Она искоса взглянула на него. Высокий лоб, живые темные глаза, красивой формы нос, крупный рот с поднятыми вверх уголками губ выдавали в нем человека, находящегося в ладу с собой. Она вздохнула. Какая женщина устоит перед ним?
Девушка? Скорее похоже, что у него гарем.
Рыжий кот взглянул на них из гамака, вильнул хвостом и опять улегся.
– Это мирный дом, – сказала Даффи. – Ты вырос в хорошем месте.
Хантер удовлетворенно кивнул. Чуть поколебавшись, он, вместо того чтобы направиться прямо к машине, повел Даффи по дорожке вокруг дома.
Веранда огибала дом, на ней стояли еще плетеные кресла и два маленьких столика для гостей. Неподалеку находилась небольшая постройка, возможно, гараж, переделанный в жилое помещение.
Хантер, уперев руки в бока, смотрел на это маленькое строение. Даффи следила за его лицом, на котором вдруг мелькнуло грустное выражение, однако, не задержавшись надолго, снова уступило место его обычной уверенности в себе.
– Я купил теперешний дом для моей матери с первых настоящих денег, которые заработал, – объяснил он. – Я хотел купить ей большой дом в престижном районе, но она сказала, что ее корни здесь и что она не уедет отсюда. – Хантер кашлянул. – А я вырос здесь, вот в этом домишке на задворках.
Он повернулся, и пораженная Даффи последовала за ним к джипу.
Неужели кто-то мог жить в такой лачуге? Там просто негде повернуться. Даффи действительно не могла этого понять, однако сочла за лучшее не расспрашивать ни о чем. Она была уверена, что Хантер сейчас меньше всего ждал сочувствия.
Особенно от женщины, выросшей в особняке на Сент-Чарлз-авеню.
– Кот понимает твой язык? – спросил Хантер.
Скрестив руки, он остановился у джипа и холодно взглянул на Даффи.
– Мистер Пиклз? – Даффи задумчиво приложила палец к губам. – Я думаю, нет.
Хантер засмеялся как-то нервно, но по крайней мере это прогнало холод с его лица.
Даффи поймала его взгляд и сказала:
– Мне не важно, вырос ты в лачуге или в роскошном особняке. Как сказал мне недавно один очень мудрый человек: «Ты – это ты».
Его скулы заходили, и после минутного молчания он проговорил:
– Спасибо, Даффи.
– На здоровье, сэр.
Хантер припал к ее губам в сладком, нежном поцелуе, и Даффи почти пожалела, что она не решилась заняться с ним любовью в доме его матери. Не только ее заставляла нервничать эта поездка.
Оторвавшись от Даффи, Хантер хрипло произнес:
– Если мы не передумали идти, нам лучше поспешить.
В течение тех нескольких минут, что они ехали к магазину его матери, Даффи пыталась представить себе девушек Хантера. Наверное, они чем-то похожи на его мать, хозяйственные женщины, хранительницы домашнего очага. Возможно, они получали призы на деревенской ярмарке за рецепты земляничного пирога. И уж конечно, ни одна из этих здешних девушек не перещеголяет ее в умении разрушать отношения. Можно поспорить на что угодно, что ни одну из них не заставали в постели с шафером ее жениха.
Даффи вздохнула и удивилась, отчего эти сравнения так важны в жизни.
Вот ещё один вопрос для Доктора Любовь. Она рассмеялась, и Хантер с любопытством посмотрел на нее. Слегка кивнув, Даффи сказала:
– Это только мои мысли.
– Надеюсь, хорошие мысли, – предположил он с улыбкой.
Что могла ответить ему Даффи? Так что она просто кивнула, в то же время мысленно составляя письмо, которое требовало ответа:
Я встретила этого по-настоящему удивительного парня, но я не единственная женщина, думающая, что он удивительный. При первой же встрече он заявил мне, что за тридцать дней покорит любую женщину; сейчас я знаю его меньше месяца – и, дорогая Доктор Любовь, он прав!
Даффи дышала с трудом, и Хантер нажал на тормоза.
– Что случилось? – Хантер выглядел встревоженным.
Даффи потерла лоб.
– Небольшая мигрень, – пробормотала она, пытаясь успокоиться.
Она могла спать с этим парнем, но ни в коем случае не влюбляться в него! Невозможно. Она слишком пресыщена и слишком искушена, чтобы позволить такого рода недугу свалить ее. Кроме того, вам известно, что за минутной любовью Даффи Лэндри, даже если представить ее влюбленной в парня, ничего, кроме разочарования, не последует.
– Хочешь, остановимся у аптеки?
– Для чего?
– Купим лекарство от мигрени.
– О нет, спасибо. Это сейчас пройдет. Мне уже лучше.
Даффи постаралась убедительно улыбнуться и задалась вопросом, как ей спастись от его очарования, его магнетизма, его нежной заботы о ее придуманной головной боли. Черт! Хантер Джеймс слишком хорош.
Слишком хорош, чтобы не влюбиться в него.
Он припарковался около ряда магазинов.
– Можешь идти?
Даффи кивнула:
– Конечно.
– А то я мог бы отвезти тебя назад домой.
Серьезно предложил он, слегка усмехаясь.
– Там бы ты могла отдохнуть.
Даффи погладила его по бедру – успокаивающий жест, предназначенный как для него, так и для нее самой.
– Я в полном порядке, – сказала она. – И я хочу встретиться с твоей матерью.
Хантеру хотелось надеяться, что Даффи говорит правду. Он вышел из машины, открыл Даффи дверцу и повел ее к «Берри бест», не переставая удивляться, что эту субботу он проводит в Пончатуле.
Хантер отверг два предложения, за которые только несколько недель назад он тут же ухватился бы. Он отказался не только от дня отдыха на парусном судне, но и от недели, в течение которой мог ходить на лыжах в Солт-Лейк. Вместо этого он помчался домой, чтобы увидеться с Даффи. Он также проигнорировал предложение Тиффани Фиппс, у которой были два билета на нашумевший концерт в Новом Орлеане, – правда, Хантер надеялся, что, даже если бы он и не встретил Даффи, у него хватило бы ума не приближаться к Тиффани.
Забавно, с усмешкой подумал он, медля у дверей магазина своей матери, но ведь Тиффани принадлежала к тому сорту женщин, к которому, как он боялся, могла бы примыкать и Даффи. И однако, он собирался сейчас представить Даффи Тельме.
– Сюда, – чуть слышно сказал Хантер, но нервная улыбка на губах Даффи показала ему, что она поняла его.
– Не волнуйся, – сказала она, когда он открыл дверь и звонок возвестил об их прибытии. – Я не стесню тебя.
– О чем ты говоришь! – возразил он.
– Одну минутку! – Голос его матери донесся из глубины магазина.
Хантер оглядел магазинчик: пол был заставлен коробками, стены почти сплошь завешаны картинами, литографиями и отпечатками. Его мать знала толк в чеканке, но в магазине можно было приобрести и многое другое. Афиши джазового фестиваля, памятные вещи Марди-Гра, плакаты земляничного фестиваля и, конечно, вообще любая картинка с изображением земляники – все, что закажете, «Берри бест» может подготовить, упаковать и продать.
Даффи тоже оглядывалась, рассматривая магазин, который новому посетителю мог показаться художественным салоном, разрушенным ураганом по меньшей мере в четыре балла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69