– Успокойся, Бэби. Надеюсь, мы обсудим эти проблемы. Как ты докопалась до всего этого?
– Ты не понимаешь, в чем проблема, Ирвинг. Ты врал мне, что ни у тебя, ни у твоей жены нет денег. А я-то уж расчувствовалась! Ты хотел, чтобы я помогала тебе решать твои выдуманные проблемы, но не сделал ничего, чтобы решить мои.
Она не признавалась даже самой себе, что собиралась вцепиться в него еще до того, как пришла сюда. То, что он растерян и уязвлен, если это на самом деле так, было ей только на руку. То, что при ней он лишился такой выгодной сделки. Ей было приятно, что мужчину, игравшего некоторую роль в ее жизни, обвела вокруг пальца какая-то дешевка. Ирвинг уже не казался ей таким умным и изворотливым.
– Ирвинг, ты никогда не хотел по-настоящему помочь мне. На уме у тебя было одно: как следует потрахаться. Ну так вот, иди и трахай свою хитрожопую жену, а меня оставь в покое.
Наконец-то у нее потекли слезы. Бэби даже не попыталась удержать их. Пусть все, кто смотрит на них, видят, в каком она горе.
– Бэби, Бэби, – взмолился Ирвинг, пытаясь усадить ее. – Успокойся. Ты не понимаешь. Моя жена не имеет к нам никакого отношения.
Потянувшись через стол, она взяла свой шарфик, блокнот и сумочку и увернулась от его руки, вцепившейся в ее плечо.
– Да, да, да, знаю! – взорвалась она. – Чек отправлен по почте. Нет, нет, меня это не затруднит. Выдай мне еще что-нибудь... жопа с дыркой!
Она в ярости вылетела из бара и промчалась через обеденный зал. Ее провожали любопытные взгляды.
Уже пересекая Бродвей, Бэби спохватилась, что в горячке забрала со стола и портативный телефон Ирвинга. Она сунула его в сумочку и остановилась у кромки тротуара, чтобы поймать такси.
Она устала охмурять Ирвинга, тщетно надеясь, что он наконец пустит в ход свои связи и устроит ее на место Лолли. Так вот всегда и случалось, когда она рассчитывала на мужчину. Она не встречала ни одного, кто в конце концов не подвел бы ее. Несколько месяцев она ездила верхом на Джо Стоуне, и что же? А теперь она потеряла время с Ирвингом.
Она заметила такси, миновавшее светофор. Разглядев лицо водителя, она сунула два пальца в рот. Ей нравилось наблюдать их реакцию, когда они слышали ее пронзительный свист. Машина остановилась возле нее.
В такси Бэби вытащила телефон Ирвинга и набрала лондонский номер.
23
В среду к вечеру, усталая, но довольная результатами своих трудов, Нива покинула квартиру Лолли. Ее потрясло, сколько барахла накапливается на протяжении жизни, но к общей радости ее и Джеффри они находили в грудах мусора поистине ценные вещи. Пока такси огибало с запада Центральный парк, Нива размышляла о том, как много перемен произошло всего за одну неделю.
На следующий день после памятного ленча в „Мортимере" она позвонила Кик и прихватила с собой Джеффри, чтобы хоть бегло окинуть взглядом дом Лолли. Кик встретила их радостно, словно они были бригадой спасателей, еще на пороге обняла Ниву и трясла руку Джеффри гораздо дольше, чем положено. Нива еще по телефону объяснила Кик условия сделки: они получают десять процентов от стоимости дорогих вещей и двадцать от тех, которые оценены меньше, чем в 2000 долларов. Кик предложила сразу же приступить к делу.
Пока Кик знакомила их с домом, Джеффри хранил молчание. Сначала Нива решила, что так и держатся профессионалы, не желающие наобум оценивать все, что попадается им на глаза. И лишь когда Кик провожала их, благодаря за участие и помощь, Нива поняла, что дело совсем не в профессионализме Джеффри. Он был просто ошеломлен.
Подождав, пока Кик закрыла за ними двери, он выдохнул в ухо Ниве:
– Ты веришь в это? Я бывал с отцом не на одном таком кладбище, но мне и в голову не приходило, что можно увидеть нечто подобное.
Нива подавила нервный смешок.
– Потрясающе, да? Кик предупреждала меня, но такого я и представить себе не могла.
– А вещей-то сколько! Неужели эта старая дура никогда в жизни ничего не выбрасывала?
– Должно быть, так. Ей повезло, что она вовремя умерла. Еще год – и тут все было бы завалено до потолка.
Они вернулись в кабинет Нивы и решили отработать детали замысла, не подозревая, насколько все это сложно. Лишь около полуночи Джеффри закончил предварительные расчеты и поведал Ниве о невеселых результатах.
В их первоначальные расходы входят аренда склада, фургона для перевозки вещей, мусороуборочной машины и контейнеров, ежедневная выплата наличными рабочим и оценщику, а также двум помощникам, которым предстоит составить каталог вещей.
Однако Джеффри не унывал. Перепугалась Нива. Той же ночью Джеффри потратил не менее часа, успокаивая ее и уверяя, что в пентхаусе намного больше ценностей, чем они могут вообразить. То, что это имущество Лолли Пайнс, делает эту невообразимую свалку золотоносной жилой. Их ждет невероятно удачный аукцион.
Нива убедила его сразу же пустить в ход ее средства. Им понадобятся немедленно двадцать пять тысяч долларов – все, что было у Нивы. На следующее же утро, отправившись в „Чейз Манхэттен банк", она перевела в наличные наследство матери и положила его на другой счет. Банк пообещал выдать чековые книжки, выписанные на „галереи „Шандон", в предельно короткий срок.
В тот же день Нива и Джеффри приступили к работе, сортируя мусор и отделяя от него ценные вещи. Работать на пару было весело и интересно. Нива улыбалась, видя энергию и энтузиазм Джеффри. Он действительно был человеком незаурядным.
Она продолжала улыбаться, когда, толкнув вращающиеся двери „Трамп Тауэр", вошла в холл. Портье вручил ей пухлый конверт с грифом „Чейз Манхэттен банка". Ее новые чековые книжки! Швейцар протянул Ниве записку от оценщика, сообщавшего, что высокие напольные часы на лестничной площадке – подлинный Чиппендейл XVIII века; эта антикварная вещь непременно принесет им доход.
Нива прикрыла глаза, почувствовав легкое головокружение от этой новости. Удача сопутствовала ей. Хотя она пришла к ней лишь несколько дней назад, они с Джеффри уже убедились, что под грудами мусора кроются такие сокровища, которые обеспечат успех аукциона, высокие цены принесут им неплохой доход даже после того, как будут оплачены все счета.
Изображение часов следует присовокупить к другим фотографиям в том объявлении, которое они предполагали опубликовать, там же появятся и две фотографии инкрустированных столиков работы Пемброка: они были завалены старой одеждой в заднем холле. А в двух парижских фарфоровых вазах начала прошлого столетия Лолли держала свои карандаши.
Усталая, но радостно возбужденная, Нива уставилась на конверт. Чековые книжки – первое и неопровержимое свидетельство того, что теперь у нее есть свое дело, свой бизнес. Мечта, которая возникла в ее подавленной душе, как смутное стремление к свободе и финансовой независимости, начала претворяться в действительность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95