– И твое благоухание. Ты не мылась несколько дней – и все же от тебя хорошо пахнет. Могу поспорить, ты никогда не пользовалась духами. Тебе незачем. – Он снова вернулся взглядом к окну. – Скажи мне: отвратительно ли то, что я тебя не убил?
Эреш чуть заметно усмехнулась.
– Вряд ли ты оставил меня в живых по доброте душевной, – спокойно сказала она. – Раз ты меня отпустил – значит у тебя были на то причины. Да, теперь-то я понимаю. Если бы ты убил меня, отец не стал бы тебе помогать. Пока я жива, ты можешь держать его на коротком поводке. Он сделает все, чтобы спасти меня. – Девушка горько рассмеялась. – Ты глупый человек, Анхага Баллас. Ты не можешь понять, что такое верность, и надеешься только на угрозы.
– Верность – зыбкая штука, – хмыкнул Баллас. – Страх куда надежнее.
– И переписчика ты тоже запугаешь?
– Если понадобится, – кивнул Баллас.
– А что, если у Элзефара нет родных, которыми его можно шантажировать?
Баллас не ответил, потому что Краск снова появился в поле зрения. Следом за ним шел невысокий седовласый мужчина с мрачным и энергичным лицом. Он двигался медленно и неуклюже, помогая себе деревянными костылями. Опираясь на них, выбрасывал ноги вперед и снова переставлял костыли. Ноги же, как заметил Баллас, были связаны в лодыжках – видно, для большей устойчивости.
Баллас понаблюдал, как Элзефар продвигается к двери.
– Дети? Родственники? – сказал он, покачивая головой. – Нет. Достаточно выбить у него костыль. Или просто толкнуть…
Дверь открылась. Показался Краск. Следом за ним вышел переписчик.
Джонас Элзефар оглядел гостей мрачным взглядом темно-зеленых глаз. На лице его застыло брезгливое выражение, словно окружающий мир не вызывает у него иных чувств, кроме гадливости. У него был широкий тонкогубый рот, на твердом подбородке блестела седая щетина. Закатанные до локтей рукава обнажали худые руки, оплетенные веревками вен. На пальцах виднелись темные пятна чернил.
Элзефар переводил взгляд с Эреш на Балласа (последнего он осмотрел особенно пристально). Потом кивнул на Краска.
– Этот человек сказал, что у вас для меня работа. Неофициальная. И вы не хотите оформлять легальный заказ, а предпочитаете, чтобы я взял ее на себя – частным, так сказать, порядком. – Элзефар чуть склонил голову набок, задумчиво созерцая Балласа. – Я лучший копировщик Друина. Я делаю эту работу быстрее и лучше всех. С рассвета до заката я работаю здесь. – Он ткнул большим пальцем себе за спину, указывая на контору. – Делаю копии всевозможных документов. Научные трактаты, судебные протоколы, тексты молитв, чертежи зданий – я способен в точности воспроизвести все, что только возможно изобразить на листе пергамента. Я могу подделать любой документ так, что он будет не хуже оригинала, а еще и получше. И потому я не продаю свои таланты задешево. А иногда не продаю вообще. Мое начальство запрещает брать работу на стороне. Так что если вам нужно что-то скопировать – договаривайтесь с хозяевами.
Элзефар замолчал и сплюнул себе под ноги. Баллас чуть приподнял брови.
– Ты переписываешь молитвы?
– Да. – Элзефар равнодушно пожал плечами. – И их, и прочие религиозные тексты. Гимны, работы теологов, сборники псалмов…
– Выходит, ты работаешь на Церковь? – спросил Баллас. Элзефар прищурился.
– На Церковь?.. Я работаю на своих хозяев. А они – на всех, кто платит. Церковникам часто потребны наши услуги. Она для нас – как клиент для шлюхи. Делаешь все, что потребно, и получаешь деньги.
– И не обидно? Быть шлюхой для Церкви, которая желала тебе смерти?
Переписчик вскинул брови.
– С этого места поподробнее, пожалуйста. Баллас повернулся к Краску.
– Ты рассказал ему?
– Нет, – отозвался Краск. – В доме было слишком много лишних ушей.
– Ты переписывал запретные тексты, – сказал Баллас Элзефару. – А этот человек их продавал.
– Мы никогда не встречались. – Краск опустил глаза. – Но это ведь обычная практика, верно? Было безопаснее ничего не знать друг о друге. Несколько минут Элзефар задумчиво созерцал Краска – точно какое-то редкое насекомое. Потом спросил:
– Ты знал Кейпела Бека?
– Нет, – сказал Краск. – Я работал с Алдрасом Кагрилем.
– Кагриль… Кагриль… – пробормотал Элзефар. – Да, помню Кагриля. Но его схватили, верно?
– Схватили и повесили.
– А тебя, стало быть, нет? Краск вздохнул.
– По счастливой случайности. При аресте у меня нашли только поддельные тексты. Церковники смилостивились, и казнь заменили заключением. Я провел в тюрьме двадцать лет… – Он опасливо покосился на Балласа, но тот молчал.
– Повезло, – усмехнулся переписчик. – Многие отправились на виселицу. Или в клетку. А некоторые – и на Дуб Кары.
– Ужасные были времена…
– Но этот ужас мы выбрали для себя сами. – Странная улыбка скользнула по губам Элзефара. – А теперь вы, значит, явились просить помощи? Ну и что вам надо?
Краск нерешительно посмотрел на Балласа.
– Может, не стоит разговаривать прямо здесь? – Баллас перехватил инициативу. – Давайте-ка найдем местечко поспокойнее.
– Ладно. – Элзефар поудобнее перехватил костыли и заковылял по улице. Он направлялся к деревянному бараку чуть дальше по улице. Внутри на голом полу стояли две дюжины коек, покрытые одинаковыми одеялами из тонкой шерсти. В воздухе висел гнилостный запах сырой материи и влажного дерева.
Элзефар провел их к кровати в дальнем углу.
– Вот, – сказал он, обводя комнату широким жестом, – мой дом. Когда-то я жил в прекрасном особняке на востоке города. Там было тепло, удобно и мне никто не досаждал. А здесь я живу бок о бок с моими коллегами-переписчиками, и это не очень-то приятное существование. Калеке потребно одиночество. Среди людей ему постоянно приходится сносить насмешки и оскорбления. Не буду врать, будто я доволен. – Элзефар сел на кровать и прислонил к ней костыли. – Ладно. Здесь тихо. Выкладывайте свое дело.
– Когда-то ты копировал карты, – сказал Баллас. – Это правда?
Элзефар кивнул.
– А то как же. Географией Друина интересуются многие – с самыми разными целями. Иногда диаметрально противоположными. – Он ухмыльнулся. – Я копировал карты путей, пройденных Четверыми, и карты тайных троп контрабандистов. Чего только не ищут люди на землях Церкви Пилигримов!..
– А земли, не принадлежащие Церкви? Элзефар удивленно посмотрел на него.
– Все земли принадлежат Церкви.
– Но не Белтирран, – заявил Баллас.
– Ну, разве что Белтирран. – Элзефар усмехнулся. – Если, конечно, он существует. Как мы понимаем, это далеко не факт…
– А есть ли карты дорог через Гарсбраки в Белтирран? – сказал Баллас.
– Когда-то были, – кивнул переписчик. – Я копировал многие из них – и все разные. Если б каждая была достоверна, существовал бы миллион безопасных дорог через горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113
Эреш чуть заметно усмехнулась.
– Вряд ли ты оставил меня в живых по доброте душевной, – спокойно сказала она. – Раз ты меня отпустил – значит у тебя были на то причины. Да, теперь-то я понимаю. Если бы ты убил меня, отец не стал бы тебе помогать. Пока я жива, ты можешь держать его на коротком поводке. Он сделает все, чтобы спасти меня. – Девушка горько рассмеялась. – Ты глупый человек, Анхага Баллас. Ты не можешь понять, что такое верность, и надеешься только на угрозы.
– Верность – зыбкая штука, – хмыкнул Баллас. – Страх куда надежнее.
– И переписчика ты тоже запугаешь?
– Если понадобится, – кивнул Баллас.
– А что, если у Элзефара нет родных, которыми его можно шантажировать?
Баллас не ответил, потому что Краск снова появился в поле зрения. Следом за ним шел невысокий седовласый мужчина с мрачным и энергичным лицом. Он двигался медленно и неуклюже, помогая себе деревянными костылями. Опираясь на них, выбрасывал ноги вперед и снова переставлял костыли. Ноги же, как заметил Баллас, были связаны в лодыжках – видно, для большей устойчивости.
Баллас понаблюдал, как Элзефар продвигается к двери.
– Дети? Родственники? – сказал он, покачивая головой. – Нет. Достаточно выбить у него костыль. Или просто толкнуть…
Дверь открылась. Показался Краск. Следом за ним вышел переписчик.
Джонас Элзефар оглядел гостей мрачным взглядом темно-зеленых глаз. На лице его застыло брезгливое выражение, словно окружающий мир не вызывает у него иных чувств, кроме гадливости. У него был широкий тонкогубый рот, на твердом подбородке блестела седая щетина. Закатанные до локтей рукава обнажали худые руки, оплетенные веревками вен. На пальцах виднелись темные пятна чернил.
Элзефар переводил взгляд с Эреш на Балласа (последнего он осмотрел особенно пристально). Потом кивнул на Краска.
– Этот человек сказал, что у вас для меня работа. Неофициальная. И вы не хотите оформлять легальный заказ, а предпочитаете, чтобы я взял ее на себя – частным, так сказать, порядком. – Элзефар чуть склонил голову набок, задумчиво созерцая Балласа. – Я лучший копировщик Друина. Я делаю эту работу быстрее и лучше всех. С рассвета до заката я работаю здесь. – Он ткнул большим пальцем себе за спину, указывая на контору. – Делаю копии всевозможных документов. Научные трактаты, судебные протоколы, тексты молитв, чертежи зданий – я способен в точности воспроизвести все, что только возможно изобразить на листе пергамента. Я могу подделать любой документ так, что он будет не хуже оригинала, а еще и получше. И потому я не продаю свои таланты задешево. А иногда не продаю вообще. Мое начальство запрещает брать работу на стороне. Так что если вам нужно что-то скопировать – договаривайтесь с хозяевами.
Элзефар замолчал и сплюнул себе под ноги. Баллас чуть приподнял брови.
– Ты переписываешь молитвы?
– Да. – Элзефар равнодушно пожал плечами. – И их, и прочие религиозные тексты. Гимны, работы теологов, сборники псалмов…
– Выходит, ты работаешь на Церковь? – спросил Баллас. Элзефар прищурился.
– На Церковь?.. Я работаю на своих хозяев. А они – на всех, кто платит. Церковникам часто потребны наши услуги. Она для нас – как клиент для шлюхи. Делаешь все, что потребно, и получаешь деньги.
– И не обидно? Быть шлюхой для Церкви, которая желала тебе смерти?
Переписчик вскинул брови.
– С этого места поподробнее, пожалуйста. Баллас повернулся к Краску.
– Ты рассказал ему?
– Нет, – отозвался Краск. – В доме было слишком много лишних ушей.
– Ты переписывал запретные тексты, – сказал Баллас Элзефару. – А этот человек их продавал.
– Мы никогда не встречались. – Краск опустил глаза. – Но это ведь обычная практика, верно? Было безопаснее ничего не знать друг о друге. Несколько минут Элзефар задумчиво созерцал Краска – точно какое-то редкое насекомое. Потом спросил:
– Ты знал Кейпела Бека?
– Нет, – сказал Краск. – Я работал с Алдрасом Кагрилем.
– Кагриль… Кагриль… – пробормотал Элзефар. – Да, помню Кагриля. Но его схватили, верно?
– Схватили и повесили.
– А тебя, стало быть, нет? Краск вздохнул.
– По счастливой случайности. При аресте у меня нашли только поддельные тексты. Церковники смилостивились, и казнь заменили заключением. Я провел в тюрьме двадцать лет… – Он опасливо покосился на Балласа, но тот молчал.
– Повезло, – усмехнулся переписчик. – Многие отправились на виселицу. Или в клетку. А некоторые – и на Дуб Кары.
– Ужасные были времена…
– Но этот ужас мы выбрали для себя сами. – Странная улыбка скользнула по губам Элзефара. – А теперь вы, значит, явились просить помощи? Ну и что вам надо?
Краск нерешительно посмотрел на Балласа.
– Может, не стоит разговаривать прямо здесь? – Баллас перехватил инициативу. – Давайте-ка найдем местечко поспокойнее.
– Ладно. – Элзефар поудобнее перехватил костыли и заковылял по улице. Он направлялся к деревянному бараку чуть дальше по улице. Внутри на голом полу стояли две дюжины коек, покрытые одинаковыми одеялами из тонкой шерсти. В воздухе висел гнилостный запах сырой материи и влажного дерева.
Элзефар провел их к кровати в дальнем углу.
– Вот, – сказал он, обводя комнату широким жестом, – мой дом. Когда-то я жил в прекрасном особняке на востоке города. Там было тепло, удобно и мне никто не досаждал. А здесь я живу бок о бок с моими коллегами-переписчиками, и это не очень-то приятное существование. Калеке потребно одиночество. Среди людей ему постоянно приходится сносить насмешки и оскорбления. Не буду врать, будто я доволен. – Элзефар сел на кровать и прислонил к ней костыли. – Ладно. Здесь тихо. Выкладывайте свое дело.
– Когда-то ты копировал карты, – сказал Баллас. – Это правда?
Элзефар кивнул.
– А то как же. Географией Друина интересуются многие – с самыми разными целями. Иногда диаметрально противоположными. – Он ухмыльнулся. – Я копировал карты путей, пройденных Четверыми, и карты тайных троп контрабандистов. Чего только не ищут люди на землях Церкви Пилигримов!..
– А земли, не принадлежащие Церкви? Элзефар удивленно посмотрел на него.
– Все земли принадлежат Церкви.
– Но не Белтирран, – заявил Баллас.
– Ну, разве что Белтирран. – Элзефар усмехнулся. – Если, конечно, он существует. Как мы понимаем, это далеко не факт…
– А есть ли карты дорог через Гарсбраки в Белтирран? – сказал Баллас.
– Когда-то были, – кивнул переписчик. – Я копировал многие из них – и все разные. Если б каждая была достоверна, существовал бы миллион безопасных дорог через горы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113