«По крайней мере, с ней — никаких разочарований!»
— Милая Джой, может быть, вы поможете мне сделать покупки? В Лондоне я совершенно не могу переходить улицы, а вы поддержите меня, хорошо? Мне нужно купить шерсти на джемпер малышке Мэвис. Я очень люблю вязать джемпера своим внукам, — застенчиво объяснила миссис Траверс. Может быть, где-то в глубине этих простодушных глаз прятался совсем не викторианский намек: «А скоро я буду обвязывать и твоих малышей!» — Рекс, — добавила она, — сказал, что отпускает вас сегодня. Забудьте о нем и его ужасных письмах и давайте отправимся в город. Думаю, раз ваша свадьба через неполные три недели, вам тоже нужно много чего купить для венчания? А ваш подвенечный наряд?
— Мой подвенечный наряд практически готов, — напряженным голосом ответила Джой.
Истинная правда, только подвенечный наряд предназначался для свадьбы с Джеффри Фордом.
5
Несколько месяцев подряд Джой Харрисон (она была истинным гением шитья) кроила, сшивала и покрывала вышивкой куски крепдешина и шелка, нежностью расцветок похожие на цветы. Кто узнает, какие — восторженные, наивные — мысли сопровождали каждый стежок? Всякую вещь для своего приданого Джой украшала вышитой собственными руками эмблемой любви — целая папка рисунков этих сладостных символов была собрана ею.
А теперь, что говорить, только прошлой ночью она хотела разорвать свой подвенечный наряд и приданое в клочья и предать огню. Или, еще лучше, сложить все, завернуть в папиросную бумагу, переложив лавандой и сухими лепестками роз, и не трогать, не открывать, пока она, Джой Харрисон, не окажется на смертном ложе. Тогда, а не раньше, она слабым голосом призовет сиделку, расскажет ей, где спрятаны эти прелестные вещи, и попросит похоронить себя именно в них.
Однако планы романтического свойства пришли в противоречие с отсутствием денег на новое приданое и подвенечное платье. Кроме того, напомнила себе Джой, нужно иметь красивые вещи, чтобы не стыдно было сдать их в прачечную и чтобы не ударить в грязь лицом под взыскательным взглядом французских горничных.
Она подумала об этом с горечью. Но обаяние миссис Траверс было столь сильным, что, когда та с искренним интересом осведомилась, какой же у невесты свадебный наряд, и попросила: «Вы должны показать мне ваш наряд и приданое, пока я здесь, ну, пожалуйста!» — Джой ответила, почти не покривив душой: «Конечно, миссис Траверс! С удовольствием!»
Сказав это, она вдруг почувствовала, что впервые в Лондоне после начала целиком поглотившего ее романа с Джеффри Фордом она беседует с другом. И подумала: «Если бы такой была мать Джеффри, он не изменился бы ко мне, не написал бы того письма и я не ввязалась бы в этот кошмар невзаправдашней свадьбы!»
После весьма содержательного для любой женщины утра, проведенного в магазинах, в созерцании витрин, после клубничного мороженого у Баззарда Джой вернулась на Харли-стрит. И здесь за ланчем наступила внезапная неожиданная реакция.
В ее неспокойном сердечке возникло сильнейшее раздражение — нет, не по отношению к миссис Траверс, умной, озорной и неизменно доброй, а по отношению к ее сыну.
У этой обаятельной женщины, одной из немногих, чья жизнь доказывает, что не все люди взрослеют и стареют, был совершенно непохожий на нее сын.
Он сидел во главе стола, ел котлету, запивая ее минеральной водой, сидел такой солидный и невозмутимый, и в голове у него были только аэропланы. Оказалось, что возлюбленную «Мот» пристроили к одному из приятелей Джока Мюрхэда и там премного довольны ею.
— О, когда вы обоснуетесь и утвердитесь во мнении старых леди, вам нужно будет купить другой самолет, — сказала миссис Траверс и спросила, брал ли Рекс Джой с собой в воздух. — Как, никогда?
— Нет, и меня тоже никогда, — вставил свое слово Персиваль Артур. — Послушай, бабушка, это все-таки несправедливо. Мне уже пятнадцать лет, как вы знаете. Дядя Рекс, когда ты разрешишь мне оторваться наконец от земли?
— Еще не скоро, старина.
— Надеюсь, Джой хотя бы видела, как ты летаешь, Рекс? Нет? О! Вы знаете, он прилетал ко мне в Суррей месяц назад. Я полдня его высматривала… Дорогая! Это было так волнующе! Сначала — маленькая точка в небе, потом — что-то похожее на скользящую ласточку, которая становилась все больше и больше, и вдруг — вы не успели еще ничего сообразить, — а белокрылый самолет уже приземляется на поле, и это так странно, когда из него вылезает огромный длинноногий мальчик, столь хорошо тебе знакомый, и в одной руке у него карта, а другой он стягивает с головы кожаный шлем.
Казалось, мать летчика все еще наблюдает эту волнующую картину. Но девушка, которая собиралась выйти за него замуж, с внезапной злобой подумала: «Чтоб ты упал и сломал себе шею! Отчего эта милая миссис Траверс так с тобой носится? И с этими глупыми полетами, и со всем остальным. Тебе бы только себя показать!»
— Джой, подвиньте мне, пожалуйста, тосты, — попросил Персиваль Артур.
Джой протянула руку, и этот жест сыграл большую роль в последующих событиях.
Глава десятая
ОБ ОБРУЧАЛЬНОМ КОЛЬЦЕ
Что скажешь о паре венчальных колец?
(Спросил его я.)
Цепи для скованной пары сердец…
(О, мама моя!)
Суинберн
Взгляд миссис Траверс упал на прелестную руку девушки.
— Ты не подарил ей кольца после обручения? — удивленно попеняла она сыну. Тот, застигнутый врасплох, выглядел смущенным: его опять поймали на каком-то ужасном пустяке типа медового месяца и так далее, которого он не смог предусмотреть. Он поспешно ответил, что у них пока не было времени для таких пу… то есть не было времени пойти и выбрать кольцо.
— Он совершенно забыл об этом, — неожиданно для себя кротко заметила Джой.
Траверс послал ей через стол суровый предостерегающий взгляд и сухо предложил:
— Может быть, нам прямо сегодня пойти на Бонд-стрит и поискать что-нибудь там — если у тебя нет других планов?
— О… А стоит ли? — ответила Джой с прежней кротостью и одновременно скрытой радостью оттого, что он опять совершил промах. — Вряд ли стоит надевать кольцо после обручения, ведь осталось всего лишь две недели и четыре дня до свадьбы, тогда обменяемся настоящими обручальными кольцами, кстати, я вообще не люблю носить колец!
Траверс сердито молчал.
Его мать, глядя на свою руку, белую, с розовыми ногтями, с несколькими старомодными кольцами на пальцах, хотела было сказать, что она надеялась подарить будущей жене Рекса свое кольцо с рубином и бриллиантом, «хотя, может быть, современной девушке оно покажется старомодным?», но слова застыли у нее на губах. С тихим звоном серебряных браслетов ее рука упала на колени. А глаза омрачились обидой. Она была неисправимым романтиком; для нее за каждой помолвкой в ее семье стоял захватывающий роман (она была страстной пожирательницей романов), словно бы сошедший со страниц книги и материализовавшийся перед ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
— Милая Джой, может быть, вы поможете мне сделать покупки? В Лондоне я совершенно не могу переходить улицы, а вы поддержите меня, хорошо? Мне нужно купить шерсти на джемпер малышке Мэвис. Я очень люблю вязать джемпера своим внукам, — застенчиво объяснила миссис Траверс. Может быть, где-то в глубине этих простодушных глаз прятался совсем не викторианский намек: «А скоро я буду обвязывать и твоих малышей!» — Рекс, — добавила она, — сказал, что отпускает вас сегодня. Забудьте о нем и его ужасных письмах и давайте отправимся в город. Думаю, раз ваша свадьба через неполные три недели, вам тоже нужно много чего купить для венчания? А ваш подвенечный наряд?
— Мой подвенечный наряд практически готов, — напряженным голосом ответила Джой.
Истинная правда, только подвенечный наряд предназначался для свадьбы с Джеффри Фордом.
5
Несколько месяцев подряд Джой Харрисон (она была истинным гением шитья) кроила, сшивала и покрывала вышивкой куски крепдешина и шелка, нежностью расцветок похожие на цветы. Кто узнает, какие — восторженные, наивные — мысли сопровождали каждый стежок? Всякую вещь для своего приданого Джой украшала вышитой собственными руками эмблемой любви — целая папка рисунков этих сладостных символов была собрана ею.
А теперь, что говорить, только прошлой ночью она хотела разорвать свой подвенечный наряд и приданое в клочья и предать огню. Или, еще лучше, сложить все, завернуть в папиросную бумагу, переложив лавандой и сухими лепестками роз, и не трогать, не открывать, пока она, Джой Харрисон, не окажется на смертном ложе. Тогда, а не раньше, она слабым голосом призовет сиделку, расскажет ей, где спрятаны эти прелестные вещи, и попросит похоронить себя именно в них.
Однако планы романтического свойства пришли в противоречие с отсутствием денег на новое приданое и подвенечное платье. Кроме того, напомнила себе Джой, нужно иметь красивые вещи, чтобы не стыдно было сдать их в прачечную и чтобы не ударить в грязь лицом под взыскательным взглядом французских горничных.
Она подумала об этом с горечью. Но обаяние миссис Траверс было столь сильным, что, когда та с искренним интересом осведомилась, какой же у невесты свадебный наряд, и попросила: «Вы должны показать мне ваш наряд и приданое, пока я здесь, ну, пожалуйста!» — Джой ответила, почти не покривив душой: «Конечно, миссис Траверс! С удовольствием!»
Сказав это, она вдруг почувствовала, что впервые в Лондоне после начала целиком поглотившего ее романа с Джеффри Фордом она беседует с другом. И подумала: «Если бы такой была мать Джеффри, он не изменился бы ко мне, не написал бы того письма и я не ввязалась бы в этот кошмар невзаправдашней свадьбы!»
После весьма содержательного для любой женщины утра, проведенного в магазинах, в созерцании витрин, после клубничного мороженого у Баззарда Джой вернулась на Харли-стрит. И здесь за ланчем наступила внезапная неожиданная реакция.
В ее неспокойном сердечке возникло сильнейшее раздражение — нет, не по отношению к миссис Траверс, умной, озорной и неизменно доброй, а по отношению к ее сыну.
У этой обаятельной женщины, одной из немногих, чья жизнь доказывает, что не все люди взрослеют и стареют, был совершенно непохожий на нее сын.
Он сидел во главе стола, ел котлету, запивая ее минеральной водой, сидел такой солидный и невозмутимый, и в голове у него были только аэропланы. Оказалось, что возлюбленную «Мот» пристроили к одному из приятелей Джока Мюрхэда и там премного довольны ею.
— О, когда вы обоснуетесь и утвердитесь во мнении старых леди, вам нужно будет купить другой самолет, — сказала миссис Траверс и спросила, брал ли Рекс Джой с собой в воздух. — Как, никогда?
— Нет, и меня тоже никогда, — вставил свое слово Персиваль Артур. — Послушай, бабушка, это все-таки несправедливо. Мне уже пятнадцать лет, как вы знаете. Дядя Рекс, когда ты разрешишь мне оторваться наконец от земли?
— Еще не скоро, старина.
— Надеюсь, Джой хотя бы видела, как ты летаешь, Рекс? Нет? О! Вы знаете, он прилетал ко мне в Суррей месяц назад. Я полдня его высматривала… Дорогая! Это было так волнующе! Сначала — маленькая точка в небе, потом — что-то похожее на скользящую ласточку, которая становилась все больше и больше, и вдруг — вы не успели еще ничего сообразить, — а белокрылый самолет уже приземляется на поле, и это так странно, когда из него вылезает огромный длинноногий мальчик, столь хорошо тебе знакомый, и в одной руке у него карта, а другой он стягивает с головы кожаный шлем.
Казалось, мать летчика все еще наблюдает эту волнующую картину. Но девушка, которая собиралась выйти за него замуж, с внезапной злобой подумала: «Чтоб ты упал и сломал себе шею! Отчего эта милая миссис Траверс так с тобой носится? И с этими глупыми полетами, и со всем остальным. Тебе бы только себя показать!»
— Джой, подвиньте мне, пожалуйста, тосты, — попросил Персиваль Артур.
Джой протянула руку, и этот жест сыграл большую роль в последующих событиях.
Глава десятая
ОБ ОБРУЧАЛЬНОМ КОЛЬЦЕ
Что скажешь о паре венчальных колец?
(Спросил его я.)
Цепи для скованной пары сердец…
(О, мама моя!)
Суинберн
Взгляд миссис Траверс упал на прелестную руку девушки.
— Ты не подарил ей кольца после обручения? — удивленно попеняла она сыну. Тот, застигнутый врасплох, выглядел смущенным: его опять поймали на каком-то ужасном пустяке типа медового месяца и так далее, которого он не смог предусмотреть. Он поспешно ответил, что у них пока не было времени для таких пу… то есть не было времени пойти и выбрать кольцо.
— Он совершенно забыл об этом, — неожиданно для себя кротко заметила Джой.
Траверс послал ей через стол суровый предостерегающий взгляд и сухо предложил:
— Может быть, нам прямо сегодня пойти на Бонд-стрит и поискать что-нибудь там — если у тебя нет других планов?
— О… А стоит ли? — ответила Джой с прежней кротостью и одновременно скрытой радостью оттого, что он опять совершил промах. — Вряд ли стоит надевать кольцо после обручения, ведь осталось всего лишь две недели и четыре дня до свадьбы, тогда обменяемся настоящими обручальными кольцами, кстати, я вообще не люблю носить колец!
Траверс сердито молчал.
Его мать, глядя на свою руку, белую, с розовыми ногтями, с несколькими старомодными кольцами на пальцах, хотела было сказать, что она надеялась подарить будущей жене Рекса свое кольцо с рубином и бриллиантом, «хотя, может быть, современной девушке оно покажется старомодным?», но слова застыли у нее на губах. С тихим звоном серебряных браслетов ее рука упала на колени. А глаза омрачились обидой. Она была неисправимым романтиком; для нее за каждой помолвкой в ее семье стоял захватывающий роман (она была страстной пожирательницей романов), словно бы сошедший со страниц книги и материализовавшийся перед ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84