– Честная работа за честные деньги, – бодро отозвалась Оливия.
Все было не так плохо. Правда, болели ноги и посетители иногда грубили, но она им втайне сочувствовала, потому что кофе был скверный. Зато у нее было занятие, и в кармане оставались деньги, даже после того, как она большую часть отдавала на свое содержание.
Днем она была свободна, и они с матерью ходили в парк или разглядывали витрины магазинов, оставляя бабушку играть в бридж с друзьями.
– Бабушке было бы гораздо лучше одной, – вздохнула мать.
Оливия дружески сжала ей руку.
– Если на будущий год мисс Кросс возьмет меня на постоянную работу, ты переедешь ко мне. На эту четверть приезжай и живи, сколько хочешь.
– Я могу понадобиться бабушке…
– Ерунда! Пока мы не приехали, она была вполне довольна жизнью, а то, что она якобы не может нанять прислугу, – выдумки, – убежденно сказала Оливия.
– Ты довольна жизнью, девочка? – поинтересовалась мать.
– Конечно, мама. У меня есть все, что надо: жилье, деньги, приятное место работы. – Воспоминание о мистере ван дер Эйслере сводило на нет всю жизнерадостность ее тона; она думала о мистере ван дер Эйслере днем и ночью, не надеясь когда-либо снова его увидеть. Он в больнице Джерома или в Голландии, думала она…
Он находился в Голландии и вскоре должен был вернуться в Англию с Нелл и ее матерью. Рита неохотно согласилась навестить свекровь – при условии, что оставит у нее Нелл, чтобы поехать к друзьям на юг Франции. Рита видела в Нелл помеху, но, пользуясь присутствием дочери, старалась как можно чаще встречаться с Хасо, он же не проявлял желания проводить с ней свободное время, хотя был неизменно дружелюбен и готов помочь. Она сказала себе: разлука пробуждает нежность – она приедет из отпуска, и он будет смотреть на нее другими глазами.
Дня на два они остановились в его лондонском доме, чтобы Рита могла сделать кое-какие покупки. Именно Нелл дала мистеру ван дер Эйслеру повод навестить Оливию. Он вовсе не собирался идти, так он говорил себе, в свое время он помог ей в сложном положении, интерес к ней объяснялся обстоятельствами, и ничем больше. Тем не менее, как только Нелл спросила, нельзя ли сходить к Оливии в гости, он тут же согласился.
– Пойдем, когда мама уйдет в магазин, – предложил он.
Но Рита тут же сказала:
– Я тоже хочу пойти с вами. Такая милая девушка, так добра к Нелл…
Дверь им открыла миссис Хардинг.
– Заходите, – она пожала руку Рите и улыбнулась. – Вы к Оливии? К сожалению, ее нет. Она устроилась на работу в «Кофейник».
– Замечательно! – воскликнула Рита. – Мы можем выпить кофе и заодно поговорить.
– Вряд ли, – с сомнением в голосе произнесла миссис Хардинг, – Оливия будет занята.
– О, я уверена, она найдет время поболтать, Нелл так хотела ее увидеть.
Мистер ван дер Эйслер ровным голосом сказал:
– Если мы придем, когда Оливия работает, нельзя будет считать, что мы ее навестили.
Однако Рита настаивала:
– Нам все равно по пути, и потом, нельзя же лишать Нелл обещанного удовольствия.
Он сомневался в ее искренности, но понимал, что Нелл в самом деле будет разочарована. И они поехали в кафе.
Оливия стояла к ним спиной, обслуживала посетителей. Вошедшие втроем сели за единственный свободный столик, Оливия повернулась и увидела их.
Она покраснела, потом побледнела, но подошла к их столику. Сдержанно поздоровавшись и улыбнувшись Нелл, спросила, желают ли они кофе. Оливия укоризненно посмотрела на мистера ван дер Эйслера, но сердце ее забилось от восторга, что она опять его видит, хоть и при таких нежелательных обстоятельствах.
– Ваша матушка сказала, где вас найти, – просто объяснил он. – Нелл очень хотела вас повидать перед тем, как уехать к леди Бреннон. Вы уж простите нас, что мы пришли незваными.
Он видел, что она порывается уйти – были и другие посетители.
– Можно попросить кофе, а для Нелл молочный коктейль?
Она ушла. Рита сказала:
– Какое убогое место. Догадываюсь, что и кофе будет отвратительный. Хотя для девушки в стесненных обстоятельствах все же лучше, чем ничего.
Рита украдкой поглядела на своего спутника, ее насторожило, как он смотрел на Оливию. Красивая девушка, ничего не скажешь, но без блеска. Рита довела умение блистать до высокого искусства и теперь критически оглядывала Оливию, несшую им кофе. Высмеять ее перед Хасо будет совсем нетрудно.
Кафе ненадолго опустело, и Оливия минуту-другую поговорила с Нелл и отошла к новым посетителям, но, когда увидала, что Нелл машет рукой на прощанье, снова подошла.
– Мы уходим, – сказала Нелл, – а вы будете в школе?
– Да, Нелл, буду.
– Какая тяжелая работа, – заметила Рита. – Я бы выбрала что угодно, только не это. И кофе тут скверный. – Она издала легкий смешок. – Так мы должны дать чаевые?
Ставит меня на место, подумала Оливия. Сначала бабка, теперь она – мистер ван дер Эйслер должен считать меня полным ничтожеством. Хоть внутри у нее все кипело, она безмятежно улыбнулась.
– До свидания. Мне надо идти. Рада была повидать Нелл.
Все трое тоже улыбнулись, и Оливия отвернулась к другим посетителям. Мистер ван дер Эйслер не проронил ни слова. Ему очень хотелось высказаться, но он ни за что бы не посягнул на достоинство Оливии перед незнакомыми, заполнявшими кафе людьми, ведь слова, которые у него вертелись на языке и предназначались Рите, были столь жесткими, что непременно вызвали бы любопытство окружающих. В машине он сказал ровным голосом:
– Рита, почему ты была такая грубая и злая?
– Грубая? Я без умысла, Хасо… О Господи, так я обидела эту бедную девушку? Все мой глупый язык. Мне жаль. – Рита через плечо посмотрела на Нелл. – Детка, когда в школе увидишь Оливию, передай, что я не хотела ее задеть. Я пошутила, но не у всех есть чувство юмора.
– Мама, а ты приедешь проводить меня в школу?
– Душечка, я постараюсь, в самом деле постараюсь, но я так ужасно занята, что, может быть, не смогу. Тебя отведет бабушка, а я приеду в конце четверти.
– Обещаешь?
– Обещаю. – Рита с улыбкой повернулась к ван дер Эйслеру, сидевшему с каменным лицом. – Ты ведь меня привезешь, Хасо?
– Зависит от того, где я буду и что буду делать. Ты всегда можешь долететь до Бристоля, а там взять машину.
Рита кокетливо надулась.
– Ты же знаешь, я терпеть не могу путешествовать одна.
Ему было хорошо известно, что через несколько дней она летит – совсем одна – к друзьям на юг Франции, но он промолчал. Он бы охотно напомнил ей об этом факте, но Нелл рассердится. Девочка растет слишком чуткой и сообразительной – ее и так ранит равнодушие матери.
Не задерживаясь у леди Бреннон, он поехал обратно в Лондон; в дороге он думал об Оливии и желал, чтобы она сидела рядом. Боже мой, что заставило девушку пойти работать официанткой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39