— Ты говоришь, Сисси не слишком радуется предстоящей свадьбе?
— Верно. Конечно, она не признается в этом…
— Она просто провалилась на экзамене.
— Снова верно. После того как внимание матери так долго безраздельно принадлежало ей, Сисси почувствовала, как ей показалось, угрозу разрыва.
Теперь она старается вернуть внимание матери любым путем, даже скандальным.
— Звучит правдоподобно. Этот ее возмутительный макияж, то, что она постоянно дуется…
— Особенно когда Эммет поблизости. Ей нравится портить ему настроение и даже запугивать перспективой их несложившихся отношений в будущем.
Губы Дэвида сжались.
— Знаешь, я думаю, ты права.
— Мне тоже так кажется. Но самую большую опасность я вижу в том, что в этой войне она и мать могут настолько отдалиться друг от друга, что никогда больше не сблизятся.
— Ты можешь что-нибудь предложить? — Дэвид потер себе лоб.
— Я не вправе предлагать что-либо. Это не мое дело.
— А если бы?
— Ну… — Она вздохнула. — Эвелин и Сисси следует больше времени проводить вместе, вероятно, летнего времени для этого недостаточно. Я считаю, дело можно поправить, если… если не отправлять Сисси в закрытую школу.
— Дети Прескоттов всегда посещали закрытые школы.
— Ну так что же? Вероятно, пришло время нарушить традицию. Если она будет жить дома, то сможет войти в новую жизнь своей матери, вместо того чтобы чувствовать себя полностью из нее исключенной.
Диана смутилась. Лицо у Дэвида стало таким же сердитым, как в момент их первой встречи.
— Извини, может быть, нам не стоит обсуждать этот предмет?
— Да, может быть.
Он встал, хмуро посмотрел на нее и медленно отошел в сторону. Диана перевернулась на живот и закрыла лицо руками. Почему она не может держать язык за зубами? Почему всегда сломя голову лезет разбираться в чужих проблемах?
Ответ лежал на поверхности: она такая же надоедливая, как ее братья. Все они сделаны из одного теста. Прошло только три недели, а она так привязалась к людям, жившим в «Убежище среди скал», что они перестали ей быть чужими. И ничего не могла с собой поделать. Уж такая она уродилась. Естественно, ей было больно, когда они обижали ее, но она не могла удержаться от желания помочь им.
Дэвид не одобрял ее вмешательства и не принимал помощи. Вероятно, из-за прошлого он полагался только на себя, в своих делах и делах семьи.
Диана почувствовала, что на ее спину упала тень. Обернувшись, она увидела над собой Дэвида. По щеке ее катилась слеза.
Он уже было открыл рот, когда заметил ее слезы. — Не надо, Диана, ради Бога! Я сержусь не на тебя. — Он провел рукой по своим влажным волосам. — На себя! Какого черта я это допустил? Как я потерял связь с людьми, которые значат для меня больше всех в мире! — Его плечи поднялись, он гневно дышал. Наконец взял себя в руки и опустился на одеяло. — Хорошо. Я сделаю, что смогу. Как глава этой породии на семью, я полагаю, что сделаю. Я успею.
— Спасибо, — Диана прижалась лбом к его плечу.
— Нет. Спасибо тебе.
Он поднял ее подбородок и посмотрел прямо в глаза. Он собирается поцеловать меня, подумала она. Крошечные огоньки желания зажглись в его глазах, рот голодно изогнулся. Но затем он посмотрел в сторону, глубоко вздохнул и вскоре уже полностью владел собой. Теперь он мог наклониться через нее и вынуть из рубашки часы. Внезапный страх охватил ее сердце.
— В чем дело?
— Я должен вылететь в Нью-Йорк в шесть часов.
— О!
Она это подозревала.
— Ну, осталась еще пара часов.
Она тут же покраснела. Если он хочет провести оставшееся время один или, хуже того, с кем-либо еще?
— Мм, мне надо еще собраться. — Казалось, он колебался. — Тебе есть что предложить?
Она села, также колеблясь.
— Может, поедем в город? Там всегда можно найти, что делать.
Она ожидала извинений и отказа. Дэвид задумчиво вздохнул.
— Может быть, тогда на твоей машине? Тебе, кажется, не очень-то нравится мой мотоцикл.
Диана боялась, что она громко рассмеется от счастья.
— Нет, твой мотоцикл ничего. Его легко припарковать, особенно в воскресенье.
Она встала и потянулась за халатом. Если они поедут в город, нельзя терять ни минуты.
Сначала Дэвид чувствовал себя не в своей тарелке, когда они ходили по сувенирным магазинчикам в гавани. Диана заметила, что он все время был в черных очках. А сама она чувствовала себя так, словно попала на бал. В этих же магазинчиках она уже была несколько раз, но с Дэвидом они преобразились. Она чувствовала приподнятость и волнение. Позднее они зашли перекусить в маленький ресторанчик. Играла музыка, и люди танцевали прямо на набережной. Они заказали булочки с омарами и две кружки ледяного пива. Море рядом с ними кишело лодками, яликами и шхунами мультимиллионеров.
Во время еды, случайно взглянув на свои часы, Диана подпрыгнула на краю стула.
— Дэвид, уже четверть шестого!
Он кивнул, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой.
— Разве тебе не пора на самолет?
— Пора, — ответил он спокойно.
Конечно, это ничего не значит, подумала она, но вдруг Дэвид решил не лететь этим самолетом и причиной его решения является она?
Он отвел взгляд.
— Я… я хочу остаться в «Убежище среди скал» еще на один день. Попытаюсь поговорить с Эвелин о Сисси.
Диана ощутила полную нелепость своего предположения.
— Конечно, хорошо.
О чем это она? Дэвид вполне мог найти кого-либо, кто дал бы ему все радости любовной связи. Зачем ему связываться с ней? У него нет ни времени, ни склонности к романтическим переживаниям. Да и у нее тоже.
Но Дэвид был так привлекателен, и Диана с изумлением и тревогой начала осознавать, что он ей нравится. Ей нравилось общаться с ним, что-то делать вместе, беседовать с ним.
Но что он чувствует по отношению к ней? Диана пристально смотрела на смуглые, словно выточенные черты лица и в сотый раз гадала, какие мысли скрываются за бесстрастным взглядом его голубых глаз.
Откинувшись на стуле, он маленькими глоточками потягивал пиво, разглядывая ее с интересом, лишавшим ее присутствия духа…
— Итак, Диана, — уголок рта у него приподнялся в шаловливой улыбке, которую она уже успела полюбить, — поскольку я остался…
— Да?
— Ты когда-нибудь видела хай-алай?
— Нет.
Она явно становилась все легкомысленнее.
— Я тоже. И вот я думаю, не пойти ли нам и не посмотреть ли эту игру сегодня вечером. Что ты думаешь?
На следующее утро Диана не могла собраться в течение всего урока с Сисси. Присутствие Дэвида дома в воскресенье было для всех новинкой. Она смотрела на часы с растущим нетерпением.
Они чудесно провели время на хайалай (Xайалай — игра в мяч, распространенная в Испании и странах Латинской Америки.) Дэвид вел себя шумно, отказываясь от ставки даже в два доллара до тех пор, пока не посмотрит несколько партий и не оценит игроков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
— Верно. Конечно, она не признается в этом…
— Она просто провалилась на экзамене.
— Снова верно. После того как внимание матери так долго безраздельно принадлежало ей, Сисси почувствовала, как ей показалось, угрозу разрыва.
Теперь она старается вернуть внимание матери любым путем, даже скандальным.
— Звучит правдоподобно. Этот ее возмутительный макияж, то, что она постоянно дуется…
— Особенно когда Эммет поблизости. Ей нравится портить ему настроение и даже запугивать перспективой их несложившихся отношений в будущем.
Губы Дэвида сжались.
— Знаешь, я думаю, ты права.
— Мне тоже так кажется. Но самую большую опасность я вижу в том, что в этой войне она и мать могут настолько отдалиться друг от друга, что никогда больше не сблизятся.
— Ты можешь что-нибудь предложить? — Дэвид потер себе лоб.
— Я не вправе предлагать что-либо. Это не мое дело.
— А если бы?
— Ну… — Она вздохнула. — Эвелин и Сисси следует больше времени проводить вместе, вероятно, летнего времени для этого недостаточно. Я считаю, дело можно поправить, если… если не отправлять Сисси в закрытую школу.
— Дети Прескоттов всегда посещали закрытые школы.
— Ну так что же? Вероятно, пришло время нарушить традицию. Если она будет жить дома, то сможет войти в новую жизнь своей матери, вместо того чтобы чувствовать себя полностью из нее исключенной.
Диана смутилась. Лицо у Дэвида стало таким же сердитым, как в момент их первой встречи.
— Извини, может быть, нам не стоит обсуждать этот предмет?
— Да, может быть.
Он встал, хмуро посмотрел на нее и медленно отошел в сторону. Диана перевернулась на живот и закрыла лицо руками. Почему она не может держать язык за зубами? Почему всегда сломя голову лезет разбираться в чужих проблемах?
Ответ лежал на поверхности: она такая же надоедливая, как ее братья. Все они сделаны из одного теста. Прошло только три недели, а она так привязалась к людям, жившим в «Убежище среди скал», что они перестали ей быть чужими. И ничего не могла с собой поделать. Уж такая она уродилась. Естественно, ей было больно, когда они обижали ее, но она не могла удержаться от желания помочь им.
Дэвид не одобрял ее вмешательства и не принимал помощи. Вероятно, из-за прошлого он полагался только на себя, в своих делах и делах семьи.
Диана почувствовала, что на ее спину упала тень. Обернувшись, она увидела над собой Дэвида. По щеке ее катилась слеза.
Он уже было открыл рот, когда заметил ее слезы. — Не надо, Диана, ради Бога! Я сержусь не на тебя. — Он провел рукой по своим влажным волосам. — На себя! Какого черта я это допустил? Как я потерял связь с людьми, которые значат для меня больше всех в мире! — Его плечи поднялись, он гневно дышал. Наконец взял себя в руки и опустился на одеяло. — Хорошо. Я сделаю, что смогу. Как глава этой породии на семью, я полагаю, что сделаю. Я успею.
— Спасибо, — Диана прижалась лбом к его плечу.
— Нет. Спасибо тебе.
Он поднял ее подбородок и посмотрел прямо в глаза. Он собирается поцеловать меня, подумала она. Крошечные огоньки желания зажглись в его глазах, рот голодно изогнулся. Но затем он посмотрел в сторону, глубоко вздохнул и вскоре уже полностью владел собой. Теперь он мог наклониться через нее и вынуть из рубашки часы. Внезапный страх охватил ее сердце.
— В чем дело?
— Я должен вылететь в Нью-Йорк в шесть часов.
— О!
Она это подозревала.
— Ну, осталась еще пара часов.
Она тут же покраснела. Если он хочет провести оставшееся время один или, хуже того, с кем-либо еще?
— Мм, мне надо еще собраться. — Казалось, он колебался. — Тебе есть что предложить?
Она села, также колеблясь.
— Может, поедем в город? Там всегда можно найти, что делать.
Она ожидала извинений и отказа. Дэвид задумчиво вздохнул.
— Может быть, тогда на твоей машине? Тебе, кажется, не очень-то нравится мой мотоцикл.
Диана боялась, что она громко рассмеется от счастья.
— Нет, твой мотоцикл ничего. Его легко припарковать, особенно в воскресенье.
Она встала и потянулась за халатом. Если они поедут в город, нельзя терять ни минуты.
Сначала Дэвид чувствовал себя не в своей тарелке, когда они ходили по сувенирным магазинчикам в гавани. Диана заметила, что он все время был в черных очках. А сама она чувствовала себя так, словно попала на бал. В этих же магазинчиках она уже была несколько раз, но с Дэвидом они преобразились. Она чувствовала приподнятость и волнение. Позднее они зашли перекусить в маленький ресторанчик. Играла музыка, и люди танцевали прямо на набережной. Они заказали булочки с омарами и две кружки ледяного пива. Море рядом с ними кишело лодками, яликами и шхунами мультимиллионеров.
Во время еды, случайно взглянув на свои часы, Диана подпрыгнула на краю стула.
— Дэвид, уже четверть шестого!
Он кивнул, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой.
— Разве тебе не пора на самолет?
— Пора, — ответил он спокойно.
Конечно, это ничего не значит, подумала она, но вдруг Дэвид решил не лететь этим самолетом и причиной его решения является она?
Он отвел взгляд.
— Я… я хочу остаться в «Убежище среди скал» еще на один день. Попытаюсь поговорить с Эвелин о Сисси.
Диана ощутила полную нелепость своего предположения.
— Конечно, хорошо.
О чем это она? Дэвид вполне мог найти кого-либо, кто дал бы ему все радости любовной связи. Зачем ему связываться с ней? У него нет ни времени, ни склонности к романтическим переживаниям. Да и у нее тоже.
Но Дэвид был так привлекателен, и Диана с изумлением и тревогой начала осознавать, что он ей нравится. Ей нравилось общаться с ним, что-то делать вместе, беседовать с ним.
Но что он чувствует по отношению к ней? Диана пристально смотрела на смуглые, словно выточенные черты лица и в сотый раз гадала, какие мысли скрываются за бесстрастным взглядом его голубых глаз.
Откинувшись на стуле, он маленькими глоточками потягивал пиво, разглядывая ее с интересом, лишавшим ее присутствия духа…
— Итак, Диана, — уголок рта у него приподнялся в шаловливой улыбке, которую она уже успела полюбить, — поскольку я остался…
— Да?
— Ты когда-нибудь видела хай-алай?
— Нет.
Она явно становилась все легкомысленнее.
— Я тоже. И вот я думаю, не пойти ли нам и не посмотреть ли эту игру сегодня вечером. Что ты думаешь?
На следующее утро Диана не могла собраться в течение всего урока с Сисси. Присутствие Дэвида дома в воскресенье было для всех новинкой. Она смотрела на часы с растущим нетерпением.
Они чудесно провели время на хайалай (Xайалай — игра в мяч, распространенная в Испании и странах Латинской Америки.) Дэвид вел себя шумно, отказываясь от ставки даже в два доллара до тех пор, пока не посмотрит несколько партий и не оценит игроков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34