Келли потянулась за одеялом. Длинные стройные ноги согнулись в коленях, руки она положила под подушку. Наслаждаясь этой картиной, он спросил себя о том, что является его приоритетами в данную минуту.
Обе представительницы женского пола смотрели на него в ожидании. И хотя Сэм был на грани закипания, он начал мычать мотив песни «Битлов» «Yesterday».
Кончики губ Келли приподнялись в явном одобрении. То ли она поразилась его музыкальному таланту, то ли его великому чувству юмора. Тогда он начал петь о том времени, когда все проблемы были далеко-далеко, мыча фразы, когда не помнил правильных слов. Он тихонько раскачивался в кресле, которое издавало легкое поскрипывание, и звуки дорожного движения из открытого окна только дополняли концертную программу. В такт музыке он похлопывал Хлое по спине.
Сэм довольно привлекательный мужчина, подумалось Келли, и не важно, одет он в костюм или в старые джинсы. Когда она увидела его полуобнаженным, сидящим в кресле и укачивающим Хлое, она едва не растаяла от умиления. Ее сердце замерло. Он, конечно, хотел выиграть, напомнила она себе, вызывая в памяти его поцелуй. Как бы ей хотелось продолжения. Нет, нет и нет. Это всего лишь его стратегия игры. И все же, недоумевала она, возможно ли, что он — такой холодный, такой расчетливый — мог запросто держать на руках ребенка, укачивая его?
Она прикрыла глаза и назвала себя дурой. Разве Кайл уже не ответил ей на этот же вопрос? Разве он не научил ее, что некоторые люди могут говорить слова любви, а потом просто исчезать? И все же на нее словно напал какой столбняк. Кайл никогда не держал Кэти на руках так, как держал Хлое Сэм. Он никогда не пел малышке песен.
Келли проснулась как раз перед тем, как зазвонил будильник. Она перекатилась на другой бок и посмотрела на часы, только тут заметив Сэма, который до сих пор сидел в кресле-качалке, прижимая к себе Хлое. Улыбка слегка тронула ее губы.
Она так часто засыпала именно в этом кресле, что прекрасно знала, каким разбитым он будет себя чувствовать, когда наконец проснется.
Словно почувствовав, что на него смотрят, Сэм открыл глаза. Даже в сумеречном предрассветном освещении его взгляд горел, когда они посмотрели друг на друга.
— Доброе утро, — прошептала Келли. — Теперь ты можешь отнести ее назад в колыбельку. Она, возможно, проспит еще пару часов. Если тебе повезет, она не проснется до прихода няни.
Тут она нахмурилась.
— Тебя волнует то, что ты проводишь с ними недостаточно времени? Да? — догадался Сэм.
— Это волнует большинство работающих матерей. Конечно, я уверяю себя, когда остаюсь наедине сама с собой, что игра стоит свеч и что я могу потерпеть. Ведь я делаю это для них, в конце концов. Когда-нибудь все изменится, — лицо Келли исказила ироничная усмешка. — Я только надеюсь, что это произойдет задолго до того, как они закончат вуз.
Тут зазвонил будильник.
— Итак, крысиные бега начались, — попытался пошутить Сэм, удивляясь тому, как они сегодня оба забавно встретили утро. Он должен был бы чувствовать себя при этом очень неловко, проснувшись в ее спальне и держа чужого ребенка на руках.
Вместо этого почему-то он чувствовал себя вполне в своей тарелке.
— Итак, началось. Конечно, я попытаюсь еще чуть-чуть вздремнуть по дороге домой в твоем лимузине сегодня вечером. И поскольку я твой начальник и все такое, то не должна начинать работу раньше тебя.
— Иди в душ, даю тебе фору, — пробормотал он.
— Я упоминала о кофе, которое готовит для меня Лотти? А о круассанах и свежей дыне, которыми она меня встречает в офисе?
— А ты жестока, однако, — прошептал он, и ей показалось, что говорит он не только о круассанах и кофе.
Она посмотрела на него сверху вниз, ее взгляд не дрогнул, хотя сердце бухало, как огромный колокол.
— Итак, Сэм, ты считаешь меня жестокой?
Она склонилась над ним и поставила руки на подлокотники кресла. Ее лицо оказалось всего в каких-то дюймах от его, и она полностью осознавала, к каким прелестям открыт ему доступ. Какое же наслаждение было видеть, что он тяжело сглотнул.
Так ничего и не сказав, он просто наблюдал за ней своими невозможно синими глазами.
— Я не жестокая. Я всего лишь умная.
Быстро наклонившись вперед, она сделала вид, что собирается поцеловать его в губы, но затем только прикоснулась губами ко лбу доченьки, которая до сих пор была в его руках.
Келли выпрямилась, и из его груди вырвался явный вздох облегчения.
— Первое правило бизнеса. Помнишь, Сэм?
Никогда не теряй самоконтроля.
Она подмигнула ему через плечо, шагнув в душевую. И чтобы не выдать собственных чувств, начала напевать «Yesterday».
ГЛАВА ПЯТАЯ
Этот самый несостоявшийся поцелуй добрую половину дня преследовал Сэма. Не помог сосредоточиться на работе даже черный кофе из автомата.
— И как вы себя чувствуете в роли отца-одиночки? — спросила Арлин. Она сидела напротив у небольшого кофейного столика в комнате отдыха, ее ярко-красные губы сложились в понимающую улыбку.
— Да, ее жизнь, безусловно, трудна, но и моя не легче, — ответил Сэм.
Себе-то он готов был признаться, что жизнь Келли была куда более беспокойной и сложной, чем он поначалу представлял.
Чего стоили ее дети! Хлое всегда смотрела на него весьма подозрительно. А Кэти вообще испытывала его терпение по полной программе. Ее проницательный не по годам ум бесконечно удивлял и поражал Сэма. Она успевала давать ему советы всегда, касалось ли то приготовления сырных сэндвичей в гриле или того, как он чистил кастрюлю.
Сэм даже и не представлял, что семилетний ребенок может быть таким сообразительным.
Сэм был вице-президентом одного из самых известных сетевых универмагов в стране. У него была степень кандидата юридических наук, он закончил Гарвард с отличием. Он всегда полагал, что умеет достойно общаться с людьми, способен заводить друзей и выигрывать самые сложные пари без особых усилий. Однако встреча с семейкой Келли показала ему, как много в жизни он еще не видел и не пробовал делать. Ему, казалось, бросили вызов, и этот вызов был весьма достойным.
Конечно, дело не только в колючей женщине и в ее драгоценных отпрысках.
И все же в утренние часы, когда он качал Хлое и вдруг наконец почувствовал, что она положила головку на его плечо, доверилась ему и заснула, он ощутил что-то по-настоящему новое. Ему вспомнилась фотография двух улыбающихся мальчиков, которую он носил в бумажнике. Возможно, такое же чувство он бы испытал, не предай его Лэй с Донованом.
Кофе обжег небо, показавшись необычайно горьким.
— Пора возвращаться к работе, — сказал Сэм, внезапно вскочив со стула.
Арлин в изумлении посмотрела на него.
— Парень, попридержи коней. У нас есть еще десять минут для отдыха.
Он выбросил бумажный стаканчик в:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29