Через день после обеда я уговорила Ричарда сходить погулять, пока Майкл будет укладывать девочек.
Мы стояли над Цилиндрическим морем, а Ричард объяснял мне химические принципы винного брожения. Наконец перебив мужа, я взяла его за руку.
– Ричард, – проговорила я, пытаясь найти в его взгляде любовь и поддержку, – это очень сложно... – Голос мой умолк.
– Ну что там, Никки?! – отозвался он с деланной улыбкой.
– Видишь ли, – ответила я, – все дело в Майкле. Пока... ничего не случилось... он не смог...
Ричард долго глядел на меня.
– Ты хочешь сказать, что он импотент? – спросил он.
Сперва я кивнула, а потом окончательно запутала его, покачав головой.
– Наверное, нет, – брякнула я. – Но со мной тогда он был импотентом. Или волновался, или чувствовал себя виноватым, или же слишком долго воздерживался... – я остановилась, осознав, что не следует вдаваться в подробности.
Должно быть, целую вечность Ричард глядел куда-то за море.
– Ты собираешься попробовать снова? – наконец он отозвался совершенно ничего не выражающим тоном, не поворачиваясь ко мне.
– Я... я не знаю, – ответила я, хватаясь за его руку. Я собиралась сказать что-нибудь, спросить, как отнесется он к новой попытке, но Ричард отошел в сторону и отрывисто проговорил:
– Скажи мне, когда решишься на повторный шаг.
Неделю или две я уже собиралась оставить весь замысел... И постепенно в наше крохотное семейство возвращалась радость. В ночь после месячных мы с Ричардом дважды любили друг друга – впервые в этом году. Он обнаруживал явное удовлетворение и разговорился, пока мы прижимались друг к другу после второго раза.
– Знаешь, я действительно не находил себе места, – сказал он. – Мысль о том, что ты будешь близка с Майклом, доводила меня до безумия, невзирая на все логические обоснования. Я знаю, что все это неразумно, но я очень боялся, что тебе понравится – понимаешь? – и наши отношения переменятся.
Ричард явно решил, что я оставила намерения забеременеть от Майкла. В ту ночь я тоже была удовлетворена и не стала с ним спорить. Впрочем, через несколько дней я обнаружила, что читаю книги об импотенции, и поняла, что намереваюсь продолжать свой план.
Всю неделю перед следующей овуляцией Ричард возился со своим вином и, быть может, слишком часто его пробовал – несколько раз он являлся к обеду уже под хмельком. Еще он возился со своими роботами – героями Сэмюэла Беккета. Я же все внимание уделяла импотенции. Во время учебы мы не касались этой темы. И в связи с ограниченностью собственного сексуального опыта прежде мне не приходилось сталкиваться с этим явлением. Я удивилась, узнав, что это довольно обычное дело и причины неприятностей следует искать в психологической сфере, а также в обострениях различных воспалительных процессов. Оказалось, что существуют прекрасно разработанные методики борьбы с импотенцией, в основном повышающие уверенность в себе у мужчины.
Утром Ричард заметил меня за подготовкой мочи к анализу на овуляцию. Он ничего не сказал, но на лице появились боль и разочарование. Мне хотелось ободрить его, но дети были в комнате, и я побоялась, что он устроит мне сцену.
Я не стала говорить Майклу, что собираюсь предпринять вторую попытку. Подумала, что ему будет спокойнее, если времени на раздумья не будет. План мой почти сработал. Мы уложили детей спать, и я отправилась следом за Майклом в его комнату, где объяснила свои намерения, пока мы раздевались. У него началась эрекция и, невзирая на слабость процесса, я постаралась усилить ее. Не сомневаюсь, что все закончилось бы успешно, но Кэти подняла крик: "Мамочка, мамочка! ", как раз когда мы были готовы приступить к сношению.
Конечно, я бросила Майкла и выскочила в коридор. Ричард уже был в детской. Он держал Кэти на руках. Симона столбиком сидела на коврике, потирая глаза. Все трое с удивлением разглядывали мою нагую фигуру, появившуюся в дверях.
– Мне приснился страшный сон, – Кэти прижалась к Ричарду. – Октопаук собирался меня съесть.
Я вступила в комнату.
– Теперь тебе лучше? – спросила я, пытаясь взять девочку на руки. Но Ричард не отпускал ее. Кэти тоже не тянулась ко мне. После неловкого молчания я склонилась к Симоне и обняла ее за плечи.
– А где же твоя пижама, мамочка? – поинтересовалась моя четырехлетка. Мы с Ричардом чаще всего спим в пижамах раманского изготовления. К виду моего обнаженного тела девочки привыкли – каждый день мы втроем принимаем душ, – но ночью я прихожу в детскую, как правило, в пижаме.
Я собиралась ограничиться уклончивым ответом Симоне, когда заметила, что Ричард тоже глядит на меня – с явной враждебностью.
– Я в состоянии управиться с детьми, – вдруг резким голосом проговорил он. – Могла бы докончить свои дела.
Я вернулась к Майклу, чтобы предпринять новую попытку – и напрасно. Пару минут я пыталась возбудить его, потом он оттолкнул мою руку.
– Бесполезно. Мне уже почти шестьдесят три года, к тому же я воздерживался пять лет. Мастурбацией не занимаюсь, о сексе стараюсь не думать. То, что случилось чуть раньше, было просто случайностью, – он помолчал почти с минуту и затем произнес: – Извини, Николь, похоже у нас ничего не получится.
Несколько минут мы лежали рядом. Я стала одеваться и тут заметила, что Майкл ровно задышал, засыпая. Я вдруг вспомнила, что у мужчин с психологической импотенцией эрекция часто возникает во сне... и в голову мне пришла новая безумная идея. Я лежала рядом с Майклом, дожидаясь, пока он глубоко заснет.
Я мягко погладила его. К моей радости, он отреагировал мгновенно. Чуть погодя, я усилила поглаживание, стараясь не разбудить его. Когда он достиг готовности, я быстро опустилась на него сверху. Соитие вот-вот должно было состояться, когда я резким движением пробудила его... я попыталась продолжить, но, вероятно, сделала ему больно. Майкл вскрикнул и поглядел на меня дикими испуганными глазами. Эрекция немедленно прекратилась.
Я откинулась на спину и глубоко вздохнула. Я была ужасно разочарована. Майкл о чем-то спрашивал, но я была расстроена настолько, что не могла говорить. Слезы щипали глаза. Я торопливо оделась, чмокнула Майкла в лоб и вывалилась в коридор. И, постояв там пять минут, решила, что способна увидеться с Ричардом.
Мой муж еще работал. Он стоял на коленях перед Поццо, персонажем пьесы «В ожидании Голо». Крохотный робот пространно повествовал о тщете сущего. Сперва Ричард не обратил на меня внимания. А затем, приглушив голос Поццо, саркастически спросил:
– Ну как, управилась?
– Опять не получилось, – рассеянно ответила я. – Наверное...
– Нечего дурачить меня, – в гневе закричал Ричард. – Я не настолько глуп. Полагаешь, я поверю тому, что ты провела с ним два часа голяком и ничего не случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Мы стояли над Цилиндрическим морем, а Ричард объяснял мне химические принципы винного брожения. Наконец перебив мужа, я взяла его за руку.
– Ричард, – проговорила я, пытаясь найти в его взгляде любовь и поддержку, – это очень сложно... – Голос мой умолк.
– Ну что там, Никки?! – отозвался он с деланной улыбкой.
– Видишь ли, – ответила я, – все дело в Майкле. Пока... ничего не случилось... он не смог...
Ричард долго глядел на меня.
– Ты хочешь сказать, что он импотент? – спросил он.
Сперва я кивнула, а потом окончательно запутала его, покачав головой.
– Наверное, нет, – брякнула я. – Но со мной тогда он был импотентом. Или волновался, или чувствовал себя виноватым, или же слишком долго воздерживался... – я остановилась, осознав, что не следует вдаваться в подробности.
Должно быть, целую вечность Ричард глядел куда-то за море.
– Ты собираешься попробовать снова? – наконец он отозвался совершенно ничего не выражающим тоном, не поворачиваясь ко мне.
– Я... я не знаю, – ответила я, хватаясь за его руку. Я собиралась сказать что-нибудь, спросить, как отнесется он к новой попытке, но Ричард отошел в сторону и отрывисто проговорил:
– Скажи мне, когда решишься на повторный шаг.
Неделю или две я уже собиралась оставить весь замысел... И постепенно в наше крохотное семейство возвращалась радость. В ночь после месячных мы с Ричардом дважды любили друг друга – впервые в этом году. Он обнаруживал явное удовлетворение и разговорился, пока мы прижимались друг к другу после второго раза.
– Знаешь, я действительно не находил себе места, – сказал он. – Мысль о том, что ты будешь близка с Майклом, доводила меня до безумия, невзирая на все логические обоснования. Я знаю, что все это неразумно, но я очень боялся, что тебе понравится – понимаешь? – и наши отношения переменятся.
Ричард явно решил, что я оставила намерения забеременеть от Майкла. В ту ночь я тоже была удовлетворена и не стала с ним спорить. Впрочем, через несколько дней я обнаружила, что читаю книги об импотенции, и поняла, что намереваюсь продолжать свой план.
Всю неделю перед следующей овуляцией Ричард возился со своим вином и, быть может, слишком часто его пробовал – несколько раз он являлся к обеду уже под хмельком. Еще он возился со своими роботами – героями Сэмюэла Беккета. Я же все внимание уделяла импотенции. Во время учебы мы не касались этой темы. И в связи с ограниченностью собственного сексуального опыта прежде мне не приходилось сталкиваться с этим явлением. Я удивилась, узнав, что это довольно обычное дело и причины неприятностей следует искать в психологической сфере, а также в обострениях различных воспалительных процессов. Оказалось, что существуют прекрасно разработанные методики борьбы с импотенцией, в основном повышающие уверенность в себе у мужчины.
Утром Ричард заметил меня за подготовкой мочи к анализу на овуляцию. Он ничего не сказал, но на лице появились боль и разочарование. Мне хотелось ободрить его, но дети были в комнате, и я побоялась, что он устроит мне сцену.
Я не стала говорить Майклу, что собираюсь предпринять вторую попытку. Подумала, что ему будет спокойнее, если времени на раздумья не будет. План мой почти сработал. Мы уложили детей спать, и я отправилась следом за Майклом в его комнату, где объяснила свои намерения, пока мы раздевались. У него началась эрекция и, невзирая на слабость процесса, я постаралась усилить ее. Не сомневаюсь, что все закончилось бы успешно, но Кэти подняла крик: "Мамочка, мамочка! ", как раз когда мы были готовы приступить к сношению.
Конечно, я бросила Майкла и выскочила в коридор. Ричард уже был в детской. Он держал Кэти на руках. Симона столбиком сидела на коврике, потирая глаза. Все трое с удивлением разглядывали мою нагую фигуру, появившуюся в дверях.
– Мне приснился страшный сон, – Кэти прижалась к Ричарду. – Октопаук собирался меня съесть.
Я вступила в комнату.
– Теперь тебе лучше? – спросила я, пытаясь взять девочку на руки. Но Ричард не отпускал ее. Кэти тоже не тянулась ко мне. После неловкого молчания я склонилась к Симоне и обняла ее за плечи.
– А где же твоя пижама, мамочка? – поинтересовалась моя четырехлетка. Мы с Ричардом чаще всего спим в пижамах раманского изготовления. К виду моего обнаженного тела девочки привыкли – каждый день мы втроем принимаем душ, – но ночью я прихожу в детскую, как правило, в пижаме.
Я собиралась ограничиться уклончивым ответом Симоне, когда заметила, что Ричард тоже глядит на меня – с явной враждебностью.
– Я в состоянии управиться с детьми, – вдруг резким голосом проговорил он. – Могла бы докончить свои дела.
Я вернулась к Майклу, чтобы предпринять новую попытку – и напрасно. Пару минут я пыталась возбудить его, потом он оттолкнул мою руку.
– Бесполезно. Мне уже почти шестьдесят три года, к тому же я воздерживался пять лет. Мастурбацией не занимаюсь, о сексе стараюсь не думать. То, что случилось чуть раньше, было просто случайностью, – он помолчал почти с минуту и затем произнес: – Извини, Николь, похоже у нас ничего не получится.
Несколько минут мы лежали рядом. Я стала одеваться и тут заметила, что Майкл ровно задышал, засыпая. Я вдруг вспомнила, что у мужчин с психологической импотенцией эрекция часто возникает во сне... и в голову мне пришла новая безумная идея. Я лежала рядом с Майклом, дожидаясь, пока он глубоко заснет.
Я мягко погладила его. К моей радости, он отреагировал мгновенно. Чуть погодя, я усилила поглаживание, стараясь не разбудить его. Когда он достиг готовности, я быстро опустилась на него сверху. Соитие вот-вот должно было состояться, когда я резким движением пробудила его... я попыталась продолжить, но, вероятно, сделала ему больно. Майкл вскрикнул и поглядел на меня дикими испуганными глазами. Эрекция немедленно прекратилась.
Я откинулась на спину и глубоко вздохнула. Я была ужасно разочарована. Майкл о чем-то спрашивал, но я была расстроена настолько, что не могла говорить. Слезы щипали глаза. Я торопливо оделась, чмокнула Майкла в лоб и вывалилась в коридор. И, постояв там пять минут, решила, что способна увидеться с Ричардом.
Мой муж еще работал. Он стоял на коленях перед Поццо, персонажем пьесы «В ожидании Голо». Крохотный робот пространно повествовал о тщете сущего. Сперва Ричард не обратил на меня внимания. А затем, приглушив голос Поццо, саркастически спросил:
– Ну как, управилась?
– Опять не получилось, – рассеянно ответила я. – Наверное...
– Нечего дурачить меня, – в гневе закричал Ричард. – Я не настолько глуп. Полагаешь, я поверю тому, что ты провела с ним два часа голяком и ничего не случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129