Дракон был уже дряхлый, давно юношеское обоняние потерял, так что, прежде чем сапожник дождался его появления, у овцы в животе началась изжога. Она вырвалась, помчалась к Сульве и так нахлебалась, что потонула и поплыла по течению.
И представьте себе, милостивые государи: реку, которая из-за своей величины справедливо зовется царицей лелонских рек, эта овца отравила на протяжении двухсот миль. Еще за Лейчомером рыбы животами кверху всплывали или, одурев, бились головами о борта рыбацких лодок и на берег выбрасывались. Дело происходило во время дележа территории, поэтому возник межгосударственный конфликт, который привел к полугодовой войне Старогуцка с Лейчомером. Отсюда вывод: с незнакомым ядом надобно обходиться осторожно. Особенно если он получен от молокососов с горячими и пустыми головами.
— Ты намеревался сдержать слово? — беззлобно спросил Кипанчо. — Всеми святыми поклялся? Под угрозой меча, но все же.
— Дебрен — человек чести, — ехидно бросил Деф Гроот. — Я разбираюсь в людях, этим и живу. Он слово сдержит.
— Со словами, данными под давлением, всякое может быть. — Магун, занятый сканированием, говорил немного рассеянно. — Но действительно, я намеревался сдержать слово. С людьми простыми, не юристами, я стараюсь поступать честно. А те двое — не юристы. Не умеют ни сформулировать договор так, чтобы человека в бараний рог скрутить, ни на руки смотреть, как делает каждый обманщик, который в другом тоже всегда видит обманщика.
— Признаться, не понимаю, — вздохнул Кипанчо. — Так ты хочешь меня убить или нет?
— Убить легенду? Самого странствующего из всех странствующих рыцарей? Похоже, ты вконец свихнулся, Кип. — Дебрен сунул руку за пазуху и вынул перевязанный ремешком мешочек. Потом в другую руку взял мешочек с отравой. Бинт не позволил ему спрятать мешочек в руке так же тщательно, как тот, который он вынул из-за пазухи, но при соответствующем расположении пальцев все, кроме перевязанного ремешком кончика мешочка, скрылось из виду. — Этот я положил, а этот вынул, когда клялся сделать все, что в моих силах, чтобы ты съел содержимое. Уже само построение фразы давало возможность выкрутиться, ибо что означает: «Все, что в моих силах»? Например, я могу пристать к тебе с ложечкой, как няня к ребенку, и попытаться накормить силой. Результат таких действий легко предвидеть. Но покончим с интерпретациями. Я не люблю обманывать людей и решил, что проще всего будет накормить тебя содержимым вот этого мешочка. Он мой. И я знаю, что в нем.
— И что же в нем? — заинтересовался Санса.
— Экспериментальное лекарство от малярии. Экспериментальность состоит не в том, что применять его рискованно. Просто оно еще не запущено в торговый оборот.
— Почему?
— Любопытство убивает, Санса. — Дебрен глянул на Деф Гроота. — Скажу только, что человек, изготовивший порошок, был подданным анвашского короля Вонстона Широкого. Напомню, что Анваш конкурирует с Ирбией и дефольскими переселенцами в Новом Свете, правда, пока что не очень успешно. Все страны, изобилующие золотом, серебром и заселенные меднокожими язычниками, которых можно загонять в шахты и на поля, лежат на юге, в зоне ирбийского влияния. Там жарко и влажно, полным-полно комарья, поэтому то и дело вспыхивают эпидемии малярии. Может, ограничимся этой общей информацией? Иди-ка лучше и принеси с телеги шлем твоего господина. Не нравится мне этот подглядыватель.
— Пойдешь искать? — догадался Деф Гроот. — И исчезнешь?
— Нет. У меня здесь еще много дел. А во время сканирования я заметил, что розеты, украшающие наплечники лат нашего работодателя, — не просто украшение. Они отклоняют стрелы, верно, Кипанчо?
— Я не люблю странствовать в шлеме, — улыбнулся рыцарь. — Но не думай обо мне дурно. На турнирах я розеты откручиваю. Я специально заказал съемные, хотя оружейник морщился, утверждая, что какое-то там поле ему винты портит.
— Случается — редко, но все же бывает, — что умелый чародей заклинанием и специальной стрелой переделывает отклонитель в притягатель, направляющий неумело выпущенный болт или другой снаряд прямо на рыцаря. Поэтому не советую тебе сдавать шлем в лом. Чары чарами, а металл металлом.
Санса, воткнув факел в грязь, потрусил к телеге.
— Такое запрещенное экспериментальное лекарство должно быть чертовски дорогим, — как бы мимоходом заметил Деф Гроот. — Интересно, что ты предпочитаешь истратить его зря, вместо того чтобы поддержать свою честь, напав на Кипанчо на манер няни с чайной ложечкой. Тем более что деньгами ты явно не богат. За эту порцию, даже учитывая риск, что оно не подействует, ты получил бы здесь, в Дефоле, ну, по меньшей мере шестьсот талеров.
— Сколько? — У рыцаря отвисла челюсть. — Ты хотел сказать — грошей! Шестьсот талеров — это… Да за такие деньги деревню можно купить!
— Есть люди, у которых деревень… навалом, — пожал плечами рыжий. — А жизнь только одна. И жена одна. И сын первородный. А здесь если кто малярию схватит, то в одном или двух случаях из десяти с постели уже не встанет.
— Махрусе… — Кипанчо ошарашенно посматривал то на Дебрена, то на скромный мешочек, лежащий на столе. — Ты действительно хочешь?.. А еще говорят, что перекрутилось-то у меня в голове. Ты за каких-то два дуката с нами маешься. Вижу же, что наперекор себе, что не нравится тебе эта работа. А тут шестьсот талеров валяются! И ты хочешь их в грязь… Только ради того, чтобы двух засранцев, шантажистов и антикоролевских террористов, не разбирающихся в юридическом крючкотворчестве, не обмануть. Не понимаю тебя.
— Я тебя тоже не понимаю, Кипанчо. И тоже считаю тебя крепко чокнутым. Однако это не меняет того факта, что я тебя уважаю и верю в твою рыцарскую честь.
Кипанчо приложил руку к тому месту панциря, которое закрывало сердце. Скрипя пластинами, поклонился. Потом взглянул на побледневшее лицо магуна и вопросительно поднял брови.
— Что?
— Твоя рука, — выдавил Дебрен.
Какое-то время все всматривались в голубой струпик на том месте, где кинжал надрезал кожу. Первым пришел в себя Кипанчо.
— Ну что ж, я всегда знал, что у меня голубая кровь.
Что-то шлепнулось в грязь. Это Санса от изумления выпустил из рук капалин своего господина.
— Чума и сифилис… — выругался Дебрен. — Холера. Это малярия. Однозначно. А, чтоб тебя!
— Что тебя так пугает? — насмешливо бросил Деф Гроот. Однако немного побледнел. — По крайней мере не выкинешь в грязь шестьсот талеров. Гепард и Мязга тебе медаль наверняка навесят за то, что ты сдержал слово, а король Бельфонс — другую, за то, что ты гордость ирбийского рыцарства от верной смерти спас.
Дебрен не ответил. Не успел. Из домишки выскочила хозяйка, что-то крикнула ломким голосом.
— Кажется, переводить не надо, — медленно проговорил Гроот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
И представьте себе, милостивые государи: реку, которая из-за своей величины справедливо зовется царицей лелонских рек, эта овца отравила на протяжении двухсот миль. Еще за Лейчомером рыбы животами кверху всплывали или, одурев, бились головами о борта рыбацких лодок и на берег выбрасывались. Дело происходило во время дележа территории, поэтому возник межгосударственный конфликт, который привел к полугодовой войне Старогуцка с Лейчомером. Отсюда вывод: с незнакомым ядом надобно обходиться осторожно. Особенно если он получен от молокососов с горячими и пустыми головами.
— Ты намеревался сдержать слово? — беззлобно спросил Кипанчо. — Всеми святыми поклялся? Под угрозой меча, но все же.
— Дебрен — человек чести, — ехидно бросил Деф Гроот. — Я разбираюсь в людях, этим и живу. Он слово сдержит.
— Со словами, данными под давлением, всякое может быть. — Магун, занятый сканированием, говорил немного рассеянно. — Но действительно, я намеревался сдержать слово. С людьми простыми, не юристами, я стараюсь поступать честно. А те двое — не юристы. Не умеют ни сформулировать договор так, чтобы человека в бараний рог скрутить, ни на руки смотреть, как делает каждый обманщик, который в другом тоже всегда видит обманщика.
— Признаться, не понимаю, — вздохнул Кипанчо. — Так ты хочешь меня убить или нет?
— Убить легенду? Самого странствующего из всех странствующих рыцарей? Похоже, ты вконец свихнулся, Кип. — Дебрен сунул руку за пазуху и вынул перевязанный ремешком мешочек. Потом в другую руку взял мешочек с отравой. Бинт не позволил ему спрятать мешочек в руке так же тщательно, как тот, который он вынул из-за пазухи, но при соответствующем расположении пальцев все, кроме перевязанного ремешком кончика мешочка, скрылось из виду. — Этот я положил, а этот вынул, когда клялся сделать все, что в моих силах, чтобы ты съел содержимое. Уже само построение фразы давало возможность выкрутиться, ибо что означает: «Все, что в моих силах»? Например, я могу пристать к тебе с ложечкой, как няня к ребенку, и попытаться накормить силой. Результат таких действий легко предвидеть. Но покончим с интерпретациями. Я не люблю обманывать людей и решил, что проще всего будет накормить тебя содержимым вот этого мешочка. Он мой. И я знаю, что в нем.
— И что же в нем? — заинтересовался Санса.
— Экспериментальное лекарство от малярии. Экспериментальность состоит не в том, что применять его рискованно. Просто оно еще не запущено в торговый оборот.
— Почему?
— Любопытство убивает, Санса. — Дебрен глянул на Деф Гроота. — Скажу только, что человек, изготовивший порошок, был подданным анвашского короля Вонстона Широкого. Напомню, что Анваш конкурирует с Ирбией и дефольскими переселенцами в Новом Свете, правда, пока что не очень успешно. Все страны, изобилующие золотом, серебром и заселенные меднокожими язычниками, которых можно загонять в шахты и на поля, лежат на юге, в зоне ирбийского влияния. Там жарко и влажно, полным-полно комарья, поэтому то и дело вспыхивают эпидемии малярии. Может, ограничимся этой общей информацией? Иди-ка лучше и принеси с телеги шлем твоего господина. Не нравится мне этот подглядыватель.
— Пойдешь искать? — догадался Деф Гроот. — И исчезнешь?
— Нет. У меня здесь еще много дел. А во время сканирования я заметил, что розеты, украшающие наплечники лат нашего работодателя, — не просто украшение. Они отклоняют стрелы, верно, Кипанчо?
— Я не люблю странствовать в шлеме, — улыбнулся рыцарь. — Но не думай обо мне дурно. На турнирах я розеты откручиваю. Я специально заказал съемные, хотя оружейник морщился, утверждая, что какое-то там поле ему винты портит.
— Случается — редко, но все же бывает, — что умелый чародей заклинанием и специальной стрелой переделывает отклонитель в притягатель, направляющий неумело выпущенный болт или другой снаряд прямо на рыцаря. Поэтому не советую тебе сдавать шлем в лом. Чары чарами, а металл металлом.
Санса, воткнув факел в грязь, потрусил к телеге.
— Такое запрещенное экспериментальное лекарство должно быть чертовски дорогим, — как бы мимоходом заметил Деф Гроот. — Интересно, что ты предпочитаешь истратить его зря, вместо того чтобы поддержать свою честь, напав на Кипанчо на манер няни с чайной ложечкой. Тем более что деньгами ты явно не богат. За эту порцию, даже учитывая риск, что оно не подействует, ты получил бы здесь, в Дефоле, ну, по меньшей мере шестьсот талеров.
— Сколько? — У рыцаря отвисла челюсть. — Ты хотел сказать — грошей! Шестьсот талеров — это… Да за такие деньги деревню можно купить!
— Есть люди, у которых деревень… навалом, — пожал плечами рыжий. — А жизнь только одна. И жена одна. И сын первородный. А здесь если кто малярию схватит, то в одном или двух случаях из десяти с постели уже не встанет.
— Махрусе… — Кипанчо ошарашенно посматривал то на Дебрена, то на скромный мешочек, лежащий на столе. — Ты действительно хочешь?.. А еще говорят, что перекрутилось-то у меня в голове. Ты за каких-то два дуката с нами маешься. Вижу же, что наперекор себе, что не нравится тебе эта работа. А тут шестьсот талеров валяются! И ты хочешь их в грязь… Только ради того, чтобы двух засранцев, шантажистов и антикоролевских террористов, не разбирающихся в юридическом крючкотворчестве, не обмануть. Не понимаю тебя.
— Я тебя тоже не понимаю, Кипанчо. И тоже считаю тебя крепко чокнутым. Однако это не меняет того факта, что я тебя уважаю и верю в твою рыцарскую честь.
Кипанчо приложил руку к тому месту панциря, которое закрывало сердце. Скрипя пластинами, поклонился. Потом взглянул на побледневшее лицо магуна и вопросительно поднял брови.
— Что?
— Твоя рука, — выдавил Дебрен.
Какое-то время все всматривались в голубой струпик на том месте, где кинжал надрезал кожу. Первым пришел в себя Кипанчо.
— Ну что ж, я всегда знал, что у меня голубая кровь.
Что-то шлепнулось в грязь. Это Санса от изумления выпустил из рук капалин своего господина.
— Чума и сифилис… — выругался Дебрен. — Холера. Это малярия. Однозначно. А, чтоб тебя!
— Что тебя так пугает? — насмешливо бросил Деф Гроот. Однако немного побледнел. — По крайней мере не выкинешь в грязь шестьсот талеров. Гепард и Мязга тебе медаль наверняка навесят за то, что ты сдержал слово, а король Бельфонс — другую, за то, что ты гордость ирбийского рыцарства от верной смерти спас.
Дебрен не ответил. Не успел. Из домишки выскочила хозяйка, что-то крикнула ломким голосом.
— Кажется, переводить не надо, — медленно проговорил Гроот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97