясь, что причиняет Станиславе боль.
– Мне непреодолимо хочется передвинуть руку немного выше.
Манекенщица отрицательно качнула головой.
– Нет.
– Нет – вообще или нет – здесь?
– Я не стану отвечать на этот вопрос.
– Поехали за город, у меня там небольшой домик, – предложил Сергей и внутренне напрягся: «Если Станислава решила отомстить мужу, то должна сделать это по максимуму. И если я правильно рассчитал, она не согласится заняться любовью у меня, она выберет кровать, принадлежащую мужу».
– Я думаю, – женщина прикрыла глаза, – мне стыдно слышать такое предложение.
– Вам стыдно слышать слова, а не их суть.
– Вы правы.
И дальше Станислава повела уже абсолютно деловой разговор. Так можно договариваться о покупке пары обуви, о доставке холодильника на дом. Главное – решиться на дело, а детали утрясаются сами собой. План Нестеровой не отличался особой изысканностью, но зато учитывал сопутствующие неудобства. Чувствовалось – план применялся не один раз и отработан до мелочей.
Вышли Серебров и Нестерова из кафе по отдельности. Подниматься по крутой лестнице не так страшно, как спускаться по ней, хотя менее опасной она не становится.
До охраняемого поселка, в котором располагался дом Нестеровых, от Москвы было полчаса езды. Нестерова приехала первой. Охранник знал и хозяйку, и ее машину, поэтому даже не стал выходить из будки, а сразу же поднял шлагбаум.
«Красивая баба досталась Нестерову, – подумал он, – хотя при его деньгах он мог бы позволить себе и девочку помоложе».
Охраннику показалось, будто Станислава прочла эту мысль в его глазах и специально притормозила, чтобы сделать замечание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Они миновали узкую арку и оказались в зале кафе. Стены, выкрашенные глубоко черной краской, несколько колонн, мигающие световые трубы, стойка бара посередине зала и маленькие столики по периметру, отделенные друг от друга невысокими деревянными ширмочками.
Метрдотель, знавший Сереброва в лицо, тут же предложил ему столик, но сделал это так, что женщина могла и не понять, часто ли Серебров наведывается в кафе. Метрдотель усадил гостей и подумал про себя: «Еще не случалось, чтобы он пришел сюда с одной и той же женщиной дважды».
– Вы голодны?
– Нет, – быстро ответила Станислава, тщательно следившая за своей фигурой.
– Тогда, как я понимаю, вы предпочли бы минералку.
– Даже без газа, – улыбнулась Станислава.
– А мне кофе и ананасовый сок.
Столик был таким маленьким, что не коснуться друг друга коленями было невозможно. Мужчина и женщина весело посмотрели в глаза друг другу.
– Близость уже началась, – Серебров коснулся губ женщины указательным пальцем, затем приложил его к своим губам. – Теперь я могу тешить себя мыслью, что поцеловал вас еще раз, – от Сереброва исходила такая уверенность, что Станислава даже перестала бояться. До этого нервная дрожь била ее.
– Нас видят.
– Ну и пусть, – Сергей властно взял руку Станиславы. Их пальцы переплелись. Женщина увела сцепленные руки под стол.
– Так будет лучше.
– Безопаснее, но не лучше.
Принесли кофе, воду, сок.
Вновь заиграла музыка. На небольшом возвышении разместился квартет – виолончель, скрипка, флейта и ударные. Станислава, благодаря своей профессии знавшая толк в музыке, никак не могла понять, что же именно исполняют. Она и не заметила, как ладонь Сереброва уже лежала на ее колене.
– Я хочу сказать, что это мне не нравится, – сообщила женщина.
– И соврете. Я же вижу ваши глаза.
– Уберите руку.
– И не подумаю.
– Почему?
– Я всегда исполняю желания женщины.
– Я хочу, чтобы вы убрали руку.
– Вы это сказали, но вы этого не желаете.
Станислава через силу улыбнулась:
– Вы правы.
– Я чувствую вас.
– Может, вы еще и мысли читать умеете? – кокетливо склонила голову женщина.
– Вам хочется откровенности, что ж… – Серебров ощущал, что женское колено под его ладонью становится теплее и скоро сделается горячим. – Вы не из тех женщин, кто просто дразнит мужчин, вам нравится и вы умеете заниматься любовью.
– Звучит несколько пошловато.
– Вы довольно часто задумываетесь, любите ли вы своего мужа.
– И это правда.
– Вам кажется, что вы не умеете любить, вернее, разучились, поскольку настоящая любовь осталась в прошлом.
– В недалеком прошлом. Я еще молода.
– Возраст – это не годы, не морщины, которых у вас нет, это эмоции и впечатления. Случается пустая жизнь, как сельская дорога, ведущая через поле, а бывает насыщенная, как городская улица, где на сто метров приходится жизненного материала на целый роман. Поэтому я бы не сказал, что мы с вами молоды по количеству изведанных эмоций. Не будем обманывать друг друга.
– Мне иногда кажется, что я уже прожила не одну жизнь, – вздохнула Станислава, отпивая маленький глоток минералки.
– Вы умудряетесь жить в нескольких измерениях одновременно. Быть желанной для сотен мужчин – мечта каждой женщины. Но, когда она реализовывается, возникает много неудобств.
– Если бы вы знали, как тяжело избавляться от навязчивых типов!
– Вроде меня?
– Нет, вы милы, хотя я никогда не позволяю обходиться с собой так, как обходитесь вы.
– Почему?
– Даже сама не знаю.
Это кафе Серебров открыл для себя в Москве два года тому назад. Идеальное место, словно построенное по его специальному заказу. Плюс первый – нет окон, значит, меньше риска быть случайно замеченным ревнивым мужем или соперником. Во-вторых, полная изолированность от внешнего мира. Попадая сюда, человек забывал, что наверху продолжает существовать огромный город, забывал о том, день над головой или ночь.
Серебров помнил, как в первый раз, когда он попал сюда, его воля оказалась подавленной черным цветом стен, непривычной музыкой, мягким мельтешением разноцветных огоньков. Интерьер наверняка проектировал какой-нибудь сумасшедший дизайнер, поставивший себе цель простыми средствами заставлять людей почувствовать свою незащищенность перед внешней силой. Так действуют на людей огромные соборы, где кажешься себе песчинкой на берегу моря, и только священник, уже привыкший к храму, знающий все его закоулки, чувствует себя в нем как дома.
Серебров уже умел не обращать внимания на странности в оформлении подземного зала. Лишь иногда у него возникала легкая раздвоенность, вроде того, будто все, что происходило внизу, могло происходить и во сне.
– Вам не кажется, что мы сейчас спим?
– В смысле – занимаемся любовью, – рассмеялась женщина, – или в смысле – видим сны?
– Мы с вами видим один и тот же эротический сон, – Серебров сказал это и подумал: дай почувствовать ей, что она имеет над тобой власть.
Его пальцы на колене женщины сжались, но тут же он расслабил их, как бы боясь, что причиняет Станиславе боль.
– Мне непреодолимо хочется передвинуть руку немного выше.
Манекенщица отрицательно качнула головой.
– Нет.
– Нет – вообще или нет – здесь?
– Я не стану отвечать на этот вопрос.
– Поехали за город, у меня там небольшой домик, – предложил Сергей и внутренне напрягся: «Если Станислава решила отомстить мужу, то должна сделать это по максимуму. И если я правильно рассчитал, она не согласится заняться любовью у меня, она выберет кровать, принадлежащую мужу».
– Я думаю, – женщина прикрыла глаза, – мне стыдно слышать такое предложение.
– Вам стыдно слышать слова, а не их суть.
– Вы правы.
И дальше Станислава повела уже абсолютно деловой разговор. Так можно договариваться о покупке пары обуви, о доставке холодильника на дом. Главное – решиться на дело, а детали утрясаются сами собой. План Нестеровой не отличался особой изысканностью, но зато учитывал сопутствующие неудобства. Чувствовалось – план применялся не один раз и отработан до мелочей.
Вышли Серебров и Нестерова из кафе по отдельности. Подниматься по крутой лестнице не так страшно, как спускаться по ней, хотя менее опасной она не становится.
До охраняемого поселка, в котором располагался дом Нестеровых, от Москвы было полчаса езды. Нестерова приехала первой. Охранник знал и хозяйку, и ее машину, поэтому даже не стал выходить из будки, а сразу же поднял шлагбаум.
«Красивая баба досталась Нестерову, – подумал он, – хотя при его деньгах он мог бы позволить себе и девочку помоложе».
Охраннику показалось, будто Станислава прочла эту мысль в его глазах и специально притормозила, чтобы сделать замечание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76