– Это лесник с механиком!
– Ясный пень! – отозвались братки и выглянули наружу.
Увидев братков, так сказать, в непосредственной близости, ни Костя, ни Шлоссер, ни Евстигнеев не выдержали. Древний иррациональный страх перед призрачными чудовищами оказался сильнее доводов рассудка. Друзья постыдно бежали, а братки закрыли окно и принялись приводить шефа в чувство. Тем временем Маланья распахнула сундуки и погрузила лопатообразные ладони в золотую разносортицу.
– Молодцы! Ай да молодцы! Я думала, вы так, чмо болотное, а вы – орлы! Будет теперь чем за квартиру заплатить! А вы боялись!
– Этим заплатить за квартиру? – до глубины души удивился Серый и чуть было не пошел в отключку.
– Она так шутит! – холодея от страха, сказал Толян. – Мы, конечно, откинемся, в чем вопрос. Тут на всю жизнь хватит!
– Видать, у тебя жизнь короткая, – ядовито заметила Маланья. – Мне вот, например, было бы мало!
– Где оскорбленному есть сердцу уголок? – не приходя в сознание, прошептал Эдик. – Волыну мне, волыну!
– Не надо, шеф! – испугался Колян. – Мы и так разберемся, нам мокруха не в масть.
– Верно, – сурово произнесла бабка. – Вы еще молодые, вам жить да жить. В общем, утро вечера мудренее. Утром и разберемся.
Она вытащила из кармана сложенный вчетверо кошель и принялась набивать его золотыми монетами, брошками, самоцветными камнями, геммами и прочей драгоценной дребеденью. Братки смотрели на старуху во все глаза, не произнося ни звука. Шеф тоже лежал молча, делая правой рукой какие-то непонятные пассы.
Бабка не спеша наполняла котомку, а та все не наполнялась, словно была безразмерная. Но в этот момент Эдик сделал какой-то особенно энергичный жест и еле слышно прошептал:
– Хватит!
Изо рта шефа удушающе пахнуло носками. Бабка закашлялась, стянула кошель бечевкой и вздохнула:
– Вот и ладно. Будет детушкам на конфетушки! Душно у вас что-то.
– Это все он, проклятый! – возмутился Толян, ткнув пальцем в Серого. – Его самого надо заставить свои носки жрать!
– Точно, – поддержал его Колян. – Удушил всех на фиг!
Он приподнялся и шагнул к Серому. Злость на обнаглевшую бабку перекинулась теперь на подельника. Толян тоже вскочил:
– Затравил шефа, змей!
– Не подходи! – взвизгнул Серый. – Зашибу! – Он взмахнул рукой, к которой намертво приклеилась гиря, и угодил шефу по ребрам.
– Убил! – взвыли братки. – Ну гад!
– Отставить! – вмешалась Маланья. – Вот так завсегда: едва раздобудут золотишко и уже готовы глотки друг другу перервать. Тихо, кому сказала! Ваше золото спрятать надо, пока не отняли. Не ровен час, приедут менты из района, вот тогда и запоете! А командира вашего я обижать не позволю! Совсем ухайдакали парня, в гроб краше кладут.
– Может, он и в самом деле того?.. – прошептал Толян.
– Ты думай, чего говоришь! – возмутилась Маланья. – Не видишь разве, пузыри изо рта лезут? Значит, жив еще! Ничего, до утра оклемается! А вам вот что нужно сделать: все это золото в мешки переложить да перепрятать. А уж утром-то и забрать. И так перепрятать, чтобы ни одна ищейка не догадалась! А сундуки лучше бросить в пруд. Они тяжелые, сразу утонут.
– Нам спать охота! – тут же захныкал Толян.
– А в тюрягу не хо-хо? – ехидно осведомилась Маланья. – Пока шеф в отключке, слушайтесь меня! Сейчас я мешки принесу прочные, из-под картошки.
Братки посмотрели друг на друга и тяжело вздохнули. Бабка принесла мешки, включила ночник, и парни принялись за работу. Покряхтывая и постанывая, они перекладывали золото в мешки, засыпали сверху картошкой для конспирации, завязывали и оттаскивали в угол. Шеф во время этой операции лежал неподвижно, и с его лица не сходила странная гримаса – полуоскал-полуулыбка. Словно он одобрял действия братков, но как-то уж больно ехидно.
– Чего это он скалится? – не выдержал Серый.
– Сон приятный снится, – предположил Толян.
Неожиданно Эдик сморщился и паскудно дребезжащим голосом захныкал:
– Мне-мне-мне-мне-мне…
– И туды его в печенку! – прошептал Колян. – Чего он говорит?
– Чего-чего! – Серый презрительно скривился, но тут же сладко улыбнулся, повернувшись к Эдику. – И тебя, шеф, не забудем!
– Умляут! – Произнеся непонятное кошачье слово и вздрогнув, словно его ударили током, Эдик захрапел.
– Отпустило! – прошептала, криво ухмыляясь, бабка. – Ну и ладненько! А теперь потащили мешки в сарай. Там у меня свинья, Авдотья. Так вот, аккурат под ней – погребец. Туда и спрячем. А Авдотью на место подвинем. Под ней ни в жизнь не найдут!
Возле дома Евстигнеева друзья остановились перевести дыхание.
– В кого они превратились? – не удержался Костя, хотя и понимал, что на этот риторический вопрос никто не ответит. Но он ошибся.
– Стадо чертей! – сказал Евстигнеев. – Вот кого Маланья воспитала! Макаренко! Ушинский! Гений воспитания!
– Она тут ни при чем, – проворчал Костя, – это Яга на них заклятие наложила. И Леший тоже.
– Не верю! – сказал Евстигнеев. – Тут что-то еще. О! Они же в реакторе побывали… Правда, не все. Нет, Маланья наверняка к ним руку приложила. Чувствуется размах, стиль! Да если б наша Степанидовна увидала этих красавцев, она бы с ума сошла!
Один Шлоссер молчал. Однако было видно, что он не просто так молчит, а в голове его созревает новая гипотеза. Не говоря ни слова, механик вытащил из кармана гаечный ключ, повертел его в руках, просветлел лицом и успокоился. Успокоившись, он усмехнулся, извлек из другого кармана калькулятор и принялся что-то подсчитывать. Минут пять Шлоссер занимался этим делом, наконец убрал калькулятор и повернулся к друзьям.
– Я тут посчитал… Этим дуракам повезло, что они влезли в реактор, когда тот был на холостом ходу. Мощность небольшая, кривизна гиперполя минимальная. К тому же они выпили противоядие. Так что скоро у них все нормализуется!
– Стало быть, светиться перестанут? – уточнил Евстигнеев. – А как скоро? День-два?
Шлоссер покачал головой:
– Ты даешь нереальные сроки. Все пройдет само собой лет через пятьсот. Гарантирую. Конечно, можно их загнать в поглотитель. Тогда все как рукой снимет. Правда, вместе с волосами.
– И с головой, – ехидно добавил Евстигнеев.
– Это смотря какая голова, – серьезно возразил Шлоссер. – У них, как я посмотрю, головы на редкость крепкие. Чугун!
– Но-но! – сказал Евстигнеев. – Не хватало еще чужими жизнями рисковать!
– Согласен, – кивнул Шлоссер, – головы можно смазать защитным кремом. В этом случае гарантируется полная безопасность.
– Защитный крем – это вазелин! – хихикнул Евстигнеев.
– Верно, – удивился Шлоссер, – а ты откуда знаешь?
– Да уж знаю, – усмехнулся Евстигнеев.
– Откуда, откуда?
– Да что у меня, носа нет? – рассердился Евстигнеев. – Сколько раз от тебя вазелином воняло? И кожа на башке постоянно блестит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72