Круппы уже строили завод для производства тринитротолуола из сырья с Борнео, покупаемого у Shell через компанию PPAG.
Позже Маркус убедил Ротшильдов обсудить этот вопрос во французском правительстве. В результате появился приказ о строительстве для нужд французской армии и военно-морского флота британско-голландского завода в Роттердаме. Этот завод заметно приблизил Маркуса к получению звания пэра. Кроме того, это послужило доказательством того, насколько каждая деталь важна в момент великой опасности для британских интересов.
Тем временем проблемы продолжали накапливаться. В Standart Oil, конечно, знали о неприятностях Shell и понимали, что падение этой компании неизбежно. Они построили свои нефтяные мощности в Румынии, чем, по словам New York Herald, «поставили крест на Shell… [Мистер Рокфеллер] фактически привел компанию Shell к банкротству».
Маркус предъявил газете иск за клевету и добился опровержения, извинений и компенсации. Но все это не могло изменить того факта, что New York Herald была права.
Затем последовал самый горький и самый оскорбительный удар. Столкнувшись со всеобщей уверенностью в том, что Shell неминуемо проиграет в предстоящей ценовой войне, которая начнется с открытием собственного производства Standart Oil в Румынии, Маркус решил уйти из PPAG и вообще с европейского рынка, если только Deutsche Bank позволит ему это сделать.
Руководство Deutsche Bank ответило, что они выкупят долю Shell в PPAG по номиналу в том случае, если Shell продаст PPAG шесть своих лучших танкеров не по рыночной, а по балансовой цене, т. е. практически за бесценок. Такая сделка влекла за собой огромные потери для Маркуса.
Но у него не было выбора. Ему, полностью побежденному, оставалось лишь наблюдать, как лучшие танкеры флота Shell – его собственная изумительная идея, воплощенная в жизнь инженерным гением Фортескью Фланнерая, – уплывает в руки нового собственника по смешной цене и под немецким флагом.
Теперь оставался только один путь для того, чтобы сохранить хоть что-нибудь из активов Shell. Маркус отправился на встречу с Детердингом и предложил ему провести слияние компаний Shell и Royal Dutch по принципу, который был использован при создании Asiatic Petroleum Company: «Ни одна сторона не имеет какого-либо преимущества перед другой».
Детердинг отказался даже рассматривать такое предложение. Shell, находящаяся в зависимости от действий Детердинга на посту управляющего Asiatic Petroleum Company, изо всех сил пыталась выплачивать своим акционерам 5 %-ные дивиденды. При этом Royal Dutch выплатила дивиденды в размере 65 % в 1903 г., 50 % – в 1904 и 1905 гг. и собиралась выплатить 73 % в 1906 г. Учитывая эти показатели, единственно возможным вариантом, который Детердинг согласился бы обсуждать, было распределение долей в отношении 60:40 в пользу Royal Dutch. И, конечно, это подразумевало, что управление Shell перейдет в чужие руки.
Всю зиму 1905 г. и большую часть весны 1906 г. Маркус с нарастающим отчаянием пытался добиться от Детердинга и Royal Dutch более приемлемых условий слияния. Тем временем The Times, наблюдая за тем, как над танкерами Shell взвивается немецкий флаг, выступила с осуждением правительства за «упущение жизненно важного для национальных военных интересов имущества» – проблема, казалось, была очевидна для всех, кроме Адмиралтейства и правительства.
В апреле 1906 г. Маркус вновь навестил Детердинга на Биллитер-стрит, где был встречен весьма вежливо. Детердинг выложил свои последние и наилучшие условия. Shell должна была стать холдинговой компанией, владевшей не более чем 40 % акций нового предприятия – Royal Dutch/Shell. Холдинговая компания, однако, осталась бы под управлением Маркуса, который сохранил бы за своими личными акциями особое право голоса в отношении 5:1 к обычным акциям.
Чтобы гарантировать, что Royal Dutch будет вести свою деятельность с учетом интересов Shell, она приобретет четверть акций холдинга по цене выше номинала. За последние три беспокойных года акции Shell потеряли в цене более 60 %. Royal Dutch вместо текущей рыночной цены в 23 шиллинга заплатила бы по 30 шиллингов за каждую из 25 % акций.
Когда Маркус рассказал о предложении Детердинга в Лондоне, его коллеги из правления Shell колебались в принятии решения. Маркус сказал им, что он собирается вновь посетить Гаагу и вернуться с более «удовлетворительными новостями». Но он также высказал мнение о том, что считает маловероятным, чтобы Royal Dutch пошла на улучшение предложенных условий.
Он был совершенно прав. Предложение все еще было в силе, но теперь он должен был принять решение без промедления. «В данный момент я настроен очень щедро, – сказал Детердинг. – Я сделал вам предложение, но если вы покинете эту комнату, не приняв его, оно будет немедленно аннулировано».
Маркус принял. Но боль и унижения продолжались. 1 июня 1906 г. ему пришлось пережить формальное осуждение на заседании правления Asiatic Petroleum Company. Детердинг вынес на голосование резолюцию «осуждающую недавние, осуществляемые без одобрения исполнительного комитета и вредные для интересов компании» контакты между Маркусом и некоторыми агентами компании. Резолюция была инициирована Фредом Лэйном и служила пробным камнем. Пять членов правления проголосовали в поддержку резолюции, трое – сам Маркус, его шурин Генри Бенджамин и недавно назначенный директором Роберт Уэли-Коэн, – высказались против. Таким образом, действия Маркуса были осуждены.
Следствием нанесенной ему раны теперь стала горечь и тлеющий гнев. Маркус достиг, должно быть, самой низкой точки своей долгой карьеры. И если его осуждение на заседании правления было проведено частным образом, то процедура завершения слияния, которое Маркус расценивал как крайне оскорбительную передачу исполнительного управления Shell в руки Детердинга, обязательно должна была быть проведена публично.
Особенно же ранил Маркуса тот энтузиазм, с которым финансовая и отраслевая пресса приветствовала произведенные изменения в руководстве союзнических компаний, включая и серьезное уменьшение важности его собственной роли.
В тот период Маркус сделал лишь один комментарий, относящийся к потере им компании и глобального бизнеса, для создания которого он приложил столько усилий. В интервью газете Daily Mail он сказал фразу, которая затем была процитирована по обе стороны Атлантики. «Я, – сказал он, – разочарованный человек».
Глубоко расстроенный, Маркус немедленно отправился в долгий круиз, желая развеяться на новой моторной яхте «Леди Торфрида» и в окружении других предметов роскоши. Он любил море, и всегда было заметно, как он счастлив, находясь на борту своей яхты.
По возвращении на берег стало понятно, что нанесенные Маркусу раны все еще кровоточили. Объявляя – снова в интервью газете Daily Mail – о своем решении уйти с поста управляющего компании М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Позже Маркус убедил Ротшильдов обсудить этот вопрос во французском правительстве. В результате появился приказ о строительстве для нужд французской армии и военно-морского флота британско-голландского завода в Роттердаме. Этот завод заметно приблизил Маркуса к получению звания пэра. Кроме того, это послужило доказательством того, насколько каждая деталь важна в момент великой опасности для британских интересов.
Тем временем проблемы продолжали накапливаться. В Standart Oil, конечно, знали о неприятностях Shell и понимали, что падение этой компании неизбежно. Они построили свои нефтяные мощности в Румынии, чем, по словам New York Herald, «поставили крест на Shell… [Мистер Рокфеллер] фактически привел компанию Shell к банкротству».
Маркус предъявил газете иск за клевету и добился опровержения, извинений и компенсации. Но все это не могло изменить того факта, что New York Herald была права.
Затем последовал самый горький и самый оскорбительный удар. Столкнувшись со всеобщей уверенностью в том, что Shell неминуемо проиграет в предстоящей ценовой войне, которая начнется с открытием собственного производства Standart Oil в Румынии, Маркус решил уйти из PPAG и вообще с европейского рынка, если только Deutsche Bank позволит ему это сделать.
Руководство Deutsche Bank ответило, что они выкупят долю Shell в PPAG по номиналу в том случае, если Shell продаст PPAG шесть своих лучших танкеров не по рыночной, а по балансовой цене, т. е. практически за бесценок. Такая сделка влекла за собой огромные потери для Маркуса.
Но у него не было выбора. Ему, полностью побежденному, оставалось лишь наблюдать, как лучшие танкеры флота Shell – его собственная изумительная идея, воплощенная в жизнь инженерным гением Фортескью Фланнерая, – уплывает в руки нового собственника по смешной цене и под немецким флагом.
Теперь оставался только один путь для того, чтобы сохранить хоть что-нибудь из активов Shell. Маркус отправился на встречу с Детердингом и предложил ему провести слияние компаний Shell и Royal Dutch по принципу, который был использован при создании Asiatic Petroleum Company: «Ни одна сторона не имеет какого-либо преимущества перед другой».
Детердинг отказался даже рассматривать такое предложение. Shell, находящаяся в зависимости от действий Детердинга на посту управляющего Asiatic Petroleum Company, изо всех сил пыталась выплачивать своим акционерам 5 %-ные дивиденды. При этом Royal Dutch выплатила дивиденды в размере 65 % в 1903 г., 50 % – в 1904 и 1905 гг. и собиралась выплатить 73 % в 1906 г. Учитывая эти показатели, единственно возможным вариантом, который Детердинг согласился бы обсуждать, было распределение долей в отношении 60:40 в пользу Royal Dutch. И, конечно, это подразумевало, что управление Shell перейдет в чужие руки.
Всю зиму 1905 г. и большую часть весны 1906 г. Маркус с нарастающим отчаянием пытался добиться от Детердинга и Royal Dutch более приемлемых условий слияния. Тем временем The Times, наблюдая за тем, как над танкерами Shell взвивается немецкий флаг, выступила с осуждением правительства за «упущение жизненно важного для национальных военных интересов имущества» – проблема, казалось, была очевидна для всех, кроме Адмиралтейства и правительства.
В апреле 1906 г. Маркус вновь навестил Детердинга на Биллитер-стрит, где был встречен весьма вежливо. Детердинг выложил свои последние и наилучшие условия. Shell должна была стать холдинговой компанией, владевшей не более чем 40 % акций нового предприятия – Royal Dutch/Shell. Холдинговая компания, однако, осталась бы под управлением Маркуса, который сохранил бы за своими личными акциями особое право голоса в отношении 5:1 к обычным акциям.
Чтобы гарантировать, что Royal Dutch будет вести свою деятельность с учетом интересов Shell, она приобретет четверть акций холдинга по цене выше номинала. За последние три беспокойных года акции Shell потеряли в цене более 60 %. Royal Dutch вместо текущей рыночной цены в 23 шиллинга заплатила бы по 30 шиллингов за каждую из 25 % акций.
Когда Маркус рассказал о предложении Детердинга в Лондоне, его коллеги из правления Shell колебались в принятии решения. Маркус сказал им, что он собирается вновь посетить Гаагу и вернуться с более «удовлетворительными новостями». Но он также высказал мнение о том, что считает маловероятным, чтобы Royal Dutch пошла на улучшение предложенных условий.
Он был совершенно прав. Предложение все еще было в силе, но теперь он должен был принять решение без промедления. «В данный момент я настроен очень щедро, – сказал Детердинг. – Я сделал вам предложение, но если вы покинете эту комнату, не приняв его, оно будет немедленно аннулировано».
Маркус принял. Но боль и унижения продолжались. 1 июня 1906 г. ему пришлось пережить формальное осуждение на заседании правления Asiatic Petroleum Company. Детердинг вынес на голосование резолюцию «осуждающую недавние, осуществляемые без одобрения исполнительного комитета и вредные для интересов компании» контакты между Маркусом и некоторыми агентами компании. Резолюция была инициирована Фредом Лэйном и служила пробным камнем. Пять членов правления проголосовали в поддержку резолюции, трое – сам Маркус, его шурин Генри Бенджамин и недавно назначенный директором Роберт Уэли-Коэн, – высказались против. Таким образом, действия Маркуса были осуждены.
Следствием нанесенной ему раны теперь стала горечь и тлеющий гнев. Маркус достиг, должно быть, самой низкой точки своей долгой карьеры. И если его осуждение на заседании правления было проведено частным образом, то процедура завершения слияния, которое Маркус расценивал как крайне оскорбительную передачу исполнительного управления Shell в руки Детердинга, обязательно должна была быть проведена публично.
Особенно же ранил Маркуса тот энтузиазм, с которым финансовая и отраслевая пресса приветствовала произведенные изменения в руководстве союзнических компаний, включая и серьезное уменьшение важности его собственной роли.
В тот период Маркус сделал лишь один комментарий, относящийся к потере им компании и глобального бизнеса, для создания которого он приложил столько усилий. В интервью газете Daily Mail он сказал фразу, которая затем была процитирована по обе стороны Атлантики. «Я, – сказал он, – разочарованный человек».
Глубоко расстроенный, Маркус немедленно отправился в долгий круиз, желая развеяться на новой моторной яхте «Леди Торфрида» и в окружении других предметов роскоши. Он любил море, и всегда было заметно, как он счастлив, находясь на борту своей яхты.
По возвращении на берег стало понятно, что нанесенные Маркусу раны все еще кровоточили. Объявляя – снова в интервью газете Daily Mail – о своем решении уйти с поста управляющего компании М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84