Колонисты уже во второй раз предприняли попытку поохотиться. Первая закончилась неудачей, но сегодня они подстрелили шесть зайцев и четыре индейки. Этого все равно недостаточно, подумал Смит. Запасов у колонистов оставалось опасно мало. Даже кукурузы хватит ненадолго. Урожай в этом году был плохой, а когда он наносил визит Починсу, то узнал, что там колонистам поживиться почти нечем. Он застонал при воспоминании о щедром угощении, приготовленном для него женщинами Починса.
Первая охотничья вылазка закончилась тем, что все три охотника были ранены и, истекая кровью, остались лежать под палящим солнцем с раннего утра до заката. Только в сумерки стало возможно перетащить их в форт. Они не работали, и добровольно вызвались пойти на промысел. Арчеру пришлось признать, что в создавшейся ситуации они держались довольно мужественно. Они были хорошими стрелками, подумал он, во всяком случае, они так утверждали.
— Темнеет, Арчер, — сказал Смит. — Мы можем постепенно выбираться из травы на луг.
«Нет ничего хуже такого противостояния, — думал Смит, проползая на животе по влажной земле. — Нельзя встать во весь рост и сразиться, как подобает мужчине. Но приходится вести их игру. Нам необходима еда. Мы должны найти способ установить с дикарями дружеские отношения, чтобы они помогли нам возделывать эту землю».
Когда зажглась первая вечерняя звезда, мужчины бегом добрались до форта. Их обступили, нетерпеливые руки помогли им избавиться от груза на спине, ножи были наготове, чтобы разделать добычу.
— Сколько человек мы потеряли сегодня на кукурузном поле? — спросил Смит.
— Тома Кейзена, Уильяма Тэнкарда и Ричарда Симона, — ответил Госнолд.
— Они приняли меры предосторожности? — Смит устало снял кирасу, доспехи со звоном упали на землю.
Госнолд потер бровь.
— Мы обеспечили им пушечное прикрытие, орудия были наведены и готовы к стрельбе. Но нападение оказалось слишком быстрым. Все трое получили стрелы в горло, как раз между шлемом и кирасой.
Смит почувствовал смертельную усталость. Убиты три человека. «При таком развороте событий мы все погибнем еще до декабря, — подумал он. — Чертов глупец Уингфилд. Если бы он построил форт попросторнее, мы сейчас могли бы его засеять кукурузой. Мы не можем посылать людей на расчистку земли и посадку, даже на охоту. Это верная смерть. Мы в безопасности только внутри форта».
— Госнолд, как ты думаешь, люди пойдут в поле ночью? — спросил Смит.
— Нет. Они слишком напуганы.
Арчер подал Смиту воды. Он сделал большой глоток и передернулся. Вода была отвратительной! Он вполголоса выругался. Нет доступа даже к чистому источнику. Проклятые дикари нападали не каждый день, а только тогда, когда поселенцы набирались смелости покинуть форт. Тут уж стрелы сыпались дождем. Смит подошел к ближайшему поваленному дереву и сел на него. Приключение оказалось вовсе не прибыльным, как он мечтал, и не принесло ему славы колонизатора Нового Света, как он ожидал, подписывая бумаги. Вот они здесь, застряли в болоте, привязаны к плохо выстроенному форту, золота не видно, невидимый и неслышный враг может напасть в любой момент. «С нашими орудиями мы превосходим их по силе в пятьдесят раз, но не можем этим воспользоваться, — подумал он. — Они растворяются в воздухе, прежде чем мы успеваем выстрелить».
В сгущавшейся темноте Смит устало обвел глазами ограду.
— А в форте люди сегодня работали, Госнолд? Если работали, то большая часть ограды должна быть укреплена.
— Об этом позаботились. У нас новые трудности. Фрэнсиса Перкинса поймали за кражей еды. Но что хуже всего, нескольких человек застигли за разграблением могил за стенами форта.
— Ради Христа, Госнолд, какие могилы?
— Из того, что мне удалось выяснить, двое наших завязали дружбу с одним из дикарей. Как-то случилось, что эти люди узнали, где находятся могилы дикарей. Они также смогли благополучно выбраться из форта. Мы не говорили с ними, потому что хотим проследить, и поймать их на месте. Один из их приятелей рабочих сказал нам о них.
— А Перкинс? Он не рабочий, уж кому воровать, только не ему, — заметил Смит.
— Люди голодают. Сейчас Перкинс заперт на «Годспиде», — ответил Госнолд.
— Бедняга, но мы должны пресекать воровство. Иначе оно выкосит наши ряды подобно лихорадке. Кто-нибудь еще заболел сегодня? — спросил Смит.
— Нет, кроме тех пятерых. Но при такой жаре, боюсь, на этом не остановится.
— А что Уингфилд думает делать с этим случаем воровства? — поинтересовался Смит.
— Он разозлен. И в таком настроении, я уверен, назначит строгое наказание. Совет соберется утром. А сейчас я принесу вам с Арчером поесть, — сказал Госнолд.
Смит посмотрел вслед Госнолду. Он хороший человек, подумал он, но слишком устал и с каждым днем усыхает все больше. Смит провел ладонью по глазам. «Я не могу позволить себе слишком устать. Низина, москиты — очень похоже на Анатолию». Он глянул на Арчера, тяжело осевшего у дерева. Никто из этих людей, напомнил он себе, не сталкивался с настоящими трудностями. Путешествие через океан было далеко не легким, но пищи и воды было вдоволь. Он смотрел, как возвращается Госнолд, неся две миски с водянистой кашицей. Неважнецкая еда, но все лучше, чем личинки и листья. Он благодарно похлопал Госнолда по руке. Кусок зайчатины или индейки будет только завтра на обед.
Уже месяц они провели в Джеймстауне. За это время Смит был восстановлен в совете, и между ним и Уингфилдом установилось враждебное перемирие. Смит удачно выменял у короля Починса кукурузу, и это заставило Уингфилда привлечь его к принятию решений. Но Смит знал, что он все еще под наблюдением. За исключением Госнолда, все члены совета поддерживали Уингфилда.
Этот месяц многое выявил в характере поселенцев. Большинство джентльменов, людей праздных, проявили хладнокровие под огнем и первыми добровольно шли навстречу опасности, но ручным трудом не занимались. Остальные работали так, как может работать человек под жгучим солнцем, какого никогда не бывает в Англии. И сейчас форт был почти закончен. Сооружения внутри будут достроены еще не скоро, но укрепления были надежны, насколько это возможно. Они далеки от идеала, но выстояли под дождем стрел. Дикари оставили надежду взять форт штурмом.
Ярким воспоминанием первых дней в Джеймстауне были ежедневные визиты Покахонтас и ее свиты. Она приходила каждое утро сразу же после восхода солнца, с ней было шесть или семь ее людей, и они приносили в подарок столь необходимую им еду. Она и ее спутники тихо двигались среди рабочих, похожие на необычных ярких птиц, любознательных и бесстрашных. Они рассматривали все — лопату, миски и кружки, незаряженный мушкет или пистолет. Каждые несколько дней они справлялись о зеркале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96