– Даже не попрощавшись?
– Он плохо себя почувствовал.
– Может быть, нам стоит зайти к нему и выяснить… – с беспокойством начинает Зейн.
– Не думаю, что ты сможешь ему помочь, – загадочно улыбается Иззи. – А вообще-то уже поздно, пора и нам по домам.
С каких это пор ее волнует время суток?
– Ладно, поехали домой, – соглашается Зейн.
У меня падает сердце. Неужели вечер так скоро закончится?
– Я подвезу вас до отеля. Где вы остановились?
Мы переглядываемся. «Цирк» – премилое местечко, но не вполне соответствует желанному имиджу.
– В «Сахаре»! – отвечает Иззи. А я в тот же миг произношу:
– В «Дезерт Инн»!
ГЛАВА 14
Официантка ставит перед нами два стакана с сомбреро величиной, до краев полные «Маргаритой». Одиннадцать утра – но в казино уже полно народу, и все едят и пьют. С какой стати нам отставать? Мы набиваем желудки пирожными и заливаем сиропом (который подается весьма оригинально – со стебельками петрушки и тоненькими ломтиками бекона).
Я как раз собираюсь попросить Иззи, чтобы она напомнила мне позвонить дяде Си Джея (все время забываю!), как вдруг она ахает:
– Смотри, это та дамочка, что была с нами на шоу!
Я поднимаю глаза и вижу Клеопатру нашего времени.
– Все в том же платье! Должно быть, и не раздевалась!
Клео проходит мимо: мы так и пожираем ее глазами. Кудрявый паричок на ней сбился набок, косметика расплылась, левый глаз лишился накладных ресниц, зато правый в полной мере сохранил скорпионистое египетское обаяние.
– Как ты думаешь, она с кем-нибудь из них переспала? – шепчу я.
– Ну, во всяком случае, не с Ларсом! – ухмыляется Иззи. – Я его так обработала – у него теперь три дня не встанет!
– Повезло тебе! А вот я с Зейном даже не поцеловалась!
– Зато он проводил тебя домой. А сегодня встречается с тобой в аквариуме. Может быть, он просто не хочет торопить события.
– Надеюсь, что ты права. Просто от стриптизера как-то не ждешь джентльменского поведения. Ох, как не терпится снова его увидеть! – изнемогаю я. – Такой красавчик, такой милашка, такой… такой сюмпумпунчик! Обожаю!
– Так выпьем за ваш первый поцелуй! – провозглашает Иззи и двумя руками поднимает пиршественную чашу.
Я не пила текилы с того дня, как в мою жизнь вернулся Си Джей. Осмелюсь ли выпить сейчас? Я делаю глоток – и вздрагиваю от наплыва воспоминаний. Тот долгий день вновь встает перед глазами…
С бутылкой «Вдовы Клико», прибереженной для особого случая, давно покончено. Бар опустел. Я смотрю на часы – пять. Самый длинный день в жизни подходит к концу. «Знакомство» с Си Джеем, ныне известным как Кристиан, превратилось в далекое воспоминание. Тела наши обмякли в креслах, а души витают где-то далеко-далеко…
Папа приканчивает виски.
– Я-то уж подумал, что вы с Иззи решили объявить лесбийскую помолвку!
– Папа! – тихо говорю я. У меня не осталось сил кричать.
– В том, что касается мужчин, у тебя всегда был ужасный вкус!
– Не всегда, – загадочно отвечаю я и смотрю, как вытягивается лицо Кристиана, отразившись в пустом бокале.
– Нет смысла оглядываться на прошлое, Джейми, – сурово говорит Иззи. – Наша сила – в будущем!
– Вас обеих ждет чудесное приключение, – вздыхает мама, и в глазах ее бледной тенью мелькает тоска. – Другая страна, другая культура, другие люди – все не такое, как здесь…
Иззи салютует маме бокалом и допивает свое вино до дна.
– Смотри, Надин, как бы мы тебя не опередили на пути к алтарю! – улыбается она.
Надин пытается презрительно фыркнуть, но тут из носа у нее вылетает кое-что лишнее. Иззи хихикает; Кристиан торопливо протягивает невесте салфетку. Вытерев нос и восстановив самообладание, Надин шипит.
– Не думаю, что твой Дейв захочет венчаться в Лас-Вегасе. Он из тех мужчин, что предпочитают церемонию проводить в мэрии, а для банкета снять зал в местной забегаловке. Что же до Джейми – ты всерьез полагаешь, что в нее кто-нибудь влюбится? Америка – страна, где сбываются мечты, но не чудеса же!
– А мне кажется, – вполголоса замечает Кристиан, что в Джейми влюбиться нетрудно.
Сперва я думаю, что это мне померещилось, но по выражению лиц родных – особенно Надин – понимаю, что эти слова прозвучали на самом деле Осознав свою ошибку, Кристиан поспешно добавляет:
– Ведь она так похожа на мою Надин!
Он, бедняга, еще не понял, что любое сравнение со мной Надин воспринимает как личное оскорбление.
Я же от его слов впадаю в некое скорбное блаженство, сродни блаженству ракового больного, накачанного морфием.
В девять часов становится ясно, что праздник себя исчерпал. Мы сидим в гостиной и делаем вид, что смотрим детектив по, телевизору. Мама листает свою тайную коллекцию туристических рекламных брошюр – должно быть, ищет упоминания о Лас-Вегасе. Папа прихлебывает черный кофе и подсчитывает, сколько будет ему стоить пополнение домашних запасов спиртного. Надин дожидается рекламной паузы и, пробормотав что-то о долгом дне и утомительном путешествии, уволакивает Кристиана наверх. Иззи звонит Дейву, чтобы заехал за ней и отвез домой.
А я? Я просто свернулась калачиком на диване, не в силах шевельнуться, без мысли и без цели обводя пальцем цветы на обивке. Все во мне словно одеревенело, и за это я благодарна судьбе. В какой-то миг я закрываю глаза, затем снова их открываю…
Если верить будильнику, пролетело четыре часа. Светящиеся стрелки показывают половину второго. Телевизор выключен: я сижу в полной темноте. В горле сухо и горько: я нащупываю на мамином столике бокал с остатками шерри и опрокидываю остатки в себя. Потягиваюсь… и вдруг замечаю в дверном проеме темную фигуру. Фигура, похоже, принадлежит Кристиану. Я застываю на месте, словно воришка, пойманный с поличным.
– Проснулась? – шепчет он.
Сердце мое бьется о ребра теннисным мячом.
– Вроде того. Только-только глаза открыла.
Он входит в комнату. Я успеваю заметить, какой небрежно-сексуальный вид придают ему белая футболка и пижамные штаны. Волосы, прежде аккуратно причесанные, растрепались и лезут в глаза. Падающий из прихожей свет вырывает из мрака ключицу и золотые волоски на сильных руках. Мальчик, которого я любила, стал мужчиной.
– Я… э… просто решил выпить стакан воды. Хочешь чего-нибудь?
– Вода – это замечательно. Давай я сама налью.
Я чувствую себя обязанной сыграть роль хозяйки дома. Однако, когда пытаюсь встать, суставы у меня хрустят и ноги подгибаются – отсидела.
– Не вставай, я тебе принесу.
Все тело мое напрягается; его сотрясает дрожь предвкушения. Я несколько раз глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться. Безжалостный день заставлял нас притворяться незнакомцами; но теперь, в Сумеречной Зоне, мы снова можем стать самими собой. Такими, как были когда-то. Слова любви заполнят пропасть шириной в десятилетие:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99