— Алексей Львович, я ее все-таки застукал! Дамочка с поддельным документом. Срочно сюда!
Через минуту из-за угла коридора выскочил возбужденный Скрипка, пронесся мимо меня, чуть не сбив с ног, выскочил на лестницу и, никого не обнаружив, вернулся назад:
— Где она?
— Да вот же! — Охранник обалдело переводил взгляд с меня на Скрипку.
Это же Завгородняя… Привет, Светочка!
— Я и говорю — с поддельным документом…
До Скрипки, видно, что-то дошло:
— Ладно, бди дальше. Все равно попадется. Должно сработать…
Он приобнял меня и повел в репортерскую.
— Что тут у вас происходит, Леша?
— А… — Он уныло махнул рукой. — Все из-за Спозаранника… Представляешь, где-то в ночном клубе потерял удостоверение, гад.
— Не болтай. — Мне стало смешно. — Глеб не ходит по таким заведениям.
— А, это раньше не ходил, — отмахнулся Скрипка.
Похоже, что в «Пуле» началось время отпусков, потому что в репортерском отделе не было никого, кроме двух незнакомых стажеров, сидевших за компьютерами.
— Так что все-таки случилось?
— Я и рассказываю тебе: наш начальник отдела расследований ходил в ночной клуб на встречу с источником и там каким-то образом посеял ксиву. И представляешь, на меня же все и свалил. На летучке заявил, что во всех приличных фирмах «корочки» — тисненые, шероховатые, а в «Пуле», мол, гладкие. То есть скользкие. Вот, дескать, по вине таких, как Скрипка, они и выскальзывают в ответственный момент из рук. Представляешь, завернул? Я не понял тогда: ответственный момент — это когда носовой платок из кармана достаешь? Не наган же. Откуда у Спозаранника наган?…
— Леш, он просто оправдывался за утерю…
— Ничего себе оправдывался! А мне пришлось все старые удостоверения в срочном порядке поменять на новые.
— Зачем? Выдал бы Глебу другое — взамен утерянного.
— Света, ну когда ты поумнеешь? Ведь это старое удостоверение кто-нибудь непременно найдет. Так? И вклеит свою фотографию. И будет, обделывая свои грязные делишки, пользоваться нашей крышей.
— Не может быть!
— Может! А кто потом будет отвечать? Опять Скрипка. Вот я и предпринял кое-какие меры… Теперь у нас будут удостоверения нового образца.
— А-а?… — Я кивнула вопросительно в сторону охранника.
— Да, да. Я временно даже охранника поменял. Ты думаешь, он в нарды играет? Он в телевизор под столом смотрит. Как на таможне.
— Это еще зачем?
— Преступник, как известно, всегда возвращается на место преступления! И этот человек, я думаю, имея удостоверение «Золотой пули», непременно захочет узнать, как эта «Пуля» выглядит изнутри. И вот когда он, коварный, к нам придет, он ведь волноваться будет. А у человека, который волнуется, всегда колени дрожат. А в упор ведь на коленки чужие смотреть не будешь (Леша вдруг застыл, скользнув взглядом по моим бедрам; я инстинктивно одернула юбку), так и операцию провалить легко. Вот охранник, глядя в телевизор, и делает вид, что играет в нарды. На самом деле он и в карты-то играть не умеет. — Скрипка вздохнул. — Вот с тобой, жаль, не получилось. Я забыл на входе предупредить, что в Агентстве у одного сотрудника удостоверение не поменянным осталось — по причине болезни. Ты как, кстати, себя чувствуешь?
— Спасибо, Леш, все о'кей!
— А то Обнорский мне велел тебя холить и лелеять, беречь, как экзотический цветок. Я даже подумал, уж не влюбился ли он в тебя?
— У него же, говорят, что-то с Лукошкиной зреет.
— А-а, ты уже знаешь, — облегченно вздохнул Леша. — А то я подумал, как бы между вами, девочками, конфликта какого не вышло из-за Андрюхи. А то, не поверишь, у меня однажды такое случилось… Со мной моя девушка поссорилась, студентка журфака. А я ведь, как ты помнишь, в Челябинске на журналиста учился, в двух газетах работал, лекции по заданию Обнорского студентам читаю. Ну и ей периодически свои лекции пересказывал: я же хочу, чтобы моя девушка грамотной была.
А она, неблагодарная, однажды обрывает меня на полуслове: все, говорит, это — скучно и далеко от правды жизни. Представляешь?
В общем, она со мной поссорилась и одна поехала к подружке на день рождения. Я про себя и думаю: выпьют небось там, а потом ей вечером одной домой добираться. Нехорошо, я ведь все-таки мужчина. И поехал к подружкиному дому караулить свою девушку. Жду час, второй, а она не выходит. Замерз, зараза!
Вдруг из кустов сирени у подъезда мужик вылезает: добавь, говорит, десятку, согреться бы не мешало. И то, думаю. Взял мужик деньги, побежал к ближайшим ларькам за бутылкой и — честный такой! — вернулся.
Греемся мы, значит, а все равно — холодно. Тогда я свои деньги достал, мужик опять сбегал, снова греемся. Стемнело.
Наконец дверь подъезда открывается, и… выходят две девушки, обе — одинакового роста и в одинаковых куртках. Наверное, думаю, подружка решила проводить мою девушку до метро. Идут они впереди, пошатываются, хихикают, а я за ними кустами пробираюсь, жду, когда моя одна останется.
И вдруг они начинают прощаться, целуются и расходятся в разные стороны: одна — к троллейбусу, другая — к метро.
Я аж обалдел: за какой же идти? Пошел за той, что к метро. Крадусь кустами, нечаянно шум создаю. Девушка почувствовала, видно, что кто-то крадется, но шаг, представляешь, не убыстрила, а… замедлила. Не, думаю, не моя: моя — пугливая. Я тогда развернулся и бегом за той, что к троллейбусу пошла. Увидел ее, иду быстрым шагом, пыхчу. А та тоже шаг замедляет. Что за чертовщина! Какая же из них — моя? И вдруг… Ой, Светочка, вспомнить страшно!… Вдруг они обе с двух сторон с криками «Ура!» набрасываются на меня и начинают… раздевать. Уж не знаю, как я и отбился. Домой без пуговиц приехал и с фингалом под глазом.
— Это когда ты в ноябре в очках от солнца ходил?
— Да, тогда… А наутро мне моя позвонила и с гордостью сообщила, что они с подругой чуть не поймали серийного сексуального маньяка. И что в итоге они поссорились на предмет — кто из них активнее действовал в ситуации задержания? А потом добавила, что приметы маньяка сообщила в милицию, и те теперь ищут парня в кожаной куртке и с фингалом под глазом (это «моя», оказывается, мне залепила). Представляешь, чего я натерпелся?
— Да, Леша… Надеюсь, я в такой ситуации никогда не окажусь и драться из-за мужика с подругой не буду. Ты же знаешь про меня: «Она соперниц не имела…» — затянула я «Нищую». — Что же касается Обнорского, то он не в моем вкусе. Я не люблю таких арабистых мужиков.
— Вот и хорошо, вот и славненько, — обрадовался Скрипка. — Ты же понимаешь, я обязан следить за морально-психологическим климатом в коллективе. Может быть, инструкцию по этому поводу специальную написать, как думаешь? Вроде того, как должны вести себя два представителя одного пола, если они попали в заинтересованное поле зрения объекта пола противоположного…
— Лешка, ну ты не меняешься!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51