Что-то прикоснулось к моей спине.
— Брось оружие, — послышался голос Питерсона. — Брось и подними руки. Прости, парень, но мне пришлось это сделать. Я отдам тебя, а мне вручат Элли, понимаешь? Спасибо, что вернул мне оружие и облегчил задачу.
— Что случилось с Фредом?
— Твой черный парнишка попытался, невзирая на их угрозы, добраться до телефона и передать жене, чтобы она тебя предупредила. Дрался так отчаянно, что пришлось воспользоваться ножом... Стой спокойно! Я же сказал: бросить оружие...
Он еще продолжал говорить, когда я повернулся и выстрелил в него из пистолета. Краем глаза я заметил, что на стоянке мы уже не одни. Призрачные фигуры приближались со всех сторон, однако всему свое время. Уоррен Питерсон с недоумением и укором смотрел на меня: я вновь нарушил все правила, которым он научился, сидя у экрана телевизора. Он направил на меня револьвер, этот символ власти, волшебную палочку, направил во второй раз, а я по-прежнему не желал выполнять его распоряжения. Телевизионные принципы не срабатывали, заставляя пережить величайшее разочарование.
И тут на него обрушилось осознание ужасной действительности: в него стреляли, он ранен и в руках сжимает револьвер. И следует выстрелить в ответ. Собственно говоря, ему следовало выстрелить сразу, как только я повернулся, прежде чем в него попала смертоносная маленькая пуля. Я выстрелил еще раз, и он наконец попытался направить револьвер в мою сторону — заново прицелиться в меня — но было уже слишком поздно, да и не слишком ему этого хотелось. Он так до конца и остался мальчиком, воспитанным на идеях ненасилия. Третья пуля ударила его, и он начал падать, роняя мощное оружие, из которого так и не успел выстрелить.
После третьего выстрела маленький пистолет припомнил, что недавно побывал в воде, но трех пуль туда, куда я их всадил, было вполне достаточно. Несмотря на легкомысленный вид, этот пистолет далеко не игрушка. Тени были уже совсем рядом. Я повернулся и направил на ближайшего смолкший ствол, тогда как второй умело нанес мне удар сзади.
Глава 27
Серьезное загорелое лицо девушки окаймляли черные волосы. Лицо выглядело несколько расплывчатым по краям, но хорошенько поразмыслив, я пришел к выводу, что виной тому мое зрение, а не девушка. На первый взгляд она производила впечатление крепкой, довольно привлекательной особы с мальчишескими ухватками, из числа тех, что способны переиграть тебя в любом состязании, но платье и туфли с высокими каблуками наденут разве что под угрозой смерти.
Однако, по ближайшем рассмотрении становилось ясным, что эта крепкая молодая женщина принадлежит к той особой категории людей, которые способны совершать потрясающие открытия, но не испытывают от этого особого восторга. Сильное, отлично сложенное тело с высокой грудью и широкими бедрами явно пребывало в хорошей спортивной форме. Не менее привлекательным было и покрытое ровным слоем загара лицо, правильные черты которого успешно выдерживали испытание короткой мужской прической, если понятие «мужская прическа» еще применимо в нашу эпоху стирания половых различий. На ней были белые теннисные туфли с прочными «морскими» подошвами, в меру обтягивающие белые шорты и напоминающая огромную повязку верхняя часть купальника без бретельки. Красный купальник делал ее плечи очень сильными и загорелыми. Такими же загорелыми и сильными выглядели и ноги. Последние мне было видно особенно хорошо, поскольку лежал я в непосредственной близости от них, на полу каюты.
При наличии пола должна быть и сама каюта, а последняя предполагает пребывание на борту судна. Потрясающая логика, мистер Хелм. Кажется, к вам начинает возвращаться способность соображать. Итак, где я нахожусь, выяснить удалось, осталась самая малость — придумать, как выбраться отсюда. Да еще и с человеком, ради которого я и явился сюда. Разумеется, исходя из предположения, что она где-то здесь.
Однако я несколько торопил события. Пока достаточно было знать, что нахожусь я на борту судна, судя по звуку и вибрации — мощного моторного катера, и он куда-то направляется. Кроме того, по описанию Брента и фотографиям в досье Лорки, с которым мне наконец удалось ознакомиться на борту самолета, стоящую надо мной мускулистую молодую особу звали мисс Серина Лорка, и была она дочерью сенатора Джорджа Уинфилда Лорки, в прошлом так же известного как Мануэль Сапио, Малыш Сапио и Сапер. И еще меня пронзила внезапная боль сожаления и вины при мысли, что я потерял кого-то важного. Потерял я парня по имени Фред, который умер, сражаясь, дабы помочь мне, и тем самым разрешил наш давний спор...
— Можете сесть?
Это был тот самый глубокий женский голос, который я слышал по телефону в резиденции Джузеппе Вело. Для девушки он казался излишне сильным. Не слишком доверяя собственному голосу, я кивнул, о чем тут же и пожалел, поскольку движение напомнило о недавнем ударе по голове.
— У вас за спиной стоит вооруженный человек, — сообщила Серина Лорка. — Так что не делайте глупостей. То, какой вы отчаянный парень, мы уже видели, смотрите, не перестарайтесь.
Она склонилась, взяла меня за руку и помогла взобраться на канапе, рядом с которым я лежал. На мгновение мне пришлось прислониться к ней, чтобы уравновесить движение судна, в результате чего я едва не получил пулю из автоматического пистолета — девятимиллиметрового браунинга или достаточно похожей модели — находящегося в руках мужчины, расположившегося в дверном проеме, уводившем на кокпит. Это был смуглый крепыш в сверкающих белых штанах и майке в голубую и белую полоску. Оглянувшись по сторонам, я выяснил, что нахожусь не в каюте, а, если придерживаться точной терминологии, в рубке со множеством окон. Рубка представляла собой достаточно примечательное помещение, изобилующее тиковым деревом, включая бар и стол, и меньше всего походила на рубку. Я отметил, что пост управления здесь отсутствует. Стало быть, кто-то управлял судном с верхнего мостика. Итак, один наверху и двое здесь — всего трое. Особых математических способностей для подобного вывода не требовалось, но я все же ощутил некоторую почву под ногами.
Похоже, мы находились в открытом море — земли ни с одной стороны мне разглядеть не удалось. Стоял прекрасный солнечный день с легким бризом. Солнце находилось достаточно высоко; близился полдень. Или недавно миновал. Разумеется, ничто не свидетельствовало о том, что день все тот же. Что ж, это я успею выяснить, когда окрепну достаточно, чтобы взглянуть на часы, если те еще идут.
— Если тревожитесь о том, как долго находились без сознания, успокойтесь, — сказала Серина Лорка. — Ударили вас не слишком сильно. Вы начали приходить в себя почти сразу, но времени вами заняться не было, поэтому я ввела вам инъекцию препарата из вашей аптечки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Брось оружие, — послышался голос Питерсона. — Брось и подними руки. Прости, парень, но мне пришлось это сделать. Я отдам тебя, а мне вручат Элли, понимаешь? Спасибо, что вернул мне оружие и облегчил задачу.
— Что случилось с Фредом?
— Твой черный парнишка попытался, невзирая на их угрозы, добраться до телефона и передать жене, чтобы она тебя предупредила. Дрался так отчаянно, что пришлось воспользоваться ножом... Стой спокойно! Я же сказал: бросить оружие...
Он еще продолжал говорить, когда я повернулся и выстрелил в него из пистолета. Краем глаза я заметил, что на стоянке мы уже не одни. Призрачные фигуры приближались со всех сторон, однако всему свое время. Уоррен Питерсон с недоумением и укором смотрел на меня: я вновь нарушил все правила, которым он научился, сидя у экрана телевизора. Он направил на меня револьвер, этот символ власти, волшебную палочку, направил во второй раз, а я по-прежнему не желал выполнять его распоряжения. Телевизионные принципы не срабатывали, заставляя пережить величайшее разочарование.
И тут на него обрушилось осознание ужасной действительности: в него стреляли, он ранен и в руках сжимает револьвер. И следует выстрелить в ответ. Собственно говоря, ему следовало выстрелить сразу, как только я повернулся, прежде чем в него попала смертоносная маленькая пуля. Я выстрелил еще раз, и он наконец попытался направить револьвер в мою сторону — заново прицелиться в меня — но было уже слишком поздно, да и не слишком ему этого хотелось. Он так до конца и остался мальчиком, воспитанным на идеях ненасилия. Третья пуля ударила его, и он начал падать, роняя мощное оружие, из которого так и не успел выстрелить.
После третьего выстрела маленький пистолет припомнил, что недавно побывал в воде, но трех пуль туда, куда я их всадил, было вполне достаточно. Несмотря на легкомысленный вид, этот пистолет далеко не игрушка. Тени были уже совсем рядом. Я повернулся и направил на ближайшего смолкший ствол, тогда как второй умело нанес мне удар сзади.
Глава 27
Серьезное загорелое лицо девушки окаймляли черные волосы. Лицо выглядело несколько расплывчатым по краям, но хорошенько поразмыслив, я пришел к выводу, что виной тому мое зрение, а не девушка. На первый взгляд она производила впечатление крепкой, довольно привлекательной особы с мальчишескими ухватками, из числа тех, что способны переиграть тебя в любом состязании, но платье и туфли с высокими каблуками наденут разве что под угрозой смерти.
Однако, по ближайшем рассмотрении становилось ясным, что эта крепкая молодая женщина принадлежит к той особой категории людей, которые способны совершать потрясающие открытия, но не испытывают от этого особого восторга. Сильное, отлично сложенное тело с высокой грудью и широкими бедрами явно пребывало в хорошей спортивной форме. Не менее привлекательным было и покрытое ровным слоем загара лицо, правильные черты которого успешно выдерживали испытание короткой мужской прической, если понятие «мужская прическа» еще применимо в нашу эпоху стирания половых различий. На ней были белые теннисные туфли с прочными «морскими» подошвами, в меру обтягивающие белые шорты и напоминающая огромную повязку верхняя часть купальника без бретельки. Красный купальник делал ее плечи очень сильными и загорелыми. Такими же загорелыми и сильными выглядели и ноги. Последние мне было видно особенно хорошо, поскольку лежал я в непосредственной близости от них, на полу каюты.
При наличии пола должна быть и сама каюта, а последняя предполагает пребывание на борту судна. Потрясающая логика, мистер Хелм. Кажется, к вам начинает возвращаться способность соображать. Итак, где я нахожусь, выяснить удалось, осталась самая малость — придумать, как выбраться отсюда. Да еще и с человеком, ради которого я и явился сюда. Разумеется, исходя из предположения, что она где-то здесь.
Однако я несколько торопил события. Пока достаточно было знать, что нахожусь я на борту судна, судя по звуку и вибрации — мощного моторного катера, и он куда-то направляется. Кроме того, по описанию Брента и фотографиям в досье Лорки, с которым мне наконец удалось ознакомиться на борту самолета, стоящую надо мной мускулистую молодую особу звали мисс Серина Лорка, и была она дочерью сенатора Джорджа Уинфилда Лорки, в прошлом так же известного как Мануэль Сапио, Малыш Сапио и Сапер. И еще меня пронзила внезапная боль сожаления и вины при мысли, что я потерял кого-то важного. Потерял я парня по имени Фред, который умер, сражаясь, дабы помочь мне, и тем самым разрешил наш давний спор...
— Можете сесть?
Это был тот самый глубокий женский голос, который я слышал по телефону в резиденции Джузеппе Вело. Для девушки он казался излишне сильным. Не слишком доверяя собственному голосу, я кивнул, о чем тут же и пожалел, поскольку движение напомнило о недавнем ударе по голове.
— У вас за спиной стоит вооруженный человек, — сообщила Серина Лорка. — Так что не делайте глупостей. То, какой вы отчаянный парень, мы уже видели, смотрите, не перестарайтесь.
Она склонилась, взяла меня за руку и помогла взобраться на канапе, рядом с которым я лежал. На мгновение мне пришлось прислониться к ней, чтобы уравновесить движение судна, в результате чего я едва не получил пулю из автоматического пистолета — девятимиллиметрового браунинга или достаточно похожей модели — находящегося в руках мужчины, расположившегося в дверном проеме, уводившем на кокпит. Это был смуглый крепыш в сверкающих белых штанах и майке в голубую и белую полоску. Оглянувшись по сторонам, я выяснил, что нахожусь не в каюте, а, если придерживаться точной терминологии, в рубке со множеством окон. Рубка представляла собой достаточно примечательное помещение, изобилующее тиковым деревом, включая бар и стол, и меньше всего походила на рубку. Я отметил, что пост управления здесь отсутствует. Стало быть, кто-то управлял судном с верхнего мостика. Итак, один наверху и двое здесь — всего трое. Особых математических способностей для подобного вывода не требовалось, но я все же ощутил некоторую почву под ногами.
Похоже, мы находились в открытом море — земли ни с одной стороны мне разглядеть не удалось. Стоял прекрасный солнечный день с легким бризом. Солнце находилось достаточно высоко; близился полдень. Или недавно миновал. Разумеется, ничто не свидетельствовало о том, что день все тот же. Что ж, это я успею выяснить, когда окрепну достаточно, чтобы взглянуть на часы, если те еще идут.
— Если тревожитесь о том, как долго находились без сознания, успокойтесь, — сказала Серина Лорка. — Ударили вас не слишком сильно. Вы начали приходить в себя почти сразу, но времени вами заняться не было, поэтому я ввела вам инъекцию препарата из вашей аптечки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100