— Нежелание отвечать за свои поступки — первый признак способного ученика некроманта, — успокоил ее Вилигарк, развернулся и, насвистывая веселый мотивчик, двинулся прочь.
Машку это высказывание отчего-то не слишком утешило да и Айшма, двусмысленно хмыкнув, заметила:
— Будь осторожна, девочка. Мессир никогда ничего не делает даром. Рано или поздно тебе придется заплатить за его сегодняшнюю снисходительность. Кстати, что же здесь все-таки произошло?
— Если бы я знала! — Машка вздохнула. — Ладно, что-то еще сегодня сделать нужно?
— Лучше иди отдохни, — велела экономка, окинув учиненные Машкой разрушения красноречивым взглядом.
Машка встала и отправилась к себе. Иногда извинения только раздражают.
День рождения Вилигарка — это почти как день рождения Карлсона. Праздник по случаю даты появления на свет самого влиятельного некроманта города — событие важное и отмечаемое обычно с большим размахом. Что там торт или примитивная банка малинового варенья! В небе, сопливую хмарь с которого разогнали еще затемно, сияло солнышко. Ночью команда быстрого реагирования спешно восстанавливала поврежденный Машкой участок сада: до рассвета под окнами слышались шипение и ругательства. Чтобы не было мучительно стыдно, Машка сунула голову под подушку и таким образом умудрилась прилично выспаться. Не столь сообразительная Тиока утром поднялась печальной и принялась жаловаться на головную боль и невоспитанных рабочих.
«Удивительное дело, — думала Машка, рассеянно пиная ногой упавший с дерева орех, размерами более похожий на арбуз. — Это же надо обладать такой гигантской харизмой!» Несмотря на всю свою грозность, известное всему городу могущество и воспетый в балладах скверный характер, необходимый каждому настоящему некроманту, Вилигарк не вызывал у горожан отвращения. Страх — пожалуй, да. Но не тот, панический, что надвигается вместе с контрольной при полном отсутствии знаний по теме, а обычный, какой вызывает в меру сварливый начальник. Любой здравомыслящий сотрудник обязательно выяснит, в каком он настроении, прежде чем попадаться на глаза. Нечестные горожане следовали этому правилу неукоснительно, желая сохранить собственную неповторимую жизнь и свободную волю. Некромант в хорошем настроении — совсем не то, что некромант, мечущий из глаз молнии.
Видимо, именно поэтому чаще всего у Вилигарка что-то пытались украсть в его день рождения. Его он праздновал с помпой, пышно и громко, поэтому никто не сомневался, что новорожденный в этот день пребывает в доброжелательном расположении духа. Разве что Машка — но она вообще почти всегда и во всем последнее время сомневалась. Эльфийское лекарство от навязчивых идей оказалось более чем действенным. Промокшие ноги, сопли и прочая простуда плохо сочетаются с мечтами о всемирном могуществе и всезнании.
Нынче днем Машка обнаружила в подвале исхудавшего юношу со взором горящим и немедленно перепугалась. Глаза у парня пылали, и это не было художественным преувеличением. Никогда раньше Машке не доводилось видеть ничего подобного. От неожиданности она даже вслух назвала Вилигарка мессиром, чего не делала практически никогда — слишком уж непривычное слово. На ее вопли прибежала Айшма, донельзя раздраженная тем, что ее оторвали от подготовки к празднику. Наивная, она все еще верила в то, что Вилигарку и впрямь важен день, в который его угораздило родиться.
— Это что ты здесь развела? — брюзгливо сказала она, глядя на странного визитера.
— Он сам развелся! — возмутилась Машка. — Я за кувшинами спустилась, а он тут сидит. Страдает.
Юноша мелко-мелко дрожал, похожий на маленького мокрого котенка. Вот только хвоста у него не было. Его огненные глаза то вспыхивали ярче, то почти совсем угасали.
— Ты кто такой? — строго спросила экономка. Она не собиралась тратить на чудного бродяжку много времени.
Донельзя перепуганный юноша вздрогнул и звонко икнул. У Машки возникло стойкое ощущение, что гость принял простую экономку за кого-то более могущественного. Например, за Вилигарка, о чьей эксцентричности в Астолле ходили легенды. И в самом деле, отчего бы уважаемому черному магу не ходить по дому в женском обличье?
— Отвечай сейчас же, невоспитанный мальчик! — потребовала Айшма, теряя терпение.
В ее правой руке как бы невзначай оказался вынутый из-за пояса половник — тяжелый и очень внушительный. Да, эта женщина могла себя защитить от кого угодно! Юноша с ужасом покосился на оригинальное орудие убийства незваных гостей и, заикаясь, с трудом выдавал из себя:
— Жо... жо...
— Жорик? — Айшма нахмурилась. — Нет, вроде не похож.
Машка, с интересом рассматривавшая молодого человека странной наружности, хрюкнула и недоверчиво покосилась на экономку. Айшма совсем не производила впечатления женщины, у которой есть знакомые Жорики. И она никогда не путалась в своих мужчинах — у нее их попросту не было. Вся жизнь Сушеной Воблы была посвящена работе на мессира.
Экономка тоже взглянула на Машку, привлеченная хрюканьем. Осуждающе так взглянула, мол, не полагается прислуге уважаемого мага неприличные звуки при гостях издавать.
— Точно не Жорик? — усердно сдерживая рвущийся наружу смех, уточнила Машка.
Юноша помотал головой и снова завел свое:
— Жо! Жо!
На нервной почве у визитера были жуткие проблемы с произношением слов. Пока он безуспешно пытался выдавить из себя нечто осмысленное, экономка развернулась. То ли Машка думала слишком громко, то ли все было написано у нее на лице, но Айшма сначала поджала губы, а потом процедила неприятным голосом:
— Жорики — это такая редкая форма домашних вредителей, чтобы ты знала. Жрут без исключения все, что может показаться съедобным, потому и называются так. Где прошел жорик, крызу делать уже нечего. Впрочем, это не жорик, у него слишком маленькая пасть.
Действительно, рот у юноши был маленький, с бледными нервными губами.
— Жо! — в отчаянии повторял он.
— Жокей? — предположила Машка.
Щуплая фигурка гостя вполне подходила для этой профессии, однако он упрямо помотал головой. Машке пришла в голову еше одна версия о том, кто этот юноша, но она была неприличной, и Машка не стала ее озвучивать в присутствии Айшмы. Вместо этого она подумала и наконец неуверенно поинтересовалась:
— Может, жонглер?
Но и жонглером быть юноша не согласился.
— Капризный какой! — попеняла ему Машка. — Ну извини, я других слов на «жо» не знаю. Сам выкручивайся!
Юноша на мгновение сник, поняв, что никто ему помогать не будет, а потом, похоже, сделал над собой усилие и выпалил:
— Жоржик! Меня зовут Жоржик, вот!
И зачем-то торжествующе продемонстрировал один из кувшинов мессира Вилигарка, зажатый в правой руке, которую он до этого держал за спиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150