И сама это прекрасно знаешь.
Миллисент улыбнулась:
— Ты права, так бы оно и было. По всей видимости. Раз уж они зашли так далеко, Танзи решилась задать ещё один вопрос:
— Ты жалеешь о том, что у тебя нет детей? Миллисент тотчас расплылась в довольной улыбке.
— С чего бы это? Не забывай, ведь у меня была ты! Танзи моментально зарделась от гордости.
— Ну конечно, как же я забыла!
И тотчас подумала, догадывается ли тётушка о том, каким подарком судьбы она стала для ребёнка, фактически брошенного родителями на произвол судьбы, и это несмотря на то что Бог наградил этого ребёнка лёгким, общительным характером.
— Но ведь ты общалась со мной, лишь когда я возвращалась домой из интерната на каникулы!
— Зато мне было дорого каждое мгновение, проведённое с тобой.
Танзи вновь расхохоталась.
— У меня почему-то несколько иные воспоминания!
— В этом-то и вся их прелесть! Каждый из нас помнит то, что ему хочется помнить, выбирает воспоминания на своё усмотрение!
Танзи встала и, наклонившись, громко чмокнула тётушку в щеку.
— Что ж, у меня своих уйма! — негромко произнесла она. — Даже не знаю, что бы я без тебя делала. И хотя я обычно предпочитаю не говорить об этом вслух, всё-таки я тебе стольким обязана! Это ты удержала меня от безумия, благодаря тебе я сумела ощутить себя счастливой. Я всегда могла на тебя положиться. Ты — тот человек, что изменил мою жизнь. Причём только в лучшую сторону, — с жаром завершила свою тираду Танзи, чувствуя, как к глазам вновь подступили слезы.
Миллисент тоже шмыгнула носом.
— Что ж, — произнесла она с улыбкой. — Видишь, какая мы с тобой сладкая парочка!
— Это точно, — поддакнула Танзи, широко улыбаясь, и вновь опустилась на диван. — Ещё какая! Ведь как-никак мы обе с тобой Харрингтон — ты и я! Кстати, коль об этом зашла речь, мне давно хотелось обсудить с тобой одну вещь. В частности, благотворительный бал.
— О, я до сих пор не могу себе простить, что вынудила тебя показаться на публике. Я, можно сказать, сама подставила тебя, сделала из тебя лёгкую добычу для…
— Прошу тебя, тётушка Миллисент, не надо. Этот Соул-М8 все равно нашёл бы способ подобраться ко мне, так что, умоляю, не кори себя. Я хотела поговорить с тобой о другом — о том, что я в принципе не против взять на себя часть твоих обязанностей. На первых порах совсем чуть-чуть. Например, я вполне могла бы тебе чем-нибудь помочь в твоих благотворительных начинаниях. Признаюсь, мне даже понравилось вручать стипендии. Я словно прониклась некой фамильной гордостью, участвуя в этом мероприятии. Хотя, с другой стороны, я чувствовала себя немного обманщицей, потому что никогда по-настоящему не принимала участия в твоих делах, — сказала Танзи и усмехнулась. — По крайней мере до сих пор.
Лицо тётушки осветилось улыбкой.
— Буду только рада, если ты мне поможешь, однако при условии, если будешь все делать по-настоящему, с душой. Ведь я никогда не принуждала тебя и не собираюсь делать этого впредь. Просто я чувствую, что старею, и мне хотелось бы, чтобы все мои начинания перешли в надёжные руки. И тебе не надо ни о чём переживать. Ведь все и так перейдёт к тебе, когда я умру, но если мои дела будут для тебя обузой, не стоит себя ими обременять. Тебе ведь не нужны доходы, поэтому основные средства я разместила непосредственно в самих фондах. Разумеется, если ты захочешь, можешь все изменить на своё усмотрение. Мне же хотелось бы одного — чтобы общее руководство осталось в руках той, кто носит имя Харрингтон.
Танзи не знала, что и сказать.
— Спасибо тебе, тётя Миллисент, — проговорила она. — Я тебя не подведу. И мне действительно хотелось бы принимать побольше участия в твоих делах. Может, не сразу, а постепенно, чтобы хорошенько войти в курс дела. — Последнюю фразу она произнесла для того, чтобы немного остудить пыл тётушки — ведь при её словах в глазах у той заплясали счастливые искорки.
— Разумеется, моя дорогая, — согласилась Миллисент Танзи подумала: интересно, сколько благотворительных фондов ляжет ей на плечи через год-другой?
— Кстати, пора обсудить причину, подвигнувшую меня нанести тебе сегодня визит, — продолжала между тем Миллисент. — Я имею в виду праздник в честь будущей мамы, твоей подруги Мэриел.
— Если ты возражаешь против того, чтобы он состоялся в твоём доме, ничего страшного, я не в обиде.
Миллисент лишь помахала усыпанной кольцами рукой.
— Ерунда. Я буду рада, если ваш праздник состоится под крышей «Большого Харри». Думаю, дому пойдёт только на пользу, если в его стенах зазвучат смех и поздравления по поводу новой жизни.
Танзи с облегчением вздохнула. Более того, она никак не ожидала услышать от тётушки столько тёплых слов.
— В чём дело? — поинтересовалась Миллисент, не сводя с неё глаз поверх своей чашки. — Или ты решила, что коль у меня нет своих детей, то я…
— Нет, что ты, тётя Миллисент, — с пылом возразила Танзи, откашлявшись. — Просто откуда тебе известно…
— А! — рассмеялась Миллисент. — вот ты о чём! Или ты не знала, что мне прекрасно известно, каким прозвищем ты наградила наш достопочтенный фамильный особняк. — Тётушка хитро улыбнулась. — Кстати, оно мне даже нравится. Я долгие годы называла его про себя примерно также.
Ну и ну, подумала Танзи, вот уж воистину день откровений!
— Спасибо тебе, что согласилась пустить нас к себе в дом. Но всё-таки, как я понимаю, возникла какая-то проблема?
— Нет-нет, что ты. Я ведь обменивалась письмами со Сью.
— Ты? Со Сью?
— Представь себе. Чего мы только друг другу не слали — и факсы, и электронную почту. Вот и на этой неделе она мне позвонила. Спрашивала о тебе. Как я понимаю, с тех пор как ты вернулась к себе, она не получила от тебя не единого слова. Мы с ней разговорились о том, как лучше украсить дом, — надо сказать, у неё уйма самых разных идей по этому поводу, одна интересней другой. Я тоже предложила кое-что от себя.
— Ты? Не может быть!
— Ещё как может! С тех пор мыс ней как две пчёлки-труженицы. Все жужжим и жужжим, стараясь изо всех сил.
В чём Танзи ничуть не сомневалась. Сью страдала тем же недугом, что и Миллисент, а именно СПСС — Синдромом Патологического Стремления к Совершенству во всём и вся.
— Надеюсь, ты не в обиде. Мы с ней уже расписали весь праздник по пунктам.
Танзи помахала рукой.
— Пожалуйста, продолжайте и дальше в том же духе.
— Ну что ж, на том и порешим. Кстати, если ты не против, я хотела бы на время одолжить у тебя Райли. В это время года одной тяжело, а нанять кого-то в последнюю минуту практически невозможно. Муженёк Сью, её образцово-показательный Пол, тоже присоединится к нам, только чуть позже. До того как приедут декораторы, нам надо передвинуть мебель.
Танзи хотела спросить, для чего понадобилось переделывать убранство целой комнаты ради какой-то там вечеринки, которая продлится пару-тройку часов, однако в последний момент передумала и мудро промолчала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Миллисент улыбнулась:
— Ты права, так бы оно и было. По всей видимости. Раз уж они зашли так далеко, Танзи решилась задать ещё один вопрос:
— Ты жалеешь о том, что у тебя нет детей? Миллисент тотчас расплылась в довольной улыбке.
— С чего бы это? Не забывай, ведь у меня была ты! Танзи моментально зарделась от гордости.
— Ну конечно, как же я забыла!
И тотчас подумала, догадывается ли тётушка о том, каким подарком судьбы она стала для ребёнка, фактически брошенного родителями на произвол судьбы, и это несмотря на то что Бог наградил этого ребёнка лёгким, общительным характером.
— Но ведь ты общалась со мной, лишь когда я возвращалась домой из интерната на каникулы!
— Зато мне было дорого каждое мгновение, проведённое с тобой.
Танзи вновь расхохоталась.
— У меня почему-то несколько иные воспоминания!
— В этом-то и вся их прелесть! Каждый из нас помнит то, что ему хочется помнить, выбирает воспоминания на своё усмотрение!
Танзи встала и, наклонившись, громко чмокнула тётушку в щеку.
— Что ж, у меня своих уйма! — негромко произнесла она. — Даже не знаю, что бы я без тебя делала. И хотя я обычно предпочитаю не говорить об этом вслух, всё-таки я тебе стольким обязана! Это ты удержала меня от безумия, благодаря тебе я сумела ощутить себя счастливой. Я всегда могла на тебя положиться. Ты — тот человек, что изменил мою жизнь. Причём только в лучшую сторону, — с жаром завершила свою тираду Танзи, чувствуя, как к глазам вновь подступили слезы.
Миллисент тоже шмыгнула носом.
— Что ж, — произнесла она с улыбкой. — Видишь, какая мы с тобой сладкая парочка!
— Это точно, — поддакнула Танзи, широко улыбаясь, и вновь опустилась на диван. — Ещё какая! Ведь как-никак мы обе с тобой Харрингтон — ты и я! Кстати, коль об этом зашла речь, мне давно хотелось обсудить с тобой одну вещь. В частности, благотворительный бал.
— О, я до сих пор не могу себе простить, что вынудила тебя показаться на публике. Я, можно сказать, сама подставила тебя, сделала из тебя лёгкую добычу для…
— Прошу тебя, тётушка Миллисент, не надо. Этот Соул-М8 все равно нашёл бы способ подобраться ко мне, так что, умоляю, не кори себя. Я хотела поговорить с тобой о другом — о том, что я в принципе не против взять на себя часть твоих обязанностей. На первых порах совсем чуть-чуть. Например, я вполне могла бы тебе чем-нибудь помочь в твоих благотворительных начинаниях. Признаюсь, мне даже понравилось вручать стипендии. Я словно прониклась некой фамильной гордостью, участвуя в этом мероприятии. Хотя, с другой стороны, я чувствовала себя немного обманщицей, потому что никогда по-настоящему не принимала участия в твоих делах, — сказала Танзи и усмехнулась. — По крайней мере до сих пор.
Лицо тётушки осветилось улыбкой.
— Буду только рада, если ты мне поможешь, однако при условии, если будешь все делать по-настоящему, с душой. Ведь я никогда не принуждала тебя и не собираюсь делать этого впредь. Просто я чувствую, что старею, и мне хотелось бы, чтобы все мои начинания перешли в надёжные руки. И тебе не надо ни о чём переживать. Ведь все и так перейдёт к тебе, когда я умру, но если мои дела будут для тебя обузой, не стоит себя ими обременять. Тебе ведь не нужны доходы, поэтому основные средства я разместила непосредственно в самих фондах. Разумеется, если ты захочешь, можешь все изменить на своё усмотрение. Мне же хотелось бы одного — чтобы общее руководство осталось в руках той, кто носит имя Харрингтон.
Танзи не знала, что и сказать.
— Спасибо тебе, тётя Миллисент, — проговорила она. — Я тебя не подведу. И мне действительно хотелось бы принимать побольше участия в твоих делах. Может, не сразу, а постепенно, чтобы хорошенько войти в курс дела. — Последнюю фразу она произнесла для того, чтобы немного остудить пыл тётушки — ведь при её словах в глазах у той заплясали счастливые искорки.
— Разумеется, моя дорогая, — согласилась Миллисент Танзи подумала: интересно, сколько благотворительных фондов ляжет ей на плечи через год-другой?
— Кстати, пора обсудить причину, подвигнувшую меня нанести тебе сегодня визит, — продолжала между тем Миллисент. — Я имею в виду праздник в честь будущей мамы, твоей подруги Мэриел.
— Если ты возражаешь против того, чтобы он состоялся в твоём доме, ничего страшного, я не в обиде.
Миллисент лишь помахала усыпанной кольцами рукой.
— Ерунда. Я буду рада, если ваш праздник состоится под крышей «Большого Харри». Думаю, дому пойдёт только на пользу, если в его стенах зазвучат смех и поздравления по поводу новой жизни.
Танзи с облегчением вздохнула. Более того, она никак не ожидала услышать от тётушки столько тёплых слов.
— В чём дело? — поинтересовалась Миллисент, не сводя с неё глаз поверх своей чашки. — Или ты решила, что коль у меня нет своих детей, то я…
— Нет, что ты, тётя Миллисент, — с пылом возразила Танзи, откашлявшись. — Просто откуда тебе известно…
— А! — рассмеялась Миллисент. — вот ты о чём! Или ты не знала, что мне прекрасно известно, каким прозвищем ты наградила наш достопочтенный фамильный особняк. — Тётушка хитро улыбнулась. — Кстати, оно мне даже нравится. Я долгие годы называла его про себя примерно также.
Ну и ну, подумала Танзи, вот уж воистину день откровений!
— Спасибо тебе, что согласилась пустить нас к себе в дом. Но всё-таки, как я понимаю, возникла какая-то проблема?
— Нет-нет, что ты. Я ведь обменивалась письмами со Сью.
— Ты? Со Сью?
— Представь себе. Чего мы только друг другу не слали — и факсы, и электронную почту. Вот и на этой неделе она мне позвонила. Спрашивала о тебе. Как я понимаю, с тех пор как ты вернулась к себе, она не получила от тебя не единого слова. Мы с ней разговорились о том, как лучше украсить дом, — надо сказать, у неё уйма самых разных идей по этому поводу, одна интересней другой. Я тоже предложила кое-что от себя.
— Ты? Не может быть!
— Ещё как может! С тех пор мыс ней как две пчёлки-труженицы. Все жужжим и жужжим, стараясь изо всех сил.
В чём Танзи ничуть не сомневалась. Сью страдала тем же недугом, что и Миллисент, а именно СПСС — Синдромом Патологического Стремления к Совершенству во всём и вся.
— Надеюсь, ты не в обиде. Мы с ней уже расписали весь праздник по пунктам.
Танзи помахала рукой.
— Пожалуйста, продолжайте и дальше в том же духе.
— Ну что ж, на том и порешим. Кстати, если ты не против, я хотела бы на время одолжить у тебя Райли. В это время года одной тяжело, а нанять кого-то в последнюю минуту практически невозможно. Муженёк Сью, её образцово-показательный Пол, тоже присоединится к нам, только чуть позже. До того как приедут декораторы, нам надо передвинуть мебель.
Танзи хотела спросить, для чего понадобилось переделывать убранство целой комнаты ради какой-то там вечеринки, которая продлится пару-тройку часов, однако в последний момент передумала и мудро промолчала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102