А мы сейчас пойдем гулять, – добавила она и вышла из кухни с Клоди на руках.
Когда она вернулась, ни Мерседес, ни ее вещей уже не было, только записка с извинениями. Ханна сложила записку и, вздохнув, сунула ее в карман. Она успела привязаться к Мерседес.
Феликс сидел в гостиной, пил красное вино и смотрел футбол по телевизору. Она удивилась, что после вечеринки в доме вообще осталось спиртное.
– Привет, детка, – беззаботно произнес Феликс, когда Ханна положила Клоди на подушку на полу, чтобы она немного подрыгала ногами.
Феликс не отводил глаз от экрана, и Ханна почувствовала, как в ней закипает ярость. С прошлого вечера она жила на автопилоте, решив реагировать на гнусное предательство Феликса как можно спокойнее. Но его безразличие заставило ее рассвирепеть. Как может он спокойно сидеть, будто ничего не случилось?! Как будто он не трахал их няньку в присутствии ребенка и не признался, по сути, что переспал с половиной актрис в Лондоне?
– Тебе что, нечего сказать? – с горечью спросила она. Феликс передернул плечами и отбросил назад прядь волос.
– О чем?
И тут Ханна не выдержала.
– Да как ты смеешь?! – закричала она. – Как можешь ты спать с кем-то еще? Я ведь люблю тебя, Феликс! Разве тебе этого мало?
– Не будь такой идиоткой, – огрызнулся Феликс. – Все так поступают.
– Идиоткой?! – воскликнула Ханна. – Значит, так называется вера в своего мужа? Если так, то я действительно идиотка!
– Перестань пороть ерунду! – скривил он губы. – Ты же не станешь утверждать, что сама без греха. Пока мы с тобой не начали встречаться всерьез, ты крутила романчик с Дэвидом, не так ли? И не ври мне, я точно знаю! Ты встречалась одновременно с нами обоими. Иначе он не стал бы требовать, чтобы я оставил тебя в покое.
– Что он сделал?
Феликс рассмеялся ей в лицо.
– Притворяешься, душечка? Дэвид заявил мне, что, если я причиню тебе боль, он перегрызет мне горло. Может, я и не гений, но в состоянии догадаться, что это могло значить.
Ханна потеряла дар речи.
– Но, но… – начала было она, заикаясь. – Ведь мы никогда…
– Ну, конечно!
– Да не было ничего! – настаивала она. – Я даже не знала, что нравлюсь ему!
– Тогда с какой стати он внезапно сделал тебя младшим агентом? Потому что никогда таких способных не встречал – или потому что хотел залезть в твои трусики?
Ханна даже отшатнулась от такой пошлости. Как это похоже на Феликса – бить лежачего!
– Ты хочешь сказать, что мои способности не имели никакого отношения к моему продвижению по службе? Что Дэвид просто цинично использовал меня? – спокойно спросила она. – Ты мне льстишь, Феликс. Приятно сознавать, что ты ценишь мои лучшие качества. Подумать только, я отказалась от перспективной работы, чтобы выйти замуж за человека, который видит во мне только бессовестную потаскушку! – Она одарила его ледяным взглядом, которым когда-то так успешно пользовалась. – Единственный человек, который цинично меня использовал, это ты, Феликс. Ты женился на мне, потому что беременная жена могла улучшить твой имидж.
Она ждала, что он станет это отрицать, но он молчал, безразлично глядя на нее.
Клоди заплакала, разбуженная громкими голосами. Ханна взяла ее на руки и прижала к себе, бормоча ласковые слова.
– Раз уж ты не смог дождаться первой годовщины нашего брака, прежде чем начать распутничать, то позволь мне тебя спросить: зачем ты на мне женился? – тихо произнесла она. – Ведь Мерседес была далеко не первой, верно? Зачем тебе другие женщины? Мне казалось, меня тебе хватает…
Он закатил глаза.
– Слушай, брось этот дурацкий психоанализ, Ханна! Мы поженились, мы женаты – и точка. Все женатые люди изменяют своим партнерам, это вовсе не конец света. Жизнь ведь не «Унесенные ветром», сама понимаешь. Не всегда тебя ждет счастливый конец.
– В «Унесенных ветром» нет счастливого конца, – заметила Ханна странно высоким голосом.
– Неважно. Мы женаты, придется тебе со мной мириться. Я такой и измениться не могу, – заявил он.
– Но я думала, что ты меня любишь…
– И люблю, но иногда мне хочется трахнуть кого-нибудь еще, – пояснил Феликс. – А тебе никогда не хотелось?
– Нет, – прошептала она. – Не хотелось. Мне хватает тебя.
– Господи, у вас, баб, просто мания какая-то: хватает – не хватает… Это же как красное вино, – сказал он, поднимая бокал. – Я его люблю, но это не значит, что я собираюсь пить его постоянно. Иногда мне хочется виски или шампанского.
– Тогда что же я? Остатки вина в бутылке? – спросила она, изо всех сил стараясь сдержать слезы.
Феликс допил вино одним глотком и направился к двери.
– Если ты собираешься продолжать в том же духе, я ухожу. Поживу несколько дней у Билли, пока ты не успокоишься.
Ханна чуть было не попросила его остаться, но вовремя опомнилась. Она знала, что не может так унизиться, какой бы несчастной она себя ни чувствовала. Она слышала, как он наверху швыряет вещи в сумку. Через десять минут хлопнула дверь, и только тут Ханна позволила себе расплакаться. Клоди присоединилась к ней.
Вдоволь наревевшись, Ханна вскипятила себе чаю и прикинула варианты.
Ей очень хотелось позвонить Лиони, услышать ее добрый голос, посоветоваться. Но она не могла: слишком еще было больно и стыдно. Вместо этого Ханна принялась убираться, ликвидируя мерзкие следы вечеринки. Она мыла и терла, пока не заболели руки, и тут зазвонил телефон. Ханна бросилась к нему, надеясь, что звонит Феликс, чтобы попросить прощения и уверить ее в вечной любви, хоть и понимала, что вряд ли такое случится. Оказалось, звонила ее мать, Анна Кэмпбелл. Она всегда звонила по субботам, прежде чем отправиться играть в карты с друзьями. Ее звонки стали приятным ритуалом.
– Привет, Ханна, – сказала мать. Не в ее характере было называть дочь «дорогая» или «милая».
Ханна тут же разрыдалась.
– Что случилось? Феликс что-нибудь натворил? – догадалась Анна.
Ханна зарыдала еще громче. Только через пару минут она сумела справиться с собой и поведать свою грустную историю. Она рассказала все, ничего не опустила.
– Приезжай домой, Ханна, – предложила Анна. – Ты бьешься головой о кирпичную стену. Брось его. Я должна была бросить твоего отца много лет назад, да все мужества не хватало. Ты молодая, должна думать о ребенке. Брось его.
Ханна прислонилась лбом к холодной стене.
– Я не могу просто так уехать, – слабо возразила она.
– Почему? Потому что он – предел твоих мечтаний? – горько усмехнулась Анна. – А как ты поступишь в следующий раз? Потому что этот следующий раз непременно будет, сама знаешь.
– Но что же я буду делать? – в отчаянии воскликнула Ханна.
– Кажется, твой босс обещал снова взять тебя на работу. Ты всегда говорила, что ему можно доверять в любой ситуации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Когда она вернулась, ни Мерседес, ни ее вещей уже не было, только записка с извинениями. Ханна сложила записку и, вздохнув, сунула ее в карман. Она успела привязаться к Мерседес.
Феликс сидел в гостиной, пил красное вино и смотрел футбол по телевизору. Она удивилась, что после вечеринки в доме вообще осталось спиртное.
– Привет, детка, – беззаботно произнес Феликс, когда Ханна положила Клоди на подушку на полу, чтобы она немного подрыгала ногами.
Феликс не отводил глаз от экрана, и Ханна почувствовала, как в ней закипает ярость. С прошлого вечера она жила на автопилоте, решив реагировать на гнусное предательство Феликса как можно спокойнее. Но его безразличие заставило ее рассвирепеть. Как может он спокойно сидеть, будто ничего не случилось?! Как будто он не трахал их няньку в присутствии ребенка и не признался, по сути, что переспал с половиной актрис в Лондоне?
– Тебе что, нечего сказать? – с горечью спросила она. Феликс передернул плечами и отбросил назад прядь волос.
– О чем?
И тут Ханна не выдержала.
– Да как ты смеешь?! – закричала она. – Как можешь ты спать с кем-то еще? Я ведь люблю тебя, Феликс! Разве тебе этого мало?
– Не будь такой идиоткой, – огрызнулся Феликс. – Все так поступают.
– Идиоткой?! – воскликнула Ханна. – Значит, так называется вера в своего мужа? Если так, то я действительно идиотка!
– Перестань пороть ерунду! – скривил он губы. – Ты же не станешь утверждать, что сама без греха. Пока мы с тобой не начали встречаться всерьез, ты крутила романчик с Дэвидом, не так ли? И не ври мне, я точно знаю! Ты встречалась одновременно с нами обоими. Иначе он не стал бы требовать, чтобы я оставил тебя в покое.
– Что он сделал?
Феликс рассмеялся ей в лицо.
– Притворяешься, душечка? Дэвид заявил мне, что, если я причиню тебе боль, он перегрызет мне горло. Может, я и не гений, но в состоянии догадаться, что это могло значить.
Ханна потеряла дар речи.
– Но, но… – начала было она, заикаясь. – Ведь мы никогда…
– Ну, конечно!
– Да не было ничего! – настаивала она. – Я даже не знала, что нравлюсь ему!
– Тогда с какой стати он внезапно сделал тебя младшим агентом? Потому что никогда таких способных не встречал – или потому что хотел залезть в твои трусики?
Ханна даже отшатнулась от такой пошлости. Как это похоже на Феликса – бить лежачего!
– Ты хочешь сказать, что мои способности не имели никакого отношения к моему продвижению по службе? Что Дэвид просто цинично использовал меня? – спокойно спросила она. – Ты мне льстишь, Феликс. Приятно сознавать, что ты ценишь мои лучшие качества. Подумать только, я отказалась от перспективной работы, чтобы выйти замуж за человека, который видит во мне только бессовестную потаскушку! – Она одарила его ледяным взглядом, которым когда-то так успешно пользовалась. – Единственный человек, который цинично меня использовал, это ты, Феликс. Ты женился на мне, потому что беременная жена могла улучшить твой имидж.
Она ждала, что он станет это отрицать, но он молчал, безразлично глядя на нее.
Клоди заплакала, разбуженная громкими голосами. Ханна взяла ее на руки и прижала к себе, бормоча ласковые слова.
– Раз уж ты не смог дождаться первой годовщины нашего брака, прежде чем начать распутничать, то позволь мне тебя спросить: зачем ты на мне женился? – тихо произнесла она. – Ведь Мерседес была далеко не первой, верно? Зачем тебе другие женщины? Мне казалось, меня тебе хватает…
Он закатил глаза.
– Слушай, брось этот дурацкий психоанализ, Ханна! Мы поженились, мы женаты – и точка. Все женатые люди изменяют своим партнерам, это вовсе не конец света. Жизнь ведь не «Унесенные ветром», сама понимаешь. Не всегда тебя ждет счастливый конец.
– В «Унесенных ветром» нет счастливого конца, – заметила Ханна странно высоким голосом.
– Неважно. Мы женаты, придется тебе со мной мириться. Я такой и измениться не могу, – заявил он.
– Но я думала, что ты меня любишь…
– И люблю, но иногда мне хочется трахнуть кого-нибудь еще, – пояснил Феликс. – А тебе никогда не хотелось?
– Нет, – прошептала она. – Не хотелось. Мне хватает тебя.
– Господи, у вас, баб, просто мания какая-то: хватает – не хватает… Это же как красное вино, – сказал он, поднимая бокал. – Я его люблю, но это не значит, что я собираюсь пить его постоянно. Иногда мне хочется виски или шампанского.
– Тогда что же я? Остатки вина в бутылке? – спросила она, изо всех сил стараясь сдержать слезы.
Феликс допил вино одним глотком и направился к двери.
– Если ты собираешься продолжать в том же духе, я ухожу. Поживу несколько дней у Билли, пока ты не успокоишься.
Ханна чуть было не попросила его остаться, но вовремя опомнилась. Она знала, что не может так унизиться, какой бы несчастной она себя ни чувствовала. Она слышала, как он наверху швыряет вещи в сумку. Через десять минут хлопнула дверь, и только тут Ханна позволила себе расплакаться. Клоди присоединилась к ней.
Вдоволь наревевшись, Ханна вскипятила себе чаю и прикинула варианты.
Ей очень хотелось позвонить Лиони, услышать ее добрый голос, посоветоваться. Но она не могла: слишком еще было больно и стыдно. Вместо этого Ханна принялась убираться, ликвидируя мерзкие следы вечеринки. Она мыла и терла, пока не заболели руки, и тут зазвонил телефон. Ханна бросилась к нему, надеясь, что звонит Феликс, чтобы попросить прощения и уверить ее в вечной любви, хоть и понимала, что вряд ли такое случится. Оказалось, звонила ее мать, Анна Кэмпбелл. Она всегда звонила по субботам, прежде чем отправиться играть в карты с друзьями. Ее звонки стали приятным ритуалом.
– Привет, Ханна, – сказала мать. Не в ее характере было называть дочь «дорогая» или «милая».
Ханна тут же разрыдалась.
– Что случилось? Феликс что-нибудь натворил? – догадалась Анна.
Ханна зарыдала еще громче. Только через пару минут она сумела справиться с собой и поведать свою грустную историю. Она рассказала все, ничего не опустила.
– Приезжай домой, Ханна, – предложила Анна. – Ты бьешься головой о кирпичную стену. Брось его. Я должна была бросить твоего отца много лет назад, да все мужества не хватало. Ты молодая, должна думать о ребенке. Брось его.
Ханна прислонилась лбом к холодной стене.
– Я не могу просто так уехать, – слабо возразила она.
– Почему? Потому что он – предел твоих мечтаний? – горько усмехнулась Анна. – А как ты поступишь в следующий раз? Потому что этот следующий раз непременно будет, сама знаешь.
– Но что же я буду делать? – в отчаянии воскликнула Ханна.
– Кажется, твой босс обещал снова взять тебя на работу. Ты всегда говорила, что ему можно доверять в любой ситуации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132