В этой пещере нельзя было даже выпрямиться во весь рост. Однако, учитывая узкий вход, один человек тут мог сдерживать целую армию. Путешественники забрались в пещеру, на полу которой валялись высохшие кости — очевидно, здесь когда-то жил хищник.
Морган тяжело дышал, задыхаясь от смрада. Услышав за спиной предупреждающий рев Осгрима, он обернулся и увидел мерзкую морду, уже просунувшуюся в щель. Удар дубины пришелся как раз между глаз и отбросил нападавшего. Но тут же появилось новое рыло, а за ним еще несколько. Осгрим без устали молотил дубиной, однако отбою от нападавших не было.
— Это не убежище, а ловушка, — прохрипел певец недовольно, обращаясь прежде всего к Содаспесу. — Здесь им, конечно, не добраться до наших костей, но, с другой стороны, нас здесь закупорили, как в бутылке!
Содаспес не издал в ответ ни звука. И так все было понятно. Однако нужно было продвигаться дальше, чтобы обнаружить, что ждет их впереди — затаившийся в темноте хищник или же надежда.
Прошло уже полчаса, а крылатые твари все еще атаковали вход в пещеру, брызжа пеной от бешенства. Хотелось пить. От того, что приходилось стоять, согнувшись в три погибели, болела спина и, наверное, не у одного Моргана.
Содаспес, которому благодаря малым размерам удалось пробраться дальше других, нашел еще одну трещину в самом конце узкого прохода. Оттуда, по утверждению чародея, шел поток свежего воздуха.
Он поскреб камни рукой, извлекая из трещины осколки. Воздух в пещере действительно заметно посвежел. Совместными усилиями путешественники убрали лишние камни, по цепочке передавая их друг другу. Последним в цепочке стоял Осгрим, он, точно кочегар в топку, метал камни в лицо озверелым тварям. Наконец, был открыт проход, или, точнее, лаз, в другую пещеру. Туда нужно было проползать по очереди, друг за другом. И еще неизвестно, не завалит ли их там камнями, лишив всякой надежды на спасение. Однако Коньен резонно заметил, что если эта пещера тупик, то откуда же свежий воздух?
— И потом, мы всегда можем вернуться, — заметил Осгрим, которому очевидно, нравилось биться с крылатыми собаками.
Окончательно забросав камнями вход в пещеру, откуда доносилось злобное рычание проклятых тварей, путешественники, согнувшись, словно горбатые гномы, стали пробираться дальше. Ожидания их не обманули — расщелина, выходя на другой склон скалы, заканчивалась выступом. Но не выходит ли этот выступ в пропасть или на крутой склон отрогов Таура? После недолгого совещания процессию возглавил Коньен. Они стали продвигаться по выступу, держась спиной к утесу и ногой щупая каждый камень. Морган обрадовался свежему воздуху и солнечному свету, ласкавшему лицо, а еще возможности наконец выпрямиться в полный рост. Но теперь у них под ногами зияла пропасть.
Выступ уходил за уступ. Коньен стал, осторожно двигаясь, огибать его.
И тут раздался его предупреждающий крик.
Их снова окружили сенмурвы!
Но в этот раз опора под ногами была слишком ненадежна, чтобы принять бой.
Стая крылатых чудовищ метнулась навстречу путешественникам, радостно вопя и лая. Сенмурвы верно взяли след по ветру, огибавшему выступ скалы. Теперь их было не меньше двух дюжин, и они радовались тому, что застали людей врасплох. Хлопая крыльями, орлы с собачьими головами устремились в атаку.
Коньен изрыгал грозные проклятия, однако покрытое шрамами лицо его было на удивление спокойным. Осгрим и вовсе выглядел безмятежно, придвинувшись поближе к Моргану, стараясь защитить своего господина. Содаспес рылся в своей суме, набитой магическими приспособлениями, но стая быстро приближалась, и, казалось, молодой чародей не успеет вытащить ни одного из своих сверхъестественных орудий. «Увы, — подумал Морган. — Похоже, на этот раз нам в самом деле пришел конец. Что ж, по крайней мере, я встречу его среди верных друзей».
Первый сенмурв уже нацелился ему в грудь, грозно трепеща крыльями и собираясь когтями выцарапать глаза. Вжавшись спиной в каменную стену, Морган извлек меч и…
…Он уже поклялся себе, что напоследок сразит хотя бы пару крылатых бестий, которые привели его к вратам смерти…
Тут, словно по мановению волшебной палочки, белая стрела со сверкающим наконечником пробила сенмурва навылет!
Трепыхаясь из стороны в сторону, крылатое чудовище упало, широкой грудью ударившись об утесы. Вторая стрела просвистела в воздухе, еще громче первой, пробив насквозь череп еще одной твари. Кровь хлынула у нее из горла и, пьяно раскачиваясь, она полетела в бездну.
Морган решил, что это магические проделки Содаспеса, что молодой чародей успел-таки что-то выудить из заветного кошелька. Однако, повернувшись в его сторону, увидел, что Содаспес потрясен не меньше остальных, созерцая эту сцену.
И тогда все увидели, как из-за края утеса выступила девушка. В ее крепких маленьких руках сверкал лук, из которого она выпустила третью стрелу, а за ней и четвертую. Все уставились на незнакомку, ничего не понимая. Девушка как будто возникла из воздуха — так неожиданно появилась она в пустынном ущелье, куда не ступала годами нога человека. Однако, несмотря на свое фантастическое появление, незнакомка была вполне реальна.
Она казалась очень молодой, почти подростком. На ее овальном лице с маленьким крепким ртом и упрямым подбородком светились янтарного цвета глаза. В черных длинных волосах, блестевших как вороново крыло, пробегала выбеленная прядь, словно полоска света маяка в ночном море. На девушке были кожаные доспехи, которые оканчивались кольчужным поясом, облегавшим узкую талию. Грудь ее прикрывали две стальные чашки, а короткая юбка-килт, отделанная полосками кожи, серебром и стальными квадратами, скрывала бедра и округлую симпатичную попку. Высокие сапожки, также посеребренные, завершали костюм амазонки. Короткий широкий меч, напоминавший римский гладиус, висел у нее на бедре, из колчана торчало белое оперение стрел, которые она выпускала одним движением руки.
Путешественники уставились на эту девушку, как завороженные, настолько потрясающе сочетались в ней женственность и воинственность. Незнакомка пользовалась своим белым луком с удивительной меткостью и изяществом.
Ее стрелы сильно проредили стаю сенмурвов. Уже восемь из них пали замертво, а вскоре число павших выросло до десятка. Алчные чудовища постепенно ослабили атаку, поскольку всякий, подлетавший к человеку, немедленно получал в грудь стрелу с белым оперением и падал на дно пропасти. Одни с клекотом поднимались ввысь, не решаясь заново напасть, другие разворачивались и улетали на поиски более легкой добычи.
Четверо странников и их неожиданная спасительница уставились друг на друга, раскрыв рты.
Наконец Содаспес пробормотал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Морган тяжело дышал, задыхаясь от смрада. Услышав за спиной предупреждающий рев Осгрима, он обернулся и увидел мерзкую морду, уже просунувшуюся в щель. Удар дубины пришелся как раз между глаз и отбросил нападавшего. Но тут же появилось новое рыло, а за ним еще несколько. Осгрим без устали молотил дубиной, однако отбою от нападавших не было.
— Это не убежище, а ловушка, — прохрипел певец недовольно, обращаясь прежде всего к Содаспесу. — Здесь им, конечно, не добраться до наших костей, но, с другой стороны, нас здесь закупорили, как в бутылке!
Содаспес не издал в ответ ни звука. И так все было понятно. Однако нужно было продвигаться дальше, чтобы обнаружить, что ждет их впереди — затаившийся в темноте хищник или же надежда.
Прошло уже полчаса, а крылатые твари все еще атаковали вход в пещеру, брызжа пеной от бешенства. Хотелось пить. От того, что приходилось стоять, согнувшись в три погибели, болела спина и, наверное, не у одного Моргана.
Содаспес, которому благодаря малым размерам удалось пробраться дальше других, нашел еще одну трещину в самом конце узкого прохода. Оттуда, по утверждению чародея, шел поток свежего воздуха.
Он поскреб камни рукой, извлекая из трещины осколки. Воздух в пещере действительно заметно посвежел. Совместными усилиями путешественники убрали лишние камни, по цепочке передавая их друг другу. Последним в цепочке стоял Осгрим, он, точно кочегар в топку, метал камни в лицо озверелым тварям. Наконец, был открыт проход, или, точнее, лаз, в другую пещеру. Туда нужно было проползать по очереди, друг за другом. И еще неизвестно, не завалит ли их там камнями, лишив всякой надежды на спасение. Однако Коньен резонно заметил, что если эта пещера тупик, то откуда же свежий воздух?
— И потом, мы всегда можем вернуться, — заметил Осгрим, которому очевидно, нравилось биться с крылатыми собаками.
Окончательно забросав камнями вход в пещеру, откуда доносилось злобное рычание проклятых тварей, путешественники, согнувшись, словно горбатые гномы, стали пробираться дальше. Ожидания их не обманули — расщелина, выходя на другой склон скалы, заканчивалась выступом. Но не выходит ли этот выступ в пропасть или на крутой склон отрогов Таура? После недолгого совещания процессию возглавил Коньен. Они стали продвигаться по выступу, держась спиной к утесу и ногой щупая каждый камень. Морган обрадовался свежему воздуху и солнечному свету, ласкавшему лицо, а еще возможности наконец выпрямиться в полный рост. Но теперь у них под ногами зияла пропасть.
Выступ уходил за уступ. Коньен стал, осторожно двигаясь, огибать его.
И тут раздался его предупреждающий крик.
Их снова окружили сенмурвы!
Но в этот раз опора под ногами была слишком ненадежна, чтобы принять бой.
Стая крылатых чудовищ метнулась навстречу путешественникам, радостно вопя и лая. Сенмурвы верно взяли след по ветру, огибавшему выступ скалы. Теперь их было не меньше двух дюжин, и они радовались тому, что застали людей врасплох. Хлопая крыльями, орлы с собачьими головами устремились в атаку.
Коньен изрыгал грозные проклятия, однако покрытое шрамами лицо его было на удивление спокойным. Осгрим и вовсе выглядел безмятежно, придвинувшись поближе к Моргану, стараясь защитить своего господина. Содаспес рылся в своей суме, набитой магическими приспособлениями, но стая быстро приближалась, и, казалось, молодой чародей не успеет вытащить ни одного из своих сверхъестественных орудий. «Увы, — подумал Морган. — Похоже, на этот раз нам в самом деле пришел конец. Что ж, по крайней мере, я встречу его среди верных друзей».
Первый сенмурв уже нацелился ему в грудь, грозно трепеща крыльями и собираясь когтями выцарапать глаза. Вжавшись спиной в каменную стену, Морган извлек меч и…
…Он уже поклялся себе, что напоследок сразит хотя бы пару крылатых бестий, которые привели его к вратам смерти…
Тут, словно по мановению волшебной палочки, белая стрела со сверкающим наконечником пробила сенмурва навылет!
Трепыхаясь из стороны в сторону, крылатое чудовище упало, широкой грудью ударившись об утесы. Вторая стрела просвистела в воздухе, еще громче первой, пробив насквозь череп еще одной твари. Кровь хлынула у нее из горла и, пьяно раскачиваясь, она полетела в бездну.
Морган решил, что это магические проделки Содаспеса, что молодой чародей успел-таки что-то выудить из заветного кошелька. Однако, повернувшись в его сторону, увидел, что Содаспес потрясен не меньше остальных, созерцая эту сцену.
И тогда все увидели, как из-за края утеса выступила девушка. В ее крепких маленьких руках сверкал лук, из которого она выпустила третью стрелу, а за ней и четвертую. Все уставились на незнакомку, ничего не понимая. Девушка как будто возникла из воздуха — так неожиданно появилась она в пустынном ущелье, куда не ступала годами нога человека. Однако, несмотря на свое фантастическое появление, незнакомка была вполне реальна.
Она казалась очень молодой, почти подростком. На ее овальном лице с маленьким крепким ртом и упрямым подбородком светились янтарного цвета глаза. В черных длинных волосах, блестевших как вороново крыло, пробегала выбеленная прядь, словно полоска света маяка в ночном море. На девушке были кожаные доспехи, которые оканчивались кольчужным поясом, облегавшим узкую талию. Грудь ее прикрывали две стальные чашки, а короткая юбка-килт, отделанная полосками кожи, серебром и стальными квадратами, скрывала бедра и округлую симпатичную попку. Высокие сапожки, также посеребренные, завершали костюм амазонки. Короткий широкий меч, напоминавший римский гладиус, висел у нее на бедре, из колчана торчало белое оперение стрел, которые она выпускала одним движением руки.
Путешественники уставились на эту девушку, как завороженные, настолько потрясающе сочетались в ней женственность и воинственность. Незнакомка пользовалась своим белым луком с удивительной меткостью и изяществом.
Ее стрелы сильно проредили стаю сенмурвов. Уже восемь из них пали замертво, а вскоре число павших выросло до десятка. Алчные чудовища постепенно ослабили атаку, поскольку всякий, подлетавший к человеку, немедленно получал в грудь стрелу с белым оперением и падал на дно пропасти. Одни с клекотом поднимались ввысь, не решаясь заново напасть, другие разворачивались и улетали на поиски более легкой добычи.
Четверо странников и их неожиданная спасительница уставились друг на друга, раскрыв рты.
Наконец Содаспес пробормотал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38