– Давай лучше ты скажешь, что ты подумала про то, что я сказал. А потом я тебе скажу, то ли я сказал, что ты подумала про то, что я сказал, – сказал я наклоняясь вперед еще на подюйма.
– Похоже, будто мы торгуемся, – сказала она, преодолевая оставшееся пространство, и располагая свои губы вплотную к моим.
Это был самый жуткий поцелуй в моей жизни. Язык словно засасывали в пылесос, пропускали через мясорубку и отжимали в центрифуге одновременно.
От тяжелой травмы меня спас Рэндж – он предложил вернуться обратно в Ашок и проверить содержимое наших минибаров. Несколько шведок закрутили носами, но трое из них затолкались с Рэнджем в рикшу, я с Фи и Каз сел в другую, и всемером мы отправились в отель.
Содержимое минибаров мы уничтожили довольно быстро, после чего Рэндж со шведками скрылся у себя в номере, а я остался с Фи и Каз.
– Ну вот, – сказал я.
– Ну вот.
Тишина.
Дискутировать было не о чем, и я стал ее целовать. Чтобы хоть немного обезопасить ротовую полость, я стал одновременно раздевать ее, что сильно напоминало процесс разматывания мумии, и это абсолютно невозможно было делать одной рукой при том, что вторая находилась внутри бюстгалтера. В конце концов я плюнул и стал бегать вокруг нее кругами с распухающей с руках кипой материи, целуя всякий раз, когда оказывался спереди. Очень увлекательное занятие, но мало подходит для любовной игры.
Наконец, мы оказались в постели в одних трусах и принялись в старой доброй манере извиваться и стонать как всегда, когда люди хотят продемонстрировать жуткое возбуждение. В конце концов, Фи застонала так, как стонут действительно возбужденные люди, и тут я забеспокоился.
– А как же Каз? – спросил я.
Она остановилась на секунду и взглянула на Каз, которая сидела в кресле прямая, как палка, не отрываясь смотрела на стену и раскачивалась быстрее, чем обычно.
– Нормально, – сказала Фи. – Она даже не смотрит.
– Значит можно ее так оставить?
– А что делать?
– Ну, не знаю. Ты будешь себя нормально чувствовать?
– Да, я к ней привыкла.
– За мной еще никто не подсматривал, знаешь.
– Можно посадить ее в ванную.
– Нет, это будет еще хуже.
– Она правда не смотрит. И вообще, это даже возбуждает.
– Ладно. Я возьму презерватив.
– Не надо.
– Что – ты на таблетках?
– Нет. Мне хочется непроникающего секса.
– Непроникающего секса? Бля, что еще за непроникающий секс?
– Секс без проникновения, неужели не понятно.
– Какой может быть секс без проникновения?
– Когда делаешь... другие вещи.
– Но так же не бывает. Это как верхом без лошади.
Она заткнула мне рот поцелуем, потом занялась минетом. Очень странное было ощущение, потому что стоило мне открыть глаза, я видел Каз. Некоторое время спустя я заметил, что Каз не смотрит больше на стенку – она повернулась, как на шарнирах, и глядит теперь прямо на меня сощуренными и покрасневшими от гнева глазами. Это настоящий облом – заниматься минетом под таким присмотром, но, к счастью, Фи владела техникой настолько виртуозно, что мне было уже ни до чего, и я скоро кончил ей прямо в рот. Она незамедлительно выплюнула все на пол, что показалось мне грубоватым, и спросила, нет ли у меня жевательной резинки. Кроме смалки я ничего другого не мог ей предложить, так что мы раскурили косяк, чтобы она могла проветрить рот – и это было для меня большим облегчением, потому что все сексуальные вибрации растворились, и я не чувствовал теперь себя обязанным отвечать любезностью на любезность.
– Что с Каз? – спросил я.
Та по-прежнему не отрываясь смотрела на нас, глаза ее покраснели еще больше и горели теперь явно психотической яростью.
– К сожалению, она не может спать сидя. Можно положить ее сюда? Она не займет много места.
– Пожалуйста. Только ты ложись в середину. Не хочу я спать рядом с ней. У нее вид, как у психованной.
– Не волнуйся. Она, наверное, просто устала.
Мы докурили косяк, потом Фи заставила меня отвернуться, раздела Каз и уложила ее в постель.
* * *
Утром меня разбудила доносившаяся из-за стенки ругань.
– Нет, нет, нет. Ни за что, – орал какой-то мужик. – Это совершенно непозволительно. Здесь не бордель. Вы безнравственные люди.
Потом я ясно услышал голос Рэнджа.
– Это мой номер, и я могу делать в нем все, что хочу.
– Но это мой отель, в котором я устанавливаю правила. Вы заказали четыре завтрака в одноместный номер, что уже подозрительно, и несчастный молодой человек был в настоящем шоке, когда увидел, что тут творится. Я обязан в первую очередь думать о моем персонале и вынужден просить вас оставить мой отель.
– У вас есть правила? В них что-нибудь сказано о том, с кем мне спать в одной постели?
– В вашей регистрационной форме написано, что менеджер имеет право выселять нежелательных постояльцев, и именно это я намерен сделать.
Затем я услышал, как у Рэнджа хлопнула дверь, и через секунду раздался стук уже в мою.
– Входи, – крикнул я, решив, что это Рэндж.
В комнату нерешительно заглянул индус в темном костюме.
– Я прошу прошения за беспокойство, сэр, но к моему глубокому сожалению, должен сказать, что из-за неразрешимых проблем с вашим товарищем, я вынужден прервать... – окончание фразы повисло в воздухе, и я увидел, что кровь отлила от его лица. – О, Господи! О, Небо! И этот тоже! – Он повернулся спиной и всю последующую речь произнес, обращаясь к двери. – Трое в одной постели! Я думал, что видел все, но чтобы два английских джентльмена употребили по несколько женщин за одну ночь! Сначала групповик, а теперь трое в одной постели! Нет, это предел всему. Будьте добры оба освободить мой отель в течении получаса. Вы не люди, вы животные. У вас отсутствует мораль.
– Вы не понимаете. Мы не... Это просто... Это просто ее подруга. Мы не могли положить ее на пол.
– Меня не интересуют ваши оправдания. Покиньте мой отель и никогда не приближайтесь к его дверям.
С этими словами он выскочил из номера и хлопнул дверьми.
Следом в комнату ввалился ухмыляющийся Рэндж в сопровождении трех шведок, единственной одеждой которых были трусы и бюстгалтеры.
– Умора, – сказал он. – Первый раз меня выпихивают из отеля.
– Но мы же...
– Ты тоже влип. Через стенку все слышно, уписаться можно “Сначала групповик, потом трое в одной кровати”. Клево.
– Мы не трахались. Просто Каз некуда было положить.
– Какая разница. Все равно это вонючая дыра, а не отель. Как насчет перебраться к этим милым леди в “Лунный Коттедж”? Рядом с пляжем.
– Дай мне, пожалуйста трусы.
Он подобрал с пола одежду, и я натянул под простыней трусы. Потом заметил, что Каз каким-то образом умудрилась проспать все представление, тогда как Фи явно была в шоке – она не отрываясь смотрела на противоположную стену, совсем как Каз.
Я вылез из кровати и легонько похлопал ее по руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44