Он любит кокийе «сен-жак». Кроме того, по-моему, у нас в холодильнике лежат какие-то овощи. Так что ничего сложного. Увидимся в восемь. Не забудьте сделать ему цветные карточки. Заранее благодарю.
Кокийе… что? Что плохого в макаронах с сыром и брокколи?!
В отчаянных поисках поваренной книги я открываю буфет тикового дерева, пытаясь не оставить следов на стеклах, но там нет ни одной книги, даже традиционных «Радость стряпни» и «Тонкий вкус».
Судя по ценам на рождественской распродаже в «Уильяме и Сонома», она, по-моему, владеет кухонной утварью тысяч на сорок, и все выглядит так, словно только что вынуто из заводской упаковки. Все лучшего качества, от окрашенной по спецзаказу плиты «Ла корню ле шато», с электрической и газовой духовками (самое меньшее — пятнадцать штук), до полного набора медной посуды за тысячу девятьсот двенадцать долларов. Но единственный прибор, которым здесь явно пользовались, — это кофеварка «Капрессо-С3000»: две четыреста на распродажах. Нет, за эту цену мужчину не найдешь. Я спрашивала.
Я заглядываю во все шкафчики и ящички, пытаясь привыкнуть к каждому предмету, словно, подержав нож из Вест-хофа, можно узнать секрет «сен-чего-то там». Того, что мне поручено приготовить.
Поиски рецепта приводят меня в ее кабинет, где нет ничего, кроме каталога от «Неймана Маркуса» с пометками и Конни, домоправительницы N-ов, на коленях полирующей дверную ручку зубной щеткой.
— Привет, не знаете, где миссис N. держит поваренные книги?
— Миссис N. не ест и не готовит, — бурчит она, опуская зубную щетку в банку с полиролью. — Она велела вам стряпать для вечеринки?
— Нет… только ужин для Грейера.
— Не пойму, что такого особенного в этой вечеринке! Она ненавидит гостей. С тех пор как она появилась здесь, у нас было три званых ужина, не больше.
Продолжая энергично отскребать накладку вокруг замочной скважины, она говорит:
— Во второй комнате для гостей целая куча книг — поищите там.
— Спасибо.
Я продолжаю бродить по бескрайним пространствам комнат, пока не дохожу до гостевой спальни. Старательно читаю заглавия книг в шкафу от пола до потолка.
Почему вам следует родить ребенка ? Стресс и миф плодовитости.
Это и ваши груди. Новое руководство для кормилицы.
Раньше или позже мы все спим в одиночку: как помочь ребенку не просыпаться по ночам.
Режутся зубки ? Это еще не трагедия.
Дзэн ходьбы — каждое путешествие начинается с первого шага.
Идиотское руководство для приучения к горшку.
Преимущества метода Сузуки в развитии левого мозгового полушария вашего ребенка.
Экологическая диета для вашего малыша.
Программа дошкольного воспитания.
Добиться или испортить: что допустимо в воспитании дошкольника.
И так далее и тому подобное. Все, что только можно найти в этом жанре, стоит на полках шкафа.
Городским детям нужны деревья. Преимущества обучения в закрытых школах — определить дорогу для ребенка на всю его оставшуюся жизнь.
Я молча стою с раскрытым ртом, совершенно забыв о кокийе и овощах. Ха!
— Очень опасаюсь, что ты собираешься бросить университет и до конца дней своих готовить ужины посторонним людям. Это уже предел всему, Нэнни! Если память мне не изменяет, ты бралась ухаживать за ребенком этой женщины. И это все, верно? Она что, приплачивает тебе за сверхурочную работу?
— Нет. Ма, сейчас не время…
— По-моему, ты могла бы провести этот день на кухне убежища. Получить некоторое представление…
— Возможно, но сейчас не время…
— По крайней мере помогла бы людям, которые действительно в этом нуждаются! Может, тебе следует остановиться, задуматься, заглянуть в свою душу…
— Мам!!! — Я прижимаю сотовый подбородком к плечу, одновременно хватая другой рукой кастрюльку с кипящими овощами. — Я не могу заглянуть в себя прямо сейчас, поскольку звоню, чтобы узнать, как готовятся эти чертовы кокийе!
— Я помогу! — объявляет Грейер.
Маленькая ручка переползает через край стола и пытается схватить разделочный нож, который я только что выпустила.
— Мне нужно идти.
Я успеваю поймать нож, сбив одновременно двадцать ракушек на пол.
— Здорово! Как на пляже, няня! Не поднимай, оставь! Пойду принесу ведерко!
Он вылетает из кухни, а я, бросив нож в раковину, принимаюсь ползать по полу и собирать моллюсков. Поднимаю одного, потом другого, но когда тянусь за третьим, первый выскальзывает из пальцев и летит под высокий каблук из змеиной кожи. Я вскакиваю и вижу высокую рыжеволосую женщину, намертво утвердившуюся в дверях.
Из-за угла несется Грейер с песочным ведерком в руках, но, увидев мое лицо, замирает у нее за спиной.
— Простите, могу ли я чем-то помочь? — мямлю я, делая знак Грейеру подойти.
— Да. Я приехала, чтобы обсудить, как лучше рассадить гостей.
Она вплывает на кухню, стягивает шарф от Гермеса и завязывает вокруг ручки своего сланцево-серого портфеля от Гуччи. Потом встает на колени, чтобы подобрать ракушку, и вручает ее Гроверу.
— Это твоя?
Он смотрит на меня.
— Все в порядке, Грейер, — киваю я, беря у нее ракушку. — Здравствуйте, я Нэнни.
— Лайза Ченовит, главный менеджер чикагского филиала, — отвечает она, опуская портфель. — А ты, должно быть, Грейер.
— Я помогаю, — объясняет он, подгребая ведерком оставшиеся морепродукты.
— Мне помощник не помешает, — улыбается она. — Ищешь новую работу?
— Угу, — гудит он в ведерко.
Я бросаю ракушки в дуршлаг и включаю плиту.
— Если дадите минутку, я провожу вас в столовую.
— Готовите к вечеринке? — спрашивает она, показывая на раковину, забитую сковородками.
— Нет… это его ужин, — вздыхаю я, отскребая пригоревшие овощи от дна кастрюли.
— А что случилось с арахисовым маслом и желе? — смеется она, ставя портфель на стол.
— Няня, я хочу арахисовое масло и желе!
— Прошу прощения, я не собиралась затевать революцию, — извиняется она. — Грейер, я уверена, что твоя няня прекрасно готовит!
— Собственно говоря, «арахисовое масло» и «желе» звучит идеально, — решаю я, вытаскивая арахисовое масло из холодильника.
Усадив Грейера на банкетку, я веду ее в столовую, где длинный стол орехового дерева заменили на три круглых.
— Ну и ну, — бормочет Лайза, шагая за мной. — Она велела установить их за день до вечеринки: все, должно быть, обошлось в несколько тысяч.
Мы обе рассматриваем столы, покрытые пахнущими лавандой скатертями, уставленные блестящим серебром, сверкающим хрусталем и тарелками с золотой каймой.
— Жаль, что меня тут не будет.
— Не будет?
— Мистеру N. я нужна в Чикаго.
Она обходит комнату, восхищается Пикассо над камином и Ротко над буфетом. Я веду ее в гостиную, а потом в библиотеку. Она осматривает переливающиеся всеми цветами радуги комнаты с таким видом, словно оценивает их для аукциона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78