Эта ночь для него критическая.
— Глубоко сочувствую, но ни чем не могу помочь.
— Папа, мы не можем так поступить, — не выдержал Виталик.
— Виталик! — гневно крикнул в его сторону отец.
— Простите, мы вам поможем. А нас разве пустят к нему?
— Да, я думаю, впустят — слезы на глазах матери Олега стали просыхать.
— Ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь? — подошел вплотную отец.
— Да! Если мы откажемся от Христа, Он не сможет потом помочь нам.
Виталик надел куртку, обул туфли, и они с мамой Олега скрылись за дверями. Внутри отец радовался, что его сын поступил именно так. Он обнял жену, и та тихо расплакалась.
Они шли какими-то незнакомыми для Виталика путями.
Ночь и надвигающаяся гроза преобразила маленький городок, который хранил какую-то тайну в своих улочках и домиках. Какую? Виталик еще этого не знал, но ожидание чего-то неизведанного не покидало его.
Они прошли задними дворами к городской больнице, которая была больше похожа на старый заброшенный металлургический завод. Серый фасад, полуразбитые окна первого этажа и только воздух, пропахший медикаментами, говорил, о том, что здесь лечат людей. Где-то на уровне третьего этажа, где были палаты, горел свет, остальная часть здания была покрыта тьмой.
В это время суток все посещения уже были закончены, но у входа в больницу их встретила какая-то женщина в белом халате.
— Регина Васильевна! Это ты? — спросила женщина.
— Да это я, — ответила мать Олега.
— Идем скорее. Олег бредил и все время повторял странные слова, — женщина протянула белый халат.
— А как он сейчас? — на ходу одевая халат, спросила обеспокоенная мать.
— Он сейчас в реанимации, все ждут вас.
— Я была занята.
Только теперь женщина обратила внимание на мальчика и строго сказала:
— Молодой человек, время посещений окончено.
— Он со мной, — не менее строго ответила мать Олега.
— Тогда проходите, — уже мягко и слегка улыбаясь, ответила дежурная медсестра.
Виталий и Регина Васильевна очень быстро вбежали по лестнице на третий этаж и проследовали к операционной.
Проходя по большому и длинному коридору, мать Олега сдернула еще один белый халат с вешалки стоящей в приемной и протянула мальчику. Тот на ходу накинул его на себя. Виталий шел следом за Региной Васильевной и удивлялся той разнице, какую произвело на него здание снаружи и внутри. С улицы больница наводила ужас, а изнутри казалась очень даже ничего. Хотя Виталик все равно не хотел бы тут очутиться.
За свою жизнь он вдоволь належался в больницах. Он родился слабым и очень болезненным ребенком, больше четверти своей жизни он лечился или был в санаториях. Хотя Виталий много пропускал школу, да и поменял их немало, он никогда не был отстающим. Парень с легкостью догонял текущий материал и выходил в отличники. Даже в больницах, где он лежал, вокруг него постоянно были стопки книг, которые родители не успевали приносить из библиотеки.
Он перечитал всю классику и несчетное количество научной литературы. И однажды читая Дефо, полное издание Робинзона Крузо, он удивился вырезанному из шедевра. Ведь главная истина книги в том, что Крузо выжил на острове не благодаря своим способностям, но вере в Бога. А объяснение доктрин на языке понятном Пятнице, вообще по-новому раскрывали для Виталика сущность Бога. Он почувствовал себя дикарем, даже худшим чем Пятница, раз не знал таких простых истин. В нем вдруг проснулось огромное желание узнать, что же так тщательно прячет от своих граждан Советский Союз.
Как и бывает в таких случаях. Честный и целеустремленный пионер решил прочесть запретную книгу, которая была одной из немногих, что он еще не читал. Это произвело свой результат. Библия поразила его, сломав старые идеалы. Он прочел ее на одном дыхании за три месяца.
Ведь именно два года тому назад примерно в такой же небольшой больнице, как и эта, он узнал, что врач в тайне от него сообщил об ужасном состоянии его здоровья родителям. Жизнь тогда стала исчисляться для Виталика не годами и десятилетиями, а днями и может быть неделями.
Мальчик не мог соединить воедино страшный диагноз и новую жизнь, которая открывалась ему через Библию. Он просто не хотел понять, как может он — пятнадцатилетний парень умереть и не увидеть всего того, ради чего умирал Иисус.
Книга, спрятанная под матрацем, давала совсем другой диагноз: «Исцелен. Спасен. Счастлив. Богат. Плодовит. Муж ласковый. Отец добрый. Старик долгожитель». Но ни слова о погибели в юности. И не рак крови, его спутник. Не смерть его друг. А Иисус!!!
Иисус и только Он. Если не Он — то больше никто не сможет ему помочь… Поэтому Виталик и шел при первой возможности в больницу к своим друзьям, чтобы молиться за них. Пусть даже они об этом не узнают, он подойдет, положит руку и делая вид, что слушает их, молится. Ведь в ту самую ночь два года назад, Виталик, дождавшись пока все в его палате уснут, встал на колени и в первый раз обратился к Богу. Время пролетело так быстро, что он опомнился только с рассветом. Весь в слезах, но с сердцем исполненным радостью он уснул. Когда проснулся, он уже был исцелен.
Регина Васильевна и Виталик подошли к дверям с надписью: «Операционная. Посторонним вход воспрещен».
— Подожди меня тут, я сейчас тебя позову. Хорошо?
— Да, конечно, не волнуйтесь.
— Спасибо, — она улыбнулась и провела рукой по волосам Виталика, — я верю, что если Бог есть, то Он спасет Олега и не даст ему умереть.
— Ага, — Виталик хотел сказать «аминь», но подумал, что может испугать женщину незнакомым, скорее всего, для нее словом, — можете идти, а я начну молиться прямо тут.
— Пусть тогда нам поможет твой Бог, — сказала она на одном дыхании и скрылась за дверями операционной.
Виталик остался один в длинном и полутемном коридоре. Оперевшись о стенку, он присел и, закрыв лицо руками, из самого сердца стал говорить к Богу. Он просил в молитве об умирающем за этими дверями парне.
* * *
В небольшом номере нью-йоркского отеля за опущенными жалюзи, при тусклом свете, потягивая холодное баночное пиво, сидел снайпер. Это не был номер класса люкс, хотя за каждое заказное убийство такого масштаба, можно было купить весь этот мотель с потрохами.
Тень и здесь был в одежде привычного черного цвета. Он сидел за ноутбуком и ждал нового сообщения по электронной почте. «Ага, вот и оно». На дисплее появилась фотография незнакомого пока еще человека. Еще через мгновенье компактный лазерный принтер распечатывал снимок с небольшим текстовым сообщением.
«Тень, это я! Вот фотография того типа из Штатов, о котором мы говорили. Он очень важная птица, и охраны будет валом. Мы решили увеличить твою плату еще на десять кусков. Да и за спешку надбавка будет, но ты свое дело знаешь, тебе одного дня для подготовки хватает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Глубоко сочувствую, но ни чем не могу помочь.
— Папа, мы не можем так поступить, — не выдержал Виталик.
— Виталик! — гневно крикнул в его сторону отец.
— Простите, мы вам поможем. А нас разве пустят к нему?
— Да, я думаю, впустят — слезы на глазах матери Олега стали просыхать.
— Ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь? — подошел вплотную отец.
— Да! Если мы откажемся от Христа, Он не сможет потом помочь нам.
Виталик надел куртку, обул туфли, и они с мамой Олега скрылись за дверями. Внутри отец радовался, что его сын поступил именно так. Он обнял жену, и та тихо расплакалась.
Они шли какими-то незнакомыми для Виталика путями.
Ночь и надвигающаяся гроза преобразила маленький городок, который хранил какую-то тайну в своих улочках и домиках. Какую? Виталик еще этого не знал, но ожидание чего-то неизведанного не покидало его.
Они прошли задними дворами к городской больнице, которая была больше похожа на старый заброшенный металлургический завод. Серый фасад, полуразбитые окна первого этажа и только воздух, пропахший медикаментами, говорил, о том, что здесь лечат людей. Где-то на уровне третьего этажа, где были палаты, горел свет, остальная часть здания была покрыта тьмой.
В это время суток все посещения уже были закончены, но у входа в больницу их встретила какая-то женщина в белом халате.
— Регина Васильевна! Это ты? — спросила женщина.
— Да это я, — ответила мать Олега.
— Идем скорее. Олег бредил и все время повторял странные слова, — женщина протянула белый халат.
— А как он сейчас? — на ходу одевая халат, спросила обеспокоенная мать.
— Он сейчас в реанимации, все ждут вас.
— Я была занята.
Только теперь женщина обратила внимание на мальчика и строго сказала:
— Молодой человек, время посещений окончено.
— Он со мной, — не менее строго ответила мать Олега.
— Тогда проходите, — уже мягко и слегка улыбаясь, ответила дежурная медсестра.
Виталий и Регина Васильевна очень быстро вбежали по лестнице на третий этаж и проследовали к операционной.
Проходя по большому и длинному коридору, мать Олега сдернула еще один белый халат с вешалки стоящей в приемной и протянула мальчику. Тот на ходу накинул его на себя. Виталий шел следом за Региной Васильевной и удивлялся той разнице, какую произвело на него здание снаружи и внутри. С улицы больница наводила ужас, а изнутри казалась очень даже ничего. Хотя Виталик все равно не хотел бы тут очутиться.
За свою жизнь он вдоволь належался в больницах. Он родился слабым и очень болезненным ребенком, больше четверти своей жизни он лечился или был в санаториях. Хотя Виталий много пропускал школу, да и поменял их немало, он никогда не был отстающим. Парень с легкостью догонял текущий материал и выходил в отличники. Даже в больницах, где он лежал, вокруг него постоянно были стопки книг, которые родители не успевали приносить из библиотеки.
Он перечитал всю классику и несчетное количество научной литературы. И однажды читая Дефо, полное издание Робинзона Крузо, он удивился вырезанному из шедевра. Ведь главная истина книги в том, что Крузо выжил на острове не благодаря своим способностям, но вере в Бога. А объяснение доктрин на языке понятном Пятнице, вообще по-новому раскрывали для Виталика сущность Бога. Он почувствовал себя дикарем, даже худшим чем Пятница, раз не знал таких простых истин. В нем вдруг проснулось огромное желание узнать, что же так тщательно прячет от своих граждан Советский Союз.
Как и бывает в таких случаях. Честный и целеустремленный пионер решил прочесть запретную книгу, которая была одной из немногих, что он еще не читал. Это произвело свой результат. Библия поразила его, сломав старые идеалы. Он прочел ее на одном дыхании за три месяца.
Ведь именно два года тому назад примерно в такой же небольшой больнице, как и эта, он узнал, что врач в тайне от него сообщил об ужасном состоянии его здоровья родителям. Жизнь тогда стала исчисляться для Виталика не годами и десятилетиями, а днями и может быть неделями.
Мальчик не мог соединить воедино страшный диагноз и новую жизнь, которая открывалась ему через Библию. Он просто не хотел понять, как может он — пятнадцатилетний парень умереть и не увидеть всего того, ради чего умирал Иисус.
Книга, спрятанная под матрацем, давала совсем другой диагноз: «Исцелен. Спасен. Счастлив. Богат. Плодовит. Муж ласковый. Отец добрый. Старик долгожитель». Но ни слова о погибели в юности. И не рак крови, его спутник. Не смерть его друг. А Иисус!!!
Иисус и только Он. Если не Он — то больше никто не сможет ему помочь… Поэтому Виталик и шел при первой возможности в больницу к своим друзьям, чтобы молиться за них. Пусть даже они об этом не узнают, он подойдет, положит руку и делая вид, что слушает их, молится. Ведь в ту самую ночь два года назад, Виталик, дождавшись пока все в его палате уснут, встал на колени и в первый раз обратился к Богу. Время пролетело так быстро, что он опомнился только с рассветом. Весь в слезах, но с сердцем исполненным радостью он уснул. Когда проснулся, он уже был исцелен.
Регина Васильевна и Виталик подошли к дверям с надписью: «Операционная. Посторонним вход воспрещен».
— Подожди меня тут, я сейчас тебя позову. Хорошо?
— Да, конечно, не волнуйтесь.
— Спасибо, — она улыбнулась и провела рукой по волосам Виталика, — я верю, что если Бог есть, то Он спасет Олега и не даст ему умереть.
— Ага, — Виталик хотел сказать «аминь», но подумал, что может испугать женщину незнакомым, скорее всего, для нее словом, — можете идти, а я начну молиться прямо тут.
— Пусть тогда нам поможет твой Бог, — сказала она на одном дыхании и скрылась за дверями операционной.
Виталик остался один в длинном и полутемном коридоре. Оперевшись о стенку, он присел и, закрыв лицо руками, из самого сердца стал говорить к Богу. Он просил в молитве об умирающем за этими дверями парне.
* * *
В небольшом номере нью-йоркского отеля за опущенными жалюзи, при тусклом свете, потягивая холодное баночное пиво, сидел снайпер. Это не был номер класса люкс, хотя за каждое заказное убийство такого масштаба, можно было купить весь этот мотель с потрохами.
Тень и здесь был в одежде привычного черного цвета. Он сидел за ноутбуком и ждал нового сообщения по электронной почте. «Ага, вот и оно». На дисплее появилась фотография незнакомого пока еще человека. Еще через мгновенье компактный лазерный принтер распечатывал снимок с небольшим текстовым сообщением.
«Тень, это я! Вот фотография того типа из Штатов, о котором мы говорили. Он очень важная птица, и охраны будет валом. Мы решили увеличить твою плату еще на десять кусков. Да и за спешку надбавка будет, но ты свое дело знаешь, тебе одного дня для подготовки хватает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108