Это какая-то мистика.
— Марина Борисовна, извините, пожалуйста, а можно мне заглянуть в словарь иностранных слов?
На этот раз жажду знаний не терпелось утолить Нонне Железняк. Я воспользовалась паузой и предложила посетительнице кофе. Мне не терпелось услышать продолжение рассказа и задать Юлии Львовне кое-какие вопросы.
— Дело в том, что на счете в «Кредит-Простор-банке» и у меня лежала крупная сумма. Когда-то эти деньги предназначались для финансирования предвыборной кампании одного кандидата в депутаты. Но в результате счастливого стечения обстоятельств достались мне.
Транжирить их я не собиралась. Я была солидарна с Юлией Львовной в стремлении обеспечить будущее детей. Об их настоящем пока неплохо заботился Роман Игоревич Агеев — их законный отец. Но кто знает, что может случиться, если моему седеющему на глазах супругу бес захочет пощекотать ребро.
Случиться может всякое, например, развод. А я за двадцать пять лет супружеской жизни уже забыла свою девичью фамилию.
— Вы, может быть, знаете, — продолжила Юлия Львовна, проводив глазами Нонну, — что для того, чтобы снять деньги со счета, мало выкрасть кредитную карточку, нужно еще знать шифр — определенный набор цифр. Так вот, кроме меня его не знал никто. А деньги — фьють… испарились.
Юлия Львовна вдруг рассмеялась нервным, истерическим смехом. Спустя несколько мгновений она пришла в себя.
— Это он обокрал меня! Этот подонок! — Лицо Юлии Львовны исказила гримаса ненависти. — Скажите, Обнорский и его люди смогут мне помочь?
Я заплачу. Мы можем договориться на процент от суммы, если вы поможете мне ее вернуть.
— Марина Борисовна, мне бы отксерить полстранички…
Ну надо же, даже Лукошкина явилась удовлетворить отнюдь не профессиональное любопытство. Пока Аня возилась у аппарата, моя собеседница молчала, сосредоточенно пережевывая печенье, которое я предложила ей к кофе.
— Мы постараемся вам помочь, Юлия Львовна. Хотя, не переговорив с Андреем Викторовичем, я не могу вас обнадежить. Оставьте мне, пожалуйста, ваши координаты. Я обещаю в ближайшее время сообщить о решении, которое примет руководство нашего Агентства. Да, если мы возьмемся за это дело, вам не придется ничего платить. Мы не берем денег с частных лиц.
Юлия Львовна взяла предложенную мной бумагу и ручку и, чуть помедлив, написала два номера телефона.
— Домашний и сотовый, — пояснила она.
— Если вас не затруднит, — вовремя спохватилась я, — напишите, пожалуйста, данные вашего мужа. Бывшего мужа, — поправилась я. — Фамилию, имя, отчество, год рождения, место работы, словом, все, что знаете. Это облегчит работу нашим расследователям.
Юлия Львовна снова склонилась над столом. Тонкие бледные пальцы, державшие ручку почти вертикально, были унизаны кольцами с весьма внушительными камушками. "Наверняка подарки «этого подонка», — подумала я. — Интересно, какая все-таки сумма исчезла с банковского счета Юлии Львовны?
Нет, конечно, это не принципиально важный вопрос, а чисто женское любопытство". Именно для удовлетворения одного из основных инстинктов настоящей женщины я, проводив посетительницу, как бы невзначай поинтересовалась ее паспортными данными у охранника Гены. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что гражданка Ларионова всего на три года моложе меня. А не на десять, как показалось мне при непосредственном общении с ней. Недоумение и досада грозили вот-вот затмить чувство искренней симпатии к Юлии Львовне.
***
В кабинете архивно-аналитического отдела уже кипели нешуточные страсти.
Все «ходоки», тянувшиеся во время моей встречи с Ларионовой к сокрытым в словарях тайнам, теперь перемывали косточки, пальто и перчатки Юлии Львовны и гадали о цели ее визита в Агентство журналистских расследований. Увидев меня, девицы умолкли и замерли в ожидании сенсации. Я обвела собравшихся интригующим взглядом.
— Как вы думаете, сколько ей лет?
— Минимум сорок два, — не задумываясь ответила Света Завгородняя.
— Откуда ты знаешь? — Я недоверчиво оглядела ясновидящую.
— Это же элементарно, Марина Борисовна. Если отогнуть милой даме ушки, можно увидеть шрамы, оставленные скальпелем пластического хирурга.
Вполне возможно, его звали Лазарь Моисеевич Гольцикер.
Теперь уже не я одна в недоумении смотрела на Свету.
— Боже мой! — всплеснула руками Завгородняя. — Что вы на меня так уставились? Просто Лазарь Моисеевич однажды оказал мне неоценимую услугу…
— Вот эту? — Горностаева оттянула на груди безразмерную хламиду.
— Не надейся, — фыркнула Светка. — Сколько можно повторять, что здесь у меня все свое и настоящее.
— Если не здесь, то где? — не унималась Горностаева.
— Тебе бы, Валя, в танке города брать. — Светка закатила глаза, да так, что я испугалась, не придется ли снова Лазарю Моисеевичу оказывать ей «неоценимую услугу». Но через пару секунд Светкины глаза вернулись на привычную орбиту.
— Короче, отрезала Завгородняя, — Лазарь Моисеевич просветил меня по некоторым вопросам пластической хирурги. Зуб даю, эта дама недавно делала подтяжку. Да у нее еще и глаза как следует не открываются! Ну ладно, девчонки, мне пора, — спохватилась Светка, — а то Лукошкина совсем озверела. Пятый раз заставляет меня текст переписывать, все никак не может визу свою драгоценную поставить.
— Так тебе и надо, — мстительно сказала Горностаева. — Не будешь перед Обнорским по десять раз на дню в позе пьющего оленя красоваться.
— Я? Да очень надо, — надулась Завгородняя. — Если хочешь знать, Обнорский вообще не в моем вкусе. И Лукошкина его второй год динамит, у нее сейчас новая фишка — виртуальный роман.
По— моему, он ей на фиг не нужен.
— Лукошкиной? Конечно, не нужен, — резонно заметила я. — Она же умная.
Сенсационное открытие Завгородней вернуло мне душевное спокойствие, и последующие два часа я проблуждала на интернетовских сайтах, информирующих о последних достижениях отечественной пластической хирургии в области омоложения. «Что ж, еще не все потеряно, — подумала я, — у меня еще есть шанс, грех было бы им не воспользоваться».
Уже собираясь домой, я вспомнила, что до сих пор не отнесла в отдел оперативной информации Каширину данные о муже Юлии Львовны. Зная имя, отчество, фамилию и год рождения, наши оперативники могли составить на него полное досье.
— Диктуйте, — кивнул Родион, выведя на экран окно Центральной адресной базы.
Я впервые за весь день опустила взгляд на листок, оставленный Юлией Львовной, и обомлела.
«Вадим Германович Батманов…» — старательно вывела черным по белому госпожа Ларионова. Имя этого человека было мне хорошо известно.
***
— …Батманов?! Вадим Германович… — орал в телефонную трубку муж. — Фамилия, как у педераста!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Марина Борисовна, извините, пожалуйста, а можно мне заглянуть в словарь иностранных слов?
На этот раз жажду знаний не терпелось утолить Нонне Железняк. Я воспользовалась паузой и предложила посетительнице кофе. Мне не терпелось услышать продолжение рассказа и задать Юлии Львовне кое-какие вопросы.
— Дело в том, что на счете в «Кредит-Простор-банке» и у меня лежала крупная сумма. Когда-то эти деньги предназначались для финансирования предвыборной кампании одного кандидата в депутаты. Но в результате счастливого стечения обстоятельств достались мне.
Транжирить их я не собиралась. Я была солидарна с Юлией Львовной в стремлении обеспечить будущее детей. Об их настоящем пока неплохо заботился Роман Игоревич Агеев — их законный отец. Но кто знает, что может случиться, если моему седеющему на глазах супругу бес захочет пощекотать ребро.
Случиться может всякое, например, развод. А я за двадцать пять лет супружеской жизни уже забыла свою девичью фамилию.
— Вы, может быть, знаете, — продолжила Юлия Львовна, проводив глазами Нонну, — что для того, чтобы снять деньги со счета, мало выкрасть кредитную карточку, нужно еще знать шифр — определенный набор цифр. Так вот, кроме меня его не знал никто. А деньги — фьють… испарились.
Юлия Львовна вдруг рассмеялась нервным, истерическим смехом. Спустя несколько мгновений она пришла в себя.
— Это он обокрал меня! Этот подонок! — Лицо Юлии Львовны исказила гримаса ненависти. — Скажите, Обнорский и его люди смогут мне помочь?
Я заплачу. Мы можем договориться на процент от суммы, если вы поможете мне ее вернуть.
— Марина Борисовна, мне бы отксерить полстранички…
Ну надо же, даже Лукошкина явилась удовлетворить отнюдь не профессиональное любопытство. Пока Аня возилась у аппарата, моя собеседница молчала, сосредоточенно пережевывая печенье, которое я предложила ей к кофе.
— Мы постараемся вам помочь, Юлия Львовна. Хотя, не переговорив с Андреем Викторовичем, я не могу вас обнадежить. Оставьте мне, пожалуйста, ваши координаты. Я обещаю в ближайшее время сообщить о решении, которое примет руководство нашего Агентства. Да, если мы возьмемся за это дело, вам не придется ничего платить. Мы не берем денег с частных лиц.
Юлия Львовна взяла предложенную мной бумагу и ручку и, чуть помедлив, написала два номера телефона.
— Домашний и сотовый, — пояснила она.
— Если вас не затруднит, — вовремя спохватилась я, — напишите, пожалуйста, данные вашего мужа. Бывшего мужа, — поправилась я. — Фамилию, имя, отчество, год рождения, место работы, словом, все, что знаете. Это облегчит работу нашим расследователям.
Юлия Львовна снова склонилась над столом. Тонкие бледные пальцы, державшие ручку почти вертикально, были унизаны кольцами с весьма внушительными камушками. "Наверняка подарки «этого подонка», — подумала я. — Интересно, какая все-таки сумма исчезла с банковского счета Юлии Львовны?
Нет, конечно, это не принципиально важный вопрос, а чисто женское любопытство". Именно для удовлетворения одного из основных инстинктов настоящей женщины я, проводив посетительницу, как бы невзначай поинтересовалась ее паспортными данными у охранника Гены. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что гражданка Ларионова всего на три года моложе меня. А не на десять, как показалось мне при непосредственном общении с ней. Недоумение и досада грозили вот-вот затмить чувство искренней симпатии к Юлии Львовне.
***
В кабинете архивно-аналитического отдела уже кипели нешуточные страсти.
Все «ходоки», тянувшиеся во время моей встречи с Ларионовой к сокрытым в словарях тайнам, теперь перемывали косточки, пальто и перчатки Юлии Львовны и гадали о цели ее визита в Агентство журналистских расследований. Увидев меня, девицы умолкли и замерли в ожидании сенсации. Я обвела собравшихся интригующим взглядом.
— Как вы думаете, сколько ей лет?
— Минимум сорок два, — не задумываясь ответила Света Завгородняя.
— Откуда ты знаешь? — Я недоверчиво оглядела ясновидящую.
— Это же элементарно, Марина Борисовна. Если отогнуть милой даме ушки, можно увидеть шрамы, оставленные скальпелем пластического хирурга.
Вполне возможно, его звали Лазарь Моисеевич Гольцикер.
Теперь уже не я одна в недоумении смотрела на Свету.
— Боже мой! — всплеснула руками Завгородняя. — Что вы на меня так уставились? Просто Лазарь Моисеевич однажды оказал мне неоценимую услугу…
— Вот эту? — Горностаева оттянула на груди безразмерную хламиду.
— Не надейся, — фыркнула Светка. — Сколько можно повторять, что здесь у меня все свое и настоящее.
— Если не здесь, то где? — не унималась Горностаева.
— Тебе бы, Валя, в танке города брать. — Светка закатила глаза, да так, что я испугалась, не придется ли снова Лазарю Моисеевичу оказывать ей «неоценимую услугу». Но через пару секунд Светкины глаза вернулись на привычную орбиту.
— Короче, отрезала Завгородняя, — Лазарь Моисеевич просветил меня по некоторым вопросам пластической хирурги. Зуб даю, эта дама недавно делала подтяжку. Да у нее еще и глаза как следует не открываются! Ну ладно, девчонки, мне пора, — спохватилась Светка, — а то Лукошкина совсем озверела. Пятый раз заставляет меня текст переписывать, все никак не может визу свою драгоценную поставить.
— Так тебе и надо, — мстительно сказала Горностаева. — Не будешь перед Обнорским по десять раз на дню в позе пьющего оленя красоваться.
— Я? Да очень надо, — надулась Завгородняя. — Если хочешь знать, Обнорский вообще не в моем вкусе. И Лукошкина его второй год динамит, у нее сейчас новая фишка — виртуальный роман.
По— моему, он ей на фиг не нужен.
— Лукошкиной? Конечно, не нужен, — резонно заметила я. — Она же умная.
Сенсационное открытие Завгородней вернуло мне душевное спокойствие, и последующие два часа я проблуждала на интернетовских сайтах, информирующих о последних достижениях отечественной пластической хирургии в области омоложения. «Что ж, еще не все потеряно, — подумала я, — у меня еще есть шанс, грех было бы им не воспользоваться».
Уже собираясь домой, я вспомнила, что до сих пор не отнесла в отдел оперативной информации Каширину данные о муже Юлии Львовны. Зная имя, отчество, фамилию и год рождения, наши оперативники могли составить на него полное досье.
— Диктуйте, — кивнул Родион, выведя на экран окно Центральной адресной базы.
Я впервые за весь день опустила взгляд на листок, оставленный Юлией Львовной, и обомлела.
«Вадим Германович Батманов…» — старательно вывела черным по белому госпожа Ларионова. Имя этого человека было мне хорошо известно.
***
— …Батманов?! Вадим Германович… — орал в телефонную трубку муж. — Фамилия, как у педераста!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51