Но как его обнаружить, если этот костюм действительно принадлежит отелю?
— Крис, это все слишком хорошо, — засомневалась Франсин. — Ты думаешь, так все и было?
Он задумался.
— Не знаю. Я только говорю, что так могли развиваться события в рассказе. Затруднение этого варианта — подстроить алиби.
— Часы! — с довольным смешком пробулькал доктор Фелл.
— Да. Стоит подумать о десятке настенных часов в гостинице, ход которых регулируется с центрального пункта, и вы сразу попадаете в точку. Я помню, такая же система с часами была у нас в школе. Однажды мы сидели в классе и вдруг все расхохотались. Часы на стене словно сошли с ума. Их стрелки начали бешено вращаться на циферблате, показывая каждый час, словно в пантомиме. А произошло вот что — нам объяснил это учитель, — все часы в здании школы остановились, и их снова устанавливали с центрального пункта управления.
— Понятна прелесть такого устройства. Допустим, убийце для алиби нужен запас в пятнадцать минут, а он имеет доступ к регулировке часов. Он берет себе какого-то простофилю, который позднее подтвердит его присутствие; разговаривает с ним, допустим, с 11.55 до 12.10, после чего отделывается от свидетеля. Затем направляется на центральный пункт и ставит часы снова на 11.55, таким образом сразу изменив показания всех часов в гостинице. И направляется совершить убийство. Он даже может себе позволить быть замеченным. После преступления возвращается к себе и снова ставит часы на правильное время. Он создал себе пробел размером от десяти до пятнадцати минут, а простак-«свидетель» потом будет под присягой подтверждать, что Хардвиг находился рядом с ним во время совершения убийства. Преимущество этого средства в том, что убийца не рискует быть застигнутым на месте преступления. И никто не заметит расхождение во времени, не важно, кто и когда посмотрит на часы, — они все показывают одно и то же время. А в чьем ведении находится пункт контроля за часами? Бьюсь об заклад, в ведении управляющего. Заметьте, у Хардвика имеется алиби именно на эти пятнадцать минут.
Он замолк, допивая свой коньяк.
— Действительно, слишком хорошо, — признала Франсин. — Это настолько изобретательно, что я ни слову не поверила.
— Боюсь, таким будет общее впечатление, — улыбнулся доктор Фелл. — Хотя лично мне эта идея очень даже по вкусу. Однако, если бы кто-нибудь случайно взглянул на часы в ту минуту, когда их стрелки бешено вращаются в ту или иную сторону, это вызвало бы любопытство.
— В полночь-то? А сколько в это время народу в коридорах? Хотя признаю, — сгорбившись, сказал Кент, — что все равно остается слишком много вопросов. — В его воображении предстала фигура седого Хардвика с дружелюбной улыбкой. — Где мотив убийства? Если только он не человек из прошлого Дженни. Приходится предполагать, что у нее кто-то был. Какой смысл в этом фокусе с туфлями и с надписью «Мертвая женщина»? Почему, пробравшись в комнату Дженни, убийца взял ключ из ее сумочки и вставил его в замок со стороны коридора?
— Гм-м… Да. Я говорил, что это интригующий момент.
— И наконец, что, собственно, является самым важным вопросом — почему ту же самую форму видели в Сассексе в доме Гэя? Для объяснения этого случая, сказали вы утром, нужно перепрыгнуть через первое появление униформы в загородном доме в два часа ночи. Если только…
— Стойте! — потребовал доктор Фелл. — Вы вот-вот попадете в цель! Это тот самый момент, где мне отчаянно требуется помощь. Почему?
— Униформа имела какое-то символическое значение?
— Гм-м… Что ж, может быть.
— Кажется, я поняла. — Франсин положила сигарету и не сводила испуганного взгляда с абажура лампы. — Хардвик ведь знал, что Дэн заказал комнаты для всех нас в «Королевском багрянце»?
— Конечно, знал. Дэн зарезервировал их заранее, еще до вашего отъезда из Южной Африки.
— Убийцу, — продолжала Франции, — видели в Норфилде в этой униформе, потому что он хотел, чтобы его увидели. Вот в чем причина! Он хотел привлечь к ней внимание. Если бы его не заметил тот пьяница, что валялся на диване, он специально наскочил бы на кого-нибудь еще. Представьте его идущим прямо по коридору, как… как за огнями рампы, представляете? Это было легко. Он потряс пьяницу за плечо, потом дал ему как следует себя разглядеть. Но это должно означать… Нет, Крис, ничего не говори! Это должно означать, что он готовил всех к своему повторному появлению, когда он явился убить Дженни… готовил наши умы видеть… Но какой здесь намек просто в куртке и в брюках? — Она помолчала. — Боюсь, это лучшее, что я могу сделать.
Странно нахмурясь, доктор Фелл поглядел на нее.
— Меня не удивит, — заметил он, — если ваше замечание окажется ближе к истине, чем все, что мы слышали до сих пор.
— А именно? — спросил Кент.
— А именно — что мы с Хэдли пытаемся выработать план. Завтра мы отправляемся в Норфилд, и… Гм-м… Мы хотим попросить всю вашу компанию поехать с нами. Прежде всего, меня очень интересует дом сэра Гайлса Гэя. Во-вторых, я намерен пойти в тюрьму и навестить там мистера Ричи Беллоуза. В частности, я хочу выяснить, что он на самом деле должен был видеть.
— Должен был видеть?
— Да. Разве не понятно? — Доктор Фелл широко распахнул глаза. — Думаю, мисс Форбс, вы абсолютно правы в одном: должен был быть свидетель, который видел идущего по коридору человека в форменной одежде. Что вы думаете о предположении, что для этой цели был специально выбран Ричи Беллоуз?
— Постойте, — возразил Кент. — Я не понимаю. Что значит — специально выбран? Убийца не мог знать, что этот деревенский пьяница забредет в этот дом как раз в ночь убийства.
— О нет, именно мог! — сказал доктор Фелл. — Если деревенский пьяница был вызван. — Несколько секунд он сидел, усмехаясь и прикрыв глаза, а затем бесстрастно продолжил: — Ладно, дам вам намек. Вы увидите, какой сможете сделать вывод. Я считаю, что к первому убийству было проявлено недостаточно внимания. Но сначала скажите мне вот что. Кто-нибудь из ваших друзей видел Беллоуза до того, как его обнаружили в ту ночь в доме?
— Нет, мы с ним специально не встречались, — первой ответила Франсин. — Наш радушный хозяин как-то вечером привел Беллоуза, еще в первую неделю нашего пребывания у него в гостях, чтобы тот развлек нас фокусами. Мы раскладывали на столе перед ним десятки карт, а потом он называл их в том порядке, в каком видел. Или ставили на стол множество предметов, перемешивали, а он их перечислял, бросив всего один взгляд, — все в таком духе. Это высокий парень с запавшими глазами и очень приятной речью. Он совершенно свободно разговаривал с нами. Затем наш хозяин выпроводил его на кухню, где угостил виски, после чего отправил домой. Я еще подумала, что со стороны сэра Гайлса это не очень прилично, ведь раньше дом принадлежал Беллоузу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Крис, это все слишком хорошо, — засомневалась Франсин. — Ты думаешь, так все и было?
Он задумался.
— Не знаю. Я только говорю, что так могли развиваться события в рассказе. Затруднение этого варианта — подстроить алиби.
— Часы! — с довольным смешком пробулькал доктор Фелл.
— Да. Стоит подумать о десятке настенных часов в гостинице, ход которых регулируется с центрального пункта, и вы сразу попадаете в точку. Я помню, такая же система с часами была у нас в школе. Однажды мы сидели в классе и вдруг все расхохотались. Часы на стене словно сошли с ума. Их стрелки начали бешено вращаться на циферблате, показывая каждый час, словно в пантомиме. А произошло вот что — нам объяснил это учитель, — все часы в здании школы остановились, и их снова устанавливали с центрального пункта управления.
— Понятна прелесть такого устройства. Допустим, убийце для алиби нужен запас в пятнадцать минут, а он имеет доступ к регулировке часов. Он берет себе какого-то простофилю, который позднее подтвердит его присутствие; разговаривает с ним, допустим, с 11.55 до 12.10, после чего отделывается от свидетеля. Затем направляется на центральный пункт и ставит часы снова на 11.55, таким образом сразу изменив показания всех часов в гостинице. И направляется совершить убийство. Он даже может себе позволить быть замеченным. После преступления возвращается к себе и снова ставит часы на правильное время. Он создал себе пробел размером от десяти до пятнадцати минут, а простак-«свидетель» потом будет под присягой подтверждать, что Хардвиг находился рядом с ним во время совершения убийства. Преимущество этого средства в том, что убийца не рискует быть застигнутым на месте преступления. И никто не заметит расхождение во времени, не важно, кто и когда посмотрит на часы, — они все показывают одно и то же время. А в чьем ведении находится пункт контроля за часами? Бьюсь об заклад, в ведении управляющего. Заметьте, у Хардвика имеется алиби именно на эти пятнадцать минут.
Он замолк, допивая свой коньяк.
— Действительно, слишком хорошо, — признала Франсин. — Это настолько изобретательно, что я ни слову не поверила.
— Боюсь, таким будет общее впечатление, — улыбнулся доктор Фелл. — Хотя лично мне эта идея очень даже по вкусу. Однако, если бы кто-нибудь случайно взглянул на часы в ту минуту, когда их стрелки бешено вращаются в ту или иную сторону, это вызвало бы любопытство.
— В полночь-то? А сколько в это время народу в коридорах? Хотя признаю, — сгорбившись, сказал Кент, — что все равно остается слишком много вопросов. — В его воображении предстала фигура седого Хардвика с дружелюбной улыбкой. — Где мотив убийства? Если только он не человек из прошлого Дженни. Приходится предполагать, что у нее кто-то был. Какой смысл в этом фокусе с туфлями и с надписью «Мертвая женщина»? Почему, пробравшись в комнату Дженни, убийца взял ключ из ее сумочки и вставил его в замок со стороны коридора?
— Гм-м… Да. Я говорил, что это интригующий момент.
— И наконец, что, собственно, является самым важным вопросом — почему ту же самую форму видели в Сассексе в доме Гэя? Для объяснения этого случая, сказали вы утром, нужно перепрыгнуть через первое появление униформы в загородном доме в два часа ночи. Если только…
— Стойте! — потребовал доктор Фелл. — Вы вот-вот попадете в цель! Это тот самый момент, где мне отчаянно требуется помощь. Почему?
— Униформа имела какое-то символическое значение?
— Гм-м… Что ж, может быть.
— Кажется, я поняла. — Франсин положила сигарету и не сводила испуганного взгляда с абажура лампы. — Хардвик ведь знал, что Дэн заказал комнаты для всех нас в «Королевском багрянце»?
— Конечно, знал. Дэн зарезервировал их заранее, еще до вашего отъезда из Южной Африки.
— Убийцу, — продолжала Франции, — видели в Норфилде в этой униформе, потому что он хотел, чтобы его увидели. Вот в чем причина! Он хотел привлечь к ней внимание. Если бы его не заметил тот пьяница, что валялся на диване, он специально наскочил бы на кого-нибудь еще. Представьте его идущим прямо по коридору, как… как за огнями рампы, представляете? Это было легко. Он потряс пьяницу за плечо, потом дал ему как следует себя разглядеть. Но это должно означать… Нет, Крис, ничего не говори! Это должно означать, что он готовил всех к своему повторному появлению, когда он явился убить Дженни… готовил наши умы видеть… Но какой здесь намек просто в куртке и в брюках? — Она помолчала. — Боюсь, это лучшее, что я могу сделать.
Странно нахмурясь, доктор Фелл поглядел на нее.
— Меня не удивит, — заметил он, — если ваше замечание окажется ближе к истине, чем все, что мы слышали до сих пор.
— А именно? — спросил Кент.
— А именно — что мы с Хэдли пытаемся выработать план. Завтра мы отправляемся в Норфилд, и… Гм-м… Мы хотим попросить всю вашу компанию поехать с нами. Прежде всего, меня очень интересует дом сэра Гайлса Гэя. Во-вторых, я намерен пойти в тюрьму и навестить там мистера Ричи Беллоуза. В частности, я хочу выяснить, что он на самом деле должен был видеть.
— Должен был видеть?
— Да. Разве не понятно? — Доктор Фелл широко распахнул глаза. — Думаю, мисс Форбс, вы абсолютно правы в одном: должен был быть свидетель, который видел идущего по коридору человека в форменной одежде. Что вы думаете о предположении, что для этой цели был специально выбран Ричи Беллоуз?
— Постойте, — возразил Кент. — Я не понимаю. Что значит — специально выбран? Убийца не мог знать, что этот деревенский пьяница забредет в этот дом как раз в ночь убийства.
— О нет, именно мог! — сказал доктор Фелл. — Если деревенский пьяница был вызван. — Несколько секунд он сидел, усмехаясь и прикрыв глаза, а затем бесстрастно продолжил: — Ладно, дам вам намек. Вы увидите, какой сможете сделать вывод. Я считаю, что к первому убийству было проявлено недостаточно внимания. Но сначала скажите мне вот что. Кто-нибудь из ваших друзей видел Беллоуза до того, как его обнаружили в ту ночь в доме?
— Нет, мы с ним специально не встречались, — первой ответила Франсин. — Наш радушный хозяин как-то вечером привел Беллоуза, еще в первую неделю нашего пребывания у него в гостях, чтобы тот развлек нас фокусами. Мы раскладывали на столе перед ним десятки карт, а потом он называл их в том порядке, в каком видел. Или ставили на стол множество предметов, перемешивали, а он их перечислял, бросив всего один взгляд, — все в таком духе. Это высокий парень с запавшими глазами и очень приятной речью. Он совершенно свободно разговаривал с нами. Затем наш хозяин выпроводил его на кухню, где угостил виски, после чего отправил домой. Я еще подумала, что со стороны сэра Гайлса это не очень прилично, ведь раньше дом принадлежал Беллоузу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62