«Он осел, – закричала княгиня. – Старый мошенник. Он был заодно с профессором: он вместе с ним обкрадывал нас. Только благодаря ему я познакомилась с этим уродом».
Она заявила, что все мужчины – мошенники и что она не встречала еще ни одного порядочного. «Вот хотя бы муж Ольги, прелестный граф Абрант. Разве он не истратил на уличных девок все приданое Ольги? А теперь он удрал с цирковой наездницей, – когда тайный советник забрал наши деньги и не выдавал ему больше ни гроша…»
– Так, значит, профессор все-таки сделал доброе дело, – заметила графиня.
– Доброе дело? – вскричала мать. – Как будто не безразлично для нас, что украл наше состояние. Они свиньи – и тот, и другой.
Но она все же была согласна с тем, что нужно попробовать уговорить Альрауне. Она сама поедет к ней, – но и Фрида, и Ольга ей не советовали. Княгиня будет несдержанна и получит такой же ответ, как члены правления банка. Тут нужно действовать дипломатически, заявила Фрида, нужно считаться с капризами Альрауне. Лучше всего, если поедет она. Ольга заметила, что еще лучше, если бы переговоры с Альрауне поручили ей.
Старая княгиня воспротивилась, но Фрида заявила, что она не должна прерывать курса лечения и волноваться. Княгиня согласилась.
Подруги решили поехать вместе. Княгиня осталась на курорте. Но бездеятельной быть не могла. Она отправилась к священнику, заказала сто месс за упокой несчастной души тайного советника. Это по-христиански, подумала она. А так как ее покойный муж был православный, то она поехала в Висбаден, отправилась в русскую церковь и заказала там сто обеден.
Это немного ее успокоило, хотя, по ее мнению, принесет мало пользы. Ведь профессор был протестантом и к тому же вообще не верил в Бога, но все-таки…
Дважды в день молилась она за профессора, молилась горячо и пламенно.
Франк Браун встретил обеих дам в Ленденихе, повел на террасу и долго говорил с ними о прошлом.
– Попытайте счастья, дети мои, – сказал он, – я ничего не добился.
– Что же она вам ответила? – спросила Фрида Гонтрам.
– Немного, – засмеялся он. – Даже не выслушала меня. Только сделала глубокий реверанс и заявила с улыбкой, что, хотя чрезвычайно ценит высокую честь иметь меня своим опекуном, но даже не думает о том, чтобы отказаться ради княгини. И добавила, что вообще не желает больше говорить по этому поводу. Сделала опять реверанс, еще более глубокий, улыбнулась еще с большей почтительностью и исчезла.
– А вы не пробовали вторично? – спросила графиня.
– Нет, Ольга, – сказал он. – Эту возможность я уж предоставляю вам. Взгляд перед тем, как она ушла, был настолько категоричен, что я твердо уверен, все мое красноречие будет столь же бесплодно, как и всех остальных.
Он поднялся, позвонил лакею и велел подать чай.
– Хотя, впрочем, у вас есть одно преимущество, – продолжал он. – Когда советник юстиции полчаса тому назад протелефонировал мне о вашем приезде, я сообщил Альрауне, – по правде сказать, я думал, она вообще не захочет вас принять. Но об этом я бы позаботился. Между тем я ошибся: она заявила, что с радостью встретит вас, так как вы уже несколько месяцев с нею переписываетесь. Поэтому…
Фрида Гонтрам перебила.
– Ты пишешь ей? – воскликнула она резко.
Графиня Ольга пробормотала:
– Я, я – правда, ей писала по поводу смерти отца – и-и…
– Ты лжешь! – вскричала Фрида.
Графиня вскочила:
– А ты? Разве ты ей не писала? Я знала, что ты ей пишешь чуть ли не через день, – поэтому ты так долго и оставалась по утрам в своей комнате.
«Ты шпионила за мной через прислугу», – крикнула Фрида Гонтрам. Взгляды подруг скрестились: в них засверкала страшная ненависть. Они понимали друг друга: графиня чувствовала, что в первый раз в жизни не сделает того, чего потребует от нее подруга, а Фрида Гонтрам поняла, что встретит впервые сопротивление своей властной воле. Но их связывало столько лет дружбы, столько общих воспоминаний! Все не могло рухнуть в один миг.
Франк Браун понял это.
– Я вам мешаю, – сказал он. – Впрочем, Альрауне сама сейчас появится, она одевается. – Поклонился и вышел в сад: – Мы еще увидимся, надеюсь?
Подруги замолчали. Ольга сидела в большом садовом кресле. Фрида Гонтрам крупными шагами ходила взад и вперед.
Потом остановилась и подошла к подруге.
– Послушай, Ольга, – тихо сказала она. – Я тебе всегда помогала – и в серьезных делах, и пустяках. Во всех твоих приключениях и интригах. Правда?
Графиня кивнула:
– Да, правда. Но и я всегда платила тебе тем же, – разве я тебе не помогала?
– Насколько могла, – заметила Фрида Гонтрам. – Я этого не отрицаю. Мы, значит, останемся друзьями?
– Конечно, – воскликнула графиня Ольга. – Только, только я ведь немногого требую.
– Чего же ты требуешь? – спросила Фрида Гонтрам.
Она ответила:
– Не мешай мне!
– Не мешай? – перебила ее Фрида. – То есть как это «не мешай»? Каждый должен испытать свое счастье. Будем соперничать, – помнишь, как я говорила тебе тогда, на маскараде?
– Нет, – продолжала графиня, – я не хочу с тобой делиться. Я слишком часто делилась – и всегда лишь проигрывала. У нас неравные силы: ты должна мне на этот раз уступить.
– То есть как – неравные силы? – повторила Фрида Гонтрам. – Хотя, впрочем, превосходство на твоей стороне – ты гораздо красивее меня.
– Да, – ответила подруга, – но не в том дело. Ты умнее меня. Мне часто приходилось убеждаться, что это гораздо важнее – в таких делах.
Фрида Гонтрам схватила ее руку. «Послушай, Ольга, – начала она, – будь же благоразумна. Мы ведь приехали сюда не только ради наших чувств: послушай, если мне удастся уговорить Альрауне, если я спасу миллионы твои и твоей матери, – дашь ли ты мне свободу? Пойди в сад, оставь нас наедине».
Крупные слезы заблестели в глазах графини. «Я не могу, – прошептала она, – дай мне поговорить с нею, деньги я охотно предоставлю тебе. Для тебя ведь это всего мимолетный каприз…»
Фрида глубоко вздохнула, бросилась на кушетку и стала нервно теребить шелковый платок.
– Каприз? Неужели ты думаешь, что я способна волноваться так из-за пустого каприза? Для меня это имеет не меньшее значение, чем для тебя.
Лицо ее стало серьезным, и глаза уставились тупо в пространство. Ольга заметила, вскочила, опустилась на колени перед подругой. Их руки встретились, они тесно прижались друг к другу и заплакали.
– Что же нам делать? – спросила графиня.
– Отказаться, – резко заметила Фрида. – Отказаться обеим. Будь что будет.
Графиня Ольга кивнула головою и еще крепче прижалась к подруге.
– Встань, – прошептала та. – Кажется, она уже идет. Вытри скорее слезы. Вот носовой платок.
Ольга послушалась и молча отошла в сторону.
Но Альрауне тен-Бринкен заметила их волнение. Она стояла в дверях в черном трико – в костюме принца Орловского из «Летучей мыши».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73