Затравленно оглянувшись вокруг, он припустил прямиком к конюшне, стараясь добраться туда как можно скорее. Краем глаза Охотник уловил стоящего возле соседнего дома человека, и Дэфину не составило труда вспомнить, что это был именно тот крестьянин, который так насторожил его вчера, когда пришлось разгонять собравшихся жителей деревни. Только на этот раз во взгляде этого человека не было даже и толики страха — одно торжество, да, может, еще толика угрозы и любопытства.
Дэфин не сразу заметил, что во многих окнах уже горит свет, а с разных сторон доносятся угрожающие выкрики и злой хохот. Но среди шума чуткие уши Дэфина безошибочно выделяли единственный голос — того самого крестьянина. Только теперь Охотник точно знал, что человек этот никогда не был жителем этой паршивой деревеньки.
— Убейте их! Убейте! — кричал отмеченный Дэфином человек, не двигаясь с места, и лишь секундой позже Дэфин понял, что тот не произносит эти слова вслух. Крестьянин молчал, но в то же время заставлял остальных слышать свой приказ — вот что пугало Дэфина больше всего. Охотник со времени ухода из Обители успел позабыть, что такое страх, но происходящее заставило его вспомнить это неприятное чувство.
В конюшню Дэфин буквально влетел и сразу же увидел двух других Охотников, лихорадочно седлающих лошадей. Берхартер и Энерос также услышали доносящиеся снаружи крики и успели оценить их истинное значение. На их счастье, крестьяне еще не успели добраться досюда, что позволило оседлать коней.
— Это ловушка! — рявкнул Дэфин, вскакивая на ближайшую лошадь, не обращая внимания на то, что на той еще нет седла. Седло успел приладить лишь Энерос, Берхартер же скинул только что наброшенный на конскую спину потник и поступил точно так же, как Дэфин. Лошади противились, всхрапывали и били копытами, пытались отойти от Охотников, но те крепко удерживали их. Когда твари оказались на спинах животных, те чуть присмирели. Однако заставлять лошадей слушаться беспрекословно было уже некогда — в конюшню один за другим вбегали крестьяне. Брошенный первым из них серп просвистел возле головы Энероса и острием вошел в шею стоящей у дальней стены лошади. Громкое ржание огласило конюшню. Конь Берхартера разошелся так, что чуть не сбросил седока со спины, но тварь крепко вцепилась в гриву и наградила его таким ударом по голове, что конь зашатался и едва не упал.
Кто-то ухватился за ногу Энероса, но тот без особого труда вырвал ее из цепких пальцев и сапогом ударил крестьянина в лицо. Окованный сталью носок вошел точно под подбородок, ломая челюсть. Берхартер тем временем попытался остановить крестьян тем же способом, как сделал это Дэфин вчера, после прихода в деревню, но те словно и не услышали повелительного крика Девятого Охотника, продолжая наседать со всех сторон. То, что люди не подчинились тварям Незабвенного, для Берхартера было в новинку, но он не растерялся и рванул из-за спины меч. Продолжая начатое движение, он повел клинок вниз, полоснув еще одного крестьянина по плечу и рассекая ключицу. Но кто-то, подкравшись сзади, опустил оглоблю на спину Охотника, да с такой силой, что тот чуть не слетел с лошади прямиком под ноги разъяренных деревенских жителей. Тем не менее Берхартер удержался и даже умудрился, наклонившись, свободной рукой схватить одного из крестьян за волосы и, оторвав того от земли, швырнуть через головы нападавших в сторону раненой лошади.
Подняв глаза, Берхартер увидел, что двое других Охотников уже почти выбрались из конюшни, яростно отбиваясь от людей, в большинстве своем вооруженных топорами, косами и вилами.
— Огонь! — яростно и ненавидяще зарычал Берхартер, ударив каблуками коня по бокам. Тот взвился на дыбы и забил копытами по воздуху. Ринувшийся было на Охотника крестьянин отлетел назад, рефлекторно ухватившись за разбитый копытом череп, и почти тут же за спиной Берхартера ярко вспыхнуло пламя. Обжигающие языки потянулись во все стороны, зажигая на своем пути все, что только могло гореть. Перепуганные животные заметались, ломая загородки обрывая привязь и не замечая никого и ничего на своем пути. Кое-кого из крестьян затоптали обезумевшие от близости огня и Охотников лошади, другие, истошно крича, пытались выбраться из конюшни.
Берхартер направил коня к выходу, уходя от разожженного им же самим костра. Огонь уже охватил добрую половину конюшни, но ворота были пока еще свободны. Вот только крестьяне, которые не потеряли присутствия духа, продолжали с остервенением набрасываться на Охотников. Дэфин и Энерос наконец-то выбрались и получили свободу действий, оказавшись на открытом месте. Берхартер, не желая оставаться здесь и секунды, вновь взмахнул мечом, пригибаясь к шее лошади. Животное пронеслось сквозь людскую цепь будто ураган, и за эту долю секунды меч Охотника успел дважды отыскать свою цель. Были его удары смертельными или нет, Берхартера не интересовало: главное, что ему удалось выбраться.
Взгляд Берхартера, обшаривший окрестности, обнаружил двух тварей чуть в стороне, разворачивающих своих коней в сторону околицы. Рядом лежало несколько тел, но один из крестьян пытался подняться и тянулся к топору, упавшему буквально в шаге от его головы.
“Умри”, — жестко приказал ему Девятый Черный Охотник, но приказание не подействовало, точно так же как и в конюшне. Крестьянину не было до приказов Берхартера никакого дела, он продолжал тянуться к топору.
Позади раздался топот ног и новая волна криков. По крупу лошади ударил увесистый камень, отчего животное вновь чуть не сбросило Охотника со спины.
— Убейте пришельцев!
Берхартер не понял, кто крикнул это, но что-то притянуло его взгляд к крыльцу соседнего дома, на котором одиноко стоял человек, отнюдь не спешащий на помощь жителям деревни. Не совсем понимая, что делает. Девятый Охотник вырвал из-за голенища нож и, почти не целясь, метнул его в крестьянина. Острая сталь, со свистом рассекая воздух, понеслась прямиком к животу человека, но, не долетев, ярко вспыхнула, превратившись в сноп зеленовато-розовых искр, которые осыпались к ногам мужчины и моментально погасли.
Крестьянин не изменился в лице, продолжая наблюдать за погоней. Охотник, похолодев от ужаса, поспешил отвернуться и покрепче вцепиться в гриву коня свободной рукой. Кто этот человек на крыльце? Так, играючи, противостоять Черным Охотникам мог разве что маг, но откуда взяться ему в подобной глуши?
“Спаси, Незабвенный”, — уже не в первый раз за последнее время подумал Берхартер, вновь вонзая коню в бока окованные железом каблуки, с успехом заменяющие Девятому Охотнику шпоры. Конь рванулся вперед, и отдалившиеся было Дэфин и Энерос начали приближаться. Боковым зрением Берхартер увидел, как один из крестьян в отчаянии швырнул ему вслед тяжелый колун, который, конечно же, упал на дорогу, не долетев до удирающего Охотника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Дэфин не сразу заметил, что во многих окнах уже горит свет, а с разных сторон доносятся угрожающие выкрики и злой хохот. Но среди шума чуткие уши Дэфина безошибочно выделяли единственный голос — того самого крестьянина. Только теперь Охотник точно знал, что человек этот никогда не был жителем этой паршивой деревеньки.
— Убейте их! Убейте! — кричал отмеченный Дэфином человек, не двигаясь с места, и лишь секундой позже Дэфин понял, что тот не произносит эти слова вслух. Крестьянин молчал, но в то же время заставлял остальных слышать свой приказ — вот что пугало Дэфина больше всего. Охотник со времени ухода из Обители успел позабыть, что такое страх, но происходящее заставило его вспомнить это неприятное чувство.
В конюшню Дэфин буквально влетел и сразу же увидел двух других Охотников, лихорадочно седлающих лошадей. Берхартер и Энерос также услышали доносящиеся снаружи крики и успели оценить их истинное значение. На их счастье, крестьяне еще не успели добраться досюда, что позволило оседлать коней.
— Это ловушка! — рявкнул Дэфин, вскакивая на ближайшую лошадь, не обращая внимания на то, что на той еще нет седла. Седло успел приладить лишь Энерос, Берхартер же скинул только что наброшенный на конскую спину потник и поступил точно так же, как Дэфин. Лошади противились, всхрапывали и били копытами, пытались отойти от Охотников, но те крепко удерживали их. Когда твари оказались на спинах животных, те чуть присмирели. Однако заставлять лошадей слушаться беспрекословно было уже некогда — в конюшню один за другим вбегали крестьяне. Брошенный первым из них серп просвистел возле головы Энероса и острием вошел в шею стоящей у дальней стены лошади. Громкое ржание огласило конюшню. Конь Берхартера разошелся так, что чуть не сбросил седока со спины, но тварь крепко вцепилась в гриву и наградила его таким ударом по голове, что конь зашатался и едва не упал.
Кто-то ухватился за ногу Энероса, но тот без особого труда вырвал ее из цепких пальцев и сапогом ударил крестьянина в лицо. Окованный сталью носок вошел точно под подбородок, ломая челюсть. Берхартер тем временем попытался остановить крестьян тем же способом, как сделал это Дэфин вчера, после прихода в деревню, но те словно и не услышали повелительного крика Девятого Охотника, продолжая наседать со всех сторон. То, что люди не подчинились тварям Незабвенного, для Берхартера было в новинку, но он не растерялся и рванул из-за спины меч. Продолжая начатое движение, он повел клинок вниз, полоснув еще одного крестьянина по плечу и рассекая ключицу. Но кто-то, подкравшись сзади, опустил оглоблю на спину Охотника, да с такой силой, что тот чуть не слетел с лошади прямиком под ноги разъяренных деревенских жителей. Тем не менее Берхартер удержался и даже умудрился, наклонившись, свободной рукой схватить одного из крестьян за волосы и, оторвав того от земли, швырнуть через головы нападавших в сторону раненой лошади.
Подняв глаза, Берхартер увидел, что двое других Охотников уже почти выбрались из конюшни, яростно отбиваясь от людей, в большинстве своем вооруженных топорами, косами и вилами.
— Огонь! — яростно и ненавидяще зарычал Берхартер, ударив каблуками коня по бокам. Тот взвился на дыбы и забил копытами по воздуху. Ринувшийся было на Охотника крестьянин отлетел назад, рефлекторно ухватившись за разбитый копытом череп, и почти тут же за спиной Берхартера ярко вспыхнуло пламя. Обжигающие языки потянулись во все стороны, зажигая на своем пути все, что только могло гореть. Перепуганные животные заметались, ломая загородки обрывая привязь и не замечая никого и ничего на своем пути. Кое-кого из крестьян затоптали обезумевшие от близости огня и Охотников лошади, другие, истошно крича, пытались выбраться из конюшни.
Берхартер направил коня к выходу, уходя от разожженного им же самим костра. Огонь уже охватил добрую половину конюшни, но ворота были пока еще свободны. Вот только крестьяне, которые не потеряли присутствия духа, продолжали с остервенением набрасываться на Охотников. Дэфин и Энерос наконец-то выбрались и получили свободу действий, оказавшись на открытом месте. Берхартер, не желая оставаться здесь и секунды, вновь взмахнул мечом, пригибаясь к шее лошади. Животное пронеслось сквозь людскую цепь будто ураган, и за эту долю секунды меч Охотника успел дважды отыскать свою цель. Были его удары смертельными или нет, Берхартера не интересовало: главное, что ему удалось выбраться.
Взгляд Берхартера, обшаривший окрестности, обнаружил двух тварей чуть в стороне, разворачивающих своих коней в сторону околицы. Рядом лежало несколько тел, но один из крестьян пытался подняться и тянулся к топору, упавшему буквально в шаге от его головы.
“Умри”, — жестко приказал ему Девятый Черный Охотник, но приказание не подействовало, точно так же как и в конюшне. Крестьянину не было до приказов Берхартера никакого дела, он продолжал тянуться к топору.
Позади раздался топот ног и новая волна криков. По крупу лошади ударил увесистый камень, отчего животное вновь чуть не сбросило Охотника со спины.
— Убейте пришельцев!
Берхартер не понял, кто крикнул это, но что-то притянуло его взгляд к крыльцу соседнего дома, на котором одиноко стоял человек, отнюдь не спешащий на помощь жителям деревни. Не совсем понимая, что делает. Девятый Охотник вырвал из-за голенища нож и, почти не целясь, метнул его в крестьянина. Острая сталь, со свистом рассекая воздух, понеслась прямиком к животу человека, но, не долетев, ярко вспыхнула, превратившись в сноп зеленовато-розовых искр, которые осыпались к ногам мужчины и моментально погасли.
Крестьянин не изменился в лице, продолжая наблюдать за погоней. Охотник, похолодев от ужаса, поспешил отвернуться и покрепче вцепиться в гриву коня свободной рукой. Кто этот человек на крыльце? Так, играючи, противостоять Черным Охотникам мог разве что маг, но откуда взяться ему в подобной глуши?
“Спаси, Незабвенный”, — уже не в первый раз за последнее время подумал Берхартер, вновь вонзая коню в бока окованные железом каблуки, с успехом заменяющие Девятому Охотнику шпоры. Конь рванулся вперед, и отдалившиеся было Дэфин и Энерос начали приближаться. Боковым зрением Берхартер увидел, как один из крестьян в отчаянии швырнул ему вслед тяжелый колун, который, конечно же, упал на дорогу, не долетев до удирающего Охотника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149