Она приложила руку в перчатке к его груди, там, где гулко стучало сердце, и произнесла:
— Я раньше заблуждалась.
— В чем именно? — обернувшись, спросил он.
— Заблуждалась; не решаясь честно сказать, что не хочу прерывать наши отношения.
Брианна сняла шлем, ожидая, что он сделает то же самое.
И когда он это сделал, стала целовать его в глаза, нос, щеки и губы, жадно и торопливо, словно наверстывая упущенное.
— Я ведь ужасная трусиха, — с придыханием призналась она. — Я знаю, это звучит глупо, но одна только мысль о том, насколько серьезно я способна влюбиться в тебя, пугает меня даже больше, чем мертвый Эдвард, о которого я споткнулась в подвале. Сильнее, чем ночной сумрак, в котором я блуждала две минувшие ночи, словно лунатик. И…
— Стоп! Я все понял! — сказал Купер, проводя кончиком указательного пальца по ее виску. Порыв ветра качнул сосновую ветку у них над головами, и сверху посыпался искристый снег. — Ты меня боишься.
— Да, жутко боюсь… — Она пристально взглянула ему в глаза. — Но ты пробуждаешь во мне подлинные чувства. И это настолько приятно, что, пожалуй, стоит боли.
— Я никогда тебя не обижу, — охрипшим от крика на морозе голосом произнес Купер.
— Это ты говоришь так, пока не знаешь всех моих недостатков! И скверных наклонностей… — прошептала она.
— Неужели ты такая скверная девчонка? — Он вскинул брови.
— Ты даже не представляешь, насколько я порочна! — прищурившись, ответила Брианна и, запрокинув голову, звонко рассмеялась.
Испуганные необычными звуками, в лесу на разные голоса закричали птички, сверху посыпался не только снег, но и град шишек. Распушив серебристый хвост, перепрыгнула с ели на сосну любопытная белка и, вцепившись в ветку когтистыми лапками, вытаращила на незваных гостей черные глазки-бусинки.
— Если тебе станет от этого легче, я могу рассказать о своих дурных наклонностях и недостатках, — сказал Купер, сделав многозначительную паузу.
— Любопытно! — воскликнула Брианна, заинтригованная готовностью полицейского пооткровенничать.
Купер устроился на сиденье поудобнее, повернулся лицом к своей слушательнице и положил руки ей на бедра.
— Например, я чересчур много работаю. До одурения.
— Это я уже почувствовала, — сказала Брианна, приготавливаясь терпеливо выслушать его исповедь.
И когда он, словно на духу, поведал ей о пережитом и выстраданном, о своих минутах отчаяния и слабости, нервных срывах и даже о постыдных поступках, сердце ее наполнилось нежностью и сочувствием.
— Такое могло случиться с каждым, кто прошел через то, что выпало на твою долю, — задумчиво промолвила Брианна, потерлась своей разрумянившейся щекой о его колючую щеку и добавила: — Однако ты продолжаешь исполнять свой долг честно, изо дня в день рискуя жизнью…
— Ты забыла, что со службы я уволился?
— Нет, Купер, ты вернешься в полицию! Он удивленно посмотрел на нее:
— Ты заявляешь это с такой уверенностью. Почему?
— Потому что я верю в тебя, Купер.
— Даже тогда, когда я сам утратил веру в себя? — Он был до глубины души тронут ее словами. — Должен сказать тебе по секрету, что полицейским, даже бывшим, верить опасно.
— Как это понимать? — насторожилась Брианна. — На что ты намекаешь?
Он тихо усмехнулся и сказал:
— Сдается мне, что я покривил душой, говоря, что порвал с полицией навсегда. Мне так и не удалось убедить в этом даже самого себя. Думаю, что я все-таки вернусь на службу. Тебя это не пугает?
— Пугает? С какой стати, если я люблю тебя таким, какой ты есть?
Глаза Купера затуманились.
— У меня есть и масса других недостатков, — прохрипел он.
— Только не говори, что ты любишь мурлыкать себе под нос мелодии Элвиса Пресли!
— Нет, такой привычки у меня нет.
— Прямо камень с души свалился! Тогда валяй, признавайся в своем самом страшном недостатке. Я знаю, что во сне ты не храпишь, а сиденье стульчака, сходив по малой нужде, опускаешь. — Она рассмеялась.
— Да, таких грехов за мной не водится. Но зато я не глажу одежду. Честно говоря, у меня даже утюга нет.
— Готова поспорить, что ты не ломаешь себе голову над тем, что тебе лучше надеть. Обещай, что не будешь носить мои трикотажные вещи! Как я заметила, ты любишь теплые шерстяные свитера и жакеты.
— Тогда ты будешь вправе надеть что-нибудь из моего гардероба, — не задумываясь ответил Купер. — Мы сможем сэкономить на одежде!
Брианна снова рассмеялась:
— Послушать тебя, у нас может получиться идеальная семья! Посмотрим, как ты запоешь, когда узнаешь, какие у меня недостатки.
— Назови хотя бы один.
— Например, я постоянно делаю ненужные покупки. В моем платяном шкафу уже нет свободного места.
— Правда? А еще одна пара таких сапог в нем имеется?
— Прекрати шутить, Купер! Я говорю о серьезных вещах.
— Извини, продолжай.
— Еще я обожаю нежиться в постели…
— Это для меня тоже не новость, я смогу с этим смириться!
— Еще я люблю добиваться своего, — предупредила его Брианна.
— Я тоже упрям, принцесса! Но мне почему-то кажется, что мы поладим, всегда можно найти компромисс. Я готов терпеть все твои маленькие недостатки, есть на ужин одни макароны с сыром и закрывать глаза на твои капризы. У меня имеются приличные накопления в банке, которые позволят нам ни в чем себе не отказывать, разумеется, в разумных пределах.
— Неплохо было бы еще научиться их придерживаться, — лукаво улыбнувшись, заметила Брианна.
— Ты можешь назвать хотя бы одну вескую причину, мешающую нам продолжить наши отношения?
Брианна прослезилась.
— Причина просто ужасная — я тебя люблю, — шмыгнув носом, пролепетала она.
Купер никак не отреагировал на это, словно бы не видя в этом большой беды.
— Но я действительно влюблена в тебя! — воскликнула Брианна. — А это, как показывает весь мой жизненный опыт, должно закончиться печально.
— Разве ты уже испытывала такое же сильное чувство к кому-то раньше? — помрачнев, спросил Купер.
Брианна растерянно поморгала и поправилась:
— Нет, такого, как к тебе, — никогда! И вообще то, что я чувствую к тебе, нечто совсем иное…
— Какое же? — Купер прищурился.
— Настоящее! Понимаешь? Не фальшивое и не воображаемое!
Он облегченно вздохнул, подхватил ее под мышки и усадил к себе на колени. Поцелуй, которым он наградил ее, нельзя было назвать нежным.
— Знаешь, Брианна, что я хочу тебе сказать? — произнес он, когда они отдышались. — Я ведь и в самом деле разочаровался в жизни. Но потом, увидев тебя в темном коридоре, пытающуюся рассеять ночной мрак с помощью светящегося розового вибратора, понял, что для меня еще не все потеряно. Я не мог не влюбиться в такую уникальную женщину, как ты, Брианна! Поэтому уверен, что мы не должны расставаться, поддавшись своим предубеждениям и предрассудкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70