Но мы опять оказываемся перед загадкой. Их не просто убили. Оба избиты, упорно и жестоко. Избиты после смерти. Если только кто-то из компании не сошел с ума во время убийства, во что я отказываюсь верить, ибо не сталкивался с помешательством, чтобы не было заметно ни единого его признака, — данное преступление бессмысленно и нелепо. Что тут поделаешь?
— Есть только одно предположение, Хэдли. После убийства Родни у вас оставалась его жена, которую вы могли допросить. Не сказала она что-либо, что могло пролить свет на причины убийства ее мужа?
— Нет. Во всяком случае, она сказала, что не знает, и я могу поклясться, что она не лгала. Так зачем убивать ее? Помните, когда это случилось с ее мужем, она была у своих тетушек в Дорсете. Она чуть с ума не сошла, и тетушки дали ей успокоительное и уложили в постель. Женщина только-только вышла из-под докторской опеки, чтобы присоединиться к остальной компании в Лондоне, и в первую же ночь была убита. И я снова спрашиваю, что нам делать?
— Что ж, я вам скажу. — Доктор Фелл откинулся на спинку кресла и надул щеки, отчего лицо его еще больше округлилось. — С сожалением должен признаться: в настоящий момент ничем не могу помочь. Могу только указать на моменты, которые представляются мне интригующими. Меня интересуют полотенца. Меня интересуют пуговицы. И меня очень интересуют имена.
— Имена?
— Точнее, производные от имен, — поправился доктор Фелл. — Может, нам пора отправиться в гостиницу?
Глава 4
Услуги, предоставляемые гостиницей для убийства
Кент ожидал увидеть управляющего гостиницей учтивым, властным человеком в утреннем халате — нечто вроде старшего официанта, иностранного или, скорее, семитского происхождения. Мистер Кеннет Хардвик оказался полной противоположностью: скромный, уютный и радушный типичный англичанин, одетый в обыкновенный серый костюм. Он был среднего возраста, с поседевшими волосами, с волевыми чертами лица, с крючковатым носом и мигающими глазками. Преобладающим качеством управляющего, как и ведомого им отеля, была уверенная профессиональная сдержанность, слегка поколебленная произошедшим убийством, с которым он, однако, намеревался разобраться спокойно и без излишнего шума.
Шеф полиции Хэдли, доктор Фелл и Кент расположились в кабинете управляющего на седьмом этаже. Офис находился внизу; но на новом этаже крыла Д для управляющего специально выделили две комнаты. Оба окна его гостиной, обставленной строго, но уютно дубовой мебелью, выходили на вентиляционную шахту, облицованную белой плиткой. Хардвик сидел за большим письменным столом с включенной настольной лампой. Лампа разгоняла сумрак непогожего дня, а управляющий постукивал пальцем по лежащему перед ним плану крыла А, непрестанно снимая и надевая очки — единственный признак волнения во время деловитого доклада.
— Таким образом, — заключил он, — до того, как здесь появились вы, мистер Кент, положение было таково. Полтора месяца назад мистер Рипер заказал для себя и своих друзей номера, особо оговорив, чтобы они были выделены на этом этаже. Разумеется, мне уже известно о смерти мистера Родни Кента две недели назад. Ужасная трагедия. — Казалось, он с трудом овладел собой и более твердо укрепил очки на переносице. — Хотя в газетах об этом почти ничего не писали, кроме того, что… что убийца был пьян.
— Да, — подтвердил Хэдли, — главное управление полиции дало нам указание не разглашать подробности происшедшего. Слушание дела отложено.
— Понимаю. — Хардвик чуть подался вперед. — Теперь вот в чем дело. В обычном случае я не стал бы спрашивать вас, можно ли удержать дело в тайне. Я не намеревался и сейчас не собираюсь спрашивать об этом. Но мне хотелось бы знать, если возможно: поскольку в отношении смерти мистера Кента сохранялась определенная секретность, не будет ли она касаться и миссис Кент? Пока что об этом не известно никому, кроме тех, кто так или иначе вовлечен в печальное событие. Дела в гостинице, как видите, идут обычным ходом. Это оказалось не очень трудно — мистер Рипер и его общество были единственными гостями в крыле А. Они, так сказать, более или менее отрезаны…
— Отрезаны, — машинально повторил Хэдли. — До тех пор, пока я не получу указаний, разумеется, нужно держать все в тайне. Теперь перейдем к подробностям. Какие конкретно комнаты занимали члены этой группы?
Хардвик подтолкнул к нему план крыла А.
— Я отметил их. Вы видите, номер 707 помечен «Мистер и миссис Родни Кент». Так было записано в нашем регистрационном журнале, запись не менялась, хотя мистера Родни Кента уже не было в живых. Поэтому сегодня утром служащие не удивились, когда второй жилец этого номера попросил завтрак.
В дверь постучали. Вошел сержант Беттс, помощник Хэдли, выразительно помахивая блокнотом.
— Доктор только что закончил осмотр, сэр, — объявил он. — Он хочет вас видеть. А я проверил другие пункты, о которых вы просили.
— Хорошо. Где находятся… гости?
— В своих комнатах. У меня были кое-какие трудности с мистером Рипером, но Престон следит за коридором.
Хэдли что-то проворчал, придвигаясь вместе со стулом поближе к столу, чтобы посмотреть на план. Наступила тишина. Настольная лампа освещала напряженное от внимания лицо Хардвика с застывшей на нем полуулыбкой. Доктор Фелл, похожий на огромного страшного разбойника в плаще с капюшоном, со своей широкополой шляпой на коленях, заглядывал через плечо Хэдли. Снизу из вестибюля через вентиляционные отверстия доносились слабые звуки музыки, скорее даже вибрация воздуха в ритм ударным инструментам.
— Я вижу, — внезапно нарушил тишину шеф полиции, — что во всех номерах на этаже отдельные ванные комнаты. И один номер не занят.
— Да, номер 706, самый ближний к лифтам, свободен. Механики все еще работают, и я боялся, что это может беспокоить гостя, если он поселится слишком близко от них.
— Вы лично занимаетесь размещением?
— Обычно нет, но в данном случае занимался я сам. Видите ли, мы с мистером Рипером старые знакомые, — я тоже жил в Южной Африке.
— Эти номера были зарезервированы заранее?
— Да, конечно. Единственная разница в том, что они прибыли на день раньше, чем намеревались.
— А почему так случилось? Вы знаете?
— Ну, вчера днем мистер Рипер позвонил мне из Норфилда. Он сказал… Они все так изнервничались, вы понимаете… — Хардвик сделал неодобрительный жест. — Он сказал, что они больше не хотят оставаться за городом и полиция ничего не имеет против их возвращения в Лондон. Нам было просто разместить эту группу — сейчас сезон затишья. Собственно, из этих номеров был занят только один — 707. Там проживала леди, которая вчера же днем и уехала.
Хэдли взглянул на Кента:
— Та самая американская леди, которая заявила, что якобы оставила в бюро очень ценный браслет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Есть только одно предположение, Хэдли. После убийства Родни у вас оставалась его жена, которую вы могли допросить. Не сказала она что-либо, что могло пролить свет на причины убийства ее мужа?
— Нет. Во всяком случае, она сказала, что не знает, и я могу поклясться, что она не лгала. Так зачем убивать ее? Помните, когда это случилось с ее мужем, она была у своих тетушек в Дорсете. Она чуть с ума не сошла, и тетушки дали ей успокоительное и уложили в постель. Женщина только-только вышла из-под докторской опеки, чтобы присоединиться к остальной компании в Лондоне, и в первую же ночь была убита. И я снова спрашиваю, что нам делать?
— Что ж, я вам скажу. — Доктор Фелл откинулся на спинку кресла и надул щеки, отчего лицо его еще больше округлилось. — С сожалением должен признаться: в настоящий момент ничем не могу помочь. Могу только указать на моменты, которые представляются мне интригующими. Меня интересуют полотенца. Меня интересуют пуговицы. И меня очень интересуют имена.
— Имена?
— Точнее, производные от имен, — поправился доктор Фелл. — Может, нам пора отправиться в гостиницу?
Глава 4
Услуги, предоставляемые гостиницей для убийства
Кент ожидал увидеть управляющего гостиницей учтивым, властным человеком в утреннем халате — нечто вроде старшего официанта, иностранного или, скорее, семитского происхождения. Мистер Кеннет Хардвик оказался полной противоположностью: скромный, уютный и радушный типичный англичанин, одетый в обыкновенный серый костюм. Он был среднего возраста, с поседевшими волосами, с волевыми чертами лица, с крючковатым носом и мигающими глазками. Преобладающим качеством управляющего, как и ведомого им отеля, была уверенная профессиональная сдержанность, слегка поколебленная произошедшим убийством, с которым он, однако, намеревался разобраться спокойно и без излишнего шума.
Шеф полиции Хэдли, доктор Фелл и Кент расположились в кабинете управляющего на седьмом этаже. Офис находился внизу; но на новом этаже крыла Д для управляющего специально выделили две комнаты. Оба окна его гостиной, обставленной строго, но уютно дубовой мебелью, выходили на вентиляционную шахту, облицованную белой плиткой. Хардвик сидел за большим письменным столом с включенной настольной лампой. Лампа разгоняла сумрак непогожего дня, а управляющий постукивал пальцем по лежащему перед ним плану крыла А, непрестанно снимая и надевая очки — единственный признак волнения во время деловитого доклада.
— Таким образом, — заключил он, — до того, как здесь появились вы, мистер Кент, положение было таково. Полтора месяца назад мистер Рипер заказал для себя и своих друзей номера, особо оговорив, чтобы они были выделены на этом этаже. Разумеется, мне уже известно о смерти мистера Родни Кента две недели назад. Ужасная трагедия. — Казалось, он с трудом овладел собой и более твердо укрепил очки на переносице. — Хотя в газетах об этом почти ничего не писали, кроме того, что… что убийца был пьян.
— Да, — подтвердил Хэдли, — главное управление полиции дало нам указание не разглашать подробности происшедшего. Слушание дела отложено.
— Понимаю. — Хардвик чуть подался вперед. — Теперь вот в чем дело. В обычном случае я не стал бы спрашивать вас, можно ли удержать дело в тайне. Я не намеревался и сейчас не собираюсь спрашивать об этом. Но мне хотелось бы знать, если возможно: поскольку в отношении смерти мистера Кента сохранялась определенная секретность, не будет ли она касаться и миссис Кент? Пока что об этом не известно никому, кроме тех, кто так или иначе вовлечен в печальное событие. Дела в гостинице, как видите, идут обычным ходом. Это оказалось не очень трудно — мистер Рипер и его общество были единственными гостями в крыле А. Они, так сказать, более или менее отрезаны…
— Отрезаны, — машинально повторил Хэдли. — До тех пор, пока я не получу указаний, разумеется, нужно держать все в тайне. Теперь перейдем к подробностям. Какие конкретно комнаты занимали члены этой группы?
Хардвик подтолкнул к нему план крыла А.
— Я отметил их. Вы видите, номер 707 помечен «Мистер и миссис Родни Кент». Так было записано в нашем регистрационном журнале, запись не менялась, хотя мистера Родни Кента уже не было в живых. Поэтому сегодня утром служащие не удивились, когда второй жилец этого номера попросил завтрак.
В дверь постучали. Вошел сержант Беттс, помощник Хэдли, выразительно помахивая блокнотом.
— Доктор только что закончил осмотр, сэр, — объявил он. — Он хочет вас видеть. А я проверил другие пункты, о которых вы просили.
— Хорошо. Где находятся… гости?
— В своих комнатах. У меня были кое-какие трудности с мистером Рипером, но Престон следит за коридором.
Хэдли что-то проворчал, придвигаясь вместе со стулом поближе к столу, чтобы посмотреть на план. Наступила тишина. Настольная лампа освещала напряженное от внимания лицо Хардвика с застывшей на нем полуулыбкой. Доктор Фелл, похожий на огромного страшного разбойника в плаще с капюшоном, со своей широкополой шляпой на коленях, заглядывал через плечо Хэдли. Снизу из вестибюля через вентиляционные отверстия доносились слабые звуки музыки, скорее даже вибрация воздуха в ритм ударным инструментам.
— Я вижу, — внезапно нарушил тишину шеф полиции, — что во всех номерах на этаже отдельные ванные комнаты. И один номер не занят.
— Да, номер 706, самый ближний к лифтам, свободен. Механики все еще работают, и я боялся, что это может беспокоить гостя, если он поселится слишком близко от них.
— Вы лично занимаетесь размещением?
— Обычно нет, но в данном случае занимался я сам. Видите ли, мы с мистером Рипером старые знакомые, — я тоже жил в Южной Африке.
— Эти номера были зарезервированы заранее?
— Да, конечно. Единственная разница в том, что они прибыли на день раньше, чем намеревались.
— А почему так случилось? Вы знаете?
— Ну, вчера днем мистер Рипер позвонил мне из Норфилда. Он сказал… Они все так изнервничались, вы понимаете… — Хардвик сделал неодобрительный жест. — Он сказал, что они больше не хотят оставаться за городом и полиция ничего не имеет против их возвращения в Лондон. Нам было просто разместить эту группу — сейчас сезон затишья. Собственно, из этих номеров был занят только один — 707. Там проживала леди, которая вчера же днем и уехала.
Хэдли взглянул на Кента:
— Та самая американская леди, которая заявила, что якобы оставила в бюро очень ценный браслет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62