Может, просто привиделось или отблеск лунного света заиграл. Вон в том направлении. Ты все-таки посматривай.
— Конечно. Если что-то замечу, разбужу.
Тирульф устроился на той же охапке травы, где только что отдыхала Ялна, вдохнул ее запах — от него сразу и резко закружилась голова. Он на мгновение прикрыл глаза, потом открыл их, глянул вверх.
Небо ломилось от звезд, даже лунный свет не был им помехой. Будто все они собрались над головой, поближе к реке, к равнине, на которой отдыхали двое. Светили ярко, с любопытством. На сердце стало тепло и до такой степени просторно, что хотелось говорить и говорить. Со звездами, с Ялной, сидевшей поблизости и неотрывно наблюдавшей за краем темного леса. Вспомнился ее вскрик, сдавленный, испуганный. Она выкрикнула его имя, молила его о помощи. Сложные создания эти женщины, как ему их понять?
— Ялна, — тихо окликнул он спутницу. — Я насчет твоего сна. Тебе привиделся Ностранд? И ты позвала меня на помощь? Выходит, ты видела меня в своем кошмаре, звала, а я ничем не смог помочь? Отступил? Ты… прости… часто видишь во сне то время?
— Я уже сказала тебе, что забыла все, что мне привиделось, — откликнулась девушка. — Спи.
— Мне бы хотелось, чтобы ты знала. Я… я до сих пор простить себе не могу. С этим жил все семь лет. Полагал, что тебя нет, а все равно чувствовал себя виноватым.
— Как ты мог остановить Нидхегга? Чем?.. — глухо ответила Ялна. — Теперь-то мне известно, какому зверю я попала в руки. Кто тогда мог перещеголять его в колдовстве. Он одним щелчком убил бы тебя, а то, может, приказал подвергнуть пыткам. Забудь об этом. Я же забыла.
— Ты так и не научилась обманывать, — вздохнул Тирульф.
Он сделал паузу, ожидая взрыва негодования, на которое Ялна никогда не скупилась, однако на этот раз девушка промолчала.
— Ты ничего не забыла, и я тоже. А то, что я сказал тебе, правда. Я до сих пор чувствую вину, и не за то, что не смог помочь тебе, хотя и за это тоже. Но как бы вину по большому счету. За то, что так сложилась судьба, что ты угодила в рабство к Нидхеггу; за то, что не пришлось нам встретиться в других обстоятельствах; за то, что мы до сих пор не в силах избавиться от этого ужаса и начать жить сначала. Нам обоим досталось. В последние семь лет меня тоже по ночам мучили кошмары. Вот что я хотел тебе сказать — нам надо бы найти способ забыть о том, что произошло, надо научиться радоваться жизни, а не перемалывать всякую жуть.
— Я уже радуюсь, — ответила Ялна. — Возможно, и ты со временем…
— Может быть, но для этого мне нужна уверенность, что ты цела и невредима…
— Спи! — оборвала она. — Если я буду и дальше слушать тебя, к нам целое войско может подобраться.
«Надеюсь, мои крики не привлекли внимания тех, в лесу?» — подумала она.
Тирульф затих, и Ялна принялась вглядываться в близкую опушку леса.
Она заметила их ближе к рассвету. Неожиданно они встали в полный рост, со всех сторон. Так и замерли, недвижимые, бессловесные, едва различимые в тусклых предрассветных сумерках.
— Тирульф! — шепотом позвала Ялна и отчаянно подергала его за сапог. Затем вытащила меч и прикрылась щитом.
Воин рывком сел, несколько мгновений разглядывал их, потом вскочил на ноги и выхватил оружие.
— Они появились внезапно, — объяснила девушка. — Не могу понять, как им удалось приблизиться, не привлекая внимания. Вроде с каждой минутой становилось все светлее, и вдруг вижу — они стоят!
— Я знаю их! — прервал ее Тирульф. — Боги, я их знаю! Это же те самые ребята из разведки, которых мы искали, когда я служил у Ковны. Они вроде исчезли в лесу, и вот на тебе. Выходит, они сами отыскали нас.
— Они, должно быть, сбежали от Ковны, — попыталась найти объяснение девушка. При этом ее не покидало удивление, почему же незваные гости не атакуют? — Они, наверное, тоже наслушались всяких сказок про этот лес и решили, что их там не будут разыскивать.
— Нет, здесь явно что-то не так. Взгляни, как подрагивают их тела. Чем светлее становится, тем более призрачными они кажутся.
— Скади, помоги нам. Ты прав.
Неожиданно призрачные воины исчезли с той же изумляющей внезапностью, с какой появились вокруг холма. Некоторое время опушка казалась опустевшей, однако ни Ялна, ни Тирульф не позволили себе расслабиться, так и стоя спина к спине, готовые к битве, пока не встало солнце.
— Самое время позавтракать, — с нервным смешком предложил Турильф, сунув меч в ножны, и принялся расстегивать подсумок, притороченный к седлу.
— Тирульф, гляди! — девушка привлекла его внимание к полоскам засохшей травы, тут и там видневшимся в луговом раздолье.
Тирульф почесал голову:
— Да, я уже заметил, думаю, это следы незваных гостей.
Ялна вложила меч в ножны.
— Я слышала, что лошади особенно чувствительны ко всякой нечисти, а наши ведут себя так, будто ничего не случилось.
Тирульф пожал плечами:
— А может, действительно ничего и не случилось. Не знаю, что ты заметила, а я обратил внимание, что ни один из этих призраков ни вздохнул ни разу, ни пошевелился.
Ялна взяла кусок сыра и принялась за еду. Позже, когда они поскакали к опушке, она на всякий случай обнажила меч и прикрылась щитом.
— Я не боюсь, — ответила она на недоуменный взгляд мужчины. — Это всего лишь обычная предосторожность.
Тирульф засмеялся и тоже извлек клинок.
— Возможно, днем ничего и не случится. В поисках пропавших товарищей мы спокойно ездили по лесу в светлое время суток. Беда в том, что они решили устроиться здесь на ночь.
Они ехали бок о бок, внимательно прислушивались и присматривались к окружающему. Скоро лес накрыл всадников своей сумрачной тенью.
Стены залов, через которые он проходил, покрывали наросты черного льда. Холод пронизывал до костей. Ноги подгибались от усталости, словно он, стремясь к цели, уже много дней брел без отдыха. Обувь уже не защищала ноги — подметки стерлись, голенища порвались. Острые осколки льда впивались в кожу, разрывая ее до крови.
Впереди возвышался высокий арочный портал. Он миновал его и вошел в огромную пещеру, где стены одевали наросты и наплывы льда, напоминавшие саван. В центре подземного грота смутно очерчивался огромный трон, тоже, по-видимому, вырезанный из льда. На троне — громадная фигура, во много раз превышавшая размерами самого крупного мужчину. Неожиданно фигура мягко склонилась к нему. Наброшенный на голову необъятный капюшон накладывал густую черную тень, так что лица видно не было.
Более всего в ту минуту странника страшило предчувствие — только бы она не скинула капюшон. Тогда — конец.
В следующее мгновение его пронзило неожиданное прозрение — он в пещере не один, и как бы в подтверждение догадки вокруг замельтешили уродливые, покрытые трупными пятнами и гнилью существа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
— Конечно. Если что-то замечу, разбужу.
Тирульф устроился на той же охапке травы, где только что отдыхала Ялна, вдохнул ее запах — от него сразу и резко закружилась голова. Он на мгновение прикрыл глаза, потом открыл их, глянул вверх.
Небо ломилось от звезд, даже лунный свет не был им помехой. Будто все они собрались над головой, поближе к реке, к равнине, на которой отдыхали двое. Светили ярко, с любопытством. На сердце стало тепло и до такой степени просторно, что хотелось говорить и говорить. Со звездами, с Ялной, сидевшей поблизости и неотрывно наблюдавшей за краем темного леса. Вспомнился ее вскрик, сдавленный, испуганный. Она выкрикнула его имя, молила его о помощи. Сложные создания эти женщины, как ему их понять?
— Ялна, — тихо окликнул он спутницу. — Я насчет твоего сна. Тебе привиделся Ностранд? И ты позвала меня на помощь? Выходит, ты видела меня в своем кошмаре, звала, а я ничем не смог помочь? Отступил? Ты… прости… часто видишь во сне то время?
— Я уже сказала тебе, что забыла все, что мне привиделось, — откликнулась девушка. — Спи.
— Мне бы хотелось, чтобы ты знала. Я… я до сих пор простить себе не могу. С этим жил все семь лет. Полагал, что тебя нет, а все равно чувствовал себя виноватым.
— Как ты мог остановить Нидхегга? Чем?.. — глухо ответила Ялна. — Теперь-то мне известно, какому зверю я попала в руки. Кто тогда мог перещеголять его в колдовстве. Он одним щелчком убил бы тебя, а то, может, приказал подвергнуть пыткам. Забудь об этом. Я же забыла.
— Ты так и не научилась обманывать, — вздохнул Тирульф.
Он сделал паузу, ожидая взрыва негодования, на которое Ялна никогда не скупилась, однако на этот раз девушка промолчала.
— Ты ничего не забыла, и я тоже. А то, что я сказал тебе, правда. Я до сих пор чувствую вину, и не за то, что не смог помочь тебе, хотя и за это тоже. Но как бы вину по большому счету. За то, что так сложилась судьба, что ты угодила в рабство к Нидхеггу; за то, что не пришлось нам встретиться в других обстоятельствах; за то, что мы до сих пор не в силах избавиться от этого ужаса и начать жить сначала. Нам обоим досталось. В последние семь лет меня тоже по ночам мучили кошмары. Вот что я хотел тебе сказать — нам надо бы найти способ забыть о том, что произошло, надо научиться радоваться жизни, а не перемалывать всякую жуть.
— Я уже радуюсь, — ответила Ялна. — Возможно, и ты со временем…
— Может быть, но для этого мне нужна уверенность, что ты цела и невредима…
— Спи! — оборвала она. — Если я буду и дальше слушать тебя, к нам целое войско может подобраться.
«Надеюсь, мои крики не привлекли внимания тех, в лесу?» — подумала она.
Тирульф затих, и Ялна принялась вглядываться в близкую опушку леса.
Она заметила их ближе к рассвету. Неожиданно они встали в полный рост, со всех сторон. Так и замерли, недвижимые, бессловесные, едва различимые в тусклых предрассветных сумерках.
— Тирульф! — шепотом позвала Ялна и отчаянно подергала его за сапог. Затем вытащила меч и прикрылась щитом.
Воин рывком сел, несколько мгновений разглядывал их, потом вскочил на ноги и выхватил оружие.
— Они появились внезапно, — объяснила девушка. — Не могу понять, как им удалось приблизиться, не привлекая внимания. Вроде с каждой минутой становилось все светлее, и вдруг вижу — они стоят!
— Я знаю их! — прервал ее Тирульф. — Боги, я их знаю! Это же те самые ребята из разведки, которых мы искали, когда я служил у Ковны. Они вроде исчезли в лесу, и вот на тебе. Выходит, они сами отыскали нас.
— Они, должно быть, сбежали от Ковны, — попыталась найти объяснение девушка. При этом ее не покидало удивление, почему же незваные гости не атакуют? — Они, наверное, тоже наслушались всяких сказок про этот лес и решили, что их там не будут разыскивать.
— Нет, здесь явно что-то не так. Взгляни, как подрагивают их тела. Чем светлее становится, тем более призрачными они кажутся.
— Скади, помоги нам. Ты прав.
Неожиданно призрачные воины исчезли с той же изумляющей внезапностью, с какой появились вокруг холма. Некоторое время опушка казалась опустевшей, однако ни Ялна, ни Тирульф не позволили себе расслабиться, так и стоя спина к спине, готовые к битве, пока не встало солнце.
— Самое время позавтракать, — с нервным смешком предложил Турильф, сунув меч в ножны, и принялся расстегивать подсумок, притороченный к седлу.
— Тирульф, гляди! — девушка привлекла его внимание к полоскам засохшей травы, тут и там видневшимся в луговом раздолье.
Тирульф почесал голову:
— Да, я уже заметил, думаю, это следы незваных гостей.
Ялна вложила меч в ножны.
— Я слышала, что лошади особенно чувствительны ко всякой нечисти, а наши ведут себя так, будто ничего не случилось.
Тирульф пожал плечами:
— А может, действительно ничего и не случилось. Не знаю, что ты заметила, а я обратил внимание, что ни один из этих призраков ни вздохнул ни разу, ни пошевелился.
Ялна взяла кусок сыра и принялась за еду. Позже, когда они поскакали к опушке, она на всякий случай обнажила меч и прикрылась щитом.
— Я не боюсь, — ответила она на недоуменный взгляд мужчины. — Это всего лишь обычная предосторожность.
Тирульф засмеялся и тоже извлек клинок.
— Возможно, днем ничего и не случится. В поисках пропавших товарищей мы спокойно ездили по лесу в светлое время суток. Беда в том, что они решили устроиться здесь на ночь.
Они ехали бок о бок, внимательно прислушивались и присматривались к окружающему. Скоро лес накрыл всадников своей сумрачной тенью.
Стены залов, через которые он проходил, покрывали наросты черного льда. Холод пронизывал до костей. Ноги подгибались от усталости, словно он, стремясь к цели, уже много дней брел без отдыха. Обувь уже не защищала ноги — подметки стерлись, голенища порвались. Острые осколки льда впивались в кожу, разрывая ее до крови.
Впереди возвышался высокий арочный портал. Он миновал его и вошел в огромную пещеру, где стены одевали наросты и наплывы льда, напоминавшие саван. В центре подземного грота смутно очерчивался огромный трон, тоже, по-видимому, вырезанный из льда. На троне — громадная фигура, во много раз превышавшая размерами самого крупного мужчину. Неожиданно фигура мягко склонилась к нему. Наброшенный на голову необъятный капюшон накладывал густую черную тень, так что лица видно не было.
Более всего в ту минуту странника страшило предчувствие — только бы она не скинула капюшон. Тогда — конец.
В следующее мгновение его пронзило неожиданное прозрение — он в пещере не один, и как бы в подтверждение догадки вокруг замельтешили уродливые, покрытые трупными пятнами и гнилью существа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95