— Да чего уж там! Это все муж, ему бы только дорваться до своих сокровищ! Увидит кусочек янтаря и сразу забывает обо всём на свете. Не знаю, не знаю, придётся, наверное, запирать от него коробку на ключ…
Рыбак вздохнул.
— Ну вот, никакие увёртки не помогут. Напрасно вы хаяли пса, напрасно собачку обидели. Иду, Вандочка, иду, вот только спрячу коробку…
— Папуля, а что значит — «пласт тронулся»? — поднимаясь вслед за отцом по лестнице, спрашивала Яночка.
— Маме ни словечка о том, что я провинился, — предупредил отец. — Ты о каком пласте?
— Ну о котором пан Джонатан сказал: «Но уж если пласт тронулся…» — Ах, это! Что такое янтарь вы знаете?
— Знаем, это смола деревьев. Она капала сто миллионов лет назад, а потом окаменела.
— Правильно. Капала в разных местах, где больше, где меньше, иногда её набиралось очень много — там, где росло много хвойных деревьев, и тогда в том месте образовывались целые залежи янтаря или пласты… С течением времени эти пласты оказались глубоко под морским дном, и целые пласты, и отдельные глыбы. И янтарь только тогда может оказаться на поверхности, когда его размоет очень сильное течение. А оно возникает под воздействием движения земной коры. Нет, не обязательно требуется землетрясение, бывает, сильный шторм расколышет море до самого дна, поднимутся огромные волны, и тронется пласт, особенно если что ему поможет.
— А что ему может помочь?
— Да мало ли что! Каменные глыбы на дне моря, остовы затонувших кораблей, сгрудившиеся стволы деревьев…
— …глубинные бомбы! — подхватил Павлик.
— Ну да, бомбы и вообще взрывы. Или буровые работы под водой, такие, как при строительстве Северного порта.
— И что, искатели янтаря так и ждут, пока они тронутся, эти пласты?
По тону вопроса можно было понять, что девочка явно осуждала бездействие покорно выжидающих искателей.
— Ждут, конечно, — ответил отец. — А что им делать?
— Как что? Организовать взрывы или ещё что… Глыбы каменные сбросить…
— Куда сбросить?
— Туда, где может тронуться пласт янтаря.
— А как они узнают, где он, этот пласт?
— Как это? — удивился Павлик. — Так они не знают, где залегает янтарь?
— Не знают, конечно. Известно лишь в общих чертах — на какой глубине и в каких местах. От Крулевца до Свиноустья. Но на каком расстоянии . от берега — даже это неизвестно. Да и пластом-то залежи янтаря назвать трудно. Это не сплошной слой, местами прерывается, где янтаря больше, где совсем нет. Сбросишь бомбы, оглушишь рыбу, подпортишь экологию — и всё впустую, на пласт янтаря можно и не угодить. Уж лучше предоставить это морю, оно справится с делом намного лучше людей.
— Что ж, нельзя — значит нельзя. А теперь расскажи, как же можно так отшлифовать янтарь, что он из корявого булыжника делается таким — глаз не оторвать?
До конца обеда пришлось отцу вспоминать всё, что он когда-либо вычитал об обработке янтаря, и отвечать на все новые вопросы детей. Яночка с Павликом не знали жалости. Павлик желал знать все-все о самых современных электронных шлифовальных станках, Яночке казались предпочтительными методы, какими человечество обрабатывало янтарь на протяжении веков, начиная с самых древнейших времён. Она словно воочию видела бородатого пращура. Вот он, сидя в курной избе, сдирает камнем с куска янтаря первый, поверхностный слой, затем терпеливо полирует его обрывками звериных шкур и клочками шерсти, позднее — полотняными тряпками. Относительно этих полировочных материалов у пана Хабровича не было полной уверенности.
— Вроде бы лучше всего полировать янтарь с помощью кусочка хлопчатобумажной ткани, — нерешительно говорил он. — Если мне память не изменяет, идеально ровной и блестящей поверхности можно было добиться всего через месяц полировки.
— Как ты сказал? — не поверила своим ушам Яночка, — Целый месяц?
— А ты что думала? Очень трудоёмкая работа.
Когда дети наконец закончили обед и вышли из-за стола, мама с беспокойством поинтересовалась у отца:
— Надеюсь, наш хозяин не одарил их кусками янтаря в первобытном состоянии? Я просто опасаюсь за их фланелевые пижамки, хоть бы до конца отпуска продержались…
— Нет, — успокоил её пан Роман. — И не бойся, такое нам не грозит. С равным успехом ты могла бы одарить кого-нибудь собственными детьми… Сойдя с крыльца, Павлик вдруг схватил сестру за руку и утащил за сарай.
— Ты что? — удивилась Яночка.
— Тсс… Мизя идёт!
Осторожно выглянув из-за сарая, Яночка убедилась — Павлик говорил правду.
— Неужели до сих пор они обедали?
— Выходит, так. Я и то удивлялся — что-то их нет, наверное, где-то задержались, но спрашивать поостерёгся.
Яночка пренебрежительно пожала плечами.
— И спрашивать нечего, без того ясно — дождь пережидали. Голову даю на отсечение. Для них ведь эта морось всё равно что ливень.
— Наверняка ты права. Уж. и не знаю, может, для нас лучше, если каждый день будет лить дождь? Хотя нет, тогда они вовсе из дому не выйдут.
Мизя с мамой вошли в дом.
— Смываемся! — решилась Яночка. — Скорее, а то ещё выглянут в окно h сверху нас увидят. Уже на бегу Павлик с удовлетворением констатировал:
— Времени достаточно, успеем подобрать подходящее для засады место. Хабр, в лес!
Найти подходящее место для засады на кабанов оказалось не так-то просто. Сначала Яночка с Павликом сунулись было в тростники, упустив из виду тот факт, что подходящим место должно быть для них, а не для кабанов. И только увязнув чуть ли не по колени в жидкой грязи, окружённые тучами комаров — опомнились. Вылезли из болота и решили спрятаться на сухом пригорке, в густых зарослях боярышника.
Стало смеркаться, когда брат с сестрой, по возможности благоустроив свой пост, заступили на вахту. Небо затянули тучи, опять принялся накрапывать дождь. Прижавшись друг к дружке, дети притаились под низко нависшими ветвями, время от времени осторожно отмахиваясь от комаров. Хабр примостился рядом, весь в напряжённом ожидании, чутко прислушиваясь к каждому шелесту. Прямо перед ними, в нескольких метрах, склон горы опоясывала песчаная дорога, по ту сторону которой начиналось поросшее густым тростником болото. На его краю положили приманку для кабанов — три больших ломтя хлеба. Предполагалось, что, выйдя из леса на ночную кормёжку в тростники, кабаны начнут эту кормёжку с хлеба.
— Эх, не догадалась перчатки надеть, — прошептала Яночка, раздавив на ладони очередного комара.
— А на голову противогаз, — проворчал Павлик. — Паразиты, прямо в нос забираются… О, слышишь? Тихо! Слышишь?
— Вроде бы машина едет.
Оба замерли в напряжённом молчании. Со стороны посёлка медленно приближалась легковая машина. Водитель не включал фар, ехал на подфарниках. Тихо урча мотором, машина слегка покачивалась на неровностях дороги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71