Хоуп украсила тарелку Майкла колечками только что нарезанного огурца и листьями салата.
— Похвалы?
— Как игроку, — пояснила Хоуп.
— Игроку? — Майкл не был уверен, верно ли он расслышал.
— Отличному властному игроку, — пояснила Хоуп тихо доверительным тоном.
— Вы играете на Сцене? Звучит так хорошо, что не верится.
— Я думала, что вы детектив. Вы заигрываете со мной одиннадцать дней и не потрудились навести справки обо мне?
— Вы правы, это на меня не похоже, — согласился Майкл.
— Мой муж все еще разрешает мне участвовать в сеансах, — услужливо сказала Хоуп.
— В сеансах? Вы?
— Вот именно. Дэвид впервые встретил меня в «Башне» в Голливуде.
— Вы шутите. Я там бывал.
— Да, я слышала, что вы от души выпороли жену в Бишопе. Мне это кажется ужасно романтично.
Майкл подпирал подбородок рукой и смотрел на нее во все глаза.
— Вы умеете находить подходящие слова. — Он похвалил Хоуп, прежде чем заняться красочной тарелкой, которую она с улыбкой поставила перед ним. — Хоуп, дорогая, с моего сердца свалился тяжелый камень, — признался Майкл, разрезая сэндвич на четыре части.
— Правда?
— Меня беспокоил муж. Только по этой причине я не осмелился ухаживать за вами. Но ваши слова меняют все.
— Представьте, как я взволновалась, когда мне сказали, что порка — ваш конек. Я не переставала думать о том, чтобы сыграть с вами роль покорной, — искренне призналась Хоуп.
— Я с огромным удовольствием провел бы с вами сеанс.
— Вы не шутите?
— Если будет весело, мы сможем устраивать такие сеансы регулярно, — предложил Майкл.
— Послушать вас, так это все так просто.
— Приходите ко мне домой, когда у вас будет выходной.
— Это будет завтра.
— Приходите.
— Запишите мне ваш адрес. — Хоуп передала ему визитную карточку и ручку.
— Вы придете?
— Запишите номер вашего телефона.
— Приходите в три.
— Хорошо.
— Гроза волнует меня, — сказала Хоуп на следующий день, свернувшись в кресле у окна в гостиной Майкла Флегга, глядя, как стремительные потоки дождя омывают стекло. — А ты выглядишь так, будто тебя нарисовал Том из Финляндии, царство ему небесное. — Хоуп воздала должное изящному атлетическому и чрезвычайно мужественному телу Майкла в черный джинсах «Левайс», черной вязаной рубашке, подчеркивающих скульптурное великолепие его рук и туловища.
В противоположность ему Хоуп, в юбке из ткани «в елочку», охваченная в поясе коротким и толстым черным ремнем, в белой блузке с открытым воротником, с закатанными до локтей рукавами, казалась вылитой кроткой Гвендолин. Майкл никак не мог оторвать глаз от гибкой гостьи в прозрачных черных чулках и туфлях-лодочках.
— Поверить не могу, что этот ремень делает с твоей талией, — нежно пробормотал он.
— Мне хочется почувствовать твои руки на ней, — призналась Хоуп.
— А я как раз собирайся этим заняться, — сказал он, поднимая ее с кресла и перенося к диванчику напротив камина. Он уселся, положив Хоуп себе на колени, и начал целовать так, как ему хотелось с первого дня их встречи.
Поцелуй длился минут десять, и Хоуп показалось, что Венера станет их путеводной звездой.
— Давай порвем с условностями, — опрометчиво сказала Хоуп, облекая свои мысли в слова.
— Что ты хочешь сказать?
Рука Майкла уже проникла под ее легкие нижние юбки и уже поверх чулок ласкала шелковистую плоть внутренней части бедер. Хоуп могла только стонать, пока его ловкие пальцы ласкали ее через трусики.
— Хоуп? Ты что-то собиралась сказать.
Хоуп не ответила и позволила ему целовать свою шею и за надушенными ушами, от чего ей стало щекотно, и она заерзала на его коленях. Вскоре его пальцы проникли в ее трусики, а язык в ее рот.
— Я уже совсем готова, — пробормотала она.
— Готова?
— Я свободна телом и душой. Поэтому не вижу причины, почему бы тебе не взять меня прямо сейчас!
— Взять тебя? Во время сеанса? Я думал, что хорошо воспитанные девочки такого не позволяют.
— Майкл, ты же знаешь, что сеансы — это лишь предлог, которым я могу оправдаться перед мужем за свое сегодняшнее присутствие здесь. Если бы нашелся другой оправданный путь, как встречаться с тобой, не причиняя боль Дэвиду, я бы предложила его.
— Может, мы как-нибудь устроим двойное свидание. Я приведу покорную девушку, и тогда можно будет меняться партнерами.
— Здорово. А сейчас позволь мне достать презерватив.
Хоуп спрыгнула с его колен, подошла к своей сумочке и достала «Неутомимого всадника».
— Ты собираешься отдаться мне во время первого свидания?
Майкл снова посадил ее на колени и обнял.
— Когда Дэвид узнает, как ты себя ведешь, он не позволит мне встретиться с тобой второй раз. К тому же я каждый день живу так, будто он последний. В Голливуде так принято. Но мне понравилась мысль о том, чтобы устраивать сеансы с тобой.
Он снял ее с колен и поставил перед собой. — Тогда ты точно будешь покорно выполнять мои приказы, и даже будешь терпеть унижения, не задавая вопросов. Только потому что мне это доставляет удовольствие.
— Правда? Ты скорее готов заняться чистым садомазохизмом, чем овладеть моим телом и душой? — Возмущенная Хоуп подалась назад.
— Если ты не совсем покорна, я, возможно, не захочу овладеть твоим телом и душой.
— О?
— Если ты пришла всего лишь ради обычного секса…
— Да?
— Это гораздо менее интересно.
Хоуп покраснела от разочарования, помня, что властные мужчины порой не любят, когда покорные женщины дают советы.
— Извини, — ответила она, избегая смотреть ему в глаза. — Ты меня влек сексуально. Поэтому я хотела почувствовать тебя внутри себя.
— Хоуп, помолчи. Иди, становись в угол, — приказал он, шлепнув ее. — И не думай, что я не накажу тебя за такие непристойные предложения.
— Я так и думала, — пробормотала она, отвернувшись лицом к стене, но поглядывая через плечо.
— У меня нет желания отдалить жену от мужа, — твердо заявил Майкл.
— Тогда почему ты только что так страстно целовал меня и ласкал мою грудь?
— Барышня, здесь вопросы задаю я.
— Ты запустил пальчики в мои трусики, — добавила она.
— И что? Думаю, мужчина может позволит себе некоторые вольности с покорной женщиной, которая ведет себя подобно тебе.
Лицо Хоуп начало пылать, пока она смотрела в стену, сожалея, что не может вернуться минут на десять назад и вести себя поскромнее.
Позвав ее к себе, он продолжал вести себя как и полагалось. Он положил Хоуп через колени и начал шлепать ее в таком стиле, как это делают подлинные энтузиасты.
Раздумывая над его подходом и будучи сильно взволнованной, она не почувствовала первые десятки шлепков, пока Хоуп не заметила, что в зеркале, расположенном прямо напротив большого кресла без подлокотников, которое он избрал местом ее наказания, отражалось ее лицо, профиль Майкла и его рука, непрестанно поднимавшаяся и опускавшаяся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50