– Куда мы теперь? – спросил Джефферсон. – Мы пойдем в кино? Или на детскую площадку?
– Джефферсон, пожалуйста. Нам нужно подумать о более важных вещах.
– Мне нужно почистить зубы. Миссис Бостон говорила мне, что надо чистить зубы после еды, – объяснил он.
– Миссис Бостон, – произнесла я, вспоминая ее улыбку. – Я бы не отказалась жить с ней.
– Давай поедем к ней, – предложил он. – Я хочу.
– Мы не можем, Джефферсон. Она нам не родственница. Ей тоже придется направить нас назад. Боюсь, нам придется вернуться, – грустно сказала я.
Я увидела, что дождь кончился, и подумала, что нам лучше пойти сейчас, пока он не пошел снова.
– Идем.
Мы вышли на улицу и поискали такси. Мы увидели такси, припаркованное у обочины. Но водитель, казалось, спал. Почувствовав, что мы стоим и смотрим на него, он открыл глаза.
– Я не работаю, – пояснил он.
– А как еще мы можем найти такси? – спросила его я.
– Просто махни рукой, – объяснил он. Джефферсону эта идея понравилась. Для него это была первая возможность поразвлечься. Он стоял почти на шоссе и махал проезжающим туда-сюда машинам. Наконец одна из них остановилась возле нас.
– В «Порт Власти», пожалуйста, – сказала я. На этот раз мы взяли чемоданы с собой на заднее сиденье. Поездка назад была такой же суматошной и стоила столько же. С десятью долларами в кармане мы вернулись в здание вокзала. Я надеялась, что мне удастся достать билеты и мы сможем оплатить их, когда вернемся в Катлерз Коув, но когда я все объяснила кассиру, он сказал, что это невозможно.
– Обратитесь в полицию, – посоветовал он. – Следующий.
Мы отошли от окошка и медленно пошли через огромный зал к скамейкам.
– Что мы теперь будем делать? – спросил Джефферсон, когда мы уселись.
– Мне надо подумать.
– Мне – тоже, – он закрыл глаза.
Я не хотела звонить дяде Филипу и тете Бет. Я решила, что лучше всего позвонить Бронсону. Но я не хотела причинить ему новые беспокойства в довершение его горя в связи с кончиной моей бабушки, но я не знала кого-либо еще, кому я могла бы позвонить.
– Подожди здесь, Джефферсон, а я пойду позвоню, – сказала я.
Он кивнул и, закрыв глаза, облокотился на свой чемодан. На пути к телефонам-автоматам ко мне вернулись все еще живые воспоминания о том, что сделал со мной дядя Филип. Я слышала его голос, чувствовала прикосновение его рук, а потом… У меня все внутри сжалось. Я снова ужаснулась при мысли о возвращении в Катлерз Коув и жизни с дядей Филипом и тетей Бет. Я не могла туда вернуться, просто не могла. И когда я подняла трубку, я передумала и позвонила Гейвину.
– Я не могу всего рассказать тебе по телефону прямо сейчас, Гейвин, – начала я, – но я должна держаться подальше от дяди Филипа.
– Где вы? – спросил он.
– Мы с Джефферсоном в Нью-Йорке.
– В Нью-Йорке?
Я рассказала ему о встрече со своим отцом и что это было напрасно, а затем о том, что у нас осталось мало денег.
– Если ты расскажешь своему отцу, он скорей всего позвонит дяде Филипу, – добавила я.
– Что такого ужасного сделал он, что ты не можешь рассказать мне об этом по телефону? – спросил Гейвин.
– Это случилось ночью, Гейвин. В моей спальне, – говорила я, глотая слезы. Затем последовала долгая пауза.
– Ничего больше не предпринимай, – попросил Гейвин. – Дождись меня.
– Ты собираешься приехать в Нью-Йорк?
– Я отправлюсь прямо сейчас. Ты дождешься меня?
– Да, Гейвин, да.
– Я приеду, Кристи… так быстро, как только смогу, – пообещал он.
– Я повесила трубку, вернулась к Джефферсону и рассказала ему о Гейвине.
– Хорошо, – кивнул он. – Может, он поиграет со мной.
– Я не знаю, что еще нам делать, Джефферсон, но… хоть Гейвин будет здесь, – вздохнула я с новой надеждой. – А пока, до его приезда, мы должны чем-то занять себя. У нас впереди несколько часов. Идем, купим тебе фломастеры и книжку-раскраску.
– И пластилин. Я хочу полепить солдатиков.
– Посмотрим, сколько это будет стоить, – сказала я. – Нам нужны деньги, чтобы поужинать.
– Гейвин не может приехать сразу после ужина? – спросил он.
– Нет. Пройдет еще много времени, поэтому прекрати хныкать и жаловаться как маленький, – предупредила я.
– Я не маленький.
– Хорошо. Идем. Мы купим тебе раскраску.
В одном из магазинчиков как раз продавали дорожные игрушки. Все было намного дороже, чем я могла себе представить, однако я смогла купить Джефферсону небольшую коробку фломастеров и раскраску. У меня осталось только шесть долларов, и я надеялась, что этого будет достаточно для приличного ужина. Мы с Джефферсоном прошли в угол зала и сели на скамейку. На некоторое время фломастеры и книжка его заняли, но скоро он устал и начал капризничать.
– Можно, я погуляю? – попросил он.
– Только не уходи далеко. Ты можешь потеряться, – предупредила я его.
– Я буду рядом, – пообещал он. Я устала, и у меня не было сил вступать с ним в спор.
– Только где-нибудь здесь, – показала я, – и чтобы я тебя видела.
– Хорошо.
Он спрыгнул со скамейки и пошел поглядеть на плакаты и непрерывно снующих людей. Я наблюдала, как он рассматривает людей, и улыбнулась про себя, когда женщина подошла к нему и заговорила. Она потрепала его по волосам и продолжила свой путь. Джефферсон оглянулся на меня и прошел немного дальше.
– Джефферсон! – позвала я его, но он меня не услышал. И я решила, что пока я его вижу – все в порядке.
Но мои глаза так устали, а веки были такими тяжелыми, что мне стоило усилий не закрыть их. Нервное потрясение прошлой ночи, поездка и разочарование от встречи с моим родным отцом – все это утомило меня. Ко мне подкралась усталость. Изнеможение все больше и больше охватывало меня, пока не накрыло с головой. Я закрыла глаза, говоря себе, что это только на минуту, но как только я это сделала, меня тут же сковал сон.
Через некоторое время я проснулась от внезапного толчка. На меня смотрел человек в рваной и грязной куртке, запачканных брюках и ботинках, обвязанных веревками так, чтобы подошва не отвалилась. Он держал руки в карманах, но через ткань было видно, что он шевелил пальцами. Казалось, у него в карманах – мыши. Я бодро села. Он улыбнулся, открыв беззубый рот. Он был небрит, на щеках и подбородке виднелась темная щетина. Его волосы спутались, и некоторые пряди торчали вокруг лба. Движение в его карманах стало интенсивней, а его язык, словно маленькое животное, пытающееся выбраться наружу и убежать, заметался возле его губ.
Я резко вздохнула и встала. Где Джефферсон? В зале было немного людей, но среди них его не было.
– Джефферсон! – позвала я.
Я оглянулась на человека, который сделал несколько шагов вперед. Я увидела, что молния на его брюках расстегнута. На мгновение паника пригвоздила меня к полу. Затем я повернулась и быстро пошла вдоль рядов в поисках Джефферсона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98