– Что с воза упало, то пропало. Есть другая наклевка. И если вы на этот раз не сваляете дурака, то все будет как надо. Есть еще один сундук золота, и побольше того, который был. Только хранится он не за семью печатями, а здесь, в селе!
Лисипицин многозначительно замолчал, давая возможность осмыслить сказанное. Бандиты осмыслили.
– Где, где? – посыпались вопросы, но Лисипицин только мудро улыбался.
– Всему свое время. Не надо торопиться. А то и этот сундучок уплывет.
– Да ты только скажи, – воскликнул воодушевленный Эдик, – мои пацаны враз все сбацают!
– Вы уже сбацали, – криво усмехнулся Рудольф Адольфыч. – Если бы ты не спер сундук, сокровища были бы наши. Жадность обуяла, хотел все себе загрести! Товарищей через хрен кинул!
– Затмение на мозги наехало. Это все из-за рогов. – Эдик вздохнул и грустно наклонил голову.
– Короче. Золото есть у главного механика! – выпалил Лисипицин.
– Да ты что? – ахнули бандиты. – У него-то откуда?
– Оттуда, – важно пояснил Лисипицин. – Он хитрый, гад! Шифруется, а сам золотишко копит на черный день! Я его давно под колпаком держу.
– Это как же? – вяло поинтересовался Эдик, с трудом представивший себе главного механика, сидящего под стеклянным колпаком. – Ты это, поясней. Я чего-то не догоняю!
– А тут и догонять нечего, – скривился Лисипицин. – Я ему в свое время прослушивающих жучков понаставил. И на работе, и дома. Даже в туалете! Хотя там в общем-то слушать особенно нечего… – Рудольф Адольфыч поморщился. – Так что я в курсе всех его махинаций. Ну и друзья у меня тоже есть, делятся информацией… Короче, он из Древнего Египта целый воз золота притаранил. Хочет сдать, с понтом, что нашел. Ясно?
– А то! – кивнул Эдик. – Так у вас тут еще и Древний Египет есть?
– Темнота! – вздохнул Лисипицин. – Ну какая тебе разница, что у нас есть? У нас все есть, кроме одного!
– Чего? – наивно поинтересовался шеф.
– Порядка! – недовольно сказал Рудольф Адольфыч. – Надо, чтобы все по струнке ходили! С нашим народом по-другому нельзя.
– Это точно, – закивали бандиты. – Давно пора!
– Я бы таких, как Шлоссер и Евстигнеев, за решетку посадил! И лесника с ними заодно, чтобы воздух чище стал.
– Ага! – подобострастно захихикали бандиты.
– Братцы! Вспомнил! – воскликнул вдруг Эдик и перешел на шепот: – Этот Шлоссер картошку в золото превращает! Сам видел! Может, поймать его и заставить, чтобы он мешка два для нас соорудил?
– Это все потом, потом, – поморщился Лисипицин, – сейчас главное – что? Установить слежку за домом Шлоссера. На тот случай, если он попрет сундук в администрацию. Но он, гад, хитрый, может и не потащить. Тогда дождемся, когда механика не будет дома, и вытащим сундук сами.
– Погоди, командир, – остановил его Серый, – я не врубился. Если он потащит сундук, то что делать-то? За ним идти?
Лисипицин закатил глаза. Затем посмотрел на Эдика:
– Как ты с ними работал?
– А что, нормально, – пожал плечами шеф. – Никаких проблем.
– Они ж тупые, как сибирский валенок! – взвыл Рудольф Адольфыч.
– Ты это… Фильтруй базар, – нахмурился Эдик. – Кто тебе сказал, что сибирские валенки тупые? У них носы заостренные, сам видел! Это наши, свойской валки, с тупыми носами делаются.
Лисипицин оторопело выслушал его и тяжело кивнул головой.
– Хорошо. Значит, так: если Шлоссер потащит сундук в администрацию, этот сундук надо культурно отобрать. Понятно?
– Вот теперь все ясно, – облегченно вздохнули бандиты, – а то говоришь какими-то загадками. Мы пацаны конкретные. Любим конкретный базар. И это… По тыкве ему можно врезать?
– По тыкве? – Лисипицин мечтательно расцвел. – Можно! Да-да, – добавил он сладким голосом. – Можно и даже нужно!
– Вот это по-нашему, – оживились братки, – а то все непонятки какие-то. А сейчас чего делать?
– Спать надо идти, – сказал Рудольф Адольфыч, – сил набираться. Мне еще село мести… Это вам – лафа, дрыхни, сколько хочешь!
Вскоре они распрощались, и бандиты, надев клобуки, двинулись к Маланье. По дороге они наткнулись на стайку лесных чертей. Те промышляли что-то в курятнике, но, увидев процессию в клобуках, до смерти перепугались.
– Попы! Попы идут! – завизжали они и бросились врассыпную, унося добычу: двух откормленных кур и матерого индюка.
Правда, индюка они по дороге выронили, и птица, отряхнувшись, направилась домой, оскорбленно ворча и сердито оглядываясь. Ни Эдик, ни бандиты уже не чувствовали ни испуга, ни даже удивления. Ими овладело чувство какого-то безразличия.
Только Серый презрительно бросил:
– Глядите-ка, черти!
– Мы сами черти, – отозвался Эдик и с невольным уважением подумал о рогах.
– Слышь, пацаны? – неожиданно отозвался Колян. – А в аду истопникам хорошо платят?
– А ты что, устроиться хочешь? – лениво поинтересовался Эдик.
– А что такого-то? – пожал плечами Колян. – Работа нормальная, эксклюзивная. Наверняка в валюте получают!
– Тебя не возьмут, – возразил Серый, – у тебя рога не подходят. И у Толяна не подходят – у него бараньи. Вот шеф – это как раз то!
– А ты вообще однорогий, – обиделся Колян, – молчал бы уж!
– Это я однорогий? – возразил Серый и стащил клобук. – Смотри!
Эдик глянул на Серого и обалдел. Мало того что срубленный рог отрос снова. Прямо на лбу вырос еще один, хоть и короче других, но зато необыкновенно острый даже на вид.
– Видали? – гордо сказал Серый и снова надел клобук.
– Ну ты теперь точно черт! – выдавил Эдик. – За три-то рога тебе в аду сразу сержанта дадут! А может, и лейтенанта!
Возле Маланьиного дома братков дожидался четвероногий петух. То ли на стреме стоял, то ли готовился кукарекать. Скорее всего, второе, потому что он беспокойно ходил по поленнице и время от времени клекотал, прочищая горло. Однако клекот выходил неубедительным, петух озадаченно мотал башкой и снова ходил. Его встопорщенные перья поредели, и вообще, после взрыва в туалете он выглядел неважно.
Увидев приближающихся братков, петух что-то неразборчиво гаркнул и метнулся в ближайшие кусты.
– Здорово я его укротил? – самодовольно спросил Эдик, открывая калитку. – Будет знать, тварь пернатая, на кого баллон катить!
Тут Эдик вспомнил грустную предысторию этого события и процедил сквозь зубы:
– А ты, Серый, если еще раз носки в стакан засунешь, заставлю сожрать. Усек?
– Ясно, шеф, – без особого испуга отозвался Серый.
В комнате бабки горел свет. Когда братки вошли в избу, она выглянула и, увидев Серого, изменилась в лице.
– Что-то ты, дружок, весь рогами изошел? И серый какой-то!
– Я и есть Серый! – Бандит бестолково захлопал глазами.
– Во-во! – сказала старуха. – Аж синюшный стал. Может, заболел?
– У него, бабуля, кровь до башки недотягивается, – со смехом пояснил Толян, – шея больно длинная!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72