– твердил Аркадий. – Вы заметили какие они? Жора?
– Ну какие, – неуверенно произнес Княженцев. – Какие-то… серые такие, бесцветно-серые.
– Да, да, верно. Но не в этом дело! Неподвижные они. Стеклянные. Как у мертвеца! Ходит, говорит, улыбается – все как человек. А глаза – не человеческие. Никакие!
Павел хмыкнул.
– Глаза – зеркало души, – аккуратно напомнил Егор.
– Да! – подхватил Аркадий. – Да в том-то и дело! Если глаза такие, что же там с душой?!
– Что? – глупо спросил Пашка.
– А ничего. В буквальном смысле. Ни-че-го! Нет в этом теле никакой души. Ни бессмертной, ни хоть бы смертной. Мрак!
Крепко сказано. Все примолкли.
– Весело, – наконец, молвил Княженцев. – А я-то… Хм! Но тогда…
Тут он почувствовал, что заплутал в собственных мыслях. Заглох. Мыслить, однако, продолжал напряженно, аж ушам жарко стало.
Павел хмыкнул.
– А чего ж сразу не сказал нам? Чего молчал, ежова голова?
Кауфман улыбнулся:
– Я, каюсь, соврал тогда – когда сказал, что бабку хочу раскрутить на откровенность. Хотя и это тоже; только она не очень-то повелась, это правда. Но мне хотелось сначала самому в себе разобраться.
– Ну и? – сказал на это Павел. – Успешно?
– Не знаю. – Аркадий не пожелал заметить иронии, даже если она в этой реплике и была. – Я ощущал тревогу, но смутно так, неконкретно. А если так, то чего ж зря пургу подымать… Но при том точно знал, что завтра все решится. То есть теперь уже сегодня.
– Сбылось… – пробормотал Егор. Он все был занят своими мыслями.
– Боком вышло, – косо усмехнулся Аркадий.
– Раком… – вновь пробормотал Егор.
Пашка поморщился.
– Ну, блин, что за гнилой базар!..
– Нет, – сказал Княженцев уже твердо. Раздумье кончилось. – Нет, – повторил он.
* * *
Егор поднял глаза и увидал, что все смотрят на него. Он кивнул.
– Да, – как бы отвечая на немой вопрос. – Я думал. И… ну, вот давайте, я буду рассуждать вслух, а вы меня поправляйте, если сомнения возникнут. Согласны?
Согласились. Егор начал:
– Итак…
Итак, исходная посылка: начиная примерно с середины девятнадцатого века отмечается проникновение на Землю неопределенной чуждой силы (как философ, Княженцев в определениях был осторожен). Эта сила, создав несколько плацдармов в разных местах, всяческими способами пытается утвердиться на планете. Да можно сказать, уже утвердилась – по крайней мере, здесь, в образе зловещего озера Зираткуль. С этим тоже согласны?..
– Допустим, – сказал не менее осторожный со словами Кауфман.
Допустим. Что дальше? А дальше – имеем то, что имеем. Зираткульская аномалия ведет себя довольно уверенно. Сугубых успехов она не добилась, однако – мало-помалу движется, расширяет ареал, проникает в людские души. Не во все, тут спору нет; но кое в какие влезла. Словом, постепенно, осторожно, без лишнего шума обживается эта чужая сила на Земле. И уже не позволяет никому к себе приблизиться. Все попытки сделать это – и спонтанные и целенаправленные, жестко блокируются. Хотя она не против того, чтобы люди жили близ нее. Почему? Да несложно догадаться. Потому что как раз через них, через их подсознание она и продолжает медленно, но верно расползаться по земному миру.
Так что ж, выходит – это все? Ни черта с этой силой не поделать, и мы, земляне, по собственной глупости проиграли нашу Землю?..
Здесь Княженцев обвел взором всю честную компанию. Лица ему понравились. В них был интереси не было вялости. Люди с такими лицами могли делать дело.
– Нет! – грянул он. – Совсем нет!
Нет. Долой грусть-тоску и всякую прочую печаль! Вот вам живой пример: Сергей Аристархович Беркутов. Он сколько лет живет здесь, и что? Ничего ему никакая точка сделать не смогла!
– Вот скажите, – с напором говорил философ, – этот… Пыжов! Пытался он как-то к вам подъехать, даже, может, надавить? Я уверен, такое было!
– Было, – подтвердил лесник. – Да сплыло. Он… то есть оно –да, ономеня сторонилось. Не надо было быть зорким соколом, чтоб увидеть*.
– Догадалось, значит, – понял Пашка.
– Думаю, да.
– А поделать ничего не могло! – с торжеством объявил Егор.
– Ну, правда, и я с ним ничего не мог, – Беркутов усмехнулся. – Паритет.
– Вот! – Егор будто того и ждал. – Вот! – Он рассмеялся.
Вот она – ключевая мысль, которую докладчик и хотел донести до всех. Есть люди, успешно противостоящие этой незримой силе. Один из них – перед вами… А теперь, коллеги-интеллектуалы, слушайте условие задачи: пятеро туристов отправляются к аномальной зоне, понятия не имея, что она – аномальная. И зона вдруг начинает проявлять активность на грани истерики! Она изо всех сил тормозит этих людей, мешает им идти. Она пытается морочить их еще в поезде. Она приходит в ярость на реке. Она пытается задержать их мертвоглазым оборотнем. Её выкормыш кружит ночью вокруг дома Клавдии Макаровны. Она похищает двоих, самых слабых из них… Вопрос: зачем?!
И Егор вновь оглядел публику. Все поняли так, что он ждет ответа.
– Ты… хочешь сказать… – начал Аркадий неуверенно, как бы ощупью.
Павел перебил:
– Кого смогла, того и одолела? Так, что ли?
– Да! – вскричал Княженцев, сияя. – Именно!
Условие, вопрос. И вот ответ: потусторонняя сила почуяла, что дело плохо. Что к ней приближается человек, который сумеет надеть на нее намордник, а то и вовсе загнать в дырку – откуда она когда-то прорвалась в наш мир!..
Егор заговорил пылко и образно – от вдохновения, пробило его на велеречивость. От нервов, наверное.
Что же до пресловутого человека – то не надо, наверное, повторять, что это Аркадий Кауфман, мужчина необычных дарований, которые в обычной жизни были просто не востребованы. А здесь… похоже, что Зираткуль сам себя загнал в тупик: чем яростнее он давит на Аркадия, тем более растут и обостряются экстрасенсорные способности Кауфмана! Следовательно…
– Стоп, стоп, – Кауфман засмеялся негромко. – Польщен таким выводом, однако, неправда ваша. Насчет способностей – не отрицаю; да, что-то такое в самом деле… Но чтобы так уж распирало? Не знаю. Ведь в лесу нас Сергей Аристархович спас, никто другой! Если б не он… Не знаю, не знаю.
– И нечисть вся тут же смылась… – вполголоса напомнил Павел. Теперь как будто впал в раздумье он.
– Все верно. Что на это скажешь, теоретик?..
Егор нахмурился – и сразу озарился.
– Еще гипотеза! – провозгласил он.
Может быть, дело в том, что способности людей суммируются?! Пока Беркутов был тут один… ну, не совсем один, тут же оговорился Княженцев: конечно, были и другие, та же Клавдия Макаровна, еще люди… Это противостояло пришельцам, но все-таки было не то. А вот Беркутов плюс Кауфман, ну и прочие понемногу – и критическая масса пройдена, паритет нарушен! Потому зона так и осатанела и пошла сдуру молотить по площадям. Семен с Виталием пали жертвой этой войны;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Ну какие, – неуверенно произнес Княженцев. – Какие-то… серые такие, бесцветно-серые.
– Да, да, верно. Но не в этом дело! Неподвижные они. Стеклянные. Как у мертвеца! Ходит, говорит, улыбается – все как человек. А глаза – не человеческие. Никакие!
Павел хмыкнул.
– Глаза – зеркало души, – аккуратно напомнил Егор.
– Да! – подхватил Аркадий. – Да в том-то и дело! Если глаза такие, что же там с душой?!
– Что? – глупо спросил Пашка.
– А ничего. В буквальном смысле. Ни-че-го! Нет в этом теле никакой души. Ни бессмертной, ни хоть бы смертной. Мрак!
Крепко сказано. Все примолкли.
– Весело, – наконец, молвил Княженцев. – А я-то… Хм! Но тогда…
Тут он почувствовал, что заплутал в собственных мыслях. Заглох. Мыслить, однако, продолжал напряженно, аж ушам жарко стало.
Павел хмыкнул.
– А чего ж сразу не сказал нам? Чего молчал, ежова голова?
Кауфман улыбнулся:
– Я, каюсь, соврал тогда – когда сказал, что бабку хочу раскрутить на откровенность. Хотя и это тоже; только она не очень-то повелась, это правда. Но мне хотелось сначала самому в себе разобраться.
– Ну и? – сказал на это Павел. – Успешно?
– Не знаю. – Аркадий не пожелал заметить иронии, даже если она в этой реплике и была. – Я ощущал тревогу, но смутно так, неконкретно. А если так, то чего ж зря пургу подымать… Но при том точно знал, что завтра все решится. То есть теперь уже сегодня.
– Сбылось… – пробормотал Егор. Он все был занят своими мыслями.
– Боком вышло, – косо усмехнулся Аркадий.
– Раком… – вновь пробормотал Егор.
Пашка поморщился.
– Ну, блин, что за гнилой базар!..
– Нет, – сказал Княженцев уже твердо. Раздумье кончилось. – Нет, – повторил он.
* * *
Егор поднял глаза и увидал, что все смотрят на него. Он кивнул.
– Да, – как бы отвечая на немой вопрос. – Я думал. И… ну, вот давайте, я буду рассуждать вслух, а вы меня поправляйте, если сомнения возникнут. Согласны?
Согласились. Егор начал:
– Итак…
Итак, исходная посылка: начиная примерно с середины девятнадцатого века отмечается проникновение на Землю неопределенной чуждой силы (как философ, Княженцев в определениях был осторожен). Эта сила, создав несколько плацдармов в разных местах, всяческими способами пытается утвердиться на планете. Да можно сказать, уже утвердилась – по крайней мере, здесь, в образе зловещего озера Зираткуль. С этим тоже согласны?..
– Допустим, – сказал не менее осторожный со словами Кауфман.
Допустим. Что дальше? А дальше – имеем то, что имеем. Зираткульская аномалия ведет себя довольно уверенно. Сугубых успехов она не добилась, однако – мало-помалу движется, расширяет ареал, проникает в людские души. Не во все, тут спору нет; но кое в какие влезла. Словом, постепенно, осторожно, без лишнего шума обживается эта чужая сила на Земле. И уже не позволяет никому к себе приблизиться. Все попытки сделать это – и спонтанные и целенаправленные, жестко блокируются. Хотя она не против того, чтобы люди жили близ нее. Почему? Да несложно догадаться. Потому что как раз через них, через их подсознание она и продолжает медленно, но верно расползаться по земному миру.
Так что ж, выходит – это все? Ни черта с этой силой не поделать, и мы, земляне, по собственной глупости проиграли нашу Землю?..
Здесь Княженцев обвел взором всю честную компанию. Лица ему понравились. В них был интереси не было вялости. Люди с такими лицами могли делать дело.
– Нет! – грянул он. – Совсем нет!
Нет. Долой грусть-тоску и всякую прочую печаль! Вот вам живой пример: Сергей Аристархович Беркутов. Он сколько лет живет здесь, и что? Ничего ему никакая точка сделать не смогла!
– Вот скажите, – с напором говорил философ, – этот… Пыжов! Пытался он как-то к вам подъехать, даже, может, надавить? Я уверен, такое было!
– Было, – подтвердил лесник. – Да сплыло. Он… то есть оно –да, ономеня сторонилось. Не надо было быть зорким соколом, чтоб увидеть*.
– Догадалось, значит, – понял Пашка.
– Думаю, да.
– А поделать ничего не могло! – с торжеством объявил Егор.
– Ну, правда, и я с ним ничего не мог, – Беркутов усмехнулся. – Паритет.
– Вот! – Егор будто того и ждал. – Вот! – Он рассмеялся.
Вот она – ключевая мысль, которую докладчик и хотел донести до всех. Есть люди, успешно противостоящие этой незримой силе. Один из них – перед вами… А теперь, коллеги-интеллектуалы, слушайте условие задачи: пятеро туристов отправляются к аномальной зоне, понятия не имея, что она – аномальная. И зона вдруг начинает проявлять активность на грани истерики! Она изо всех сил тормозит этих людей, мешает им идти. Она пытается морочить их еще в поезде. Она приходит в ярость на реке. Она пытается задержать их мертвоглазым оборотнем. Её выкормыш кружит ночью вокруг дома Клавдии Макаровны. Она похищает двоих, самых слабых из них… Вопрос: зачем?!
И Егор вновь оглядел публику. Все поняли так, что он ждет ответа.
– Ты… хочешь сказать… – начал Аркадий неуверенно, как бы ощупью.
Павел перебил:
– Кого смогла, того и одолела? Так, что ли?
– Да! – вскричал Княженцев, сияя. – Именно!
Условие, вопрос. И вот ответ: потусторонняя сила почуяла, что дело плохо. Что к ней приближается человек, который сумеет надеть на нее намордник, а то и вовсе загнать в дырку – откуда она когда-то прорвалась в наш мир!..
Егор заговорил пылко и образно – от вдохновения, пробило его на велеречивость. От нервов, наверное.
Что же до пресловутого человека – то не надо, наверное, повторять, что это Аркадий Кауфман, мужчина необычных дарований, которые в обычной жизни были просто не востребованы. А здесь… похоже, что Зираткуль сам себя загнал в тупик: чем яростнее он давит на Аркадия, тем более растут и обостряются экстрасенсорные способности Кауфмана! Следовательно…
– Стоп, стоп, – Кауфман засмеялся негромко. – Польщен таким выводом, однако, неправда ваша. Насчет способностей – не отрицаю; да, что-то такое в самом деле… Но чтобы так уж распирало? Не знаю. Ведь в лесу нас Сергей Аристархович спас, никто другой! Если б не он… Не знаю, не знаю.
– И нечисть вся тут же смылась… – вполголоса напомнил Павел. Теперь как будто впал в раздумье он.
– Все верно. Что на это скажешь, теоретик?..
Егор нахмурился – и сразу озарился.
– Еще гипотеза! – провозгласил он.
Может быть, дело в том, что способности людей суммируются?! Пока Беркутов был тут один… ну, не совсем один, тут же оговорился Княженцев: конечно, были и другие, та же Клавдия Макаровна, еще люди… Это противостояло пришельцам, но все-таки было не то. А вот Беркутов плюс Кауфман, ну и прочие понемногу – и критическая масса пройдена, паритет нарушен! Потому зона так и осатанела и пошла сдуру молотить по площадям. Семен с Виталием пали жертвой этой войны;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75