— Сколько языков она знает? — изумленно спросила Сарин.
— Четыре или пять, если только в мое отсутствие она не выучила еще один, — отозвался Люкел. — Хотя скоро ей придется остановиться. Свордийские ученые утверждают, что человеческий разум способен вместить только шесть языков; потом он начинает их путать.
— Кэйс поставила себе целью доказать их ошибку, — вставил Киин. — И еще доесть последние крохи съестных запасов Арелона.
Девочка задрала нос, фыркнула и вернулась к еде.
— Они оба такие… образованные, — заметила Сарин.
— Не обольщайся, кузина. Они недавно проходили историю искусств, и эта парочка изо всех сил старалась перещеголять друг друга.
— Все равно.
Кэйс, все еще недовольная поражением, пробурчала что-то в тарелку.
— Что? — строго переспросил Киин.
— Я сказала, что если бы принц был здесь, он бы ко мне прислушался. Он всегда меня поддерживал.
— Он просто делал вид, — возразил Даорн. — Это называется сарказм, Кэйс.
Девочка показала брату язык.
— Он считал, что я красавица, и я ему нравилась. Он ждал, пока я вырасту, чтобы на мне жениться. Тогда я стала бы королевой и посадила бы вас в темницу, пока вы не признаете, что я всегда права.
— Он не мог на тебе жениться, дурочка, — оскалился Даорн. — Он женился на Сарин.
Должно быть, Киин заметил, как вытянулось лицо Сарин, стоило зайти речи о принце, потому что тут же строгим взглядом заставил детей притихнуть. Но было поздно. Чем больше принцесса слышала о Раодене, тем чаще ей вспоминался мягкий приветливый голос, долетавший до нее через сеонов за сотни миль. Ей вспоминались непринужденные, скачущие с темы на тему письма, рассказывающие о жизни в Арелоне, о доме, который он готовил к ее приезду. Она так хотела встретиться с ним, что уехала из Теода на неделю раньше. И все равно опоздала.
Возможно, ей следовало послушаться отца. Он неохотно согласился на брак дочери, хотя прекрасно понимал, что Теоду необходим прочный союз с новым арелонским правительством. Обе страны вели происхождение от одной расы и имели общее культурное наследие, но за последние годы контакты между ними практически прервались. Беспорядки после реода угрожали всем, хоть как-то связанным с элантрийцами, и теоданская королевская семья могла оказаться в опасности. Но сейчас, когда Фьерден снова стремился расширить свое влияние (и особенно после падения Дюладелской республики), стало очевидным, что либо Теод возобновит договор со старыми союзниками, либо встретит полчища вирна в одиночку.
Так что Сарин предложила брак между королевскими семьями. Отец поначалу сопротивлялся, но потом склонился перед логической силой ее доводов. Не бывает уз сильнее, чем узы крови, особенно если один из супругов — наследный принц. И неважно, что брачный контракт запрещал Сарин выходить замуж во второй раз: Раоден был молодым и сильным мужчиной. Все предполагали, что его ждут долгие годы жизни.
Тут принцесса заметила, что Киин обращается к ней.
— Что, дядя?
— Я спросил, не хочешь ли ты осмотреть Каи. Ты здесь уже несколько дней, пора познакомить тебя с городом. Уверен, что Люкел с удовольствием покажет тебе достопримечательности.
Молодой человек развел руками.
— Извини, отец. Я бы с радостью поводил нашу прекрасную кузину по Каи, но мы с Джаллой наметили встречу с одним из купцов; собираемся обсудить закупку шелка для продажи в Теоде.
— Вы пойдете вдвоем? — удивилась Сарин.
— Конечно. — Люкел бросил на стол салфетку и поднялся. — Джалла торгуется с заразительным пылом.
— Единственная причина, по которой он на мне женился, — с улыбкой добавила свордийка. — Люкел — истинный купец. Во всем ищет выгоду, даже в браке.
— Правильно, — засмеялся он, взяв жену под руку. — То, что она красавица и умница, мне даже и не пришло в голову. Спасибо за обед, отец, великолепно приготовлено. Всем хорошего дня.
Пара удалилась, не отрывая друг от друга взгляда. Даорн озвучил их выход, делая вид, что его тошнит.
— Фу. Папа, поговори с ними. Они такие приторные, что еда в горло не лезет.
— Наш дорогой братец совсем спятил, — согласилась Кэйс.
— Будьте терпеливыми, дети, — прервал их Киин. — Люкел женат всего месяц. Дайте ему немного времени, и он станет прежним.
— Я надеюсь, — протянула Кэйс — Меня от него тошнит.
Хотя Сарин не сказала бы, что девочка выглядит нездоровой: она набросилась на еду с прежним ожесточением.
Сидящий рядом с принцессой Адиен продолжал бормотать себе под нос. Его речь не отличалась разнообразием, в ней мелькали в основном числа да иногда проскальзывало слово «Элантрис».
— Я бы хотела осмотреть город, дядя. — Бормотание мальчика напомнило Сарин о ее давнем желании. — Особенно Элантрис. Я хочу увидеть, из-за чего ведется столько яростных споров.
Киин потер подбородок.
— Ну, — медленно произнес он. — Думаю, что близнецы покажут тебе округу. Они знают, как добраться до Элантриса, а заодно я ненадолго от них избавлюсь.
— Близнецы?
Киин улыбнулся.
— Так их прозвал Люкел.
— Мы ненавидим, когда нас так называют, — отрезал Даорн. — Мы не близнецы — мы совсем не похожи.
Сарин пристально оглядела обоих детей, одинаковые копны их светлых волос, упрямые лица, и тоже улыбнулась.
— Ни капельки не похожи, — подтвердила она.
Стена Элантриса нависала над Каи, как суровый часовой. Только оказавшись у подножия, принцесса осознала, насколько внушителен город. Она была во Фьердене, и ее поразили укрепленные города-крепости этой страны, но они не шли ни в какое сравнение с Элантрисом. Стена была настолько высокой, ее поверхность настолько гладкой — с первого вгляда становилось ясно, что ее создавали руки не обычных людей. Всю протяженность стены покрывали высеченные эйоны, многие из которых Сарин не смогла опознать, а она полагала себя хорошо образованной.
Дети подвели ее к массивному ряду ступенек, взбегавших к вершине стены. Великолепно обработанная, с многочисленными арками и смотровыми площадками, лестница производила царственное впечатление. А также наводила на мысли о заносчивости. Ступеньки определенно строились одновременно с городом, а значит, стена возводилась не как мера защиты, а для обособления. Только необычайно уверенные в себе люди решат создать непреодолимое укрепление, а потом пристроить снаружи лестницу.
Их уверенность в себе оказалась необоснованной, так как Элантрис пал. И все же, напомнила себе принцесса, не захватчики овладели городом, но что-то иное, непонятое до сих пор — реод.
Сарин остановилась на половине подъема, облокотилась на перила и оглядела с высоты Каи. Городок казался младшим братом Элантриса: он изо всех сил старался доказать свою значительность, но все равно проигрывал огромному соседу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167