Разумеется, ему было необходимо внушить нам это представление. Если это так определенно, значит, так оно и было. К счастью, его слова поддерживались заслуженной славой человека с фотографической памятью. Ему нужно было превратить синюю куртку и серебряные или медные пуговицы — которые могли ничего не означать и, с точки зрения невинного наблюдателя, могли предположить что-либо совершенно иное — в конкретную фигуру. Отсюда и поднос для визитных карточек. Значение этого подноса ускользало от меня, пока я не начал думать о виновности Ричи Беллоуза. Естественно, поднос был лишь дополнительным средством сделать его картину более выразительной. Ведь ни такого человека, ни подноса на самом деле не существовало. Но, боюсь, я немного забегаю вперед. Кстати, Хэдли, где вы обнаружили тайный вход в полицейский участок?
Хэдли огляделся, будто не желая обсуждать дела в столь смешанном обществе. Но он увидел заинтересованные лица, возбужденные взгляды Гэя и Гарви Рейберна, восхищение Дэна Рипера, удивленный восторг Мелитты и полную поглощенность Франсин.
— Где обнаружил? — проворчал Хэдли. — Все утро мы только их и находили. Таких входов оказалось целых три. О них никто и не подозревал. Пресса еще поиздевается над нами, когда до этого дойдет дело. Конечно, все было не так просто, как выглядело для Беллоуза. Тайные двери в камерах соединялись только с подвалом в доме инспектора полиции. Этот дом стоит рядом. Беллоуз сбежал не из участка. Следовательно, хотя он мог выйти через дом инспектора и выбраться из деревни, он не мог уйти…
— Куда уйти? — спросил Гэй.
— Куда он на самом деле хотел уйти, — опять взял слово доктор Фелл, — и куда ему было нужно. То есть из камер — в зал судебных заседаний и в зал ожидания самого участка. Между ними было несколько запертых на засов дверей, включая дверь его собственной камеры. Кроме того, ночью там дежурили полицейские. Это был досадный удар, потому что для человека, который все это запланировал, были необходимы две очень важные вещи. Ему нужна была одежда и деньги.
Как вы знаете, Беллоуза обвинили в проникновении в чужой дом и посадили под арест. При этом были соблюдены кое-какие формальности. У него отобрали деньги, табак и пальто. Вещи заперли в сейфе на верхнем этаже полицейского участка. Он не мог до них добраться, а без этих вещей он был гол. Вы начинаете понимать? Он не мог вернуться в свой дом в Норфилде, не вызвав удивления домохозяйки. Он не мог разбудить ночью приятеля и попросить одолжить ему макинтош и денег на проезд. Или он сидит в тюрьме, или нет — иного не дано. И его не должны были видеть. Единственное, что он мог сделать ночью, оставаясь незамеченным, — украсть униформу из дома инспектора полиции. Он должен был ее взять, потому что она была ему необходима как воздух! Вспомните, когда мы беседовали с ним в камере, он был в рубашке с коротким рукавом, и это зимой! В камере не было ни пиджака, ни свитера, потому что их на нем не было во время ареста. Камеры обогреваются центральным отоплением, так что он не испытывал дискомфорта. Но не мог расхаживать в этой рубашке по занесенным снегом улицам, не испытывая дискомфорта, не говоря уже о том, чтобы не привлечь к себе внимания. Отсюда у него и зародилась весьма блестящая и хитроумная идея униформы. Во-первых, одежда, во-вторых, отличная маскировка, и в-третьих, призрак служащего в «Королевском багрянце». Между четырнадцатым января, когда был убит Родни Кент, и тридцать первым января у него было достаточно времени, чтобы исследовать камеру и подготовить почву для нового преступления. Ему было известно то, о чем знали все: что вся компания Рипера собирается отправиться в «Королевский багрянец», что мистер Рипер особенно настаивал на апартаментах в крыле А на новом, седьмом этаже, что Джозефина Кент присоединится к нему в конкретный день…
— Но откуда он мог знать? — воскликнула Франсин.
— Гм… подождите. Один момент. Наконец, убийство маленькой Джозефины было самой затаенной и мощной целью всей его жизни. О причинах можно догадаться.
— Ну?
— Она была законной женой Ричи Беллоуза, — пророкотал доктор Фелл. — Но она никогда не распространялась об этом, опасаясь быть обвиненной в двоемужестве.
Глава 20
Конец камня
— Когда тумблер попал на место, — говорил доктор Фелл, — дверца сейфа открылась сама собой. Теперь вы понимаете, почему она так упорно скрывала, что и раньше бывала в Англии. И почему старалась держаться подальше от Норфилда, где жила раньше. Понимаете, почему, хотя отлично знала, что Родни Кента убил Ричи Беллоуз, она не собиралась обличить его и указать на мотивы убийства. Понимаете, что она не опасалась, как должно было быть, за собственную судьбу, потому что считала, что Беллоуз сидит в тюрьме. Более того. Для всех, кроме ее мужа, Джозефина Паркес Беллоуз считалась мертвой. Но прошу прощения. Я должен объяснить вам, что заставляет нас так думать.
Тем временем Кент вспоминал Ричи Беллоуза, ерзающего на скамье в тюремной камере. Высокий, худой, с запавшими глазами. Казалось, Беллоуз смотрит сейчас на него, как смотрел вчера ночью, когда их разделял тот надгробный камень. Но больше всего Кенту запомнились два его жеста. Первый — когда Беллоуз потирал вены на своей больной левой руке. Второй — когда Беллоуз внезапно топнул ногой, услышав вопрос, который ему не понравился. Топнул, как капризный ребенок. Это был странный, разоблачительный поступок, как и все поведение этого человека, который так и не стал взрослым.
— Я уже объяснил вам, — продолжал доктор Фелл, — причины, по которым можно считать виновным Беллоуза и по которым прошлое Джозефины Кент было каким-то образом связано с Норфилдом. Если мы ищем мотивы, это может быть только в какой-то связи, которая существовала в прошлом между этой женщиной и Беллоузом. А что мы знаем о самом Беллоузе? С самого начала мне был известен от Хэдли один подозрительный факт о прошлом и внезапном нравственном падении этого сына зажиточного строителя. Ричи был женат, но его жена «умерла от тифа на побережье». Фраза, которая сразу возбудила мой интерес. Значит, женщина умерла не на глазах жителей Норфилда. Во всяком случае, именно с момента ее смерти началось превращение Беллоуза в задумчивого, тихого и спокойного пьяницу. Помните, друзья, когда он зимой направляется в рощу, чтобы выпить там в одиночестве и «читать стихи» при лунном свете, в чем признался Беллоуз? Но обратите внимание, что изменения в Беллоузе касались не только истощения его жизненных сил. Он потерпел и финансовый крах. Только вчера он был обеспечен, а сегодня — нищий. Это удивило людей. Во время суда над убийцами адвокаты любят приводить латинскую поговорку «Никто не становится внезапно подлецом».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62