Помню только тон безнадежного отчаяния. По тону я догадывался о подробностях. Все было так хорошо. За полчаса он кончил проверку и совсем было собрался в лагерь, но тут он наткнулся на этот несчастный ручей. Решил осмотреть – нет ли там чего-нибудь интересного. Лес был пестрый, пронизанный солнцем, такой веселый, просто петь хотелось…
Левушка шел зигзагами: то спускался к ручью, то взбирался на холм, чтобы осмотреться издалека – по-мариновски – и сделать записи. И вот, набрасывая схему, он обнаружил какое-то несоответствие. Левушка положил карту на упавшее дерево, придавил ее камнем, чтобы не сдуло ветром, и бегом спустился к ручью. Тащить с собой карту не хотелось, чтобы не измять и не уронить случайно в грязь.
У ручья попадались окаменелости. Левушка отошел чуть правее, потом левее. Вспомнил про карту, решил взять ее и спуститься еще раз. Поднялся, прошел шагов двести. Где же карта? Видимо, взял в сторону. Повернул вдоль ручья. Нет карты. Значит, не направо надо было, а налево. Прошел еще шагов двести. Спустился к ручью. Опять поднялся. Нет карты. И место не то, оттуда вид был другой. Он помнил, что сидел с картой на упавшем стволе, как будто в березовой роще (кажется, правее холма, но, может, и левее), против небольшого обнажения. Но небольших обнажений были здесь десятки, и против каждого – березняк.
Левушка кинулся к ближайшим березам. Не там. Вернулся к ручью. Это обнажение? Нет, кажется, другое. Или он был на той стороне? Там тоже березы…
Карту потерял! Какой идиот!
Солнце пронизывало все тот же пестрый лес… Но на душе было уже не радостно, а мерзко и гнусно. Карту потерял! Уничтожил работу товарищей! Три недели споров и поисков! Ирина чертила ее опухшими руками, не сгоняла комаров, чтобы не запачкать карту кровавыми метками. А он взял ее и потерял. Какой дурак, болван, кретин! Левушка не находил ругательных слов, он готов был надавать себе пощечин.
Он искал, искал и все больше сбивался со следа. Вот знакомый ствол! Нет, не тот, примелькался в глазах, потому что проходил здесь уже не раз. Вот та роща! Та или не та – уже трудно сказать: во всех рощицах Левушка был по пяти раз. Еще туда пойти? Кажется, он там не был. Нет, был – вот знакомая сосна с наростом. Значит, искал и не нашел. Уйти или осмотреть на всякий случай?..
Я выслушал этот сбивчивый рассказ, с трудом сдерживая желание выругать Левушку. Карту потерял! Прахом пошла вся работа! Что теперь делать? Надо же!..
– Ладно, пошли. Там ищут тебя, волнуются, – сказал я сурово.
Левушка замотал головой:
– Нет, я не уйду отсюда, пока не найду. Или найду, или так и останусь здесь.
– Да ты пойди поешь сначала. Ты же умираешь с голоду.
– Туда мне и дорога! – Он всерьез произнес эти мрачные слова и даже отскочил в сторону, чтобы я не потащил его силой.
В это время неподалеку послышались тяжелые шаги. По моим следам шли Маринов и Тимофей. И Левушка заметил Маринова. Он побледнел, вытянулся и закусил губы. Боялся он ругани, боялся упреков? Да, боялся. Ведь ему нечего будет отвечать, когда Маринов скажет: «Сколько раз я тебе говорил…»
Я понял состояние Левушки и, чтобы избавить парня от лишних переживаний, пошел навстречу Маринову.
– Он потерял карту, – объяснил я коротко.
Маринову не понадобились разъяснения.
– Ну, так я и думал, – с горечью усмехнулся он. – Сам-то цел?
– Цел. Но он не хочет вернуться в лагерь, пока не найдет карты.
– Ну что ж, – сказал Маринов, – хорошо. Значит, совесть не потерял… Пошли, – обратился Маринов к Левушке. – Пойдем в лагерь, выспимся и обсудим, что делать. А то народ ищет тебя и время теряет.
– Я не уйду, я буду искать… – пробормотал Лева.
– Если не уйдешь, я приведу сюда всех и устроим обсуждение тут. Но люди устали. Они хотят спать.
Этот довод показался Левушке убедительным. Понурив голову, он поплелся за нами.
5
– Так что же мы будем делать? – спросил Маринов за завтраком.
– Я найду карту, обещаю вам! – воскликнул Левушка. – Или найду, или умру! Вы поезжайте вперед, а меня оставьте. Я каждый куст обыщу…
– Давайте я останусь с Левой, – предложил Николай. – Одному неудобно жить.
– Или, лучше, я. Я – спокойнее, – сказал Глеб. – А то Левка нервничает.
С их стороны это было самопожертвованием. Какой интерес оставаться на заведомо бесплодном месте и целые дни шарить по кустам? А впереди так много интересного.
А я предложил вести поиски всем вместе, планомерно. Больше шансов на успех. И быстрее увидим результат – либо найдем, либо не найдем, очень скоро это станет ясно…
– В том-то и дело, – сказал Маринов, – мы можем и зря искать. Может быть, какая-нибудь птица утащила карту в гнездо, или медведь ее сжевал, или ветер сдул в лужу. Что тогда? Потеряв неделю на поиски, мы начнем сначала. Поэтому предлагаю: примириться с потерей, время не тратить и сегодня, сейчас же приняться за составление новой карты.
– Три недели работы?
– А мы ее сделаем за три дня! Записи есть, схемки есть. И главное, мы все знаем местность. Мы помним, где и что найти.
И представьте, мы сделали карту за три дня. Конечно, работали мы зверски, но, право же, это были самые веселые, самые дружные дни в экспедиции. Всем хотелось скорее кончить. Местность мы знали, знали, куда идти, что смотреть. Искать и обдумывать не приходилось. Маринов сличал записи и распоряжался. Ирина чертила. Мы все восстанавливали цифры – бежали, измеряли, проверяли, возвращались бегом и спрашивали: «Куда теперь?»
О старой карте не вспоминали. Было условлено: Левку не попрекать, о потере не жалеть, на усталость не жаловаться.
И Левушка, старавшийся больше всех, говорил мне с чувством: «Какие хорошие у нас ребята! Настоящие друзья!»
На третий день к вечеру новая карта, куда лучше прежней, лежала на коленях у Маринова.
– Ну вот, – сказал он с удовлетворением. – А вы жалуетесь, что я заставляю работать вас сверх меры. За три дня сделали трехнедельную работу. Разве нельзя всегда так? Сами вы не знаете своих сил.
Затем, сложив карту, он протянул ее Левушке:
– С этим новым оврагом не все понятно. Сходи-ка на место, посмотри, так ли сделали.
Левушка замахал обеими руками:
– Нет, нет, Леонид Павлович! Пожалуйста, пошлите кого-нибудь другого!
– А ты возьми себя в руки. Подумай, как обеспечить карту. Положи в папку, завязки проверь… Давай, давай, иди! Некогда мне спорить по пустякам!
И, когда Левушка скрылся, придерживая папку рукой, Маринов подмигнул нам:
– Не потеряет! Можете положиться – до смерти не забудет урока!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
1
Наконец настал день отъезда. Обжитые палатки вновь разместились по желтым, синим и пестрым чемоданам. Мы сменили карандаши на весла. И… прощай Старосельцево! Геологи снова в пути.
Следующая ступень нас манила надеждой – может быть, она не расколота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Левушка шел зигзагами: то спускался к ручью, то взбирался на холм, чтобы осмотреться издалека – по-мариновски – и сделать записи. И вот, набрасывая схему, он обнаружил какое-то несоответствие. Левушка положил карту на упавшее дерево, придавил ее камнем, чтобы не сдуло ветром, и бегом спустился к ручью. Тащить с собой карту не хотелось, чтобы не измять и не уронить случайно в грязь.
У ручья попадались окаменелости. Левушка отошел чуть правее, потом левее. Вспомнил про карту, решил взять ее и спуститься еще раз. Поднялся, прошел шагов двести. Где же карта? Видимо, взял в сторону. Повернул вдоль ручья. Нет карты. Значит, не направо надо было, а налево. Прошел еще шагов двести. Спустился к ручью. Опять поднялся. Нет карты. И место не то, оттуда вид был другой. Он помнил, что сидел с картой на упавшем стволе, как будто в березовой роще (кажется, правее холма, но, может, и левее), против небольшого обнажения. Но небольших обнажений были здесь десятки, и против каждого – березняк.
Левушка кинулся к ближайшим березам. Не там. Вернулся к ручью. Это обнажение? Нет, кажется, другое. Или он был на той стороне? Там тоже березы…
Карту потерял! Какой идиот!
Солнце пронизывало все тот же пестрый лес… Но на душе было уже не радостно, а мерзко и гнусно. Карту потерял! Уничтожил работу товарищей! Три недели споров и поисков! Ирина чертила ее опухшими руками, не сгоняла комаров, чтобы не запачкать карту кровавыми метками. А он взял ее и потерял. Какой дурак, болван, кретин! Левушка не находил ругательных слов, он готов был надавать себе пощечин.
Он искал, искал и все больше сбивался со следа. Вот знакомый ствол! Нет, не тот, примелькался в глазах, потому что проходил здесь уже не раз. Вот та роща! Та или не та – уже трудно сказать: во всех рощицах Левушка был по пяти раз. Еще туда пойти? Кажется, он там не был. Нет, был – вот знакомая сосна с наростом. Значит, искал и не нашел. Уйти или осмотреть на всякий случай?..
Я выслушал этот сбивчивый рассказ, с трудом сдерживая желание выругать Левушку. Карту потерял! Прахом пошла вся работа! Что теперь делать? Надо же!..
– Ладно, пошли. Там ищут тебя, волнуются, – сказал я сурово.
Левушка замотал головой:
– Нет, я не уйду отсюда, пока не найду. Или найду, или так и останусь здесь.
– Да ты пойди поешь сначала. Ты же умираешь с голоду.
– Туда мне и дорога! – Он всерьез произнес эти мрачные слова и даже отскочил в сторону, чтобы я не потащил его силой.
В это время неподалеку послышались тяжелые шаги. По моим следам шли Маринов и Тимофей. И Левушка заметил Маринова. Он побледнел, вытянулся и закусил губы. Боялся он ругани, боялся упреков? Да, боялся. Ведь ему нечего будет отвечать, когда Маринов скажет: «Сколько раз я тебе говорил…»
Я понял состояние Левушки и, чтобы избавить парня от лишних переживаний, пошел навстречу Маринову.
– Он потерял карту, – объяснил я коротко.
Маринову не понадобились разъяснения.
– Ну, так я и думал, – с горечью усмехнулся он. – Сам-то цел?
– Цел. Но он не хочет вернуться в лагерь, пока не найдет карты.
– Ну что ж, – сказал Маринов, – хорошо. Значит, совесть не потерял… Пошли, – обратился Маринов к Левушке. – Пойдем в лагерь, выспимся и обсудим, что делать. А то народ ищет тебя и время теряет.
– Я не уйду, я буду искать… – пробормотал Лева.
– Если не уйдешь, я приведу сюда всех и устроим обсуждение тут. Но люди устали. Они хотят спать.
Этот довод показался Левушке убедительным. Понурив голову, он поплелся за нами.
5
– Так что же мы будем делать? – спросил Маринов за завтраком.
– Я найду карту, обещаю вам! – воскликнул Левушка. – Или найду, или умру! Вы поезжайте вперед, а меня оставьте. Я каждый куст обыщу…
– Давайте я останусь с Левой, – предложил Николай. – Одному неудобно жить.
– Или, лучше, я. Я – спокойнее, – сказал Глеб. – А то Левка нервничает.
С их стороны это было самопожертвованием. Какой интерес оставаться на заведомо бесплодном месте и целые дни шарить по кустам? А впереди так много интересного.
А я предложил вести поиски всем вместе, планомерно. Больше шансов на успех. И быстрее увидим результат – либо найдем, либо не найдем, очень скоро это станет ясно…
– В том-то и дело, – сказал Маринов, – мы можем и зря искать. Может быть, какая-нибудь птица утащила карту в гнездо, или медведь ее сжевал, или ветер сдул в лужу. Что тогда? Потеряв неделю на поиски, мы начнем сначала. Поэтому предлагаю: примириться с потерей, время не тратить и сегодня, сейчас же приняться за составление новой карты.
– Три недели работы?
– А мы ее сделаем за три дня! Записи есть, схемки есть. И главное, мы все знаем местность. Мы помним, где и что найти.
И представьте, мы сделали карту за три дня. Конечно, работали мы зверски, но, право же, это были самые веселые, самые дружные дни в экспедиции. Всем хотелось скорее кончить. Местность мы знали, знали, куда идти, что смотреть. Искать и обдумывать не приходилось. Маринов сличал записи и распоряжался. Ирина чертила. Мы все восстанавливали цифры – бежали, измеряли, проверяли, возвращались бегом и спрашивали: «Куда теперь?»
О старой карте не вспоминали. Было условлено: Левку не попрекать, о потере не жалеть, на усталость не жаловаться.
И Левушка, старавшийся больше всех, говорил мне с чувством: «Какие хорошие у нас ребята! Настоящие друзья!»
На третий день к вечеру новая карта, куда лучше прежней, лежала на коленях у Маринова.
– Ну вот, – сказал он с удовлетворением. – А вы жалуетесь, что я заставляю работать вас сверх меры. За три дня сделали трехнедельную работу. Разве нельзя всегда так? Сами вы не знаете своих сил.
Затем, сложив карту, он протянул ее Левушке:
– С этим новым оврагом не все понятно. Сходи-ка на место, посмотри, так ли сделали.
Левушка замахал обеими руками:
– Нет, нет, Леонид Павлович! Пожалуйста, пошлите кого-нибудь другого!
– А ты возьми себя в руки. Подумай, как обеспечить карту. Положи в папку, завязки проверь… Давай, давай, иди! Некогда мне спорить по пустякам!
И, когда Левушка скрылся, придерживая папку рукой, Маринов подмигнул нам:
– Не потеряет! Можете положиться – до смерти не забудет урока!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
1
Наконец настал день отъезда. Обжитые палатки вновь разместились по желтым, синим и пестрым чемоданам. Мы сменили карандаши на весла. И… прощай Старосельцево! Геологи снова в пути.
Следующая ступень нас манила надеждой – может быть, она не расколота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69