Иногда она говорила: “У тебя очень узкое личное пространство, правда?”, что было полной чушью. Моя зона безопасности на самом деле пошире чернобыльской, я терпеть не могу прикасаться к людям – я не придумываю, так и есть, – но сейчас пришлось соврать и сказать, что она абсолютно права.
Она не могла не понимать, что вся эта дружба – фарс, и что рано или поздно что-то должно случиться, но не собиралась этого признавать и была уверена, что я не признаю тоже.
* * *
Я почти не сомневался, что дело идет к сладкому и мучительному безумию, после которого мы не сможем смотреть друг другу в глаза. Но в один прекрасный день Лиз перевернула все с ног на голову, вывалив на меня идею, открывавшую такие возможности, о которых я не мог даже мечтать.
Дело было в конце апреля, и Лиз уже третий раз за неделю прогуливала колледж. Всю вторую половину дня мы провалялись на траве в Хэмпстед-Хит. Я лежал, вытянувшись во весь рост, а голова Лиз удобно устроилась у меня на животе.
– Что ты собираешься делать? – спросила она.
– В смысле?
– До конца года.
– Это вопрос на пять миллионов.
– На шесть.
– Какая разница?
– У тебя еще целых четыре месяца.
– Угу.
– Собираешься работать?
– Не, неохота.
– А тебе нужно работать?
– Не-а.
– Шутишь.
– Нет. У меня мешок денег.
– Правда?
– Неужели незаметно?
– Не очень-то ты толстый.
– Приятно слышать.
– Когда ты успел так разбогатеть?
– В Швейцарии платят минимум штуку в месяц, тратить было негде, поэтому кое-что осталось.
– Штуку в месяц?
– Они потом отбирают все назад за жилье и кормежку – хоть ты спи на чердаке и кормись объедками. Но все равно, я привез больше тысячи.
– Ну да?
– Плюс носочный магазин.
– Ну ты и жаба! Хоть бы раз сводил меня пожрать по-человечески. Мороженое бы купил, что ли.
– Хрен. Они мне еще пригодятся.
– Для чего?
– Потрачу до конца года.
– Значит ты можешь куда-то поехать?
– Именно.
– Но ты же сказал, что не знаешь, что будешь делать.
– Я и не знаю.
– Но куда-то собираешься?
– Кажется.
– Что значит кажется? Почему из тебя нужно тянуть, как резину?
– Да нет, я сам не знаю.
– Так ты собираешься куда-то ехать или нет?
– Наверно, да.
– Наверно или да?
– Ладно. Я хочу куда-нибудь поехать. Определенно хочу. Я не боюсь. Но я не хочу... я не хочу ехать один, а пропеллер в зад мне воткнуть некому, потому что все уже разъехались. Не знаю я, что буду делать.
– Ясно. Кровь из камня было выдавить легче.
Наступила тишина, Лиз задумчиво разглядывала Лондон.
– Знаешь, у меня будут длинные каникулы. Семестр кончается в начале июня. У нас будет три месяца.
– Ты серьезно?
– Серьезнее некуда. Я не хочу остаться ни с чем только потому, что занялась искусствоведением. И не хочу гоняться по всей Америке за Джеймсом. – Она повернула ко мне голову и улыбнулась. – Знаешь, я всегда мечтала попасть в Индию.
– В Индию?
– У меня есть немного денег. Поедешь со мной в Индию? Летом?
– Ты серьезно?
– Если ты согласен, то я уже еду.
– Почему обязательно в Индию? Может лучше в Австралию?
– На Австралию жалко денег. Или Индия или ничего.
В одну секунду у меня в голове нарисовалась скромная комнатка в отеле, мраморный пол, вентилятор под потолком и широченная кровать, на которой мы с Лиз будем ебаться, как пушистые кролики.
– Хорошо, – сказал я.
– Заметано?
Заметали.
Держа ее за руку, я думал все о том же. Мы едем за границу на целое лето. Комнаты в отелях. И там я ее наконец-то трахну, никуда мы не денемся.
Она сжала мою руку и снова посмотрела одним из своих взглядов.
– Мы – друзья, – сказала она, – мы едем только на этом условии.
– Ладно. Мы друзья. – Я наклонился и поцеловал ее в щеку.
Горячая влажная ластовица джеймсовых трусов.
Лизин отец согласился заплатить за ее билет при условии, что сначала посмотрит на меня. Я был официально вместе с моими папой и мамой приглашен на обед к ее родителям. Мероприятие оказалось на редкость скучным. Если бы во время обеда в комнату заглянул инопланетянин, он бы решил, что гуманоиды общаются между собой посредством звяканья вилок о ножи. Тем не менее, я удовлетворил всем критериям лизиного отца, судя по тому, что деньги на билет были выданы.
* * *
Теперь мы с Лиз проводили вместе целые дни, ползая по карте, роясь в справочниках и до деталей планируя путешествие. Мы решили, что прилетим в Дели, потом направимся на север в Гималаи, сделаем круг по Раджастану, двинемся на юг к Бомбею, Гоа и дальше вниз в Кералу. Вернемся с другой стороны – от Мадраса к Калькутте, через Варанаси на север в Катманду, потом обратно в Дели, и на самолете домой. В середине страны смотреть не на что – толпы народу, которые возятся на полях и жарятся на солнце – поэтому мы решили сделать круг вдоль границ – лучший способ не пропустить ничего интересного.
Планерки затягивались допоздна, тогда я оставался ночевать у Лиз. Она жила в маленьком студенческом домике вместе с тремя однокурсницами, отдельной спальни у них не было, поэтому мне приходилось устраиваться на полу на диванных подушках. Что-то очень эротичное было во всем этом. Мы выключали свет, долго болтали в темноте, и эти беседы все сильнее напоминали разговоры на подушке. Комнату заполняла безмятежная посткоитальная атмосфера, которую лишь слегка портил мой неуместно поднимавшийся член.
Однажды во время такого подушечного разговора Лиз вдруг пожаловалась, что у нее затекла шея.
– Хочешь, сделаю массаж? – предложил я.
– А ты умеешь?
– Еще бы, – сказал я, что на самом деле означало “ни разу в жизни не занимался никакими массажами, но у меня получится”.
Она перевернулась на живот, а я перебрался на кровать, откинул одеяло и принялся мять ей затылок.
Сначала Лиз излагала причины, из-за которых у нее разболелась шея, потом принялась рассказывать, какие замечательные массажи ей делал Джеймс. Она все говорила и говорила, все о нем и о нем, так что я просто отключился и перестал слушать. Я быстро сообразил, что надо делать, и голос ее постепенно становился тише, паузы между фразами длиннее, пока паузы, наконец, не победили.
Потом она стала издавать звуки. Я бы не рискнул назвать их стонами. Это было бы преувеличением. Звуки не квалифицировались, как стоны, но это были и не вздохи – что-то вроде “хм-с-оттяжкой”.
Я теперь разминал не только шею. Я массажировал еще плечи и верхнюю часть спины. Потом стал оттягивать ворот футболки, давая ей понять что эта деталь одежды является единственным препятствием на пути к настоящему массажу.
Это было, наверное, странное зрелище. В одних трусах я сижу верхом на Лиз, массирую ей спину, а она в промежутках между “хм-с-оттяжками” рассказывает мне о том, какие мы с ней хорошие друзья, и как сильно она любит Джеймса.
Я стал закатывать футболку, пока она не скрутилась вокруг плеч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44